Она отвернулась и пошла прочь, но он нагнал ее.

— Я не хотел показаться неблагодарным, Бриттани, но больше никогда не пытайся действовать вот так, за моей спиной.

Она метнула в него гневный, обвиняющий взгляд.

— Это я действую у тебя за спиной?! Как ты можешь обвинять меня в этом, когда сам за спиной Бена спал с его женой! — Она увидела, как лицо его побелело, но теперь не могла остановиться. — Меня уже тошнит от всего этого вранья. Лучше б я никогда не приезжала сюда!

Он долго молчал.

— Вижу, что ты поверила в худшее обо мне. Очень жаль, Бриттани.

— Я не знаю, кому верить, кто здесь мой друг, а кто враг. Знаю только, что когда я увидела, как Вильгельмина ведет доктора Кросса в свою спальню, я представила тебя рядом с ней.

Он схватил ее за руку и развернул.

— Когда это было?

— Совсем недавно. Возможно, он все еще там. — Она зло смахнула слезинку со щеки. — Ты ревнуешь к доктору?

Взгляд, которым он ее наградил, был ледяным.

— Думай что хочешь, Бриттани.

Она смотрела, как он шагает к дому, и спрашивала себя, сказала ли про Вильгельмину и доктора назло, чтобы насолить Торну. Оставалось лишь надеяться, что она поступила правильно.

Вильгельмина провела пальчиком по животу Джорджа Кросса.

— Думаю, пожар — лучший способ избавиться от всех троих сразу, Джордж.

Он схватил ее за руку.

— Ты с ума сошла? Да нас сразу заподозрят!

Она задумчиво посмотрела на него.

— Конечно, мы потеряем дом, но тут уж ничего не поделаешь. Его можно выстроить заново.

— Я этого не сделаю, Вильгельмина.

Она потерлась о него обнаженным телом.

— А для меня?

У Джорджа Кросса не было возможности ответить, потому что в этот момент дверь с треском распахнулась, и на пороге возникли Торн и Кэппи, похожие на ангелов мщения.

Вильгельмина оцепенела, похолодев от нехорошего предчувствия.

— Как ты смеешь вот так врываться ко мне в комнату, Торн?! Я скажу твоему отцу, чтобы он… — Она осеклась и натянула на себя одеяло, прикрывая свою наготу.

— У тебя ровно час, чтобы собрать свое барахло и убраться отсюда, Вильгельмина! Как видишь, я привел с собой Кэппи как свидетеля твоей опрометчивости.

Торн подошел к съежившемуся Джорджу Кроссу и сдернул его с кровати.

— И забирай с собой своего любовника, — сказал он, отшвырнув его с такой силой, что тот врезался в стену и приземлился на пол, хватая ртом воздух.

Вильгельмина вызывающе вскинула голову.

— Ты не можешь меня прогнать.

— Вот как? А что, если я скажу, что Кэппи разыскал некоего мистер Диверса, который готов рассказать властям, как ты и этот человек пытались отравить моего отца и как наняли этого негодяя Диверса, чтобы убить Бриттани?

Вильгельмина опустила глаза.

— Мне некуда идти, — пробормотала она, понимая, что не дождется сочувствия от Торна Стоддарда.

Глаза Торна были холодными, на лице написано отвращение.

— Может, тебе удастся убедить своего любовника позаботиться о тебе.

Торн перевел взгляд на доктора Кросса, который с трудом поднялся и натягивал бриджи.

— Для пользы вашей практики, доктор, советую вам найти другой штат, который больше придется вам по душе. — Взгляд Торна ожесточился. — Если б не отец, я бы позаботился, чтобы вас обоих повесили. Но, будьте уверены, если когда-нибудь еще увижу вас в Южной Каролине, то передам властям.

Кэппи увидел, как краска отхлынула от лица Вильгельмины, ибо она поняла, что проиграла. В его сердце не было жалости ни к ней, ни к доктору, ибо те замышляли убийство.

После того как Торн с Кэппи вышли из комнаты, Вильгельмина соскочила с кровати, и лицо ее было маской ярости.

— Не бывать этому! — закричала она. — Торн не может выставить меня вон!

Наконец ее любовник заправил рубашку в бриджи.

— У тебя нет выбора, Вильгельмина. Либо уехать, либо пойти под арест. Торн Стоддард отнюдь не шутил.

Она повела вокруг себя рукой.

— Я не могу отказаться от всего этого.

— У тебя есть я, — напомнил он. — Я позабочусь о тебе.

Истерический смех заклокотал в горле Вильгельмины.

— Слабое утешение! Бог мой, ты хоть представляешь, что я теряю?

— Но ты проиграла, Вильгельмина, — напомнил он. — По всем статьям…

Плечи ее ссутулились, и она опустилась на кровать. Да, она проиграла и потеряла все. Она старалась не думать о той давней ночи, когда стояла в освещенном лунным светом саду с Торном, а он клялся ей в любви. Она проиграла еще тогда, в ту ночь. Тогда она держала целый мир в своих руках, но сама же разрушила его.

Через некоторое время от дома отъехала коляска, загрохотав по пыльной дороге. Никто не вышел попрощаться с Вильгельминой, и никто не пожалел о ее отъезде.

Когда коляска выехала за ворота, она оглянулась, чтобы последний раз посмотреть на Стоддард-Хилл.


Глава 32


Кэппи поднимал новые паруса на «Победоносце», потому что Торн настоял, чтобы корабль был в полном порядке, когда его будут передавать туркам.

Краем глаза Кэппи наблюдал за турецким судном, которое подходило к чарлстонской гавани. Оно было уже достаточно близко, чтобы разглядеть, что название корабля — «Мраморный». Со страхом в душе он отправил Франческо присмотреть за турками, пока сам завершит последнее дело, связанное с «Победоносцем».

Правительство Соединенных Штатов приказало капитану Стоддарду передать свое судно турецкому правительству. По всей видимости, команда на борту «Мраморного» прибыла сюда для того, чтобы принять в свое владение «Победоносца».

После того как паруса были подняты, Кэппи распорядился до блеска надраить палубу. Корабль должен быть чистым от носа до кормы, когда будет передаваться врагу.

— Кэппи! — прокричал Франческо, сбегая по сходням, и его взгляд метнулся назад. — Там какой-то турок с женщиной хотят подняться на борт. Я не знаю, кто они такие.

Кэппи посмотрел вначале на высокого, видного мужчину, одетого в длинные развевающиеся одежды. Похоже, это какая-то важная особа. Потом глаза его устремились на спутницу мужчины, и Кэппи был поражен ее изысканной красотой. В белом платье, струящемся при каждом грациозном движении, она походила на золотого ангела. Кэппи не мог припомнить, чтобы ему когда-нибудь приходилось видеть женщину красивее. Когда она подошла ближе, он разглядел зеленые глаза и сразу понял, кто это.

— Да это же Английская Роза, — тихо пробормотал он.

— Могу я подняться на борт? — крикнул турок.

И его Кэппи теперь тоже узнал.

— Да, господин Симиджин, поднимайтесь. Но будьте осторожны, палуба еще влажная после уборки.

— Вы знаете, кто я? — удивился Симиджин.

— Догадался.

— Но, боюсь, я вас не знаю, — извиняющимся тоном сказал Симиджин.

Кэппи встал по стойке «смирно».

— Я первый помощник на «Победоносце». Кэппи Хэмиш.

Симиджин огляделся.

— А ваш капитан на борту?

— Нет, сэр, он в своем городском доме. Могу я вам помочь?

Симиджин увидел, что матросы, надраивающие палубу, прекратили работу и с интересом разглядывают их.

— Не могли бы мы пойти куда-нибудь, где можно поговорить?

— Конечно, господин Симиджин. Капитан не станет возражать, если мы воспользуемся его каютой. — Кэппи осмелился бросить украдкой еще один взгляд на Английскую Розу и увидел беспокойство, отражающееся в ее зеленых глазах. — Идемте со мной, — мягко проговорил он, понимая, что она тревожится о своей дочери. Ему хотелось заверить ее, что с Бриттани все в порядке.

Джулианна оглядела капитанскую каюту невидящими глазами. Когда они с Симиджином остались наедине с первым помощником, больше сдерживать свои вопросы она не могла.

— Вы знаете мою дочь, мистер Хэмиш?

— Да, леди Джулианна. И очень хорошо.

Она протянула к нему руки, зеленые глаза утонули в слезах.

— Она здесь? С ней ничего не случилось?

— Не волнуйтесь, мадам, с ней все хорошо. Но об этом вам лучше поговорить с моим капитаном.

Джулианна опустилась на стул, глядя умоляюще.

— Я проделала долгий путь, мистер Хэмиш. И не могу выразить, как переживаю за свою дочь. Пожалуйста, не заставляйте меня ждать больше ни минуты. Умоляю, расскажите мне все, что знаете.

Кэппи понимал, что не может не откликнуться на эту отчаянную мольбу. Глядя в ясные зеленые глаза, так похожие на глаза Бриттани, он спрашивал себя, найдется ли на свете хоть один мужчина, который бы смог в чем-то отказать Английской Розе.


Торн стремительно взбежал по лестнице, зовя Бриттани. Не получив ответа, он заглянул к ней в спальню, но ее там не оказалось.

Он был зол как черт. В кармане у него лежал документ о купле-продаже «Победоносца», который доказывал, что она опять вмешалась в его дела.

Он вышел на заднее крыльцо и, окинув взглядом лужайку, увидел Бриттани возле реки. Поравнявшись с женой, он помахал бумагой у нее перед лицом.

— Несмотря на то, что я строго-настрого запретил тебе делать это, ты все-таки вмешалась.

Она в замешательстве покачала головой:

— Я не понимаю, в чем ты меня обвиняешь.

— Вот бумага, подписанная леди Джулианной Мэридон. Кто еще мог это сделать, кроме тебя?

Она взглянула на бумагу, которую он сунул ей.

— Не знаю… если только… — Сердце ее заколотилось от радости, когда она узнала почерк. Она взглянула в сторону дома и одними губами вымолвила: «Мама!»

Торн обернулся и увидел красивую женщину, медленно идущую к ним. Заходящее солнце освещало ее сзади, ярко сияя в золотых волосах.

Бриттани бросилась к чудесному видению, вытянув руки.

— Мама! — закричала она. — Мама!

Бриттани упала в материнские объятия, и они обе заплакали от счастья. К ним пошел Симиджин, и Бриттани с радостью бросилась ему на шею.

— Это самый счастливый день в моей жизни! — вскричала Бриттани, обнимая его, потом снова маму. — Не могу поверить, что вы здесь!

Джулианна окинула дочь ласковым взглядом.

— Ты превратилась в прекрасную женщину, моя дорогая. Я переживала за тебя, родная, но теперь вижу, что напрасно. — Она взглянула через плечо Бриттани и увидела темноволосого красавца, идущего к ним.

Джулианна улыбнулась Торну. Она подошла к нему и удивила его, тепло обняв.

— Я знаю, кто вы, Торн Стоддард. Мы с господином Симиджином так вам благодарны.

Торн заглянул в зеленые глаза Английской Розы и понял, почему ее имя стало легендой. Она так же поразительно красива, как и ее дочь.

— Полагаю, вам также известно, что я муж вашей дочери? — спросил он.

Джулианна рассмеялась, и звук ее смеха был просто волшебным.

— Конечно, известно, Кэппи мне все рассказал. — Она взглянула на Бриттани и увидела в ее глазах неуверенность. — Идемте, дети мои, дорога была долгой и жаркой, и я хочу выпить чего-нибудь прохладительного.

Джулианна положила ладонь на руку зятя.

— Вы даже не представляете, как я вам благодарна, Торн Стоддард. Вы спасли мою дочь.

Торн протянул документ с подписью Джулианны:

— Насколько я понимаю, это чудо сотворили вы?

— Кэппи рассказал мне о вашем корабле и о том, как Бриттани пыталась помочь вам. Я решила, что «Победоносец» по-прежнему должен принадлежать вам. Турецкое правительство больше не заявляет права на судно. Симиджин позаботился об этом.

Торн откинул назад голову и облегченно вздохнул. Эта очаровательная женщина способна творить чудеса.

— Догадываюсь, что господину Симиджину пришлось изрядно потрудиться, чтобы завоевать ваше сердце.

Она согласно кивнула:

— Увы, это правда. Вы и представить не можете, скольких хлопот я доставила моему мужу.

— Если вы такая, как ваша дочь, то могу. — Глаза Торна обратились к Бриттани, которая склонила голову на плечо Симиджина. — Очень хорошо могу представить.

— Я удивилась, узнав, что моя дочь вышла за вас, капитан Стоддард.

Он длинно выдохнул.

— Честно говоря, я вряд ли достоин такого подарка судьбы.

Она внимательно посмотрела на него.

— Я вижу, что вы любите ее, — проговорила мягко. Он взглянул на красавицу, идущую с ним об руку.

— Если вы это видите, то почему ваша дочь не видит?

— А вы говорили ей?

— Возможно, не в такой форме… По крайней мере я могу не бояться, что Бриттани оставит меня и вернется с вами в Турцию.