Он рывком поставил Белинду и безжалостно заломил ей руку за спину.

– А теперь идемте, госпожа, – пришла пора нам с вами немного позабавиться.

Белинда едва могла вздохнуть – так крепко он ее держал.

– Пусти меня, безумец, – с усилием проговорила она. – Я… буду драться с тобой… до последнего вздоха. Я… не сдамся!

Фелпс запрокинул голову и расхохотался:

– Да, твой норов я запомнил! Много ночей я вспоминал, какой огонь горел в твоих глазах тогда, на «Эсмеральде»! Я все время о тебе думал, моя милашка, моя сладкая барышня. Как мне хотелось снова до тебя дотронуться! – Говоря это, он продолжал тащить ее вверх по склону. Белинда упиралась изо всех сил. – Когда Ханна Эмори приехала в Андовер и случайно упомянула твое имя, я задумался. Мне хотелось поехать в Сейлем, разыскать тебя, подстеречь на каком-нибудь безлюдном проселке. Но Летти, эта плаксивая дурочка, все никак меня не отпускала. Я пробовал втолковать ей, что у меня есть дела в деревне Сейлем, но она просила, умоляла, потому что с часу на час могла родить, и я все ждал.

Они добрались до вершины холма, и Фелпс снова бросил ее на траву. Теперь он стоял возле Белинды, расставив могучие ноги и глядя сверху вниз на ее измазанное грязью лицо. От восторга одержанной победы глаза его безумно сверкали в ночи.

Белинда с усилием села. Она дышала часто и прерывисто и слушала его возбужденную болтовню.

– А потом эта безмозглая девчонка померла при родах – и дите вместе с ней! – Он с отвращением сплюнул. – Но зато я наконец был волен отправиться в деревню Сейлем! Я закончил с севом и тронулся в путь, а вчера, добравшись до Сейлема, узнаю вдруг, что госпожа Кэди сидит в тюрьме по подозрению в колдовстве! – Он довольно потер огромные ручищи. – Вот я и решил подбросить им кое-какие доказательства. Понравилась тебе та байка, что я наплел на суде? Думаю, она-то и решила все дело! Я чуть не умер со смеху, когда мировой судья приговорил тебя к повешению! По-моему, отличная месть, да только мне все чего-то не хватало. И тогда я решил, кроме виселицы, приберечь для тебя еще кое-что, госпожа. Вот и дожидался этой ночи.

– Я не понимаю. Как… как ты попал в тюрьму? – прохрипела Белинда. Сейчас у нее была только одна задача – подольше затянуть разговор. Она даже подумать боялась о том, что случится, когда он закончится.

Фелпс пожал широченными плечами:

– Я собирался выломать тюремную дверь, а ключи от камер обычно висят на крючке, прямо за порогом. Мне ведь приходилось разок-другой сидеть в тюрьме, госпожа, и я знаю, как там все устроено. Но не потребовалось ни ломать дверь, ни брать ключи. Я увидел, как в тюрьму заходит наш славный мировой судья, и отправился за ним следом. Ему так приспичило тебя увидеть, что он даже забыл закрыть за собой дверь. – Уголки губ Фелпса приподнялись в самодовольной ухмылке. – Да, вот уж удружил так удружил! С его легкой руки добраться до тебя стало еще проще.

– Тебя… тебя поймают и накажут за это. – Белинда старалась унять дрожь, но тело не слушалось ее. – Моего кузена, мирового судью Кэди, найдут, когда явятся за мной на заре. Тебя станут искать, потому что ты выкрал меня и убил судью. Так вот, – она облизала губы, – если ты отправишься прямо сейчас, то, может быть… успеешь скрыться. Оставь меня здесь и уходи. Я тоже убегу, и они никогда не узнают, кто…

Фелпс захихикал. Он наклонился вперед и, схватив Белинду за запястья, рывком поставил ее на ноги. Девушка вскрикнула, но сопротивляться не стала.

– Ты думаешь, что все учла, – да, моя леди? Но у меня есть задумка получше. Я все точно рассчитал.

Он протащил ее вперед, заставив повернуть голову к виселице – толстую веревку уже завязали петлей для ее казни.

– Видала? Вот куда ты попадешь через каких-то несколько часов, госпожа! Станешь раскачиваться, как мартышка, на потеху всем этим пуританам! А пока тебя будут вести сюда и надевать петлю на твою хорошенькую шейку, ты будешь вспоминать о том, что произошло у нас с тобой этой ночью. Перед самой смертью ты будешь думать обо мне, дворянская сучка! А я буду стоять рядом и смотреть на тебя. Ничего не упущу!

– Нет! Я добьюсь, чтобы тебя повесили! – вскричала Белинда и забилась в его руках. – Я расскажу всем, как ты убил кузена Джонатана и…

Он снова рассмеялся. Его широкая физиономия так и сияла.

– Ну и кто, скажи-ка, милая леди, поверит ведьме? Вы со своей подружкой по камере можете болтать все, что вздумается, да только никто это не примет в расчет! Я отнесу тебя обратно до рассвета, и когда за тобой придут, то наткнутся на твоего мертвого кузена. Они удивятся: с чего это почтенный мировой судья потащился ночью в твою камеру? И рассудят так: ведьма заманила его, а потом погубила своей колдовской силой! Они думают, что ведьмы могут все, госпожа! Для прислужницы сатаны свернуть шею праведнику – плевое дело! – Фелпс встряхнул ее. – Я надену свое лучшее воскресное платье и буду стоять в толпе, такой же с виду, как и все остальные. Так кто поверит твоим обвинениям? Я – почтенный фермер, а ты, моя леди, – ведьма. Так-то вот! Тебя повесят, а я порадуюсь!

Внезапно голос его изменился. Фелпс обвел взглядом ее хрупкое, дрожащее тело. Он притянул ее ближе к себе, сдавив своими толстыми ручищами.

– Но все это будет потом, Белинда Кэди. Немного позже. – Он уткнулся ей в шею и стал тискать грудь своей здоровенной пятерней. Другой рукой он нетерпеливо дергал за черное платье. – До казни еще несколько часов, так что остаток ночи в нашем распоряжении. Мы с тобой позабавимся на славу!

– Нет! – Крик Белинды прозвучал из самых глубин ее души. Ужас захлестнул ее, она съежилась от одного только его прикосновения.

Белинда изо всей силы толкнула Фелпса. Но йомен лишь рассмеялся и пригнул ее к земле. Пока она изворачивалась, Фелпс глядел в ее дикие, сверкающие глаза, и его глаза пылали от необузданного желания. Он сопел ей в лицо, обдавая зловонным дыханием.

– Эх, госпожа Кэди, какая же ты красавица! Долго я ждал этого случая! Я хотел взять тебя на «Эсмеральде», но ты от меня удрала! Теперь у тебя нет ножа, моя леди, чтобы испортить дело. У тебя вообще нет оружия.

– Да, у нее нет. Зато есть у меня.

Низкий, грозный голос прозвучал откуда-то сверху. Оторопевший Фелпс повернул голову и увидел высоченного черноволосого человека, стоявшего всего в каких-то трех шагах, от него. В элегантной белой льняной рубахе с кружевными манжетами, тонких оливковых бриджах и тяжелых ботфортах из черной кожи рослый, мускулистый незнакомец являл собой внушительное зрелище. Он выглядел таким же мощным и угрожающим, как сам дьявол. Но больше всего Тома Фелпса встревожила шпага, которую тот выставил вперед. Ее острие находилось всего в нескольких дюймах от толстой шеи йомена. Фелпс не мог отвести глаз от длинного клинка, поблескивающего серебром.

– Кто… кто вы такой… черт вас побери? – запинаясь, проговорил Фелпс, и его руки, отпустившие Белинду, безвольно повисли вдоль туловища.

– Джастин! – Это слово вырвалось из горла Белинды с таким огромным облегчением, что она почувствовала слабость.

Она оттолкнула все еще лежавшего поверх нее Фелпса, а Джастин Гардинг, грубо схватив йомена за плечо, сбросил его с Белинды. Затем Джастин опустился на колени и помог Белинде сесть.

– Белинда! Ты в порядке? Он ничего с тобой не сделал?

Белинду поразил его голос. Несмотря на внешнее спокойствие Джастина, голос выдавал его страх. Он охрип от ужаса. Белинда схватила его руку и приложила к своей щеке, внезапно намокшей от слез.

– Я… со мной все в порядке. Он хотел…

– Я знаю, чего он хотел. – Джастин окинул быстрым взглядом ее бледное лицо. – Не беспокойся, дорогая. Тебе теперь нечего бояться. Эта свинья никогда к тебе больше не прикоснется.

Прежде чем она успела ответить, Джастин вскочил. Фелпс, уже начавший подниматься на четвереньки, замер, когда Джастин двинулся к нему, выставив вперед острие шпаги.

– Кто вы такой? – задыхаясь, произнес Фелпс, и его обычно багровая физиономия побелела.

Лунный свет лился на вершину холма, омывая всех троих серебристым сиянием.

– Я – твой палач, ублюдок. – Серые глаза Джастина блестели, как сталь, и были остры, как клинки. – А теперь вставай.

– Я… я безоружен. Господин, не станете же вы убивать беззащитного человека? – Фелпс не сдвинулся с места. Джастин нетерпеливо взмахнул клинком.

– Вставай, свинья. Фелпс медленно поднялся.

– У меня… у меня нет шпаги, господин. Вы не можете убить безоружного человека!

– Не могу? – Джастин скривил губы. По скулам его заходили желваки. Его с трудом сдерживаемый гнев еще более леденил душу, чем если бы он разбушевался. Он с холодным презрением оглядел застывшего перед ним человека. – Но ты ведь смог напасть на беззащитную женщину, правда, приятель? По-твоему, этим ты заслужил право умереть как джентльмен, а не как дикий зверь, что повстречался человеку в лесу? Как ты считаешь?

– Пожалуйста… – Фелпс сглотнул, не сводя глаз с поблескивающего клинка. – Я… у меня и в мыслях ничего такого не было…

– Молчать! – Джастин грозно прищурился. – Я и так уже решил, что куда, приятнее будет разделаться с тобой голыми руками, а не шпагой. – Он отбросил оружие и посмотрел на Тома Фелпса со зловещей улыбкой. – Ну что же, мразь, давай начнем.

– Нет! – Белинда бросилась вперед и схватила шпагу. – Дай я убью его! – крикнула она, делая шаг к Фелпсу. – Я искрошу его на куски!

Тут Джастин рассмеялся и обнял ее за плечи, чуть ли не с обычной своей непринужденностью. Фелпс в страхе переводил взгляд с одной на другого.

– Нет, моя кровожадная забияка. Отойди.

– Я хочу убить его!

– Да, любовь моя. Я знаю – ты этого хочешь. Так же, как и я.

– Я должна сама свести с ним счеты! – Голос ее дрожал.

– Белинда, – голос Джастина, казалось, ласкал ее, здесь, на вершине этого залитого лунным светом холма со смутно проступающими очертаниями виселицы. – В тебе сейчас говорит гнев, дорогая. Я тебя не виню. Но позднее, когда голова и сердце остынут, ты можешь пожалеть о том, что убила безоружного человека, пусть даже и заслуживающего смерти. Позволь я окажу тебе эту услугу. Я убью его в честном поединке. И сделаю это с удовольствием.

Прежде чем она успела ответить, Том Фелпс взял инициативу в свои руки. Он достаточно наслушался, как они спорят по поводу его участи, и ярость пересилила страх. Пригнув голову, Фелпс с бычьим ревом бросился на Джастина.

Джастин отскочил и насмешливо улыбнулся:

– Ты мог бы сделать это и половчее, поганый трус. Ну, давай! Умеешь драться как следует? Или способен бить только женщину и старое пугало?

– Да я тебя в клочки разорву! – прорычал йомен. Сжав пудовые кулаки, он снова ринулся вперед и взмахнул правой рукой, метя Джастину в челюсть. – Ах ты, проклятый ублюдок…

Джастин увернулся и нанес Фелпсу удар в живот. Тот согнулся пополам, а Джастин добавил ему кулаком в подбородок. Фелпс рухнул как подкошенный, кровь закапала из уголка рта. Глаза его по-звериному вспыхнули. Он встал пошатываясь.

Белинда с бьющимся сердцем наблюдала, как двое мужчин сближаются. Взгляд ее метался от одного к другому. Джастин нисколько не уступал Фелпсу ни ростом, ни сложением. Оба они были высокие, необыкновенно мощные, с широкими плечами. Но Фелпс двигался с тяжеловесной неуклюжестью, а Джастин был быстр, как пантера. Черноволосый Серый Рыцарь наносил противнику молниеносные удары с сокрушительной силой. Фелпс же дрался с неистовством обезумевшего зверя. Он вкладывал в удар весь свой огромный вес, и когда кулак его попадал в цель, результаты оказывались весьма плачевными для противника. Она ахнула, увидев, как Джастин покачнулся. Фелпс стал наступать, ударил еще, и Джастин упал на одно колено.

– Нет! – вскричала Белинда, когда йомен навалился всей своей тяжестью на оглушенного противника и пальцы Фелпса сомкнулись на его горле.

– Джастин!

Белинда бросилась вперед, размахивая шпагой, готовая пронзить йомена насквозь, но не успела добежать до него, как Джастин вдруг рванулся. Она так никогда и не узнала, откуда взялась в нем эта невероятная сила, но Джастину удалось одним гигантским усилием сбросить Фелпса и подмять его под себя. Кулак обрушился на лицо йомена, превратив его в кровавое месиво. Фелпс отчаянно изворачивался, но тщетно. Джастин бил его снова и снова, до тех пор пока Фелпс не обмяк, оставив сопротивление. Кулаки Джастина были в крови.

– Хватит! Джастин, пожалуйста, остановись! – Белинда, бледная, насмерть перепуганная, взывала к нему словно откуда-то издалека.

Вскинув глаза, Джастин увидел ее дрожащую фигурку, залитое слезами лицо.

– Я больше этого не вынесу. Оставь его! – умоляла она.

Джастин бросил последний презрительный взгляд на распростертого врага. Потом тяжело поднялся.

– Белинда!

В следующее мгновение она оказалась в его объятиях. Шпага, звякнув, упала на землю, когда Джастин стиснул ее так, что она едва не задохнулась. Но все равно ей сейчас было сладостно и уютно, как под шерстяным пледом в холодную зиму. Она уткнулась в его плечо и обхватила крепко, как только могла.