Какая чушь! Женщине грозит смерть из-за свидетельских показаний горстки суеверных, мнительных девчонок. Белинда не была знакома ни с обвиняемой, вдовой Смит, ни с Фрэнсис Майлз, но Гудуайф Флетчер, жившая в миле от дома Кэди, призналась ей сегодня, что она просто уверена – девица Майлз лжет.
– Ей нравится находиться в центре внимания, устраивать все эти припадки и обмороки, – прошептала Гудуайф, беспокойно озираясь по сторонам, желая убедиться, что их не подслушивают. – Думаю, по большей части она просто выдумывает все свои хвори… – продолжала она, покачав седой головой. – Но что тут поделаешь?
– Но кто-то же должен сказать об этом! – воскликнула Белинда, с досадой глядя на сердобольную толстуху, одну из немногих, кто благожелательно отнесся к ее появлению в деревне. – Нельзя допускать, чтобы она оговаривала невинных людей – ведь их потом судят за колдовство и вешают… Это ужасно!
Гудуайф Флетчер устало кивнула, и ее голубые глаза стали еще грустнее.
– Некоторые попытались выступить против нее и ей подобных. Тогда их тоже обвинили и повесили, как и остальных. Прямо не знаю, как быть. Стоит не согласиться с этими девчонками, как деревенские станут косо на тебя поглядывать. У меня не хватает духу даже видом своим показать истинное отношение ко всему, что здесь творится. Но… я не одобряю. Да, детка, не одобряю. – Женщина заплакала. – Есть и другие люди, которые думают так же, как я. Но нас слишком мало, и мы не смеем восстать против тех, кому на каждом углу мерещится ведьма. Не смеем высказать вдруг сомнения, даже проявить жалость к тем, кого судят.
Эти признания потрясли Белинду. Утром, прислуживая Джонатану за завтраком, она думала о вдове Смит, заточенной в ужасную тюрьму, в оковах ожидающей, пока решится ее судьба. Надо высказаться, напряженно размышляла девушка, хотя внутренний голос взывал к благоразумию. «Нельзя допустить, чтобы женщина погибла, и даже не попытаться переубедить кузена! Я не могу».
Белинда набрала побольше воздуху в легкие.
– Кузен Джонатан, – начала она с деланным спокойствием, наливая кофе в его блестящую оловянную кружку. – Могу я поговорить с вами… о суде над вдовой Смит?
Кэди смерил ее презрительным взглядом:
– Что ты можешь знать об этом, девчонка? Ты ведь не ходила в молельный дом.
– Н-нет… но я слышала об этом процессе от… от разных людей, – промямлила Белинда, боясь чем-нибудь выдать Гудуайф Флетчер. – И должна сказать вам, кузен, что не понимаю, как можно по первому слову Фрэнсис и ее подружек судить такую женщину, как вдова Смит. Говорят, это достойная женщина, которая за всю свою жизнь никому не причинила зла.
– Кузина Белинда! Ты обвиняешь несчастных, измученных девушек в лжесвидетельстве? – с нажимом спросил Джонатан. Его маленькие, близко посаженные глазки излучали холодный свет.
– Нет… Нет, просто… Я не знаю. Может быть, они лгут, а может быть, девушкам всего лишь показалось, что кто-то истязает их при помощи колдовства…
– Довольно болтать! Ты просто не видела, как они рыдали в суде. Не слышала их истошных криков… Дьявол орудует исподтишка и подбирает себе в услужение весьма неожиданные кандидатуры. Ясно, что вдова Смит попалась на его крючок и действует в его интересах, и мой долг – остановить ее. Я обязан защитить людей!
– Неужели вы даже не можете предположить, что тут кроется ошибка, чудовищное недоразумение? – воскликнула Белинда и посмотрела на Кэди умоляюще, но он ответил ей взглядом, исполненным ледяного презрения.
– Молчать! Да кто ты такая, чтобы давать мне советы относительно законности и правосудия? Займись домашними делами, девчонка, и не испытывай больше моего терпения!
Он решительно зашагал через комнату и снял с вешалки у двери свой длинный алый плащ.
– Кузен Джонатан, вы не можете так поступить! Вы не должны отправлять на смерть ни в чем не повинную женщину!
Джонатан медленно повернулся к девушке, и она прочла непреклонность в его холодных, жестоких глазах.
– Еще одно слово, кузина Белинда, и я посажу тебя в колодки на целый день. Может быть, тогда ты научишься держать язык за зубами. – Открыв дверь, он чуть помедлил и снова взглянул на нее. – Скоро должна прийти Люси Бруер, служанка Майлзов. Она принесет одежду, которую нужно расшить для мисс Фрэнсис. И не вздумай болтать с ней и бездельничать. Поскорее выпроводи ее и возвращайся к домашним делам. Я вернусь обедать в середине дня и надеюсь, что ты накормишь меня как следует.
Он плотно притворил за собой дверь.
Убирая со стола, Белинда боролась с искушением запустить через всю комнату оловянным блюдом. Покусывая губы, она мрачно размышляла, не навредила ли еще больше вдове Смит своим заступничеством, вместо того чтобы помочь. Ей до сих пор не верилось, что подобные вещи творятся в такой тихой с виду, маленькой деревеньке. А скольким людям еще суждено погибнуть, прежде чем закончится эта жуткая охота на ведьм? Кто станет следующей жертвой разыгравшегося воображения Фрэнсис Майлз?
Тут она увидела девушку, идущую по дороге к дому, и узнала в ней служанку Фрэнсис Майлз. Белинда отставила груду тарелок и, поспешив к дверям, распахнула их навстречу медленно наступающему дню. Теперь, когда солнце стояло в зените, мороз почти не чувствовался в свежем мартовском воздухе, и Белинда лишь слегка поежилась, наблюдая за приближавшейся к дому фигуркой.
Люси Бруер, тоненькая девушка лет семнадцати, одетая в длинный серый плащ, быстро шагала по тропинке с корзиной в руке. В солнечном свете ее черты казались размытыми и невыразительными, но стоило Люси подойти поближе, ступив в тень деревянного дома, как стало видно, что девица прехорошенькая. Светлая, матовая кожа, бархатистые карие глаза и пепельные волосы, маленький точеный нос, прелестный подбородок и необычайно изящные руки.
Люси приблизилась и робко улыбнулась Белинде:
– Доброе утро, госпожа Кэди. Я принесла кое-что из нарядов моей хозяйки, которые она хотела бы расшить. За то короткое время, что вы живете в Сейлеме, все успели узнать, как искусно вы владеете иглой.
Белинда скептически усмехнулась. Обнаружив, что она великолепная швея, кузен Джонатан, не тратя времени даром, стал торговать ее мастерством. Вдобавок к дневным хлопотам по дому она каждый вечер по нескольку часов расшивала изящными тонкими стежками богатые наряды из кружев и шелка для местной знати. Беднякам запрещалось носить украшения, зато богачи и власть имущие беспрепятственно выставляли напоказ свои сокровища. Белинда хоть и усматривала в этом безвкусицу и лицемерие, все же была благодарна за подвернувшуюся работу. Кузен Джонатан позволял ей оставлять себе половину выручки от шитья, и она втайне надеялась скопить немного денег – они помогли бы ей вырваться на свободу.
Белинда гостеприимным жестом пригласила Люси Бруер в дом.
– Пожалуйста, называй меня Белинда, – сказала она девушке и улыбнулась. – Я такая же служанка, как и ты. Так к чему все эти церемонии?
Счастливая улыбка озарила лицо Люси.
– Вы очень добры. Спасибо, Белинда. Девушка открыла корзину и достала оттуда веерообразный воротник и винного цвета платье с бело-розовой атласной юбкой. Тонкие яркие ткани окружили ее маленькую фигурку в сером плаще, словно облака, подкрашенные радугой. Она почтительно отдала наряды Белинде.
Белинда поняла, что сама Люси Бруер в жизни не носила подобной роскоши. Нет, шелк и атлас предназначались таким, как Фрэнсис Майлз, а не служанкам. В бархатных карих глазах девушки не было зависти, когда она отдавала Белинде это великолепие. И все-таки если одеть Люси понаряднее, она станет настоящей красавицей, подумала Белинда. Ее отличали спокойная грация и элегантность, которые не скрывала даже грубая домотканая одежда. В роскошном платье с кружевным воротом, с шелковыми цветными лентами в светлых волосах, она затмила бы любую знатную особу. К несчастью, подумала Белинда, Люси никогда не представится такой возможности. Она служанка, и, облачившись в пышные наряды, даже будь они ей по карману, навлекла бы на себя суровые порицания.
Мягкий голос Люси прервал ход ее мыслей.
– Госпожа Майлз хочет, чтобы вы украсили оборками и кружевами юбку и рукава. Она также просила оторочить кружевами ворот.
Белинда кивнула, ощупывая мягкую ткань:
– Очень хорошо. К какому сроку нужно сделать работу? Я уже получила несколько заказов, и их, само собой разумеется, нужно выполнить в первую очередь.
В глазах Люси промелькнула тревога.
– Да-да, я понимаю, но… но госпожа Фрэнсис хотела бы, чтобы вещи были готовы к концу недели. Она… Она не слишком терпеливая дама.
Белинда тряхнула головой, подумав о девице, которая явилась причиной гибели стольких жителей деревни. Да, возможно, всех остальных обитателей Сейлема Фрэнсис Майлз уже запугала, но ее – нет.
– Так пусть наберется терпения. По крайней мере на этот раз, – холодно ответила она Люси.
Та широко раскрыла глаза:
– О, пожалуйста… Белинда, нельзя ли как-нибудь побыстрее? Я боюсь, что госпожа Фрэнсис очень рассердится!
– В самом деле? – Нежное лицо Белинды выразило решительность. – Ну и на здоровье. Я руководствуюсь в работе собственным распорядком, а не желаниями Фрэнсис Майлз.
Тревога Люси росла. Девушка нервно заломила руки:
– Но она… особо обговорила со мной, что хочет получить свое платье немедленно. Это… Это приказ!
– В таком случае ее ждет разочарование. Это невозможно.
К изумлению Белинды, лицо Люси вдруг сморщилось. Она залилась слезами, ее рыдания гулко отдавались в тихой, залитой солнцем гостиной. Белинда посмотрела на нее с досадой:
– Пожалуйста, успокойся. Объясни мне, в чем дело? Я не понимаю!
Люси закрыла лицо руками, горестно всхлипывая. Однако она позволила отвести себя к сосновой скамье, стоявшей возле стола, и присела вместе с Белиндой. Белинда обняла ее за плечи и мягко заговорила:
– Это ведь твоя госпожа, правильно? Ты боишься ее? – Когда Люси кивнула, она закусила губу. – Ты хочешь сказать, что если за неделю наряды не будут закончены, то тебе несдобровать?
– Д-да, – выдохнула Люси, – и тебе тоже! Ты здесь новенькая, ты не знаешь мою госпожу!
Лучистые глаза Белинды заблестели.
– А я ее не боюсь! Я наслышана о Фрэнсис Майлз. Это та, которая обвинила вдову Смит в колдовстве, а также дала показания против Элизабет Фостер. Судя по всему, ее не заподозришь в излишней доброте!
– Она ужасная! – Люси снова заплакала, дрожа как осиновый лист. – А если она когда-нибудь узнает обо мне всю правду…
– О тебе? А что о тебе можно узнать?
Девушка вдруг перестала плакать и лицо ее перекосилось от ужаса. Она смотрела на Белинду широко раскрытыми глазами.
– Ничего! Н-ничего! Пожалуйста, госпожа… Белинда. Не обращайте внимания. Я совсем голову потеряла и веду себя глупо. Я пойду, пожалуй, а вы занимайтесь своими делами.
Она бросилась к двери, но Белинда нагнала ее и ласково положила ладонь ей на плечо.
– Подожди, Люси, не бойся. Я не сделаю тебе ничего плохого. Ты можешь мне довериться.
Люси настороженно смотрела на нее. Видимо, то, что она прочла на лице Белинды, убедило ее в правдивости этих слов, потому что девушка успокоилась и перевела дух. Слабая улыбка проступила на ее бледном лице.
– Да… да, я вижу – вы добрая, – сказала она негромко. – Только не просите меня ничего объяснять. Я не могу! Я не должна! Не то чтобы я не доверяла вам… но я так боюсь!
– Тс-с… Ладно, не хочешь – не надо, – улыбнулась Белинда.
С чем бы ни была связана тайна Люси, бедняжка была слишком напугана, а ее страх перед Фрэнсис Майлз еще больше осложнял дело. Белинда поняла, что сейчас бесполезно продолжать расспросы, – Люси твердо решила хранить свой секрет. Однако Белинда поняла, что девушка нуждается в подруге, и поэтому снова повела Люси в гостиную.
– Почему бы нам не выпить по чашке чаю? Я мигом поставлю чайник, – предложила она радушно.
– О нет, я не могу! Мне нужно поскорее возвращаться. – Люси потянулась за корзиной. – Хозяин и барышня велели мне поторопиться…
– Всего десять минут, – заверила Белинда, – а потом можешь возвращаться к своей госпоже. Скажешь ей, что шитье будет готово через неделю.
Люси подняла голову. В ее теплых карих глазах еще стояли слезы.
– Ты очень добра, – сказала она простодушно. Белинда улыбнулась:
– Я не допущу, чтобы из-за меня тебе влетело от хозяйки. Мне больше нравится помогать тебе, чем доставлять неприятности. – Вдруг она рассмеялась, и озорной огонек вспыхнул в ее зеленых глазах. – По такому случаю я даже принесу блюдечко меда, чтобы нам было что намазывать на лепешки, – только не проболтайся кузену Джонатану, а не то он точно отправит меня к позорному столбу. Мой дражайший кузен никому, кроме самого себя, не позволяет лакомиться сладким, будь то меласса[2], мед или сахар. Но я не покоряюсь ему по мере сил!
– Ты такая храбрая. Мировой судья Кэди – суровый человек.
"Побещай мне рассвет" отзывы
Отзывы читателей о книге "Побещай мне рассвет". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Побещай мне рассвет" друзьям в соцсетях.