- Катя.

   - Да?

   Андрей за стол сел и пару секунд молчал.

   - Мы ведь справимся? Как-нибудь...

   Это было так неожиданно. Его тон, склонённая голова, взгляд пустой. Катя тут же позабыла обо всех своих тревогах и претензиях к нему. Шаг к нему сделала, но на этом смелость иссякла, и она остановилась. Но добавила:

   - Да, конечно.

   Он поднял на неё глаза, посмотрел пристально.

   - А ты веришь в то, что ты говоришь?

   Катя медленно втянула в себя воздух. Андрей, наверняка, видел, что ей пришлось сделать над собой усилие, но снова кивнула.

   - Да.

   - Это хорошо, - кивнул Жданов, а потом вдруг из-за стола поднялся, Катя испугалась и отступила. На шаг, потом другой, в каморке оказалась, а Андрей тоже вошёл, и дверь закрыл за собой. Руку вперёд выставила, когда Жданов оказался слишком близко, а за её спиной стол и отступать дальше уже некуда. - Катя.

   Она головой покачала.

   - Нет.

   Андрей вдруг улыбнулся.

   - Что "нет"?

   Подался к ней, Катя рукой в его грудь упёрлась. Знала, что Жданов это намеренно сделал, и теперь на руку её смотрел, на пальчики, которые неожиданно сжались, ткань его рубашки сминая. Катя резко выдохнула, глаза закрыла, и Андрей понял, что сдалась.

   - Скажи ещё раз, что мы справимся, - понизив голос до предела, попросил он. - Я только тебе верю.

   - Конечно, справимся, - совсем другим тоном, без капли официоза, проговорила она. - Нужно только время, ещё немного. - Посмотрела ему в глаза, в полумраке они казались почти чёрными и бездонными. А взгляд мягкий и всё такой же усталый.

   - Время, - повторил Андрей. Подошёл к Кате вплотную, преодолевая лёгкое сопротивление, её рука в локте согнулась, перестав Жданова удерживать, и теперь ладонь просто прижималась к его груди, Катя под своими пальцами чувствовала, как бьётся его сердце. - А у меня уже нет сил ждать. Я вообще не люблю ждать.

   Он голову опустил и лбом к её виску прижался.

   - Андрюш, не переживай так. - Катя осторожно его обняла, рука легла на его плечо, погладила. - Я что-нибудь придумаю.

   Андрей не сдержал усмешки.

   - Не сомневаюсь. Ты точно придумаешь.

   Катя голову подняла, чтобы в лицо ему посмотреть.

   - Что ты имеешь в виду?

   - Только то, что ты всегда что-нибудь придумываешь. Незаменимый человек по решению проблем.

   - Финансовых, - подсказала Катя.

   - Моих, - добавил он шёпотом.

   Он хотел поцеловать её, ничего особенного в свой поцелуй не вкладывая, если только благодарности немного, но только немного, чтобы не обидеть, а потом всё снова завертелось, глаза закрыли, опять темнота, и... Андрей первым её от себя оттолкнул. Отвернулся и попытался перевести дыхание.

   Катя губы облизала, очки поправила, и украдкой за Андреем наблюдала. Как он дверь открыл, замер на пороге, и, не оборачиваясь, сообщил:

   - Я к Милко.

   И ушёл. Или сбежал от неё. Что хочешь, то и думай.

   До конца рабочего дня не разговаривали. Андрей в кабинет вернулся спустя час, за столом своим устроился, документами обложился и даже глаз от них не поднимал, когда Катя в поле видимости оказывалась. Пушкарёва бегала мимо него на цыпочках, тоже старалась не смотреть в его сторону, и уж тем более голос не подавать. Она не понимала, что вдруг с Андреем случилось, шарахнулся от неё в сторону, и у неё теперь сердце было не на месте. Ругала себя за то, что снова уступила, не смогла сдержать данное себе же слово закончить их отношения, на поцелуй ответила - и вот теперь, пожалуйста. Хоть прямо завтра уходи с работы.

   Может быть, и ушла бы, но уж слишком крепко она к "Зималетто" привязана, не сбежать. Да и Андрею поклялась, что всё будет в порядке.

   - Андрей Палыч, я пойду домой, - сообщила она, когда часы показали шесть часов вечера. Конец рабочего дня.

   Жданов, наконец, глаза поднял, на пальто Катино посмотрел, кажется нахмурился в первый момент, но потом кивнул.

   - Хорошо.

   - До свидания, Андрей Палыч, - негромко проговорила она.

   Ответа от него не дождалась, Андрей только смотрел на неё, и, торопясь сбежать от его взгляда, Катя из кабинета вышла. По коридору прошла, шепча под нос какие-то бессмысленные слова, только ради того, чтобы успокоиться, хоть немного. Перед дверью, ведущей в холл, остановилась, глубоко вздохнула, а открыв дверь, улыбнулась дамочкам из женсовета, её поджидающим.

   - О, а вот и Катя!

   - В кои-то веки, вовремя.

   Пушкарёва старательно удерживала на губах улыбку.

   - Идём домой?

   - Федьку сейчас дождёмся.

   - Где он ходит? То сиднем сидит, а то пропал куда-то!

   Катя смеялась вместе со всеми, чувствуя огромную тяжесть внутри. Ей не терпелось уйти, но дамочки всё тянули, болтали, смеялись, а когда всё-таки появился Коротков, Катя уже была на грани.

   - Так, лифт, лифт!.. Заходим!

   - Таня, ты шарф забыла!

   - Федька, что ты на дороге стоишь? Мешаешься только.

   Пушкарёва самой последней собралась в лифт зайти, но даже шага сделать не успела. Кто-то её сзади за пальто схватил и потянул обратно.

   - Ой, до свидания, Андрей Палыч!

   - Кать, ты что стоишь, заходи.

   Катя дёрнулась, но Андрей цепко и незаметно для других, продолжал её удерживать.

   - У нас с Катериной Валерьевной наметилось неотложное дело, - заявил он.

   - Ну, вот, - расстроилась Света. - Одна работа у вас на уме!

   Катя даже сказать ничего не успела, двери лифта закрылись, а она осталась с Андреем, руку его чувствовала на своей спине, и не знала, что делать. Во рту пересохло, голову опустила и ждала, что будет. Но Жданов молчал, лифт вызвал и уже через минуту они вдвоём вошли внутрь. Катя всё-таки набралась смелости и поинтересовалась:

   - Что за дело?

   Жданов странно кашлянул, вроде бы смущённо.

   - Важное.

   Ему было неудобно говорить, а Кате ещё неудобнее переспрашивать. Они в гараж спустились, дошли до машины Жданова, и Катя, секунду поколебавшись, села в автомобиль. Ещё потому, что Андрей рядом был, дверь ей открыл и смотрел напряжённо, словно ждал, что она заартачится вдруг.

   Куда он её везёт, поняла уже через несколько минут. Повернули в противоположную сторону от её дома, свернули на проспект, а через несколько минут Катя поняла. Голову повернула, и на Жданова уставилась, удивлённая. Он её взгляд чувствовал, Катя заметила, как уголок рта у него нервно дёрнулся, но так и не посмотрел, и не сказал ничего. А она вдруг подумала, что он сам не знает, зачем это делает. А вот Катю эта мысль очень интересовала: зачем, зачем ему это всё?

   - Катя.

   Первое слово, которое прозвучало за прошедший час. Они доехали до его дома, немного постояв в пробке, в квартиру поднялись, также в полном молчании, а Катя всё руки в кулачки сжимала, удивляясь, почему они всё это делают, раз обоим так неловко. Намного проще было бы разойтись в разные стороны, она бы ушла, такси бы поймала, и всё бы закончилось. Но она осталась, и молчала, молчала, подстраиваясь под настроение Андрея.

   - Катя.

   Очки сняла и ему отдала. Жданов положил их на стол. Потом сам начал шпильки из её тугого комеля вынимать. Пушкарёва головой помотала, чтобы волосы по плечам рассыпались. Но от рук Андрея увернулась, когда он попытался её обнять.

   - Свет, Андрей.

   Он погасил свет. В гостиной. И дверь в спальню толкнул, открывая.

   Всего четыре слова было произнесено, простых, ничего не значащих, никаких клятв или признаний. Самые обычные слова. Но Катя даже их не хотела. Просто темнота, и не думать ни о чём. Не жалеть ни о чём, не страдать, о сомнениях не вспоминать. Возможно, в последний раз. Каждый раз, как последний...

   Андрей раздевал её торопливо, потом руками обхватил и лицом в Катин живот уткнулся. Два дня прошло, и, кажется, минуты не было, чтобы он не думал о ней, не вспоминал её. Это больше всего и беспокоило, если честно. Что думал о Кате, не переставая, о том чувстве успокоения, которое испытал тогда. Несколько минут, но он был полностью счастлив, а всё благодаря ей. При этом совершенно не понимал, почему она, почему именно с ней он это почувствовал. А сегодня вот испугался поцелуя, когда уже через минуту понял, что не остановится. Было в этом всём что-то неправильное. Заколдовала она его, что ли?

   А ещё темнота с ума сводила. Было в этом что-то завораживающе, жутко возбуждающее, в том, что Катя теперь требовала выключать свет, словно вместе со светом отключались все сдерживающие её рамки. Андрей ничего не видел, он только чувствовал её, всю, без остатка, и то, что чувствовал, ему безумно нравилось. И как она прижималась к нему, и как дышала - глубоко и, словно, осторожничая, Андрей себя на мысли поймал, вдруг догадавшись, что Катя, по всей видимости, старается себя контролировать, но в какой-то момент она срывалась, и это каждый раз Жданову по нервам ударяло. Дрожала или выгибалась в его руках, а потом вдруг прижималась, до боли вцеплялась в него, шептала что-то еле слышно, а он уже несколько раз останавливал себя, прежде чем имя её произнести. Целовал - шею, спину, острые плечи, к себе Катю прижимал, поддерживал, когда ей это было нужно. А потом на постель упали, сначала Катя, потом он на неё, и даже застонал, кажется. Чувствовал, как она вздрагивает под ним, и дышит, дышит. Или это он дышал? С ней в унисон...

   - Что ж это такое-то?

   Даже не сразу понял, что вслух это сказал. Точнее, выдохнул прямо Кате на ухо и носом в её затылок ткнулся. Правда, она никак не отреагировала, и Андрей осторожно с неё скатился, лёг рядом и в темноту уставился. Сердце так в груди скакало, что, кажется, встань, и оно в руки тебе выпрыгнет. Катя зашевелилась далеко не сразу, и то, в этот раз, с кровати сразу не вскочила, только повернулась на бок и ладошку под щёку подложила, локтём при этом Жданова задела.

   А он когда немного в себя пришёл, и кровь в висках шуметь перестала, заглушая всё вокруг, потянулся к ночной лампе, выключателем щёлкнул, но Катя тут же встрепенулась:

   - Выключи.

   Он выключил. Несколько секунд с мыслями собирался, потом спросил:

   - Почему?

   - Я не хочу, чтобы ты на меня смотрел.


   4.



   - Ещё один совет. Я точно знаю. Новая коллекция начнёт продаваться и станет легче. Начнём выплачивать кредиты...

   - Всё зашло слишком далеко, Кать.

   - Не говори так. Не смей. Всё получится.

   - Я не должен был втягивать тебя.

   - Да, - проговорила она еле слышно, но с заметным скептицизмом. - Пошёл бы ко дну, а я следом.

   - Следом? - Жданов усмехнулся. - Нырнула бы следом?

   - Нырнула бы. Ты же знаешь.

   Андрей в темноте руку её нащупал и к себе на грудь положил. И вполне искренне проговорил:

   - Что бы я без тебя делал?

   - Всё хорошо. - Катя придвинулась к нему, а рука поднялась вверх, по его груди, плечу, и Пушкарёва указательным пальчиком коснулась подбородка Андрея. - Не может быть плохо.

   - Ты, оказывается, оптимистка.

   - А как же.

   Катя щекой к его плечу прижалась. Замолчали, каждый о своём думал. Андрей, скорее всего, о "Зималетто", а Катя вот о нём. Всё о нём и о нём. С утра, с того момента, как просыпалась и глаза открывала, и до самого вечера, пока не засыпала, по-прежнему в мечтах о нём. Уже несколько дней подряд после работы приезжали к Жданову, дома Катя появлялась всё позже, потому что кроме секса, в их с Андреем отношения вернулась потребность говорить друг с другом. Лежали после в темноте и негромко переговаривались, в основном проблемы "Зималетто" обсуждали, но они обсуждали, наконец, перестав отмалчиваться, как чужие. А родителям Кате приходилось врать, говорила, что над отчётами просиживает, что все в "Зималетто" перед показом работают больше, что это необходимость, вот поэтому она и возвращается не раньше десяти вечера, а то и позже, а сама глаза прятала. Боялась, что догадаются и её ложь, не столь уж и изощрённую, раскроют. Особенно, удивлялись тому, что её вечерами начальник до дома подвозит. Точнее, это мама удивлялась, а вот отец в этом ничего странного не видел.

   - Он же мужчина, вот и привозит её домой, - говорил он. - Попробовал бы не отвозить. Я ему дочь свою, в конце концов, доверяю. А он её добротой пользуется. Работает чуть ли не сутками на это "Зималетто".

   Катя сейчас об этом вспомнила и улыбнулась в темноту. Не удержалась и губами к плечу Андрея прижалась. Он странно вздохнул, пошевелился, а потом свободную руку за голову закинул. Катя на локте приподнялась, словно в темноте лицо Жданова увидеть могла.