— Я не знаю, как, — признаюсь я. Он наклоняет голову в сторону, как будто пытается понять, шучу ли я или нет.

— Я мог бы научить тебя, — говорит он, пожимая плечами, как будто это не такая уж большая проблема, если не самая лёгкая вещь в мире. Я стараюсь прочитать его, как и сотни других раз, но захожу в тупик. Иногда, когда он смотрит на меня, я могу увидеть что-то. В других случаях мне интересно, рождаются ли все эти глубокие чувства только в моей голове, и он действительно просто хочет быть моим другом. Удручае, не так ли?

— Это было бы слишком. Тебе не обязательно, — скромно говорю я, покачав головой.

— Я сделаю это отчасти затем, чтобы Кэйлен ела больше, чем брала, но не фаст-фуд, — его тон весёлый, а улыбка пробуждает группу спящих бабочек в моём животе. Я стараюсь не быть взволнованной тем, что она предназначена только мне, но проваливаюсь. Представляю его в одном только фартуке и ругаю себя за это.

— Предупреждаю: когда я говорю, что не умею готовить, это значит, что я действительно не умею. Я сжигаю воду, буквально, — говорю ему, и Крис закрывает лицо, чтобы скрыть свой смех и неверие.

— Мы можем начать с простых вещей, — уверяет он меня.

— Хорошо, я в игре, — говорю немного возбуждённо, когда заканчиваю со своими яйцами.— Это действительно хорошая идея, — продолжаю я.

— Яйца приготовить не сложно. Для начала, завтрак является самым простым. Мы можем начать сегодня, — говорит он, доедая остатки еды на своей тарелке.

— С чего бы начать? — спрашиваю любопытно.

— Может быть, кипяток, — шутит он, и я смеюсь.

— К концу трёх недель ты выбросишь меню еды на вынос, — уверенно говорит он.

Даже не знаю.

Я доедаю свой завтрак, в то время как он начинает чистить кухню. Не могу перестать наблюдать за ним, пока он передвигается по ней. Время от времени мне кажется, что он играет со мной. Что всё это просто дерьмо Криса, но эти мысли не задерживаются. Они придают мне смелости спросить его о том, что собиралась.

— Я подумываю о встрече кое с кем, — я прочищаю горло, и он поворачивается ко мне лицом, его глаза широко раскрыты, а рот превратился в тонкую линию. Он кивает и прочищает горло.

— О, это... это хорошо для тебя, — нерешительно говорит он. — Это было бы хорошо для всех, — тихо бормочет он и начинает мыть сковородку, которая осталась на плите.

Я не ожидала такой реакции.

Кажется, он немного по-своему зол. Я никогда не видела Криса в гневе, поэтому действительно трудно сказать. Когда Кэл злился, об этом никто не догадывался.

— Я думала, это пойдёт на пользу. Никто до конца не понимает, каково это для нас, — говорю я, играя с последним тостом на тарелке.

— Что ты имеешь в виду? — Крис поворачивается ко мне, выглядя смущённым.

— Что ж, я просто думала, что мне будет полезно поговорить с профессионалом обо всём этом... — я почти боюсь сказать название расстройства вслух. Я ожидаю, что он будет выглядеть раздражённым или смущённым, но он улыбается и выдыхает, как будто бы в освобождении.

— О да, если ты думаешь, что тебе нужно поговорить с кем-то, — говорит он ободряюще. Ну, это было легко.

— А как же ты? Я знаю, что ты не лучшим образом распрощался со своими врачами. Ты встречался с кем-нибудь ещё? — спрашиваю его, и он садится за стол со мной.

— Эйдан. Мой друг, которого ты встретила в последний твой визит сюда... Его друг встречал кого-то, кто лечит нескольких солдат с проблемами из его подразделения. Он дал мне номер. Я ещё не звонил, — признаётся он.

— Всё это немного пугает, не так ли? — спрашиваю я его, и он хихикает.

— Я знаю, что Кэл – часть меня, — тихо говорит он.

Мне всё ещё странно слышать, как он произносит своё имя. Когда я училась в средней школе, стало популярным упоминать себя в третьем лице. Я ненавидела это, но знаю, что это не причуда Криса.

— Но мне трудно понять, как именно он является частью меня. Страшнее то, почему, — он смотрит на меня, и его глаза раскрывают свой страх. Я хочу протянуть руку через стол и дать ему знать, что всё будет хорошо, но я не знаю, будет ли это уместно. В эти дни я провожу большую часть своего времени, задаваясь вопросом, что же подходит для нас.

— Если тебе когда-нибудь понадобится поговорить со мной. Даже если... неудобно или ты думаешь, что это будет нелегко для меня, — я вздыхаю, — я здесь. Мы вместе, — надеюсь, он увидит, что я искренна. Что именно это и имею в виду.

Его глаза замирают на моих впервые с тех пор, как я встретила его. Его взгляд не дрожит или не мимолётен. Глаза глубокие, ясные, как зелёные океаны, которые раскрывают мне его душу. Он уязвим и боится. Я никогда не переставала думать о том, как это ужасно для него. Какая-то отдельная часть начала контролировать его, а он даже не осознавал этого, поэтому он боится и не знает, почему... или когда это может случиться снова. Он улыбается, и я надеюсь, что мои слова помогли ему. Не могу сказать, улыбается он потому, что чувствует себя лучше, или для того, чтобы заставить меня чувствовать себя лучше.

— Иногда мне кажется, что этот парень – бугимен или что-то в этом роде, — усмехается он (прим. пер.: Бугимен – персонаж, которым пугали непослушных детей).

— Ну, я его не боюсь, — беззаботно говорю я ему.

***

Остальная часть дня проходит гладко и без осложнений. Кэйлен и Крис вместе смотрели мультфильмы, пока я принимала душ и убирала нашу комнату. Криса сегодня вызвали преподавать, поэтому последние три часа мы с Кэйлен провели в одиночестве. Что дало возможность немного привыкнуть, находясь в этом доме, без тех, кто на самом деле живет здесь. Несчесть, сколько раз Крис и миссис Скотт говорили мне, чтобы я чувствовала себя как дом. Когда я впервые приехала сюда, дом напомнил мне дом Рэйвен, но в действительности этот намного больше. Здесь четыре спальни, две ванные комнаты и чердак. Я ещё не видела подвального помещения, так как не заглядывала в него. Всё ещё приятно быть в доме, в котором вырос Кэл. Это место, о котором я всегда мечтала узнать. Не уверена, когда мистер и миссис Скотт вернутся домой.

Я начинаю немного нервничать после того, как уложила Кэйлен спать. Я только что закончила редактирование последней рукописи, имевшейся в моей очереди. Позвонила Рэйвен и получила немного холодный прием, так как она преимущественно ворковала о Кэйлен. Она всё ещё не в восторге, что я решила остаться здесь на несколько недель. Вероятно, она бы сию минуту примчалась, если бы я сказала ей, что остановилась у них дома. Я пыталась позвонить Энджеле, но она так и не перезвонила мне после моего последнего звонка несколько часов назад. Она посреди написания диссертации, и я не хочу обременять её своим постоянно растущим списком драмы.

Хилари всплывает в моих мыслях несколько раз, но я выталкиваю её. Я всё ещё чувствую себя ужасно после нашего последнего разговора. Она была права. Я наговорила ей всего не для её собственного блага или потому, что она должна была услышать это. Я сделала это, будучи сукой. Ну, не намеренно, но я так устала от её россказней о том, что лучше для моей жизни или какие глупые решения я принимала, в то время как её собственные решения кажутся совершенно иррациональными.

Я оказываюсь на диване в гостиной Скоттов, наблюдая за марафоном «Братьев собственности», как я делаю большинство дней дома, когда слышу стук в дверь. Немного слабоватый, и я понимаю, что он исходит с кухни. Не знаю, что делать. Понятия не имею, кто пришёл к Скоттам, тем более, как бы они узнали о природе моего пребывания здесь. Было бы невесело объяснять всё какому-то незнакомому человеку. Я пытаюсь незаметно потянуть занавеску назад и вижу молодую женщину в синих брюках и розовом свитере. Увидев её лицо, понимаю, что это Лиза, и открываю дверь, чтобы она вошла.

— Привет! Рада тебя видеть, — говорит она, обнимая меня. Через несколько секунд я обнимаю её в ответ. Я должна привыкнуть к её объятьям. Я определённо не привыкла видеть её такой. Она одета более консервативно, чем я могла когда-либо её себе представить: пирсинг с носа снят, а макияж глаз радикально смягчился.

— Теперь я действительно похожа на школьного учителя, не так ли? Сегодня был день открытых дверей, — девушка хихикает, читая мои мысли. Затем подходит к кухонному столу и опускается на один из стульев. — Как дела? — спрашивает она, роясь в сумке, и достаёт пару красных конверсов вместе с носками.

— Всё хорошо. Просто смотрю телевизор, пока все не вернутся домой, — говорю я.

— Холодновато, — говорит она, выскользнув из своих старых ботинок и надев носки, после чего облегчённо вздыхает.

— Они всё ещё в Дентоне, да? — она встаёт из-за стола и хватает яблочный сок из холодильника. Она чувствует себя здесь гораздо более уверенно, чем смогу когда-либо я.

— Для поставок, и Криса сегодня вызвали на работу, — говорю я ей.

— Кэйлен спит? — спрашивает Лиза, стягивая свитер через голову. Прямо там, на кухне. Она вытаскивает чёрную футболку с какой-то эмблемой и набрасывает её.

— Да, — говорю я, пытаясь не смотреть на неё, когда она переодевается. Краем глаза я вижу, как она вытаскивает пару белых узких джинсов. Если она снимет штаны, я упаду в обморок.

И она делает это, прямо посреди кухни Скоттов, передо мной, практически незнакомкой, она полностью переоделась.

И это лучший друг Криса.

— Так как всё проходит? — спрашивает она, закончив с одеждой.

— Хорошо, — киваю я, не уточняя.

Не уверена, что Крис поделился с ней всем, но я не буду вдаваться в подробности. Она кажется крутой и спокойной, но трюк, который она выкинула на последнем нашем ужине, заставил меня подумать ещё раз. Тем не менее, она продолжает смотреть на меня, будто ожидая, что я скажу больше.

— Скотты действительно хорошие, — ну, это отчасти правда. Миссис Скотт действительно милая.

— Да, они классные. Как будто вторая семья. Они уже привыкли ко мне, как ты, вероятно, можешь заметить. Ты тоже привыкнешь, — шутит она, делая глоток яблочного сока.

— Что это за надпись на твоей футболке? — спрашиваю я в надежде сменить тему.

— Ардбис. Бар, в котором я работаю. Довольно популярный. Ну, для Мэдисона, довольно популярный. Я пойду туда после того, как уйду отсюда. Ты должна зайти как-нибудь туда до отъезда. Вы надолго остаетесь? — взволнованно спрашивает Лиза.

— План в том, чтобы остаться на три недели.

— Это самое захватывающее, что здесь происходит, но еда отстой! Я весь прошлый год пыталась заставить Криса спуститься и сыграть сет, — говорит она, вытаскивая свою косметичку. Я забыла, что Крис играет на гитаре.

— Он хорош? — спрашиваю я с любопытством, и она ухмыляется.

— Ты никогда не слышала, чтобы он играл... ну, Кэл играл? — поправляет она себя.

— Нет. Никогда, — говорю я, почему-то я смущаясь. Знаю, что не должна, но мне не было известно об этой огромной части его жизни, поэтому это до сих пор ощущается как пинок под зад.

— Следуй за мной в ванную, сладкая. Мне нужно срочно это исправить, — говорит она, выходя из кухни. — Крис действительно хорош, и я говорю это не просто потому, что он мой лучший друг. Если бы он играл отстойно, я бы сказала, — шутит девушка, когда я провожу её в ванную. Я опираюсь на дверной проём.

— Это довольно круто.

— Он состоял в группе некоторое время, пока не начал вести себя всё дерьмовей. Ну, тогда мы думали, что он просто мудак, но теперь я полагаю, что это было из-за его состояния, — говорит она, нанося рубиново-красную помаду на свои тонкие розовые губы. — Эй, каков Кэл? — спрашивает она так, словно это самая естественная вещь в мире. Её вопрос слегка застаёт меня врасплох. Хотя не должен был, так как она уже в значительной степени прощеголяла своим обнажённым телом передо мной, как будто мы годами были друзьями.

— Я... мне не очень удобно говорить о Кэле, — честно говорю я. Не знаю почему, но это кажется странным. Она поворачивается ко мне и хмурится, а затем машет рукой.

— Давай. Я собираюсь стать твоим новым лучшим другом. Уверена, что тебе нужно с кем-то поговорить обо всём этом. Я не осуждаю. Выпусти это, сладкая, — девушка смеётся, и это вызывает смех и у меня. — Кажется, я встречалась с ним раньше, — говорит она небрежно, но это меня шокирует. — Я никогда ничего не говорила Крису. Просто подумала, что это шутка, что он переживает какую-то фазу или типа того, — говорит она громко.

— Когда? — спрашиваю я, пытаясь сдержать свой интерес.

— Это было много лет назад. Мы учились в старшей школе, — просто говорит она. — Ты знаешь. Его состояние, как говорят… ну я имею в виду, когда я погуглила, что это значит, я узнала, что причиной всему этому может быть какой-то действительно плохой случай, произошедший с человеком, — говорит она, и её беззаботное весёлое выражение омрачается, тон становится более серьёзным.