— Я была слишком плоха в этом, — отвечает Лорен нервно, заправляя выбившуюся прядь волос за ухо.

— Просто Эйдан отстойный учитель, — поддразниваю я её.

Она смотрит на меня скептическим взглядом, но потом сдаётся. Садится на крыльцо, снимает обувь и осторожно надевает оба ролика.

— Хорошо, дай мне свои руки, — говорю я, и она медленно вытягивает их. Я беру их и притягиваю к себе. Из-за того, что это происходит слишком быстро, её грудь врезается в мою. Лорен извиняется передо мной.

— Извини, я же говорила, что отстой в этом, — тихо говорит она.

Глядя на неё, я борюсь с желанием поцеловать её. Это тяжело, но мне ужасно хочется. Я показываю ей, как стоять на коньках и как лучше передвигаться: скользить ногами, а не ходить подавленно, как она делала с Эйданом. Примерно через полчаса девушка приобретает достаточную уверенность, чтобы попробовать самостоятельно, не держа меня за руку, и, когда она проезжает на коньках несколько футов, по её виду вы могли бы подумать, что она выиграла в лотерею.

— Не могу в это поверить! — визжит Лорен, осторожно оборачиваясь, и начинает подъезжать ко мне. Она движется не очень быстро, но её движения гораздо более плавные, чем раньше. — Ты гораздо лучший учитель, чем Эйдан, — заявляет она, направляясь ко мне.

— В его защиту, думаю, что ему нравилось, когда ты на него падала, — говорю ей, и она смущённо смотрит на меня. Лорен откашливается и проводит рукой по волосам.

— Помоги мне добраться до лестницы, — она хихикает, высунув руку.

Я смеюсь и беру её. Рука Лорен чувствуется такой маленькой в моей, но мы подходим друг к другу. Девушка присаживается на лестницу и начинает развязывать коньки.

— О той ночи, — тихо говорит она, и я чувствую, как мой желудок сжимается. — Мне жаль, что я это сделала, — говорит, глядя на свои коньки.

— Ты не должна передо мной извиняться, — отвечаю ей.

— Нет. Должна. Я не подумала, — тихо говорит она. — То есть, я думала, но не мозгом, — хихикает Лорен. — Просто это намного сложнее, чем я ожидала, — продолжает она. — Я думала, что делаю как лучше. Боже, если бы это было три года назад, — она смеётся, качая головой. — Это всё ещё не оправдывает ситуацию, в которую я тебя поставила. Знаю, ты хочешь, чтобы мы были друзьями, и сначала я не думала, что смогу на это согласиться, — говорит она, глядя на меня. — Но сегодня, когда у тебя случилась паническая атака, я поняла, насколько нуждаюсь в тебе. И, хотя это было не опасно для жизни, я поняла, что ты нужен мне, — говорит она, глядя на меня, искренность в её голосе пронзает мой позвоночник. — И не только ради Кэйлен, — быстро говорит она. — Так что, если мы должны быть лишь друзьями, я могу научиться этому. Могут быть времена, здесь и там, когда мне понадобится небольшой толчок, чтобы напомнить себе, что я твой друг, — она хихикает. — Но я могу это сделать. Не хочу это терять. Мне нравится знакомиться с тобой. Мне просто трудно, потому что чем больше я узнаю тебя, тем больше... — она останавливается и слабо улыбается.

— Что? — спрашиваю я, приближаясь к ней. Мне просто нужно, чтобы она озвучила это. Я смотрю ей в глаза, моё сердце бьётся, как сумасшедшее, и она смотрит на меня, как будто в размышлении. Если бы она просто сказала это.

— Крис, — мы поворачиваемся, чтобы увидеть, как к нам приближается мой папа.

— Спасибо за коньки, это было очень мило с твоей стороны, — тихо говорит Лорен, прежде чем взглянуть на моего отца. — Мистер Скотт, — говорит она, признавая его, прежде чем войти в дом. Как только она оказывается внутри, твёрдый взгляд отца обращается ко мне.

— Что это было? — спрашивает он, пожимая плечами.

— Мы ходили кататься на коньках, но Лорен не умела, поэтому я подумал, что покажу ей, — говорю как ни в чём ни бывало.

— Думаешь, это хорошая идея? — спрашивает он с сарказмом.

— Не вижу в этом ничего плохого, и это самое главное, — говорю я, прежде чем подняться по лестнице.

— Крис... — моё зрение снова начинает затуманиваться, и я наблюдаю, как сбегаю вниз по лестнице своего дома. Моё лицо красное, в глазах слёзы, я выгляжу разъярённым. Мой отец вылетает из дома следом за мной.

— Крис. Просто позволь мне объяснить. Пожалуйста, — кричит он, пытаясь догнать меня.

— Не смей, блять, со мной говорить. Держись от меня подальше! — я кричу на него. — Все эти годы – всё ложь. Твой моральный кодекс, твои правила и лекции, и ты лжец. Хренов лицемер, — я продолжаю кричать на него. Мой отец выглядит так, будто увидел призрака. — Я ненавижу тебя! — рычу на него.

— Ты не это имеешь в виду, сынок. Ты злишься. Ты расстроен, — отец заикается, и я разворачиваюсь, чтобы уйти, но останавливаюсь и поворачиваюсь. За долю секунды мой гнев рассеивается, и самодовольная ухмылка распространяется по моему лицу.

— Я должен поблагодарить тебя. Папа. Ты только что создал самую большую проблему в своей жизни, — говорю я со злой ухмылкой. Это он.

Мой отец пялится на меня с отвисшей челюстью. Он застыл на месте. Не думаю, что он осознавал, что я запрыгнул в его грузовик, пока я не сдвинулся с места. Он зовёт меня, бежит за грузовиком, и я показываю ему средний палец в окно.

— Кристофер! — говорит отец, и я понимаю, что вернулся в настоящее.

Я пытаюсь стряхнуть только что произошедшее из моих мыслей. Должно быть, это случилось много лет назад, судя по моей стрижке и по виду моего отца. Старшая школа. Думаю, что в начале воспоминания я был собой, но к концу стал Кэлом.

— Что случилось, сынок? — спрашивает он, внимательно глядя на меня.

— Мне кажется, я только что вспомнил кое-что о нас. Помнишь, как мы тут поругались? — спрашиваю его, он немного вздрагивает, а потом хмурится.

— У нас было несколько разногласий, — соглашается он.

— Это было очень тяжёлым, и я взял твой грузовик, — говорю я, мой тон резок.

— Что это было? — спрашивает он, подозрительно присматриваясь ко мне.

— Не знаю. Я просто вспомнил об этом. Стоя прямо здесь. Ты помнишь, что произошло? — я снова спрашиваю его.

— Не помню ничего такого, — говорит он стойко.

— Нет? — спрашиваю я его снова.

— Нет. Ничего подобного, — повторяет отец. — Думаю, нам обоим нужно немного поспать, — говорит он, похлопывая меня по плечу, прежде чем обернуться и пойти в дом.

Это первое воспоминание, не связанное с Лорен, и единственный человек, который может его подтвердить – кому я доверял – только что соврал мне.

Почему?

«Секретик. Думай, думай, думай, тупица. Не трать на это слишком много времени. Впереди ещё так много всего...

Я стараюсь игнорировать ехидный голос в моей голове и снисходительный смех, сопровождающий его.

Думаю, всё стало намного хуже и намного сложнее.

Глава 10

Лорен

Я хотела сказать ему, что он мне нравится, как бы по-детски это ни звучало. Я чувствовала, что это нужно сказать. Если для этого и было подходящее время, то оно это и было, но, очевидно, я оценила ситуацию, лишь когда нужное время с Крисом полностью прошло. Его сигналы настолько разнообразны, что это сводит меня с ума. Мне кажется, что он был смущён так же, как и я. Тогда как в другое время он как будто точно знает, чего хочет.

Теперь он смотрит на меня по-другому, и я не уверена, хорошо это или нет. Раньше его взгляд казался любопытным, смущённым и нервозным. Теперь же, нервозность в значительной степени ушла, смущение всё ещё осталось, но появился интерес и что-то ещё, что я пока не могу определить.

Я собираюсь остаться здесь ещё на неделю, и время, кажется, бежит так быстро. Кэйлен стала настолько близка к Крису и его семье, что мне интересно, как она будет вести себя, когда, просыпаясь каждый день, не увидит его и миссис Скотт. Даже мистера Скотта, хотя он всё ещё не потеплел ко мне. На самом деле, я думаю, что он даже похолодел. Не знаю, почему он так меня ненавидит. Сначала я думала, что он просто раздражён и раздосадован мной. Моё присутствие напоминает ему, что его семья не идеальна. Но иногда, когда я замечаю, как он на меня пялится, мне кажется, что он ненавидит меня. Дело в том, что он никому не нравится. Ни Эйдену, ни Лизе, ни даже продавцам телемагазинов, которые звонят домой, и если он ненавидит меня только из-за моей связи с Кэлом, то я могу только представить, как он обращался с ним.

Мистер Скотт является одним из немногих опасений, которые у меня возникли насчёт того, что я планировала или предполагала. «Предположение», вероятно, более подходящее слово. На самом деле, это искажение. Дженна – второе опасение. Мне не приходилось иметь дело с ней со времени катастрофического катания на катке, но она похожа на спящий вирус, который, как вы знаете, может появиться в любое время. Я напоминаю себе, что мои решения не могут базироваться на том, что подумает Дженна, и на воздействии этого на неё. Нужно сфокусироваться на том, что лучше для Кэйлен, потому что моя работа – следить за здоровьем и благополучием моего ребёнка. Дженна не беспокоится об этом.

Дело в том, что, если бы всё было наоборот, и я была давно помолвлена с Кэлом, а она выскочила, сказав, что влюблена в Криса и у неё родилась дочь от него, я бы отошла в сторону. Я бы не удерживала его и не просила отказаться от своего ребёнка лишь бы сохранить жизнь, которую мы построили; но, не имея ребенка, возможно, я бы не поняла и начала бы игру, в которую она сейчас и играет. Хорошо, ничего из этого не игра, но иногда я чувствую, будто все мы фигуры на шахматной доске, передвигающиеся со своими собственными интересами. У нас всех они есть, даже у Криса. Я просто не могу понять, что он за человек.

Если это шахматная игра, я думаю, что шаг, который я собираюсь сделать, будет решающим. Я много думала об этом. На что у меня действительно было время здесь, так это на обдумывание, что хорошо, но также может свести человека с ума. Всё началось с простой мысли о том, как хорошо было бы избавиться от поездок туда-обратно каждые выходные или месяц, чтобы привезти Кэйлен увидеться со своей семьёй. Особенно, когда аренда здесь такая дешёвая. Затем я на самом деле проверила милый маленький дом с двумя спальнями для аренды. Родители Лизы сдают его менее чем за шестьсот долларов в месяц, и он всего лишь в десяти минутах от Скоттов. Оказывается, милый маленький дом с двумя спальнями может сдаваться с дальнейшей возможностью выкупить менее чем за семьдесят тысяч. Что делает покупку намного дешевле. Просто нет смысла отказываться. Особенно, когда Лиза сказала мне, что школа, в которой она работает, в следующем году будет нанимать учителя искусств.

Зарплата была бы не огромной, но дивиденды по акциям от работы Кэла в «Крэстфилд Корпорейшен» до сих пор хранятся на моём банковском счету. Мне нужно было бы лишь выполнить несколько предварительных условий обучения, и я смогла бы подать заявку на лицензию преподавателя. После появления Кэйлен мысль о преподавании ученикам начальных классов стала не такой страшной, как раньше. Но я тороплю события. Я ничего не подписывала и не делала серьёзных предложений, только проявила заинтересованность. Я хочу поговорить с Крисом об этом, прежде чем идти дальше. Хотя я не вижу причин, чтобы он был против этой идеи.

Миссис Скотт тоже должно понравиться, потому что это позволит ей больше времени проводить с Кэйлен, что приведет её в восторг. Даже Рэйвен не будет слишком огорчена. Она не сможет, так как я буду лишь в полутора часах езды от неё, а не в четырёх-пяти, как сейчас. Кто не будет счастлив? Мои друзья, Хилари и Энджела. Но Хилари сейчас даже не разговаривает со мной, а Энджела собирается завершить своё обучение в магистратуре. Она будет слишком занята, и, в конце концов, я должна подумать о том, что будет лучше для Кэйлен, ведь она должна находиться как можно ближе к своему отцу. Кроме того, я всё равно оставлю чикагскую квартиру. Она оплачена, и мне это нравится.

Или я могу сдавать её в аренду. Площадь в нашем здании желанна, и я могу обратиться к Хелен, чтобы её риелтор выставил мою квартиру на рынок... хотя она не ответила ни на один из моих звонков, с тех пор как всё это произошло. И вот я снова забегаю вперёд. Однако сегодня я планирую поговорить с Крисом обо всём этом и надеюсь, что он посчитает это отличной идеей.

Всё будет просто прекрасно.

Вот дерьмо!

Я почти теряю сознание, когда вижу синюю KIA, припаркованную рядом с грузовиком мистера Скотта. Пытаюсь убедить себя, что она не может быть её, пока не выхожу и не замечаю номерной знак «meb4u» – он принадлежит Хилари. Какого чёрта она здесь делает? Я чувствую, как узел в моём желудке завязывается всё туже, пока поднимаюсь на заднее крыльцо ко входу на кухню и слышу болтовню.

Я вхожу и вижу Хилари и Рэйвен, сидящих рядышком прямо там, за кухонным столом Скоттов, с миссис Скотт, которая наливает им лимонад.

— Посмотрите, кто здесь! — восклицает моя тётя Рэйвен, её глаза сужаются на мне.