– Ну, а что потом, когда её не стало? Говорят, прокляла она всех.

– Вика, милая, не стоит верить во всю эту чепуху. Может быть, в ней что-то и было от ведьмы, но вот мстить с того света – это уже из фантастики.

– А как же истории о том, что здесь люди приезжие пропадали, и в доме в её жить никто не мог?

– Ой, – всплеснула руками женщина, – а много ли надо, чтобы сочинить какие-нибудь небылицы? Всё началось с того, что после смерти этой ведьмы, её дом купила молодая семья. Прошло совсем немного времени, а люди стали поговаривать, что девушка-то с ума сходит: то ей хозяйка бывшая привидится, то ещё нечисть какая. В общем, долго они тут не прожили, уехали в город, а все наши так и стали думать, что в доме этой ведьмы духи живут, и видеть никого нового не хотят.

– А что в итоге с её домом стало?

– Развалился от старости. И никого эти руины не интересовали, пока к нам в посёлок не приехали Власовы – бабушка и дедушка Дениса со своими детьми-первоклассниками. Понятия не имею, почему, но они выбрали себе ведьмины развалины, и построили новый дом на том месте.

У Виктории по спине пробежал холодок. Хоть она и была не склонна верить во всю потустороннюю атрибутику, но жутко стало. Интересно, а Наташка об этом знает? Хотя, если бы знала, Вику бы она обязательно предупредила. Наверняка Денис ей об этом не рассказывал, чтобы не заставлять свою жену переживать, а то ведь она слишком ко всему восприимчивая.

– Я не знала этого, – честно призналась Вика.

В голове грешным делом промелькнула мысль о том, что, может, ей и не случайно привиделся симпатичный брюнет в доме Дениса, всё-таки место располагает, да и к тому же случаи сумасшествия уже были. Дом-то, может, и развалился, а вот нечисть могла остаться. Игорь, правда, на эту нечисть похож не был, но кто знает, какой она бывает!?

И ещё, Виктория только сейчас подумала о том, что неплохо было бы спросить у Дениса, есть ли у него вообще знакомый с именем Игорь, который мог бы быть эти пару дней в его доме. Странно, что она днём до этого не додумалась. Ведь это многое могло бы прояснить. Решила написать другу, как только окажется дома, а сейчас послушает Веру Матвеевну.

– Ты, милая, главное, не бойся и не верь во всю ту ерунду, которую слышала. Вон, Денискины бабушка с дедом как жили – душа в душу, и детки у них были Нинка с Вовкой – загляденье, а потом ещё и внуки появились, правда, уже не здесь: уехали ребятки сразу же, как только одиннадцатый класс закончили.

– А разве Денис не единственный их внук?– решила уточнить Виктория. Друг никогда не упоминал ни в одном разговоре братьев или же сестёр. Напротив, он всегда любил говорить, что он в семье единственный и неповторимый ребёнок.

– Нет, конечно же. Денис, правда, у Володьки первым родился, помню, бабушка всё в Москву моталась, нянчила его, пока родители работали, но вскоре и Ниночка родила, тоже мальчика. Очень уж их дед любил хвастать, что у него двое внуков подрастают.

Вика кивнула головой, стараясь согнать на «нет» своё искреннее удивление. Не думала, что при общении практически с посторонним человеком она узнает о семье своего давнего друга намного больше, чем от него самого. При следующей встрече с Денисом решила расспросить у него про его родственников. Не то, чтобы ей стало слишком интересно, просто удивительно, что он никогда не рассказывал о них.

– Мы приехали.

Выйдя из автобуса, Вика с Верой Матвеевной оказались на, добротно освещённой фонарями, небольшой площади. Женщина сообщила, что больница находится буквально в пяти минутах ходьбы отсюда, и они двинулись по расчищенной дороге в нужную сторону.

Виктория никогда не была в таких поселениях, поэтому сейчас с интересом рассматривала окружающую обстановку. За то время, пока они шли до ворот больницы, по пути им попался всего лишь один продовольственный магазин и парикмахерская с незамысловатым названием «Краса». Никаких тебе пафосных бутиков, тематических кафе и салонов красоты, как в Москве. Всё настолько обычно и просто, что аж удивительно.

Трёхэтажное здание больницы было старым, выстроенном ещё в Советском Союзе и после этого ни разу не реставрированным, зато внутри совсем недавно был сделан ремонт, судя по запаху краски и новому, совсем ещё не затёртому, линолеуму.

Вера Матвеевна поздоровалась с молодой девушкой, сидевшей в регистратуре. Вика сделала то же самое. Они взяли из специального контейнера бахилы, надели их на обувь и, сдав одежду в гардероб, отправились к лестнице. Спрашивать разрешение на проход в палату не нужно было, так как они попали в специальные часы посещения. Нужная Вере Матвеевне палата находилась на последнем – третьем этаже. Только перед тем, как в неё войти, Виктория подумала о том, что она даже не поинтересовалась, к кому они приехали с пакетами продуктов. Женщина что-то говорила про какого-то парнишку. Наверное, местный житель, так как родственников у неё не было. Тем более она – медсестра, наверняка переживает за его здоровье.

В палате было темно и пахло, как это и полагается, больничной стерильностью. Кроватей было только две, стоявших рядом друг с другом через не широкий проход. Между ними так же стояла тумбочка. В правом углу расположилась раковина, а рядом с ней три стула, видимо, для посетителей.

Вера Матвеевна сразу же прошествовала к кровати, на которой кто-то лежал, а Виктория осторожно поставила пакеты на пустующую кровать и неловко переступила с одной ноги на другую, понимая, что ей, скорее всего, лучше подождать в коридоре.

– Вика, поможешь продукты разложить? – попросила женщина, суетясь над пакетами.

– Конечно, – с готовностью согласилась девушка и сделала несколько шагов вперёд, чтобы попасть к тумбочке, над которой с лёгкой руки Веры Матвеевны, зажегся небольших размеров ночник. Виктория непроизвольно повернула голову в сторону занятой кровати и в следующий момент замерла на месте, не понимая, реален ли человек, который на ней лежит. Бледный, с потной испариной на лбу, тёмными кругами под глазами и пересохшими губами Игорь напоминал сейчас приведение, а никак не живого человека. Лишь его едва заметно вздымающаяся от тяжёлого дыхания грудь свидетельствовала о том, что он жив. Глаза у него были плотно закрыты, скорее всего, он спал.

Девушке пришлось ухватиться за металлическое изножье кровати, чтобы не рухнуть на пол от переизбытка накативших на неё эмоций. Это, действительно, он? Что с ним случилось? Как он оказался в таком состоянии?

– Вика, милая, ты чего? – Вера Матвеевна оказалась рядом с Викторией и обхватила её за талию. – Тебе плохо? Давай-ка ты присядешь.

– Нет, нет, нормально всё, – поспешила взять себя в руки Вика, чтобы не напугать женщину, – немного голова закружилась, у меня бывает такое. – Натянуто улыбнулась. – А… а кто это, Вера Матвеевна? И что с ним? – кивнула головой в сторону спящего молодого человека. Не могла не задать эти вопросы, они, можно сказать, непроизвольно сорвались с её губ.

– Милая, давай, я тебе об этом на обратном пути расскажу? Я бы хотела дойти до его лечащего врача, надеюсь, Владимир Константинович ещё не ушёл отмечать праздник.

Девушка согласно кивнула головой. Действительно, сейчас не самое подходящее время для разговоров.

Вера Матвеевна, прежде чем выйти из палаты, уточнила у Виктории, точно ли она справится с продуктами. Та заверила, что с ней всё в порядке, и она всё сделает за то время, пока женщина будет у врача.

– Я скоро вернусь, – пообещала пенсионерка и скрылась за дверью.

Вика присела на кровать, опустила голову на руки, запустив пальцы в свои волосы и застонала, никак не желая верить в происходящее. Наверняка, это снова какой-нибудь странный сон, который завтра не найдёт подтверждения в реальности.

Взглянула на неподвижно лежавшего молодого человека: левая сторона его тела была перемотана тугим бинтом, с уплотнением из медицинских повязок на плече, а оставшийся открытым участок тела справа, до пупка, был чуть влажным от пота. Поймала себя за тем, что внимательно следит за дыханием мужчины.

Вика сидела неподвижно некоторое время, а потом вспомнила про продукты. Быстро разложила их в тумбочке, кое-что оставила сверху, так как внутрь уже не вмещалось, и снова вернулась на своё место. Как бы девушка не старалась, она всё равно не смогла удержать себя от разглядывания больного. Её взгляд цеплялся за каждую чёрточку его лица. Не могла не ассоциировать этого молодого человека с тем, с которым она находилась в доме, хотя и допускала мысль о том, что они, скорее всего, не связаны друг с другом. Да и какое отношение галлюцинация может иметь к реальному человеку?

Виктория вздрогнула от того, что дверь в палату открылась. Вернулась Вера Матвеевна.

– Что врач сказал? – тут же задала вопрос девушка.

– Тяжёлое состояние, но не критическое, – произнося это, женщина облегчённо выдыхала. – Два дня парень за жизнь боролся.

Вера Матвеевна с Викой не стали долго задерживаться в палате. Вышли, не забыв выключить за собой ночник, и отправились на первый этаж, в гардероб. Виктория не отражала, как выполняет стандартные действия, её голова сейчас была занята мыслями о том, что этот мужчина, как минимум, два дня уже здесь. И быть с ней в доме он точно не мог. Разве что у него мог быть брат-близнец.

Виктория фыркнула своему же предположению. Порой, проще придумать весьма сомнительные версии, объясняющие собственную вменяемость, нежели принять тот факт, что проблемы с головой, действительно, имеют место быть. По крайней мере, в данном, конкретном случае.

– … в одиннадцатом часу вечера я проснулась от звуков выстрелов, – кусок рассказа Веры Матвеевны вырвал Викторию из собственных размышлений, – мне казалось, что стреляют чуть ли не у меня во дворе. Сначала жутко испугалась, но потом решила выйти на улицу, посмотреть, что происходит, вдруг, это всего лишь салюты кто-то запускал. Пока одевалась, всё стихло, но я всё же пошла. Сначала прошла по двору, затем по улице, за воротами – никого не было. Хотела было уйти обратно в дом, но перед этим решила проверить задний двор: обошла всё и вышла к лесу через калитку. Там весь снег был изъезжен колёсами от машин, а в самой глубокой колее лежал этот молодой парень и истекал кровью.

Вика покачала головой.

– Конечно же, я сразу кинулась к нему, оказывать первую помощь. На улице ужасно холодно было, ещё и метель эта, но мне его не дотащить было бы до дома, поэтому пришлось всё делать на месте. Пока бегала в дом за тёплыми фуфайками, чтобы положить его хотя бы на них, а не оставлять на снегу, позвонила в больницу в районном центре, благо сотовый с собой прихватила, рассказала ситуацию и спустя какое-то время приехала «скорая» вместе с полицией. До их появления, я рядом с этим парнишкой находилась и молилась: только бы он выжил. В него две пули попало, одна хуже другой, и я, признаюсь, как медик, не очень верила в то, что он выживет, но всё равно молилась.

– Вера Матвеевна, вы жизнь человеку спасли, – отозвалась Вика. – Это героический поступок.

– Ой, милая, ничего героического, не могла же я его там бросить умирать, парень ведь молодой совсем.

– А когда это случилось?

– Это было как раз в ночь с двадцать восьмого декабря на двадцать девятое.

Услышав эту фразу, Вика почувствовала в районе желудка неприятный спазм, словно у неё все внутренности жгутом стянули на несколько секунд, а потом вернули в исходное состояние. Двадцать девятого декабря около семи часов утра она сюда только приехала и, судя по обстоятельствам, никак не могла столкнуться в доме с этим молодым человеком. Вдохнула полной грудью морозный воздух, перед тем, как войти в автобус и медленно выдохнула, стараясь контролировать состояние истерики, грозящее вот-вот вырваться наружу.

***

Вера Матвеевна предложила Виктории встретить Новый год у неё в доме. Девушка сначала отказывалась, ссылаясь на то, что не хочет стеснять женщину своим присутствием, тем более в праздник, но пенсионерка заверила, что ей гости только в радость. В итоге, Вика сдалась. Впрочем, она не сильно-то горела желанием возвращаться в пустой холодный дом, где ей бы пришлось на всю ночь погрязнуть в своих мыслях, а ещё того хуже, в слезах.

Чтобы не чувствовать себя совсем уж нахлебником, Виктория всё же дошла до дома на горе и забрала оттуда пакет с продуктами, купленными сегодня днём в местном магазине. Они явно не будут лишними на новогоднем столе.

Они с Верой Матвеевной справились с готовкой очень быстро, и в половину двенадцатого на столе уже были красиво расставлены готовые блюда, тарелочки и стаканы. Вика включила телевизор, а хозяйка дома достала из какой-то старой коробки маленькую искусственную ёлочку и поставила её на тумбу, рядом с телевизором. Наверное, Вера Матвеевна каждый год украшала дом к празднику именно так: без лишней суеты, кучи ёлочных игрушек и мишуры. Но даже несмотря на такой минимализм, комната всё равно преобразилась, окунув Вику в состояние душевности и уютного праздника. А ведь девушка уже давным-давно в этот день не ощущала ничего подобного. Дала себе обещание, что обо всём подумает с утра, а сегодня просто насладится праздником.