— Тут вы ошибаетесь, сэр! — улыбнулся ему Бен, закатал рукав рубашки и показал свой тренированный бицепс. — До того, как Лилиан начала писать эти… э… книжки, я по ночам работал в порту.

Тим впервые зауважал своего зятя. Он даже не предполагал, что тот сможет прокормить семью, работая руками. С другой стороны, Лилиан ведь раньше говорила о его спортивной карьере. Если он правильно запомнил, мальчик не просто умел грести, он выиграл регату. Тим постепенно начинал чувствовать себя лучше. Несмотря на внешнее сходство и одинаковые, действующие на нервы научные интересы, Бен не был Калевом. Его зять был мужчиной.

— Если хотите и если бабушка не против, можете привезти своего отца, — примирительно проворчал Тим. — Мы совсем забыли про него, так торопились приехать сюда. Если он будет сидеть один в Крайстчерче, то не повидает внука…

Гвинейра наконец оживилась, проводила Лилиан и Бена в конюшни и выдала им упряжку кобов и повозку. Илейн пошла с ними и тут же взяла на себя организацию работы в конюшне.

— Здесь срочно нужно убрать навоз. Это может сделать Тане. Или его помощь пригодится тебе в починке забора, Роли? Ах, знаешь что? Забудь про забор. Мы перегоним овец в один из сараев для стрижки. И остальные тоже нужно подготовить, ведь Джек и Глория приведут еще больше овец.

Джек и Глория. В заботах о корме для животных она почти забыла о людях в горах. Илейн позаимствовала у Гвинейры старомодный костюм для верховой езды и вощеный плащ, однако когда она с помощью Тане перегоняла барашков в сарай для стрижки, то промокла до нитки. В горах этот дождь превращается в снег. И это только предвестники урагана, если верить метеорологам из Крайстчерча.

— Если поехать за ними, это что-то даст? Как думаешь? — спросила она Тима, когда, дрожа, сидела перед камином и пыталась согреться.

Тим наконец сдался и лежал на диване, укрывшись одеялом. Перед этим он несколько раз созванивался с Джорджем Гринвудом.

— «Гринвуд Энтерпрайзис» поможет, выдав еще одну повозку, которую нагрузят кормом и которая прибудет сегодня же ночью. Люди же, присланные Джорджем, на время останутся на ферме и помогут кормить животных и выполнять другую работу. Хоть они ни разу в жизни еще не видели овцы, но вилами наверняка размахивать смогут. А как ремонтировать забор, я покажу им в крайнем случае сам. Это, — Тим нетерпеливо указал на ногу, — завтра наверняка будет чувствовать себя лучше.

Илейн в этом сомневалась — в дождь и непогоду Тим обычно чувствовал себя хуже, — но не стала больше ничего говорить. Она больше тревожилась о тех, кто сейчас находился в горах.

— Овец до начала бури мы не получим. Но, может быть, кто-то сможет предупредить людей?

Гвинейра пожала плечами.

— По времени никак не успеть, — проворчала она. — Обычно туда два дня пути верхом. Ну, очень быстрая лошадь с очень хорошим седоком, возможно, справится за один день…

— Там, наверху, уже идет снег, — заметил Тим. — И где посланнику их искать? Люди могут быть где угодно…

— Я знаю, где они. Я… — Гвинейра собралась было встать.

— Ты останешься на месте, бабушка Гвин! — приказала Илейн. — Отбрось глупые мысли! Судя по всему, нам придется просто ждать… и надеяться на опыт Джека, который знает, как вести себя в горах.

Гвинейра вздохнула.

— В последнее время Джек изменился… Вряд ли на него можно положиться.

Роли О’Брайен, который тоже грелся у огня после того, как целый день выгребал навоз и чистил конюшни, зло сверкнул глазами.

— На мистера Джека всегда можно положиться! Он болел, но если понадобится, достанет ваших овец из самого пекла!

Сначала Гвинейра удивилась. А потом пристально вгляделась в молодого человека, борясь с какими-то своими мыслями.

— Значит, вы и есть тот самый Роли, — наконец сказала она. — Вы были вместе с Джеком. Вы не расскажете мне о войне, мистер О’Брайен?


Роли никогда еще так подробно не рассказывал о Галлиполи, и язык ему развязало не только первоклассное виски, которое подливала ему Гвинейра, но и ее живое участие. Пожилая женщина с усталыми глазами слушала молча, но чем дольше говорил Роли, тем больше оживал ее взгляд и тем больше отражались горе и ужас в ее восхитительных синих глазах.

Тим и Илейн уже давно ушли спать, а они все еще сидели у огня. Тиму нужна была постель, да и Илейн после работы с овцами едва не уснула в кресле. Ночью она проснулась, встревоженная каким-то шумом, и не сразу смогла понять, что происходит. Идея Гвинейры самостоятельно искать пропавших в горах людей напугала ее. Она встала, чтобы посмотреть, что ее разбудило.

Оказалось, что это пришел транспорт с продовольствием из Крайстчерча. Гвин и Роли приветствовали возниц в салоне; наверное, они до сих пор сидели у камина и разговаривали. И теперь наливали виски промокшим и усталым мужчинам. На улице бушевала метель, хоть и не такая сильная, какой могла быть в горах.

— Ну ладно, Роли, пошли кормить животных, — вздохнула Илейн, поглядев в окно. — Мы потеряем еще больше овец, если они будут голодными в такой мороз, а это нам совершенно не нужно. Фургон еще запряжен? Если так, мы можем поехать прямо к сараю для стрижки овец и там уже разгрузить его.

Роли не просто слегка покачивался, а шатался, но, конечно же, пошел вместе с Илейн к овцам и, довольный, наблюдал за тем, как едят животные.

— Я всегда хотела иметь ферму, — вздохнула Илейн. — Так завидовала Куре-маро-тини из-за Киворд-Стейшн. Но такие ночи…

— Джек никогда не рассказывал о войне, — вдруг, совершенно не в тему, пробормотал Роли. — Его мать ничего не знала, он просто лежал в своей комнате и смотрел в стену. Утонченные люди почему-то очень терпеливые. Моя мама давно бы меня выгнала.


На следующий день Илейн вместе с новыми помощниками проверила сараи для стрижки, приготовила корм и подстилки для овцематок. Тим осмотрел постройки фермы и несколько расстроился.

— Сломанные заборы — это только верхушка айсберга. Здесь нужно все ремонтировать, бабушка. Наверное, твой Маака скорее склонен к импровизации: здесь кое-что подлатать, там побыстрее что-нибудь сколотить. Когда Джек вернется, нужно будет поговорить о серьезном ремонте…

— То же самое касается и сараев для стрижки, — добавила Илейн. — Они скоро развалятся. Ты когда-нибудь думала о том, чтобы построить здесь что-то новое? У вас ведь сейчас гораздо больше овец. Вам нужны более просторные помещения.

— И проблема с рабочими… — Утром Тим был удивлен, когда на работу, словно ничего не произошло, вышли трое маори. — Нельзя же позволять людям приходить, когда им удобно.

— Все дело в погоде, они не могут охотиться, — пояснила Гвин. — И запасы зерна израсходованы. Они рассчитывают на то, что мы дадим им продукты, если они бросят Тонгу.

— Но ведь этот Тонга вместе со своим мана далеко отсюда, — проворчал Тим. — И потом, бабушка, почему вы платите им продуктами? Почему у них нет трудового договора? Это же каменный век! Джек должен позаботиться об этом. Сегодня проблема наемного труда решается не так, как в феодальные времена! И вообще, я бы на вашем месте, бабушка, подумал о паре специалистов. Может быть, следует нанять людей в Уэльсе или Шотландии. Одного только старшего мастера, который разбирается в овцеводстве, недостаточно!

Во второй половине дня появились Лилиан, Бен и Калев с еще одной повозкой корма — и новыми рабочими. Проверенная методика Лили заговаривать со всяким, кто мог бы пригодиться, помогла им заполучить опытного животновода. Этот человек приехал по каким-то семейным делам с Северного острова — «Несчастная любовь!» — уточнила Лилиан, мелодраматично взмахнув ресницами, — и решил пока заняться торговлей кормами. Но слово за слово, и выяснилось, что он предпочел бы снова работать с овцами. Лилиан тут же потянула его за собой.


Вечером настроение в Киворд-Стейшн было подавленным. Днем все были заняты работой, и это отвлекало от тревожных мыслей. Но буря уже неистовствовала над Кентерберийской равниной, и все прекрасно представляли, что творится в горах.

— У нас обычно были с собой хотя бы крытые повозки, — негромко произнесла Гвинейра, глядя в окно. — Если они…

— Брезент унесет с такой же легкостью, как и палатку, — в такую-то погоду, — заметила Илейн и подумала: «И если там, наверху, действительно бушует ураган, он унесет и повозку». Однако говорить об этом вслух не стала.

Некоторую надежду принесла Марама. Она пришла в Киворд-Стейшн вместе с мужем, который наконец снова вышел на работу. На протяжении предыдущих дней он не отваживался открыто восстать против Тонги. Изначально он не принадлежал к племени и обладал небольшой мана, но зато был опытным пастухом и стригалем. Марама не сомневалась в том, что скоро для него найдется работа.

— Может быть, уже завтра они придут с первыми отарами, — заявила она. — И половина овец оягнится дома в первую же ночь.

От переживаний Гвинейры и Илейн по поводу людей в горах она отмахнулась.

— Если бы с моими сыновьями что-то случилось, я бы почувствовала!

Марама верила в это так же непоколебимо, как и много лет назад, когда никто не знал, куда подевалась Кура.

Тим снова нахмурился, когда Илейн рассказала ему о предположениях Марамы.

— А ты знала, что я жив, когда меня засыпало в руднике? — спросил он.

Илейн честно покачала головой.

— Нет, но я всегда знала, что у Лилиан все в порядке!

Тим закатил глаза.

— Любимая, предположения, основанные на отчетах частных детективов, не считаются!


Лилиан пыталась отвлечь Гвинейру игрой с Галахадом, но малыш устал и капризничал. Наконец она уложила ребенка спать и молча присоединилась к родителям.

Единственные, кто в этот вечер разговаривал, хоть и приглушенно, были Бен и Калев Биллеры. Калев, наверное, был на седьмом небе от счастья, поскольку обычно общался с единомышленниками лишь письменно, а теперь можно было напрямую поговорить с сыном. Бен пространно вещал о понятии мана и его соответствии сходным понятиям в других областях Полинезии. Калев связывал это с величиной идолов — в итоге получилась оживленная дискуссия насчет того, каким количеством мана обладали различные боги и полубоги.

— Было бы очень полезно уже сейчас просмотреть записи мисс Шарлотты, — заметил Калев и в очередной раз принялся превозносить заслуги молодой женщины.

Полная тревоги и беспокойства, Гвинейра обрадовалась, что может хоть чем-то заняться.

— Мой сын все подготовил. Если хотите, я принесу записи.

Калев не хотел утруждать ее, но Бен смотрел на него так, словно его лишили десерта.

— Меня не затруднит.

Гвинейра поднялась по лестнице, изо всех сил стараясь не обращать внимания на свой артрит. Обычно она не входила в комнату сына без разрешения, но видела блокноты Шарлотты у него на столе. Что ж, если все ее опасения оправдаются, ей скоро придется перебирать здесь вещи. Войдя в комнату, она сделала глубокий вдох — этим же воздухом дышал и сын. У пожилой женщины вдруг закружилась голова.

Она присела на кровать Джека и вжалась головой в его подушку. Ее сын. Она не поняла его. Она ничего не поняла. В душе она считала его трусом. А теперь он, возможно, никогда не вернется.

Наконец она взяла себя в руки и потянулась к блокнотам. Один из них лежал рядом со стопкой других. Гвинейра подняла его — и не сумела удержать посыпавшиеся из него листы. Рисунки полетели на пол.

Гвинейра вздохнула, включила свет и стала собирать их. Когда ей усмехнулся череп, она испугалась.

Прошлую ночь Гвинейра провела в Галлиполи.

Этой ночью она совершила путешествие на «Мэри Лу» и «Ниобе».


На следующий день буря улеглась, но по-прежнему было очень холодно. Илейн и Лилиан продрогли, пока кормили овец и лошадей. Роли с Беном, а также новые помощники носили воду. А затем на ферму хлынул поток мокрых и замерзших овец. Пришли Хори и Картер. Они привели первые отары без особых потерь и даже успели до бури попасть в сторожку.

— Мы думали, что ветер ее снесет! — рассказывал Картер. — Нужно послать кого-нибудь, чтобы починить сторожку. Крыша кое-где обвалилась. И сегодня утром мы сразу ушли. У вас нет известий от мистера Джека и мисс Глории? Мы видели световые ракеты.

— И вы не поехали обратно, чтобы поискать их, когда улеглась буря? — строго поинтересовалась Илейн.

Хори покачал головой.

— Мисс Лейни, если там, наверху, кто-то жив, он справится и без нас. А если в живых никого… мы спасли хотя бы этих овец.

Как и почти все маори, он был практичен.