Tonya Muir - Под прицелом …

- Только не тогда, когда это касалось тебя, солнышко. Сколько раз мне еще повторить это, чтобы ты поверила?

- Я верю тебе. Но давайте вначале вы посмотрите на меня в работе, ладно? – обычно я не такая скромная, но эти люди напоминают мне о том, откуда я родом. И как многим я обязана своему дедушке. Он верил в меня тогда, когда я совсем потеряла веру в себя.

Я обращаюсь к Клейтону Джексону.

- Мистер Джексон ….

Он поднимает руку.

- Просто Клей.

Я киваю.

- Клей, Вы можете организовать для меня встречу с профессором Сэмсом?

- О, да, конечно. Он придет ко мне завтра, чтобы взглянуть на оставшийся скот.

- Хорошо. Первым делом мне нужно взять у него интервью в качестве местного эксперта. А затем мы организуем несколько интервью со всеми вами, джентльмены. У вас будет время завтра? – Они все выражают согласие после нескольких попыток протеста из-за появления перед камерой. Забавно наблюдать за их беспокойством о том, как они будут выглядеть на экране.

Поэтому теперь нам надо завтра утром назначить встречу с профессором Сэмсом и прощупать его, так сказать, чтобы понять, насколько серьезными были подозрения Генри.

Они прощаются один за другим, и мы с Генри остаемся за столом одни. Он делает глубокий вдох, и я уверена, что он собирается перейти к самому главному.

- Давай закончим на этом, Генри, - шутливо говорю ему, попивая свой остывший чай.

Он вытаскивает маленькую коробочку из кармана пиджака.

- Я подумал, что тебе это пригодится, и сохранил для тебя в надежде, что когда-нибудь ты вернешься домой. Но ты так и не приехала после смерти твоего деда.

Он кладет коробочку передо мной, целует меня в макушку и прощаясь уходит.

Мои руки дрожат, когда я раскрываю ее. Снимаю крышку, и слезы выступают на моих глазах. Я не могу их сдержать, даже если бы сильно и хотела.

- О, Боже! – на моей ладони лежат старинные золотые карманные часы. Я провожу кончиками пальцев по изящной гравировке на крышечке и боюсь, что если слишком сильно сожму их, они исчезнут. А я-то думала, что мои родители их продали вместе с другими вещами, как они сказали - «избавились от его барахла» - сразу же после похорон.

Я нажимаю на кнопку на крышке, и она поднимается. Они все еще идут. Господи, этим часам сто пятьдесят лет и они до сих пор работают. Жизнь продолжается, несмотря на то, что дедушки уже нет в живых.

Краем глаза я замечаю, что Харпер присаживается возле меня. Она нежно массирует ладонью мою шею.

- Ты в порядке, Крошка Ру? – с беспокойством в голосе спрашивает она. Я понимаю, что она должно быть услышала, как я расплакалась. Я не могу сейчас говорить и просто показываю ей часы.

- Какие красивые!

Я киваю и через силу заговариваю с ней.

- Это дедушкины. Я играла с ними в детстве. Думала, что мои родители продали их, и не знала, что Генри сохранил их, - вытираю слезы и продолжаю. – Мне нужно кое-куда заехать, прежде чем мы уедем.

- Только скажи куда, солнышко.

* * *

После того, как мы подвезли Джима и Конрада на телестанцию, чтобы они подготовились к завтрашним интервью, мы с Харпер едем туда, куда я попросила. Она ведет машину в полном молчании. Я продолжаю держать часы дедушки в руках, поглаживая их большим пальцем и предаваясь воспоминаниям.

- Поверни здесь налево.

Без лишних слов она сворачивает в заданном направлении. Я смотрю на нее и понимаю, что мне крупно повезло. Господи, я очень надеюсь, что мы с ней очень долго будем вместе.

- Стоп, - смотрю на надгробные памятники и сразу же вижу место, где похоронили бабушку и дедушку. Оборачиваюсь к Харпер, она слегка улыбается мне. – Пойдешь со мной?

- Ты уверена?

- Да. Они были моими единственными настоящими родственниками, которых я могу представить тебе.

Она молча кивает и выбирается из машины.

Пока мы идем по скошенной траве, я беру ее под руку, чтобы быть поближе к ней. Она переплетает свои пальцы с моими. Когда мы подходим к надгробию дедушки, она собирается отойти в сторону, но я не отпускаю ее. Мне нужна ее поддержка. Я приседаю у надгробия.

- Здравствуй, дедушка, - привожу в порядок несколько цветов, которые украшают каменное надгробие. Каждую неделю я заказываю сюда доставку свежих цветов. – Я так скучаю без тебя. Прости, что не приезжала сюда раньше. Просто не могла до сегодняшнего дня, - делаю глубокий вдох, стараясь унять стук моего сердца. – Генри передал мне сегодня твои часы. Обещаю, что буду хорошо заботиться о них. Я знаю, что они долгое время принадлежали нашей семье.

Харпер усаживается поудобнее рядом на траву, собираясь ждать меня, сколько понадобится.

Я смотрю на свою партнершу.

- Здесь есть кое-кто, с кем я бы хотела тебя познакомить. Дедушка, это Харпер, - я сажусь рядом с ней, и она обнимает меня за плечи. – Мы работаем вместе.

Я замолкаю. Это правда, но не вся.

- Дедушка, ты никогда не осуждал меня и не ненавидел за мой выбор. Боже, мне это было так важно. Я жила ради твоего одобрения. И я надеюсь, что ты одобришь ее, - эти слова звучат раньше, чем я успеваю закрыть рот.

Я смотрю на нее и вижу широкую улыбку на ее лице. Ладно, по крайней мере она не убегает от меня прямо сейчас. Это хороший знак. Оборачиваясь обратно к надгробию я шепчу:

- Она также умеет послать всех к черту. С вами обоими я надеюсь научиться кое-чему в этой жизни.

Я выдираю сорняк.

- Я сегодня приехала, чтобы сказать тебе, как сильно тебя люблю. И всегда буду любить. И я сильно скучаю по тебе. И еще хочу попрощаться, потому что так этого и не сделала до сих пор. Я не знаю, вернусь ли еще сюда когда-нибудь, но хочу, чтобы ты знал, что я люблю тебя. Ты всегда будешь в моем сердце.

Я наклоняюсь и целую надгробие, желая чтобы это была теплая щека моего дедушки, и в первый и последний раз прикасаюсь рукой к белому мрамору. После того, как я поднимаюсь, Харпер обнимает меня сзади, давая возможность постоять в тишине.

- Ты готова? – спрашиваю ее.

- Одну секундочку, - она приседает и прикасается рукой к надгробию, что-то шепчет и целует его, так же как и я. Затем встает и крестится.

Я утираю слезу и беру ее за руку. Мы медленно возвращаемся к машине.

- Спасибо тебе, Келс.

- За что? – запинаясь спрашиваю я. Вроде бы я не доставила ей сейчас особого удовольствия.

- За то, что разделила этот момент со мной.

А, понятно. Семья очень важна для нее. Я знаю это.

- Нет, это я должна благодарить тебя, что ты составила мне компанию. Как ты думаешь, он бы гордился мной?

- У меня в этом нет ни малейшего сомнения.

* * *

Келс очень напряжена сегодня вечером. Я знаю, что это не из-за завтрашних интервью, которые она может провести с закрытыми глазами. Это из-за возвращения домой. Я растираю руки, прежде чем прикоснуться к ее коже.

Я убедила ее, что горячий душ и массаж помогут расслабиться. Теперь она лежит на животе, полностью обнаженная, в ожидании моих прикосновений. Судя по розовым пятнышкам на коже, это был по-настоящему горячий душ. Начинаю медленно массировать ее плечи, и наградой за это мне служит тихий стон.

- Хорошо?

- Мммммм.

- Ты думаешь, мы что-нибудь раскопаем по этому делу?

- Думаю, да. Генри и Энди по-настоящему обеспокоены. А они достаточно долго проработали в министерстве обороны. Этот тип должно быть готовит что-то действительно страшное.

- Отлично. Тебе надо быть очень осторожной завтра, - перехожу к нижней части ее спины.

- Я могу не беспокоиться на этот счет, - бормочет она, расслабляясь под моими прикосновениями. – У меня есть персональный телохранитель.

- Верно, - я наклоняюсь к ней и шепчу на ухо. – Я не хочу, чтобы что-нибудь плохое случилось с дедушкиной маленькой «дочуркой».

Она издает долгий стон разочарования. Из-за смеха я не успеваю заметить подушку, которая неожиданно летит в мою сторону.

(гаснет свет)

Смотрите на следующей неделе на канале Must Read TV:

(загорается свет)

- Нам придется работать с этим ублюдком без защиты, поэтому я бы не хотела, чтобы он заметил на тебе микрофон, - киваю я, когда она распахивает халат, под которым только лифчик и трусики. – Или же мы можем забыть про этот вирус и вернуться в постель, - она издает стон, крутя передатчик и микрофон в руках.

(вырезано)

- Это моя мать, - объявляет Келс, завязывая халат.

- Твоя мать! – мне хочется тут же натянуть на себя свою одежду и сбежать. Но единственная дверь здесь – это та, в которую она как раз стучит сейчас.

- Келси, ты собираешься заставить меня ждать здесь полдня?

Мои брови ползут наверх при виде этой женщины. Она настолько эгоистична, что полагает, что двери должны открываться сами по себе, и она еще не заметила меня в постели.

(гаснет свет)

- Нам придется работать с этим ублюдком без защиты, поэтому я бы не хотела, чтобы он заметил на тебе микрофон во время первого интервью.

Я послушно киваю, и она распахивает мой халат, под которым только лифчик и трусики изумрудного цвета. Они ей особенно нравится, так как по ее словам, очень подходят к цвету моих глаз. Не знаю, каким образом она пришла к этой мысли, потому что я приобрела их совсем недавно.

– Или же мы можем забыть про этот вирус и вернуться в постель, - шепчет она, распутывая в руках шнур передатчика и микрофона.

- Эй, веди себя прилично, - слегка шлепаю ее по руке и целую в подбородок. – Просто надень на меня эту штуковину.

Она опускается на колени и целует меня в живот.

- Ты уверена? – Харпер закрепляет передатчик на трусиках спереди и ведет провод вверх по животу, попутно целуя каждый миллиметр кожи. Нежно ущипнув грудь через лифчик, она перекидывает его на другую сторону.

- О, Боже! Харпер, как ты себя ведешь?! Перестань! – мой язык слегка заплетается из-за ее прикосновений. Подсознание старается заманить меня обратно в постель. Ему там очень-очень нравится. По правде говоря, и сознанию тоже, но я должна хоть немного проявлять силу воли.

Она негромко смеется, когда приводит меня в устойчивое состояние и закрепляет записывающее устройство.

- Видишь, что случается, когда ты витаешь в облаках? – она встает во весь рост и гладит руками мою спину.

- Я-то как раз сосредоточена. Это ты меня постоянно отвлекаешь, - делаю шаг назад, запахивая халат, а затем иду в ванную, чтобы нанести макияж. – Так ты думаешь, это не слишком опасно – снимать его на камеру?

- Может быть, мы сделаем это не сразу. Я буду сидеть в минивэне с Олсоном, пока ты не получишь разрешения, - на секунду она замолкает, а потом громко сообщает. – Я буду там пить кофе и есть батончики с кремовой начинкой.

В ответ на ее смех я выглядываю из ванной.

- Таблоид, батончик ты оставишь на потом, чтобы съесть его вместе со мной.

- Ладно, - подмигивает она. – В любом случае, я появлюсь сразу же, как только ты получишь его согласие.

- А если он будет против?

Она пожимает плечами.

- Тогда ты вытащишь оттуда свою симпатичную маленькую задницу, и мы придумаем что-то другое.

Я поворачиваюсь и показываю ей упомянутую часть своего тела.

- Ты действительно считаешь, что она симпатичная?

- Не начинай того, что не сможешь закончить, Келс, - предупреждает она. – Но я все же отвечу на твой вопрос – да, я так считаю. Она восхитительна.

Меня смешит этот эпитет, и я снова переключаю внимание на работу.

- Знаешь, есть большая вероятность, что он не согласится. Генри говорит, что он действительно очень странный тип, как будто из 60-х годов девятнадцатого века. Настоящий техасский джентльмен.

- Да? Посмотрим.

- Ты не будешь против, если я дам тебе один совет? – делаю шаг назад в нашу комнату, чтобы увидеть ее реакцию.

- Конечно, - она скрещивает руки на груди и скептически смотрит на меня.

Но меня не так просто сбить с толку.

- Если он действительно таков, как говорит Генри, он будет смотреть на нас как на женщин-самок. И уж поверь мне, в этих местах такие типы застрелят тебя раньше, чем ты успеешь сказать букву «с» в слове «лесбиянка». Они с подозрением смотрят даже на женщин по имени Лесли.

- Ладно, я поняла. Меня должно быть не видно и не слышно, так?