- Четвертой жертвой является диктор KNBC Келси Стентон, которая жила с мистером Коллинзом и которую судя по имеющимся данным похитили. Полицейские и агенты ФБР организовали командный пункт на двадцать третьем полицейском участке и проведут сегодня заседание, чтобы проанализировать последние события и принять меры по максимально быстрому задержанию преступника и спасению жизни мисс Стентон. Мисс Стентон соответствует типажу предыдущих жертв убийцы блондинок. На данный момент ничего неизвестно о ее местонахождении и состоянии ее здоровья.

- Полиция и ФБР готовы озвучить в любой момент официальное заявление о сегодняшней трагедии. Мы будем транслировать это выступление онлайн. Джон?

Он задает ей вопрос:

- Джессика, расскажите пожалуйста о каком типаже жертв шла речь?

- Как Вы знаете, Джон, все шесть предыдущих жертв были женщинами от двадцати шести до тридцати трех лет, спортивного телосложения, со светлыми волосами и зелеными глазами. Интересная деталь – серийный убийца обрезал волосы всем своим жертвам. Полиция предполагает, что таким образом он хотел придать им вид женщины, которую он идеализировал или с одержимостью добивался.

- Есть ли информация о том, почему он убивал этих женщин?

- Джон, никому доподлинно это неизвестно. Однако наш информатор в полиции предположил, что он убивал их, потому что они не подходили под его стандарты.

Вокруг нас начинается оживление.

- Джон, похоже на то, что полиция и ФБР готовы озвучить свое заявление. Кроме того, исполнительный продюсер мисс Стентон также хотела бы сделать заявление от лица руководства KNBC.

В зал входят представители полиции и парни из ФБР в темных костюмах и галстуках.

Грег Комански, глава подразделения по предотвращению угрозы физического насилия, берет слово.

- Я сделаю короткое заявление, а после меня выступит специальный агент Адамс из ФБР. На этот раз не будет времени на вопросы-ответы по причине проводящегося расследования.

- Около четырех тридцати утра в департамент полиции поступил звонок о непонятном происшествии в апартаментах Эрика Коллинза и Келси Стентон. По прибытию полицейский патруль обнаружил несколько жертв.

- Мы подтверждаем убийство мистера Коллинза, Карла Нойманна, консьержа, и офицера полиции, дежурившего на месте. Его имя не разглашается до получения разрешения от ближайших родственников.

- Также мы подтверждаем похищение мисс Стентон и предпринимаем все действия, чтобы разыскать ее.

- Мы продолжим держать вас в курсе по мере поступления новой информации. В случае, если появится любая информация о местонахождении мисс Стентон, пожалуйста, позвоните в департамент полиции по телефону 213-555-TIPS.

После этого заявления Грег передает микрофон агенту Адамсу.

- Если честно, у меня нет больше информации нежели та, которую уже озвучил детектив Комански. Это расследование продолжается, и конечно же мы бы не хотели рисковать здоровьем и жизнью мисс Стентон.

- ФБР делает все возможное совместно с департаментом полиции Лос-Анджелеса, чтобы спасти жизнь мисс Стентон.

Медведь дает мне знак, что теперь моя очередь сделать заявление. Я поднимаюсь к трибуне и не вижу перед собой ничего – ни софитов, ни камер, ни микрофонов. Моя единственная надежда на то, что тот больной ублюдок сейчас смотрит телевизор и что Келси может видеть и слышать меня.

- Меня зовут Харпер Кингсли. Я исполнительный продюсер в KNBC и имела честь работать вместе с Келси Стентон. Франклин Сондерс, наш генеральный директор, попросил меня сделать следующее заявление от имени телекомпании: «Руководство и сотрудники KNBC глубоко обеспокоены безопасностью нашей коллеги Келси Стентон. Мы оказываем полиции нашу полную поддержку и готовы к сотрудничеству. Кроме того, мы предлагаем награду в 100 000 долларов тому, кто предоставит полиции информацию о нахождении Келси и поимке этого жестокого преступника. Просим любого, у кого есть эта информация, позвонить на горячую линию по предотвращению преступлений 213-555-KNBC. Сотрудники KNBC помогут полиции принимать звонки.»

- Мы молимся за Келси, Эрика Коллинза, Карла Нойманна и убитого офицера полиции, родственникам которых мы приносим свои глубочайшие и искренние соболезнования. Спасибо за внимание.

Я разворачиваюсь и ухожу, оставляя без внимания вопросы репортеров. Я не хочу быть новостью дня.


* * *

В четыре утра я все еще сижу за столом Медведя. Этому кошмару нет конца. Каким-то образом тому ублюдку удалось проникнуть в ее квартиру, убить троих мужчин, захватить Келси и никто ничего не видел. Он не оставил ни одного отпечатка пальцев или ботинок, ни капли крови. Ни единой улики, которая бы вывела нас на его след.

Кроме того, он ни разу не предупредил полицию о готовящихся похищениях. Он просто похищал их и убивал их, если они не соответствовали его ожиданиям. Боюсь, что даже оригинал не будет им соответствовать. Особенно если довести Келси до белого каления. С ней тогда вообще невозможно поладить.

Я подавляю смешок. Боже, это совсем не смешно. Я бы все отдала за то, чтобы она была рядом и злилась на меня. По любому поводу. Мне было бы все равно. Только бы она была жива.

Джим и Джессика покинули участок несколько часов назад. Джессике так и не удалось придать своему лицу «скорбное» выражение во время репортажа. Я еле сдержалась, чтобы не высказать ей все, что думала на тот момент. Джим пожал мое плечо, когда уходил – я сказала, что ему нет нужды оставаться. Если я паду духом, не хочу чтобы это увидел кто-нибудь из коллег.

Заслышав голос Медведя, я медленно поднимаю голову. За ним стоят мои родители. Лицо мамы отображает те же чувства, что и мое – полное отчаяние. Они с папой спешат ко мне, и я оказываюсь в их объятьях.

- Сердце мое, - шепчет мама, целуя мои волосы.

- Моя малышка, - говорит папа, обнимая нас с мамой.

Меня трясет, но я не позволяю себе расплакаться. Не хочу позволить себе потерять самообладание. Если я поддамся, то не смогу избавиться от этого кошмара.

- Спасибо вам, что приехали, - говорю в ответ.

- А что же нам еще оставалось? – отвечает мама.

- Быть дома в кровати.

Папа качает головой.

- Не думаю. Твоя мама в последнее время много храпит. Под такие звуки сложно уснуть.

Я смеюсь над этой неожиданной шуткой. Мама что-то игриво бурчит на французском в ответ, понимая, что это было сказано для меня, чтобы разрядить обстановку.

- Солнышко, давай мы отвезем тебя домой.

- Папа, мне нужно оставаться здесь в Лос-Анджелесе. Это мой репортаж. И … она …

- Нет, нет. Мы отвезем тебя в твою квартиру. Твой друг, детектив Брайс, сказал, что тебе не нужно оставаться здесь. Он позволил тебе побыть здесь, потому что не хотел, чтобы ты оставалась в одиночестве. А теперь ты не одна.

Если бы Келси так повезло, как мне сейчас.


* * *

У меня пересохло во рту и кружится голова, когда я прихожу в сознание. Я очень быстро осознаю, что лежу на какой-то маленькой кровати. Скорее даже на койке по ощущениям.

Делаю попытку приподнять руки, но они прикованы к прутьям койки.

Я еще не открыла глаза. Мне страшно. Это плохо.

Я скоро умру. Он убьет меня, как убил других. Это всего лишь вопрос времени.

О Боже, Харпер. Мне так жаль. Никогда не думала, что все так закончится.

Я знаю, что надо открыть глаза, но некоторое время я только прислушиваюсь. Сложно сказать, если ли еще кто-нибудь в комнате, потому что я ничего не слышу из-за стука моего сердца.

Чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, как ни стараюсь их сдержать.

Я вздрагиваю, когда его рука прикасается к моему лицу, утирая слезы.

- Не плачь, Келси. Все не так уж плохо.

О, Боже! Пусть он прекратит прикасаться ко мне.

- Я не причиню тебе вреда, - наконец он убирает свою руку от моего лица, - если только ты не сделаешь мне больно.

- Я не сделаю, - шепчу я, все еще не открывая глаз. Мне кажется, что если этого не делать, происходящее вокруг не станет реальностью. Меня охватывает внутренняя дрожь. Мне надо контролировать себя, только тогда у меня есть шанс выжить.

- Знаешь, Келси, если бы ты раньше пришла ко мне, мне бы не пришлось убивать других. Я всего лишь хотел быть с тобой, - у него вкрадчивый голос, который чуть не сводит меня с ума холодом своих слов.

Мне даже не хочется и пытаться ответить на это. В такой ситуации сложно придумать, что сказать.

- Но теперь мы вместе и больше нет никого между нами. Теперь нас никто не разлучит вовеки, - он присаживается на краешек кровати и обхватывает ладонями мой подбородок. – Келси, открой глаза. Посмотри на своего суженого.

Интересно, как страх может заставить придумать самые большие глупости. Первое, что мне пришло на ум после этих слов – «если ты не высокая темноволосая синеглазая женщина, забудь про это». От этой мысли я издаю испуганный смешок.

Он усиливает хватку и на этот раз командует:

- Открой глаза!

Что я и делаю. Медленно.

Он смотрит на меня, и слабая улыбка появляется на его губах.

- Видишь? Я не похож на монстра.

Почему его лицо выглядит знакомым? Я откуда-то знаю его.

- Можно мне что-нибудь попить? – это рисковая просьба. Возможно, он захочет отравить меня, но мне очень надо промочить горло.

- Конечно. Все что тебе надо – это попросить. Я люблю тебя, Келси. Я дам тебе все, что ты хочешь, - на некоторое время он покидает меня, а затем приносит бутылку воды из маленького холодильника в углу комнаты.

Ладно, как теперь насчет того, чтобы освободить мои руки и отпустить меня? Почему-то я сомневаюсь, что такая просьба придется ему по душе.

Эй, я начала думать в стиле Харпер. А она еще та нахалка.

Боже, я кажется перехвалила себя. Я должна дрожать от страха и орать во всю глотку. Я должна что-то предпринимать и выбраться отсюда. Что со мной не так?

Неожиданно я вижу в углу комнаты Харпер, которая стоит скрестив руки и смотрит на меня.

Она улыбается мне и подмигивает.

- Это называется инстинкт самосохранения, Крошка Ру. Ты уже делала репортажи на эту тему, так что тебе ли не знать. Ты только разозлишь его, если начнешь истерить. Поэтому оставайся спокойной. Хорошие парни скоро придут на помощь.

О, да, я точно перехвалила себя.

Он возвращается к койке, приподнимает мою голову и предлагает отпить воды. Я делаю пару глотков, а затем он убирает бутылку.

- Так лучше?

Киваю в ответ. Не хочу говорить больше, чем нужно в данной ситуации.

- Хорошо, - вздыхает он, снова занимает свое место возле меня и начинает гладить мои волосы. – Я знаю, что ты будешь стараться сбежать, или начнешь кричать о помощи. Просто сейчас ты еще в шоковом состоянии. Когда оно пройдет, ты плохо отреагируешь на происходящее и начнешь метаться. Но ты не сможешь выбраться из этой комнаты. Она звуконепроницаема. Это бывшая студия звукозаписи. Поэтому можешь кричать сколько тебе угодно, тебя никто не услышит.

После этих слов я обвожу взглядом комнату. Стены действительно обиты звукоизоляционным материалом, и теперь я могу оценить размер комнаты. Может быть, мне повезет, и моя клаустрофобия доконает меня раньше него.

Как только я фокусирую зрение, на одной из стен замечаю фотографии разных людей и себя.

Я пристально смотрю на одну из них с Харпер. Я помню тот день – мы выходили из здания телестанции и я обвинила ее в том, что она послала самый первый букет цветов. О, как бы мне хотелось сейчас, чтобы это она послала их.

Он переводит взгляд с меня на фотографии. Как только он понимает, куда я смотрю, быстро вскакивает и бросает на пол фотографию Харпер.

- Эта сука, - шипит он, - еще ответит за то, что разлучила нас!

- Нет, - шепчу я. Боже, сделай так, чтобы он только не начал преследовать ее. Сбереги ее. Мне неважно, что он сделает со мной, но пусть только не навредит ей. – Она этого не делала, - тихо говорю.

Он проносится ураганом через комнату и тычет фотографией в мое лицо, а затем отвешивает сильную пощечину.

- Не лги мне, Келси! Я знаю, что это она! Я знаю, что она сделала все, чтобы разлучить нас.

- Она всего лишь мой друг.

Он падает на колени и заставляет меня посмотреть на него.

- Теперь это не имеет значения. А знаешь почему?

- Почему? – отстраненно слышу свой голос как будто со стороны.

- Потому что она мертва. Я перерезал ей глотку.

О, Боже, только не это!!!

- Нет!

- Да! И я смотрел, как она истекала кровью в своей квартире, когда она вышла от тебя сегодня, - ухмыляется он. Его лицо подергивается, пока он комкает фотографию. – Я все об этом знаю. Я знаю, что она соблазнила тебя, обманула и подставила тебя. Но я не виню тебя за это, Келси. Она совратила тебя и должна была за это умереть.