— О Джульетта, это — Мария Марвийк… Мария, разрешите вам представить Джульетту Леевкен… Теперь, когда вы, так сказать, стали соседями… — Шарлотта ван Беккер подтолкнула еще одну даму поближе к Юлии.

— Я так рада, что наконец познакомилась с вами. — Мария Марвийк схватила Юлию за руку и пожала ее, не переставая говорить. — Мы живем на плантации Ватерверееде. Она находится рядом с Розенбургом.

Марии Марвийк было около пятидесяти лет. Она была маленькой и жилистой, и по ее лицу можно было понять, что ее жизнь не всегда была легкой. В когда-то рыжеватых волосах были заметны серебристые пряди.

— Ах, мефрау Лееевкен! Или вы разрешите называть вас Джульеттой? — Мария даже не стала ждать ответа. — Я так взволнована! Надеюсь, теперь вы часто будете бывать у меня в гостях?

Мария Марвийк бодро продолжала вести разговор, стоя рядом с Юлией. А Юлия не знала, что ей отвечать. И вообще, что в этой стране означало слово «соседка»? Может быть, ей придется совершать утомительное путешествие по реке, чтобы добраться до Марии? Или же это означало, что от плантации Розенбург до соседней существовала дорога по суше? Да и вообще, разрешит ли ей Карл бывать в гостях у этой женщины? Мария показалась Юлии довольно милой. Интересно, в каких отношениях она с Мартиной? Может быть, у нее самой есть дочери, которые…

Каждое новое знакомство порождало больше вопросов, чем ответов. Вскоре в голове у Юлии все смешалось. Она стала ограничиваться любезными кивками и короткими вежливыми фразами. Юлия устала, но радовалась тому, что дамы довольно хорошо к ней относятся. Каждая проявляла к ней интерес, и Юлия за короткое время получила множество приглашений на кофе. Правда, она не знала, сможет ли принять их все, но отказаться было бы невежливо. Юлия не могла запомнить все новые имена и сомневалась, что снова узнает этих женщин. Она сослалась на то, что сначала ей нужно освоиться на плантации. В ответ на это новые знакомые засы´пали ее советами. Вечеру, казалось, не будет конца.

Мартина во время приема старалась держаться подальше от Юлии, и когда мачеха встретилась с ней взглядом, что-то недовольно прошептала женщине, стоявшей рядом с ней. Юлии очень хотелось узнать, кто эта женщина. Была ли она членом их семьи? А может, это подруга Мартины? Она, по крайней мере, не очень интересовалась Юлией, или, точнее говоря, не так досаждала Юлии вопросами, как остальные дамы, однако время от времени бросала на нее любопытные взгляды.


У Юлии почти не было времени на то, чтобы перевести дух, потому что уже на следующее утро Карл велел ей подготовиться к вечеру — им надо было решить кое-какие дела, и она должна была упаковать вещи, поскольку на следующий день им нужно было отправляться на плантацию.

— А где же Мартина? — нерешительно спросила Юлия. Сегодня она еще не видела девушку — казалось, та не ночевала дома, а на столе для завтрака было накрыто только на две персоны.

Карл презрительно фыркнул:

— Она предпочитает жить у своей тетки. Мартина останется в городе еще на пару дней.

Тетка? Может быть, это та женщина, с которой девушка вчера стояла рядом? Может быть, это даже сестра Карла? Нет, Юлия не увидела между ними никакого сходства. А может, это сестра Фелис, матери Мартины? Юлия не решилась спросить об этом, однако, скорее всего, так и было.

На протяжении всего дня Юлия усердно занималась подготовкой к отъезду из города. Правда, для нее работы было немного: Фони заботливо уложила в чемоданы все ее вещи.

Карл появился сразу же после обеда.

— Ты готова?

Юлия кивнула и последовала за ним на улицу. Там снова стояла наемная карета.

Они ехали по улицам Парамарибо, и Юлия внимательно смотрела по сторонам. Увиденное было похоже на то, что она знала в Европе, однако, с другой стороны, все было чужим. Они ехали по аллеям, таким же, как у нее на родине, но на деревьях были совершенно другие листья и плоды. Большие пестрые птицы летали между ветвями, издавая резкие, пронзительные звуки. Чернокожие женщины, идущие по улицам, были наряжены в пестрые одежды, на головах у них были искусно завязанные платки. Юлия вспомнила о маленьких цветных иллюстрациях из школьных учебников. Ей всегда было интересно читать и слушать рассказы о других народах и культурах. Теперь, когда она сама попала в эту среду, к своему большому удивлению Юлия увидела не только негров, но и нескольких азиатов. Каким ветром занесло их сюда? Ей очень хотелось спросить об этом у мужа, однако тот как раз с мрачным видом отдавал какие-то указания кучеру. Карл, казалось, пребывал не в самом лучшем расположении духа. Юлия решила промолчать. Местность, по которой они ехали, выглядела не очень ухоженной. На душе у Юлии стало неспокойно. Что здесь понадобилось Карлу?

Карета остановилась. Карл вышел из нее, и Юлия, подчиняясь его нетерпеливому требованию, последовала за ним. Постепенно она стала чувствовать себя собачкой, которая послушно бегает за своим хозяином.

Карл перешел с широкой улицы в какой-то мрачный квартал. Возле одного из обветшалых домов он остановился и постучал в дверь.

Мужчина, который открыл дверь, имел такой же неухоженный вид, как и местность вокруг.

— А, Леевкен! Ты пришел, чтобы оплатить свои долги? — Он обнажил гнилые остатки зубов в широкой ухмылке.

— И за этим тоже. Разреши нам войти, Баккер.

Карл поспешно прошел мимо мужчины в дом. Юлии показалось, что ее муж не хотел, чтобы его кто-нибудь заметил. Она вошла вслед за ним.

В доме стояла ужасная вонь, и даже в полутьме было видно, что здесь давно никто не убирал. Несколько толстых мух взлетело с грязной посуды, громоздившейся на столе, и нахально зажужжало возле гостей.

— Разреши тебе представить мою жену. — Карл кивком головы указал на Юлию. — Ей нужна личная рабыня.

Во взгляде Баккера промелькнула жадность, и он угодливо засуетился:

— О да, да! Я тут как раз получил свежий товар.

Он исчез и вскоре появился снова, толкая перед собой темнокожую девочку. Она выглядела очень жалко в своей ободранной одежде. Девочка покорно стояла, не поднимая глаз.

«Да она же совсем еще ребенок», — с ужасом подумала Юлия, исполненная сочувствия.

Карл, однако, подошел к девочке, грубо схватил ее за плечи, внимательно посмотрел на нее и стал медленно поворачивать. Когда взгляд Юлии упал на израненную спину девочки, она испуганно стала хватать воздух ртом и закрыла глаза. Карл тоже увидел шрамы, однако не проявил ни капли сочувствия.

— Ты что мне хочешь всучить, Баккер? — презрительно произнес он. — У этой штучки не слишком товарный вид.

— Это не я. — Баккер, словно защищаясь, поднял руки. — Наверное, она плохо вела себя у предыдущего хозяина.

И он противно засмеялся.

— А у тебя нет никого постарше, поопытней?

Карл схватил девочку за подбородок и заглянул ей в рот. У Юлии в голове пронеслись сцены из прошлой жизни, когда, еще будучи ребенком, она однажды вместе в отцом побывала на конном рынке. Отец лично хотел отобрать лучших животных для своего экипажа. Он тогда точно так же заглядывал в рот лошадям, как сейчас Карл девочке.

Тем временем мужчины как ни в чем не бывало продолжали торговаться.

— Леевкен, сейчас хорошие рабы расходятся, как сладкие апельсины. Ты же знаешь, как это бывает… Эта рабыня действительно неплохая. Может быть, она еще слишком молода, но зато такая свежая…

— Да ладно, перестань. Она же ничего не умеет. — Карл толкнул девочку: — Ты что-нибудь умеешь? Говори!

Девочка прошептала, глядя на свои босые грязные ноги:

— Масра, я умею готовить еду. Я работала на кухне…

— Вот видишь, Баккер, это девочка с кухни… Нет… Такого добра нам не надо. Значит, если у тебя нет никого другого… — Карл повернулся, собираясь уходить.

Баккер, который возвышался позади девочки, словно огромный, грозный великан, скривил лицо.

— Подожди-ка, Леевкен. — Баккер снова исчез за дверью и вскоре появился со старой чернокожей женщиной.

Старуха стыдливо пыталась спрятать свои искореженные, как корни, ладони, бросая на Карла и Юлию умоляющие, исполненные надежды взгляды.

— Баккер, это что еще за шутки? Мне нужна здоровая, крепкая рабыня… А не такая. — Карл покачал головой и повернулся к выходу.

— Я ведь прошу за малышку вполне приемлемую цену, но раз ты не хочешь… Кармен с удовольствием возьмет ее в свой дом. Солдаты и матросы любят таких крошек.

Юлия не знала, кто такая Кармен, но то, как Баккер произнес слово «дом», явно означало, что речь шла не об обычном здании.

Карл, казалось, призадумался:

— Так сколько же ты хочешь за эту малышку?

Баккер сделал серьезное лицо:

— Можешь забрать ее за две сотни.

Карл повернулся к Юлии:

— Идем, Джульетта. Нам придется поискать в другом месте.

— Леевкен, это ведь действительно приемлемая цена! Мне же тоже как-то надо жить!

— Пф… — Карл схватил Юлию за руку и подтолкнул к двери.

Юлия увидела разочарование на лицах обеих рабынь. У нее разрывалось сердце. Одним движением она освободилась от Карла и остановилась:

— Я хочу, чтобы ты купил эту девочку!

Карл замер и удивленно, даже сердито, посмотрел на Юлию.

— Нет, об этом не может быть и речи, — процедил он сквозь зубы.

Баккер, напротив, решил не упускать свой шанс:

— Вот видишь, у твоей жены наметанный глаз… Она знает, что когда-нибудь из этой девочки выйдет хорошая, верная рабыня. Ну, давай, можешь забрать ее за сто восемьдесят!

— Сто тридцать.

— Ладно, сто пятьдесят, но это мое последнее слово. — Баккер скрестил руки на груди.

— Бумаги есть?

— Конечно, будут у тебя бумаги. Я ведь почтенный торговец!

Баккер ухмыльнулся и принял у Карла пачку денег. Затем он подтолкнул девочку к Юлии и жестом приказал старухе снова уйти в заднюю часть дома.

Юлия печально смотрела вслед старой женщине. Ей очень хотелось забрать с собой и ее, но этого Карл уже не потерпел бы. Однако, по крайней мере, ей удалось помочь хотя бы девочке.

— Вот и прекрасно. Ну что, Леевкен? Выпьем по глотку за хорошую сделку?

Юлия облегченно вздохнула и, пока мужчины у стола поднимали стаканы, стала внимательно рассматривать девочку. Испуганная малышка стояла перед ней, опустив глаза, и лишь ее дрожащие пальцы выдавали, что она испытывает страх.

— Как тебя зовут? — тихо спросила Юлия.

— Кири, — робко прошептала девочка.


Глава 2


Эрика была приятно удивлена. Условия для проживания в одном из домов общины гернгутеров в Парамарибо были намного лучше, чем те, которые были на корабле. Они с Райнгардом получили маленькую квартирку, где была спальня и гостиная, оказавшаяся намного бóльше, чем она ожидала. Эрика уже представляла, как живет в хижине из глины — в конце концов, она мало знала о порядках в колонии. К тому же обстоятельства их путешествия на корабле побудили ее к самым диким предположениям. Но здесь, в этих комнатах, они смогли хорошо устроиться со своим немногочисленным, нехитрым скарбом.

Крайне непривычным для Эрики было обращение с рабами. Вопреки ее предположениям, моравские братья также держали значительное количество домашних и полевых рабов.

«Все это бедные души, которые больше никому не нужны», — так оправдывал это обстоятельство руководитель маленькой общины. Однако Эрика подозревала, что братья были явно не против того, чтобы у них самих были слуги.

Сначала Эрика отказалась, когда ей выделили рабыню по имени Додо. Додо была неопределенного возраста, у нее были длинные, как у лошади, зубы, и к тому же она была слепа на один глаз. Однако затем Эрике все же пришлось воспользоваться ее помощью. Поскольку у них была одна-единственная кухня, в которой к тому же все делали рабы, и Эрика мало что знала об имеющихся запасах, да и приготовление пищи из них также было для нее загадкой, ей не оставалось ничего иного, кроме как поручить это задание Додо. Старая рабыня явно обрадовалась тому, что сможет наконец-то поработать. Эрике становилось не по себе при мысли об эксплуатации человека человеком, однако поначалу она просто не знала, что делать.

Кулинарное искусство Додо тем не менее быстро убедило Эрику в том, что стряпню необходимо поручать кому-нибудь из местных жительниц. Эрике удавалось приготовить лишь безвкусную кашу из пары вареных бананов, поскольку она не знала, что делать с другими продуктами. Додо же удивляла свою новую хозяйку аппетитными супами, жареной рыбой и всевозможными сладостями.