Когда Питер закончил, он за руку вытащил Кири из кровати и грубо толкнул ее к двери:

— А теперь пошла вон! Но смотри, если я тебя позову, ты обязана явиться ко мне, ясно? Не забывай: твоя миси — лживая стерва, и если масра Карл узнает об этом… Да сжалится над вами Бог.

Кири помнила об этом всегда… Всегда, когда Питер вызывал ее к себе.


Глава 11


— Карл, если хотя бы половина негров благодаря этому средству не так часто будет болеть лихорадкой, ты окажешься в выигрыше.

Питер уговаривал своего тестя уже несколько дней подряд. Он утверждал, что рецептура, которую он разработал, абсолютно безопасна, и это доказали опыты, проведенные в Индии. Питер настойчиво повторял об этом снова и снова. При этом он барабанил пальцами по стопке бумаг, которую постоянно выкладывал перед Карлом. Но тот все же упорно отказывался читать эти статьи.

Юлия наморщила лоб. Они сидели за столом. Мартин сидел на собственном стульчике, а Генри дремал в корзинке рядом с матерью. Юлия надеялась, что Карл не поддастся на уговоры Питера. Эти медицинские эксперименты казались ей очень опасными и подозрительными. Но ради сохранения мира в семье она не решалась высказать свои возражения вслух. С тех пор как Генри появился на свет, Карл стал относиться к ней мягче. Иногда он даже напоминал ей человека, за которого она когда-то вышла замуж в Нидерландах. Однако его ласковое обращение, скорее всего, больше относилось к ребенку, чем к Юлии. А в сердце Питера, напротив, росла ревность, и не заметить этого было невозможно. Однако, поскольку после случая с заболевшими детьми тесть изменил свое отношение к нему, Питер вел себя более сдержанно. Бóльшую часть времени он проводил в доме для гостей, в своей «лаборатории», как он ее называл. Мартина, Юлия и дети спокойно жили в главном доме. Мартина после рождения Генри стала все больше отдаляться от Юлии. Потеплевшие было отношения, которые установились между ними, теперь заметно охладели. В конце концов, Генри был единокровным братом Мартины, и она не ожидала, что он когда-нибудь у нее появится. А теперь ей придется делить с ним благосклонность отца…

Мартин тоже не хотел мириться с новым членом семьи и постоянно плакал, требуя к себе внимания. Он делал так всегда, если ему казалось, что все заботятся не о нем, а о Генри.

— Питер считает, что он может заработать очень много денег, если ему удастся наладить продажу этих медикаментов в Суринаме. — Мартина, как и прежде, старалась поддержать своего мужа.

— Но у вас и так хорошо идут дела. — Юлия не понимала жадности Питера.

— Ну да. Но теперь, когда появился Генри… Отец ведь не делает тайны из того, что он надеется: Генри когда-нибудь унаследует плантацию.

Юлия рассмеялась:

— Мартина, посмотри на этого маленького червячка. — Она указала на корзинку. — До тех пор пока он сможет здесь хоть что-то сделать…

Однако после слов Мартины Юлия поняла, что на самом деле означало рождение Генри. Он был преемником Карла, мужчиной-наследником плантации Розенбург. А ведь он даже не был сыном Карла. Она быстро выбросила эту мысль из головы. Для всех Генри — сын Карла, и так должно оставаться и впредь.


В конце концов Питер получил поддержку с совершенно неожиданной стороны. В поселке рабов некоторое время смущали умы разговоры об отмене рабства. И пусть даже это должно было произойти только в 1863 году, но уже сейчас было заметно, что рабы испытывали страх и надежду.

Это беспокойное настроение было на руку Питеру. Карл очень сильно возмущался по поводу решения правительства об отмене рабства. Как и многие другие владельцы плантаций, он испытывал тревогу по поводу того, что потеряет дешевую рабочую силу, и идея Питера пришлась как нельзя кстати.

— Именно поэтому мы должны начать эксперимент. Теперь, Карл, ты не сможешь покупать новых негров! Тебе придется обходиться теми рабами, которые у тебя уже есть.

По этому пункту даже Юлия вынуждена была согласиться с Питером. Она много думала над этим: если даже в колонии торговля рабами будет запрещена, а рабство будет полностью отменено, это поставит плантаторов перед неразрешимой проблемой. Как теперь удержать рабов на плантации?

— Они найдут какое-нибудь решение, — недовольно проворчал Карл.

— Но было бы неплохо, если бы негры пребывали в добром здравии.

Питер явно действовал Карлу на нервы, и он хотел навсегда избавиться от этой темы. Юлия не поверила своим ушам, когда ее муж сказал:

— Ладно, делай то, что считаешь необходимым, однако не трогай детей и женщин, а возьми только пару мужчин, без которых можно обойтись.

— Карл! — Возмущенная Юлия вскочила на ноги. — Ты не можешь этого допустить!

Она была в ужасе.

— Сядь, Джульетта! — прикрикнул на нее муж.

— Карл, прошу тебя, пожалуйста! — умоляющим голосом сказала она.

Однако Карла, казалось, не тронули ее мольбы.

— Я сказал, что ты должна сесть. Питер прав: нам нужно посмотреть, что мы можем сохранить до следующего года. Нужно начинать уже сейчас. И если его лекарство действительно поможет…

— Тогда в следующем году у нас на полях во время сбора урожая будет на треть больше людей, которые обычно не могли работать из-за проклятой лихорадки. — Питер с победным видом откинулся на спинку стула.

— Может быть, ты бы сам для начала проглотил свое средство? — набросилась на него Юлия.

Она очень хорошо помнила его смех, когда детей рвало до потери сознания. «Они уж как-нибудь очухаются», — сказал тогда Питер. И лишь когда Карл призвал зятя к ответу, тот выказал раскаяние, но, скорее всего, лишь для того, чтобы умилостивить своего тестя. В поселке же, возле детей, он больше не появлялся.

— Джульетта! — Резкий тон Карла не оставлял и тени сомнения: дискуссия закончена.


Юлия чувствовала свою беспомощность. Ее сердило то, что она никак не может повлиять на развитие событий и что теперь все в руках Питера. Единственное, что она могла предприняла в этом отношении, — это лично наблюдать за тем, что делает Питер. По ее мнению, он отобрал слишком много мужчин. Они сидели с испуганными лицами под крышей большого дома для собраний рабов и ждали «лечения».

Двое надсмотрщиков стояли у входа. Ни один раб не решился возражать.

— С вами ничего не случится, лекарство должно вам помочь. — Юлия сама мало верила своим словам, однако старалась успокоить мужчин, насколько это было возможно.

Через час всем сделали по уколу, и рабы быстро пошли назад, в поселок.

— Сколько времени нужно ждать, чтобы узнать, не случилось ли с ними чего-нибудь? — Юлия не могла удержаться от этого вопроса, хотя, собственно, избегала разговаривать с Питером.

Питер ухмыльнулся.

— Дорогая теща, — надменно начал он, — ничего с ними не случится. Разве что у этих мужчин больше никогда не будет приступов лихорадки.

Его высокомерие глубоко задело Юлию.

— Ну, будем надеяться…


Прошло ровно три дня, когда несколько рабов слегло.

— Это обычные побочные действия, — заявил Питер, по-прежнему уверенный в собственной правоте.

Карл тем временем уехал в город. К вечеру следующего дня умер первый человек.

Наутро у Амру был встревоженный вид. Такой свою домашнюю рабыню Юлия еще не видела.

— Все в порядке, Амру? — обеспокоенно спросила она.

— Нет, миси… В поселке проблема, — нерешительно пробормотала Амру.

Ее взгляд выражал серьезную тревогу.

Юлия сразу же насторожилась:

— Что случилось? Что, Питер опять?..

— Нет, миси, но… Сегодня ночью кое-кто из мужчин, которых лечил масра Питер, сбежал.

— Сбежал? — Юлия не поверила своим ушам. За побег с плантации полагалось строгое наказание.

— Люди боятся, миси. Они решили обратиться к…

Юлия все поняла. Если в поселке рабов знахарь больше ничем не мог помочь, рабы обращались к лекарям лесных негров — не столько потому, что считали, будто медицинские познания последнего были более глубокими, сколько потому, что рабы думали, будто этот человек связан с духами больше, чем их собственный колдун.

— Они боятся, что умрут. — Амру опустила глаза.

Юлия сглотнула:

— Я не могу упрекать их за это. А бассиа уже об этом известно?

У надзирателей был строгий приказ немедленно, взяв с собой собак, отправляться на поиски беглых рабов, если отсутствовал хотя бы один из них. То, что эти специально обученные псы, когда их спускали с поводка, делали с чернокожими… У Юлии по спине пробежал мороз. Она видела на теле старого полевого раба зажившие раны от укусов собак. По сравнению с этим наказание бичом или плетьми было гораздо меньшим злом. И это знал каждый раб.

Амру покачала головой:

— Хорошо.

Таким образом, у рабов, по крайней мере, был хоть небольшой, но все-таки шанс, что они отделаются сравнительно легко.

Сейчас надо было действовать быстро.

— Но эти мужчины хотят вернуться, не так ли? — спросила Юлия.

Амру энергично закивала головой:

— Конечно, миси, ведь у них здесь семьи!


— Боже мой, где же он?

Юлия вместе с Кири уже более двух часов стояли на берегу реки. Они ждали Карла. Взволнованная Юлия ходила по берегу взад и вперед, а за ней перепархивал с места на место такой же взволнованный попугай Нико.

Юлия решила, что лучше всего встретить Карла на берегу. От нее он должен был услышать о том, что здесь произошло. Может быть, ей удастся убедить его в том, что нужно будет подождать беглых рабов, а не сразу же устраивать охоту на них.

Наконец она увидела, как вверх по реке приближается лодка.

— Джульетта, почему ты стоишь здесь, в темноте, у воды? — Голос Карла был сердитым.

— Карл, нам с тобой нужно поговорить! Питер…

— Только не сегодня, Джульетта. Я устал. Айку, отнеси мои вещи в дом. А ты, птица, пошла вон!

Карл дал Нико такого пинка, что из попугая полетели перья. Птица исчезла в темноте. Юлия хватала воздух ртом, однако старалась держать себя в руках.

— Карл, пожалуйста, это очень важно! Питер… Мужчины…

— Неужели это не может подождать до утра? — Карл грубо отпихнул Юлию в сторону, чтобы пройти к дому.

— Карл! Один человек уже умер… а другие…

Карл резко повернулся.

— Что? — Его взгляд омрачился, и он повернулся в направлении поселка рабов.

В этот момент из тени живой изгороди, обрамлявшей дорогу, ведущую к поселку рабов, вышел Йенк.

— Масра Карл…

— Йенк? Ты что здесь делаешь? Ты почему не в поселке?

Только теперь Карл удивился.

— Масра Карл, пожалуйста! — Йенк упал на колени перед своим хозяином. — Мужчины… Они боялись… Но они вернутся.

Йенк, будучи шаманом и знахарем, был также кем-то вроде старосты. Все, что происходило в поселке, неизбежно касалось и его.

— Вернутся? Это значит, что… Надсмотрщики отправились на поиски?

Йенк покачал головой:

— Масра, я же говорю, что они вернутся. Пожалуйста…

— Ты не доложил надзирателям?

— Карл, пожалуйста, выслушай его! — Юлия предчувствовала беду.

— Не лезь не в свое дело! Ты что же, опять собираешься защищать своих друзей-негров? — вспылил Карл.

— Карл, если бы Питер не…

Но Карл уже повернулся к Йенку и схватился за плеть, которая всегда висела у него на поясе.

— Еще чего не хватало! И ты тоже наносишь мне удар из-за угла… Везде бунтуют негры…

Первый удар пришелся по плечам мужчины.

— Ты обязан немедленно докладывать, если кто-то пускается в бега! — На Йенка обрушился второй удар.

— Карл, прекрати!

Юлия хотела броситься между Карлом и Йенком, однако ее опередила Кири. Девушка, сохраняя присутствие духа, оттолкнула миси в сторону, иначе следующий удар плети неизбежно пришелся бы по Юлии. Миси зашаталась и опустилась на колени. Кири получила удар плетью по лицу и упала на землю.

— Негритянское отродье! Что, теперь все бунтуют? Это неслыханно! — злобно орал Карл.

— Карл! Перестань!

Однако он, словно охваченный безумием, снова размахнулся, чтобы ударить кого-то из рабов, стоявших перед ним на коленях. Кири закрыла лицо руками, а Йенк согнулся в ожидании следующего удара.

Юлия, пошатываясь, пошла к Карлу. Она была вне себя от ужаса. Эти люди не сделали ничего плохого! Она натолкнулась на что-то твердое и машинально схватилась за него. Это было весло.