Юлия с любопытством осмотрелась по сторонам. Все вокруг заросло густым диким лесом. Между деревьями висели клубы тумана, из которых время от времени вылетали птицы. Звуки в тропических джунглях были приглушенными.

Когда их лодка причалила к берегу, Юлия сразу увидела, что местность недалеко за береговой линией поднимается в гору. Мужчины затащили лодку между корней мангровых деревьев и привязали ее там. Затем три парня пошли в лес, чтобы найти бригадира.

— Мы сразу же отправимся в лагерь и будем ждать там, — сказал Вико Юлии и пошел впереди нее вдоль берега.

На небольшой просеке стояло множество кое-как сколоченных хижин. Нигде не было видно ни души.

— А ты уверен, что Жан здесь?

Юлия вспотела. Она была грязной и чувствовала, что вид заброшенного лагеря и ее собственная усталость наполняют ее душу отчаянием.

— Когда я уезжал отсюда, он, по крайней мере, был еще тут. Нам придется подождать: люди вернутся из лесу только вечером.

Вико подсел к одному из кострищ и несколько раз подул в него, пока там не появилось маленькое пламя.

— Садитесь. Это может занять много времени.

Юлия опустилась рядом с Вико. Она уже привыкла сидеть на земле и укутывать платьем ноги так, чтобы не выглядеть неприлично и чтобы вверх по ногам не вскарабкались насекомые.

Однажды, когда они сделали привал на речном острове, большой таракан дополз чуть ли не до… Вико и парни несколько часов смеялись над странным танцем Юлии. О грязи она уже давно перестала думать. После семи ночей, проведенных на голой земле, ей было почти все равно. Юлия лишь надеялась на то, что скоро снова вернется в цивилизацию, пусть даже поездка обратно будет не более комфортной, чем дорога сюда.


Юлия задремала, однако сразу же проснулась, когда до ее слуха донесся мужской хохот. Из зарослей на краю лагеря появилась первая группа рабочих, которые тут же стали зубоскалить, увидев у костра Юлию.

— О, неужели губернатор посылает к нам девушек? — загорланили они.

Юлия быстро уселась прямо и стала приводить в порядок волосы в жалкой попытке хоть как-то сохранить приличия. Все больше и больше мужчин выходило на просеку, и Юлия попыталась отыскать среди этих грязных исхудалых физиономий лицо Жана.

— Джульетта?! — От группы отделилась фигура мужчины и торопливо приблизилась к ней. — Что, ради бога, ты здесь делаешь?

Перед ней, недоверчиво глядя на нее, стоял Жан. Юлия сначала не узнала его. Его испачканное лицо заросло колючей бородой, одежда была грязной и изорванной.

Юлия была на седьмом небе от счастья. Она так долго искала Жана, так долго тосковала по нему, а теперь он наконец стоял перед ней! Она вскочила на ноги и бросилась ему на шею.

— Жан, слава богу, что я тебя нашла! — прошептала Юлия ему в волосы. Слезы радости текли по ее щекам.

Мужчины громко захохотали и захлопали в ладоши.

— Джульетта… Джульетта… Ну, ладно. — Жан ласково разжал ее руки и отодвинул ее от себя.

Он обратился к мужчинам, стоящим вокруг:

— Так, ребята, хватит! Вы что, не хотите есть?

Рабочие отпустили еще пару грубых шуток, однако затем направились к кострам.

Жан приветливо поздоровался с Вико, прежде чем увести Юлию на берег реки, где им никто не мог бы помешать.

Не веря своим глазам, Жан качал головой. Их взгляды встретились. Он не мог оторвать от нее глаз.

— Что ты задумала? Почему ты здесь? А если об этом узнает Карл?..

По щекам Юлии все еще текли слезы. Она перебила его:

— Ах, Жан! Карл мертв. Так много всего случилось…

Всхлипывая, она рассказала ему, что произошло со времени их последней встречи. Она рассказала о ребенке и о смерти Карла, однако умолчала о подробностях.

— Карл мертв? И ты хочешь сказать, что… Ты и я… У нас есть ребенок?

Юлия кивнула:

— Да, у нас есть сын. Его зовут Генри. Я хотела рассказать тебе об этом еще раньше, сообщить тебе о нем, но ты исчез… — В ее голосе прозвучал упрек.

— Джульетта… Я был уверен, что у наших отношений нет будущего. Мы бы только принесли друг другу несчастье, да и Карл… Ничего из этого не вышло бы. — Он сокрушенно опустил голову. — Я даже не догадывался… Если бы я знал… А ты уверена, что не Карл является отцом этого ребенка?

— Да!

Жан тяжело сглотнул.

— А где сейчас Генри?

Когда Юлия рассказала ему о том, что Питер присвоил себе плантацию и удерживает Генри в качестве заложника, Жан сердито фыркнул. Таким Юлия его еще никогда не видела.

— Мерзавец! Я ведь всегда знал, что у него ужасный характер. Но это ни в какие ворота не лезет!

— Жан, именно поэтому я здесь!

Юлия взяла его за руку и заглянула ему в лицо. Как же ей его не хватало! Каждая клеточка ее тела мечтала о нем. Она хотела провести с этим мужчиной остаток дней, никогда больше не отпускать его от себя. Ему нужно просто вернуться с ней в город, а вместе они уж как-нибудь разберутся с ситуацией в Розенбурге.

— Я в одиночку ничего не могу сделать против него! Я надеялась, что ты мне поможешь. Может быть, нам удастся отобрать у него плантацию. Я имею в виду, в конце концов, я являюсь наследницей Розенбурга!

Жан задумался. Через некоторое время он сказал:

— Джульетта, правда на стороне Питера. Ты как женщина не можешь взять на себя управление плантацией.

Это Юлия знала и без него. И даже нашла решение.

— Мне это известно. Но если ты… — произнесла она нерешительно.

— Если я… что? Ты думаешь, что Питер просто так отдаст нам плантацию, если мы вернемся туда вдвоем? Никогда в жизни! И даже если тебе удастся обратиться в суд, у него больше шансов выиграть процесс. Тем более что Мартина тоже имеет определенные права на плантацию.

— Да. Но Генри… — запротестовала Юлия.

— Он ведь не сын Карла…

— Но этого не знает никто, кроме нас двоих, и никто не должен об этом узнать.

Жан помедлил.

— Нет, я так не могу. Мне пришлось бы постоянно лгать ребенку.

Юлия почувствовала, как ее охватывает разочарование. Об этом она не подумала. Жан был прав: он никогда не сможет признать Генри своим сыном, потому что будущее Генри на плантации неизбежно связано с отцовством Карла. Не существовало ни единого аргумента против этого.

Жан смахнул у нее со лба мокрую прядь волос и нежно поцеловал.

— Я так рад, что ты меня нашла! Иначе бы я никогда… Ну да, у меня были другие планы, но сейчас, когда я знаю, что у меня есть сын и я вам нужен…

Юлия почувствовала его губы на своей коже и нежно сжала его руку. Она нашла его, и ничто другое уже не имело значения. Они как-нибудь справятся, должно же быть какое-то решение! Пусть даже в настоящий момент она понятия не имела, каким оно будет.

Юлия осторожно отстранилась.

— Ах, Жан! Что же нам теперь делать? Я хочу вернуть себе своего ребенка! Но это ведь означает, что я должна буду подчиняться Питеру и надеяться, что он будет кормить меня и моего сына до конца жизни. А что потом ждет нас? Питер ни за что не потерпит твоего присутствия на плантации.

Жан провел пальцами по ее руке.

— Может быть и по-другому, — сказал он задумчиво. — Если мы вернемся в город, я признаю Генри своим сыном и мы просто оставим Питеру плантацию, ни один суд ничего не будет иметь против этого. А Питер будет рад, что избавился от тебя и от ребенка.

Юлия уже думала об этом, однако в этом деле было одно «но».

— А что будет со всеми людьми: с Амру, Кири, Лив и другими рабами? Получается, что я брошу их на произвол судьбы!

— Кири — твоя личная рабыня, ты имеешь право взять ее с собой, куда захочешь. И Амру, и другие рабы живут на плантации гораздо дольше, чем ты. Они справятся с ситуацией. Мы могли бы начать все сначала, может быть, на собственной маленькой плантации!

Юлия рассмеялась:

— А как ты это устроишь, Жан? Ни у тебя, ни у меня нет денег.

Теперь рассмеялся Жан. Он взял Юлию под руку и повел ее к хижинам.

— Вико, — подмигнул он парню, который все еще сидел у огня, — проследи, пожалуйста, чтобы нам никто не помешал.

Вико отреагировал на это указание широкой ухмылкой.

В хижине было очень душно. Жан занавесил мешковиной дверной проем и расстегнул свой пояс.

Юлия озадаченно посмотрела на него:

— Жан, я не знаю… Как, прямо здесь?

Жан тихо засмеялся:

— Это не то, что ты думаешь. Подожди.

Он приспустил штаны и стал возиться с поясом, который был затянут вокруг бедер. На нем висел маленький плоский кожаный мешочек. Жан ухмыльнулся, когда увидел облегчение на лице Юлии.

— Неужели тебе мое обиталище кажется недостаточно пригодным для любви? — спросил он, подмигнув ей. Затем Жан высыпал из мешочка на руку приличную кучку золотых крупинок. — Этим я мог бы позолотить твою кровать.

Юлия одарила его нежным взглядом. Она робко, кончиками пальцев, прикоснулась к благородному металлу.

— Ты имеешь в виду, что это для того, чтобы начать все сначала? Для нашей плантации?

Жан кивнул.

— Я знаю кое-кого в городе, кто хорошо мне заплатит. — Он тщательно ссыпал золото в кожаный мешочек, крепко привязал его к бедрам, а затем снова натянул штаны.

— Так, а сейчас давай поедим. Ты ведь, наверное, очень проголодалась во время своего путешествия. — Он ущипнул Юлию за обе щеки, чтобы они порозовели, и подмигнул ей: — И, пожалуйста, сделай радостно-усталое лицо, когда мы будем выходить отсюда.

Он мог бы и не щипать ее за щеки — лицо Юлии и так было красным, как помидор, когда они выходили из хижины и чернокожие мужчины, сидевшие перед ней, дружно показали в широких ухмылках свои белые зубы.


Глава 16


— Вико сказал, что это очень опасно, — произнесла Юлия, прижимаясь к плечу Жана.

Они сидели в слабом свете догорающего костра. Остальные обитатели лагеря уже отправились на покой. И снова Юлия с удивлением отметила, как много звуков в ночных джунглях. Цикады трещали здесь гораздо громче, чем в обжитых местах, древесные лягушки квакали на разные голоса, а издалека доносились гортанные и раскатистые крики зверей. Юлия предпочитала не знать, кто издавал такие страшные звуки.

Жан подбросил немного влажных дров в костер. Едкий дым надежно удерживал на расстоянии мириады москитов.

— Да, это опасно. Бригадиры проверяют каждого, кто покидает лагерь. Некоторые уже придумали весьма необычные способы тайно вывезти золото. И я могу их понять. Плата за работу тут действительно невысокая. Если бы я раньше об этом знал… — Жан тихо вздохнул. — Если нам не удастся вывезти отсюда мешочек, в городе мы останемся с пустыми руками. Надо, чтобы это удалось! Ладно, мы что-нибудь придумаем. — Он притянул Юлию к себе. — А теперь давай попытаемся уснуть. У меня впереди еще несколько тяжелых дней, до тех пор пока мы не сможем уехать.

Когда Жан на следующий день рано утром исчез в лесу, Юлия воспользовалась отсутствием мужчин, чтобы впервые за много дней тщательно помыться и постирать свою одежду. Воздух был тяжелым, плотные облака тумана висели между деревьями возле реки. Кроме звуков леса, ничего не было слышно. Вокруг летали птицы и насекомые.

Юлии было жутковато. Она еще никогда не оставалась одна. Она внимательно посмотрела на воду — здесь водились кайманы и змеи. И от кустов и деревьев тоже следовало держаться подальше — так посоветовал ей Жан. Здесь было царство жителей джунглей, а человек являлся нежеланным гостем, на которого, однако, можно было напасть, чтобы укусить, воткнуть в него жало или навредить ему каким-либо иным образом.

Юлия только-только закончила мыться и стирать, как в одной из хижин раздалось тихое дребезжание. Женщина остановилась как вкопанная. Собственно говоря, в лагере не должно быть никого. Мужчины отправились в лес на поиски золота, а три чернокожих парня, которые через несколько дней должны были заменить тех, кто уезжал домой, отправились на охоту. Таким образом, Юлия была в лагере одна.

За дребезжанием послышался царапающий звук. Потом опять тихое дребезжание и опять царапанье.

Юлия прислушалась:

— Кто там?

Никакого ответа, вместо него снова дребезжание. Юлия испугалась. А если это вор? Какой-нибудь лесной негр или даже туземец?

Юлия быстро огляделась вокруг. Ей нужно было оружие — на случай, если в голову чужаку придет идея ограбить женщину.