Линда Белаго - Под сенью апельсиновых деревьев

— Прекрасно, что ты снова здесь, Джульетта. — В голосе Эрики послышалось облегчение. — Ты нашла Жана? — осторожно спросила она.

— Да. — Юлия улыбнулась. — Он сейчас в доме, знакомится с Генри.

— Я рада за вас!

Юлия почувствовала, что ее подруга говорит искренне, однако в ее голосе было что-то еще, подсказавшее Юлии, что Эрика встревожена.

— Давай зайдем в дом, Джульетта. Мне все равно нужно сменить Сузанну.

— Сузанну? Сузанна тоже здесь?

— Давай зайдем в дом, я объясню тебе все внутри, — только и сказала Эрика и быстро зашагала к дому.

В кухне Эрика налила себе в стакан воды, а затем наполнила стакан для Юлии.

— Давай, садись. — Эрика сложила руки на столе и стала рассказывать: — Значит, так… За последние две недели здесь кое-что произошло. Вскоре после твоего отъезда сюда приехали Кири и Лив с Мартиной и детьми. Мартина непременно хотела попасть в город, к тебе. На плантации она боялась за себя и за малышей.

— Боялась?.. — Юлия знала, что у этого страха могла быть только одна причина. — Питер! — выдохнула она.

Эрика кивнула.

— Джульетта, Мартина тяжело больна. У нее уже несколько недель держится высокая температура, и Клара говорит… Нам кажется… — Эрика сокрушенно покачала головой и опустила глаза.

— Ох. — Юлия была потрясена. — Она… Я имею в виду, можно ли мне зайти к ней?

Эрика кивнула:

— Да, идем, поднимемся наверх.

У кровати Мартины сидела Сузанна с миской воды на коленях и постоянно смачивала лицо и руки женщины.

— Сузанна! — прошептала Юлия.

Мулатка подняла на нее удивленные глаза, затем отложила тряпку в сторону и отставила миску. Она встала и подошла к Юлии.

— Хорошо, что вы снова здесь! — сказала она с облегчением. Однако, бросив взгляд на Мартину, добавила с озабоченным видом: — Миси Мартине плохо. Она лишь изредка приходит в сознание и тогда… тогда спрашивает о вас. Я надеялась, что вы успеете. — Сузанна опустила глаза.

Юлия была потрясена. Ее мучила совесть из-за того, что она бросила плантацию и людей, живших там, на произвол судьбы. Что же произошло? Юлия с благодарностью посмотрела на мулатку.

— Спасибо, Сузанна. Можно мне?..

— Да, конечно. Можете подойти к ней. — Сузанна указала на стул, стоявший рядом с кроватью Мартины.

— Давайте спустимся вниз, — сказала Эрика, увлекая за собой Сузанну. — Вам ведь тоже нужно попить.

Юлия на мгновение удивилась взаимному доверию, которое здесь все демонстрировали друг другу. Затем она села у кровати падчерицы и взяла ее за руку, которая, несмотря на высокую температуру, была холодной как лед.

— Мартина? — ласково прошептала Юлия.

Мартина никак не отреагировала.

Юлия молча сидела возле нее. Если бы только она осталась на плантации! Может быть, тогда болезнь Мартины не зашла бы так далеко? Что же случилось? Почему Мартина предпочла в таком состоянии, да еще и с детьми, убежать в город?

Во время дежурства Юлии Мартина так и не пришла в себя. Когда Сузанна через некоторое время вернулась обратно, Юлия сначала спросила ее о Кири. Ее личная служанка лежала в родовых схватках, но роды затягивались, и Эрика была уверена, что они будут продолжаться еще долго.

Юлия возвратилась в дом. Ей нужно было обязательно узнать, что случилось, поэтому она отправилась на поиски Лив.

Личная служанка Мартины все еще сидела в салоне вместе с Жаном и детьми. Жан от счастья, что у него есть сын, совсем забыл о времени. Он, все еще потный и грязный с дороги, сидел на полу и играл с ребенком. Юлия с любовью наблюдала за этой сценой. Вот о чем она всегда мечтала.

— Жан! Я рада, что вы вдвоем так прекрасно понимаете друг друга, однако я считаю, что тебе не мешало бы помыться, — нежно сказала она.

В этот момент Генри протянул к ней свои ручонки. Сердце Юлии подпрыгнуло, и слезы радости выступили у нее на глазах. Он не забыл ее! Она уже начала всерьез беспокоиться, что ребенок из-за долгого отсутствия будет воспринимать ее как чужую. Юлия подошла к Генри и взяла его на руки. Она нежно потерлась носом о его щеку. Какой у него приятный запах!

— Ты так считаешь? — Жан с любовью посмотрел на них и встал. — Я скоро вернусь, маленький мужчина. Обещаю. И мы снова будем играть.

— Ну же, Жан, оторвись от него. Ты должен быть красивым ради своего сына, — поддразнила его Юлия.

Однако ей не удалось полностью вытеснить тревогу из своего сердца. Жан тут же почувствовал, что что-то не так.

— А в остальном все в порядке? У тебя не очень довольный вид, — произнес он, в то время как Юлия выпроваживала его в коридор.

— У Кири родовые схватки. Мартина тяжело больна и лежит наверху. Я не знаю, что произошло. Для начала я должна узнать, что случилось. — Она указала на сидящую в салоне Лив.

— Может быть, я… Я могу остаться с вами, если хочешь.

— Нет, все в порядке. Сначала я хочу поговорить с ней наедине.

— Хорошо. Но потом ты мне все расскажешь, да?

— Да, конечно.

Жан вышел через заднюю дверь во двор, где был колодец и стояла лохань для купания.

Юлия вернулась в салон. Генри она усадила на пол, дала ему игрушку в маленькие пальчики, а затем с серьезным лицом уселась напротив Лив в кресло.

— Итак, Лив, теперь спокойно расскажи мне, что случилось.

Служанка сразу же испугалась.

— Миси Джульетта не должна сердиться. Масра Питер был очень злой… Мы… Я ни в чем не виновата, — заикаясь, стала объяснять она.

— Нет, Лив, я знаю, что ты тут ни при чем. Но все же расскажи мне, пожалуйста, с самого начала, что случилось, хорошо? Иначе я не смогу помочь. Почему миси Мартина захотела уехать в город?

Лив подробно рассказала ей, что произошло в Розенбурге. О заболевших рабах, о новых медицинских опытах Питера, об умерших мужчинах, о многочисленных ссорах между масрой Питером и миси Мартиной.

— Масра Питер даже бил миси, — тихим голосом сообщила служанка.

А дальше она поведала о том, что случилось с Йенком и что Амру сильно изменилась, а потом миси Мартина тоже заболела, но, несмотря на это, приказала ехать в Парамарибо. Масра Питер уже появлялся в городе и устраивал скандалы, даже приводил полицию, однако сестра Клара, миси Валерия и миси Эрика его…

Юлия пришла в бешенство, однако улыбнулась, представив себе, как высокая Клара встала на пути у Питера, что ему явно не понравилось. Однако затем гнев все же взял верх.

Этого не должно было произойти. Бедная Амру!

— Джульетта! Джульетта! — Эрика вбежала в дом. — Началось!

Юлия вскочила на ноги.

— Лив, все в порядке, вы все сделали правильно, — настойчиво произнесла она. — Теперь все будет хорошо! — уверила она рабыню и побежала вслед за Эрикой к постели Кири.

Через полчаса Кири родила девочку. Та была очень маленькой и слабенькой, но у нее был сильный голос и очень курчавые черные волосы. Более курчавые, чем у Кири.

— Какая красивая девочка! — Юлия вложила в руки родильницы только что вымытого ребенка. У Кири был счастливый вид. — Ты уже знаешь, как ее назвать?

Кири внимательно посмотрела на дочку, а затем ее лицо просияло.

— Да, миси Джульетта, я назову ее Карини.

— Карини! Какое прекрасное имя! Дэни будет очень рад увидеть свою дочь.

По лицу Кири пробежала тень, но затем она пробормотала:

— Да, Дэни будет рад.

Состояние Мартины ухудшалось с каждым днем. Теперь и Валерия проводила много времени у постели своей племянницы.

— Я бы могла забрать ее к себе, — виноватым голосом объяснила она Юлии. — Однако тут, — она окинула Эрику, Сузанну и Фони благодарным взглядом, — ей лучше. Кроме того, Мартина непременно хотела остаться здесь, чтобы не пропустить твой приезд, она повторяла об этом с самого начала. Я очень боюсь за нее.

Еще недавно женщинам удавалось поить Мартину водой с ложечки, но теперь ее горло распухло так, что можно было вливать в нее лишь несколько капель, выжимая их из тряпочки на губы.

Клара покачала головой, когда после дальнейшего обследования она вышла к Юлии и к Валерии:

— Мне кажется, что такое состояние долго не продлится.

Юлия пришла в ужас:

— Неужели мы больше ничего не сможем сделать?

Клара покачала головой:

— Теперь все в руках Божьих.

Юлия снова села рядом с кроватью Мартины и взяла падчерицу за руку. Она долго сидела так и раздумывала, пока вдруг не почувствовала, что Мартина очень слабо сжимает ее ладонь. Юлия даже испугалась — ведь Мартина в последние дни почти не подавала признаков жизни.

— Мартина? — прошептала она, — Мартина, ты меня слышишь?

— Дорогая… Мы тоже здесь. — Валерия подошла к Мартине и нежно погладила ее по голове.

— Джульетта… Тетя Валерия, — тихо прошептала Мартина.

— Да, мы здесь, Мартина.

— Джульетта, ты должна… Мартин… Прошу тебя, я не хочу, чтобы… Питер.

— Тсс… Мартина, тебе нельзя волноваться.

Юлия положила руку на лоб своей падчерице и почувствовала, что та словно горит изнутри. Она даже на короткое время подумала, не бредит ли Мартина. Но затем та открыла глаза и не отрываясь посмотрела на Юлию. Теперь слова Мартины были слышны намного четче, хотя по ней было видно, каких нечеловеческих усилий ей это стоит.

— Джульетта, позаботься о Мáртине, пожалуйста! И не отдавай Питеру плантацию, обещай мне это! Тетя Валерия, ты должна ей помочь! Джульетта, борись за плантацию. Питер не имеет на нее прав…

Глаза Мартины снова закрылись. Ее дыхание участилось и стало поверхностным.

— Мартина… Мартина! Я обещаю тебе это! Я буду заботиться о твоем сыне. А плантация…

— Мне так жаль… Мне так жаль!

— Мартина, все хорошо. Тебе не надо ни о чем сожалеть и ни за что извиняться.

Юлия никогда бы не подумала, что смерть Мартины так тронет ее душу. А может быть, на ней сказалось нервное напряжение последних месяцев или, скорее, последних лет?

Когда Мартина сделала последний вдох, Юлия отрешенно смотрела на нее. И лишь когда Эрика взяла подругу за плечи и осторожно вывела из комнаты, по щекам у Юлии побежали слезы.

Юлия все плакала и плакала. Она никому не разрешала утешать себя, даже Жану. Но наступил момент, когда слезы иссякли. Юлия легла на кровать и стала смотреть в потолок, пока ее не сморил сон.

Она спала два дня и две ночи. На третий день она проснулась, когда утреннее солнце осветило комнату. Юлия уселась на постели и стала наблюдать за тем, как маленькие пылинки танцуют в солнечных лучах. Она еще в детстве любила наблюдать за этим. В детстве…

Юлия позволила себе предаться воспоминаниям, и теперь перед ее внутренним взором пробежала вся ее прежняя жизнь: потеря родителей, пансион, ненавистный дядя, знакомство с Карлом, путешествие в Суринам. Итог был отрезвляющим. Ей было почти двадцать два года, однако за всю жизнь она еще никогда не делала ничего по своей воле. Ну, может быть, только в последнее время. А в остальном всегда другие люди решали, как ей поступить. Однако теперь она была свободной, у нее за спиной больше не было дяди, который командовал бы ею, и не было мужа, который принуждал бы ее делать то или это. У нее прекрасный ребенок. И еще у нее есть Жан. Ей принадлежала часть плантации, пусть даже Питер думал иначе, потому что плантация частично финансировалась ее деньгами, наследством ее родителей. Теперь, глядя на танцующие пылинки, Юлия решила: она будет бороться за Розенбург! Ради себя, ради Генри и Мартина, а также ради многих других людей, жизнь которых зависела от этой плантации. Судьба распорядилась так, что Розенбург стал их родиной, и теперь она так просто от нее не откажется. Какой бы привлекательной ни была идея Жана о том, чтобы начать все сначала… Да, они начнут новую жизнь, но — в Розенбурге!

И Жану придется согласиться с ней. Или он будет помогать ей, или… Нет! Никаких «или» быть не могло… Он будет держаться вместе с ней, в этом она была уверена.

Жан запротестовал, когда Юлия решила ехать на плантацию одна, чтобы сообщить Питеру о смерти Мартины.

— Джульетта, это опасный человек! Может быть, будет лучше, если я поеду с тобой? — настойчиво заявил он.