– Я познакомилась с Зеландони. И мне известно, что она ваша целительница. Именно поэтому ты и позвала ее, верно? – спросила Эйла.

– Да, она жрица, – ответила девушка.

– Целители обычно предпочитают готовить настои, помогающие успокоиться расстроенному человеку. Я предположила, что она попросила тебя вскипятить воду, чтобы приготовить такой настой, – спокойно и подробно объяснила Эйла.

Напряжение Фолары заметно понизилось: объяснение казалось вполне разумным.

– И я обещаю, что покажу тебе быстрый способ разжигания огня. Кто угодно может сделать это… взяв правильные камешки.

– Кто угодно?

– Да, даже ты, – улыбаясь, сказала Эйла.

Девушка тоже улыбнулась. Она уже сгорала от любопытства, ей не терпелось побольше узнать об этой женщине и расспросить ее о многих вещах, но не хотелось быть невежливой. Сейчас у нее появилось еще больше вопросов, и эта чужеземная женщина вовсе не выглядела такой уж недоступной. В сущности, она казалась довольно приятной в общении.

– И ты расскажешь мне еще и о лошадях?

Эйла ответила ей широкой довольной улыбкой. Она вдруг поняла, что Фолара в общем-то еще совсем девочка, хотя выглядит уже вполне взрослой и красивой молодой женщиной. Ей захотелось спросить у Джондалара, сколько же лет его сестре, но Эйла подозревала, что она еще очень молода, возможно, ровесница Лэти, дочери Неззи, жены вождя Львиного стойбища Мамутои.

– Конечно. Мы даже можем навестить их вместе с тобой, – она мельком глянула в сторону сидевших за низким столом, – может быть, завтра, когда все успокоятся. Ты можешь в любое время сама сходить и посмотреть на них, только не надо подходить слишком близко, пока они не познакомятся с тобой получше.

– Ну да, я понимаю, – сказала Фолара.

Припомнив, как восхищалась Лэти этими лошадками, Эйла улыбнулась и спросила:

– А может, ты хотела бы прокатиться на спине Уинни?

– О! А я смогу? – затаив дыхание и удивленно раскрыв глаза, спросила Фолара. Горячий интерес сестры Джондалара выражался почти так же, как у Лэти, которая настолько сильно привязалась к лошадям, что Эйла подумала: настанет день, когда она сама попытается раздобыть и вырастить маленького жеребенка.

Эйла вернулась к разведению костра, а Фолара сходила за бурдюком с водой, сделанным из водонепроницаемого желудка крупного животного.

– Мне нужно сбегать за водой, здесь мало осталось, – сказала девушка.

Угли медленно разгорались и оживали. Эйла дунула посильнее, добавила сухую стружку, затем мелкую растопку, принесенную Фоларой, и, наконец, несколько более толстых веток. Заметив кухонные камни, она положила несколько штук в огонь для нагрева. Вскоре вернулась Фолара с полным и на вид очень тяжелым бурдюком, но девушка, очевидно, привыкла поднимать его и ловко налила воды в глубокий деревянный сосуд, в котором Мартона, вероятно, обычно заваривает чай. Потом она передала Эйле щипцы со слегка обугленными концами. Дав камням хорошо раскалиться, Эйла вытащила один из них. Камень с шипением опустился на дно чайной миски, а над водой поднялось легкое облачко пара. Эйла добавила второй раскаленный камень и, вытащив первый, заменила его следующим – вода постепенно нагревалась.

Фолара вышла сообщить Зеландони, что кипяток почти готов. Эйла поняла, что она, должно быть, сообщила ей еще о чем-то, поскольку голова властной жрицы резко повернулась в ее сторону. Заметив, как эта полная женщина встает с низких подушек, Эйла вспомнила Креба, Мог-ура Клана. Он был хромым и обычно с трудом поднимался с низких сидений. Его любимым местом отдыха стала нижняя ветка изогнутого старого дерева, на ней ему было удобно сидеть и вставать с нее было легко.

Зеландони вошла в кухонное помещение.

– Я поняла, что вода уже согрелась. – Эйла кивнула на сосуд с закипающей водой. – Верно ли я поняла Фолару? Она сказала, что ты хочешь научить ее разводить огонь с помощью камней? Ты знаешь какой-то хитрый способ?

– Все верно. У меня есть несколько огненных камней. У Джондалара тоже. Надо лишь научиться пользоваться ими, а это совсем не трудно. Я с удовольствием покажу тебе в любое время, когда захочешь. Мы все равно собирались научить этому всех вас.

Зеландони оглянулась на Вилломара. Эйла поняла, что ее желание сейчас не главное.

– Позже, – тихо сказала женщина, отрицательно покачав головой. Она достала из мешочка, висевшего на поясе ее обширной талии, несколько щепоток каких-то сухих трав и бросила их в кипящую воду. – Жаль, я не захватила тысячелистника, – пробормотала она себе под нос.

– У меня есть немного, если тебе нужно, – сказала Эйла.

– Что? – сказала Зеландони. Она так сосредоточилась на приготовлении настоя, что не расслышала сказанного.

– Я сказала, что, если нужно, я могу дать тебе тысячелистника. Ты пожалела, что не захватила его.

– Правда? Я просто задумалась, но откуда у тебя тысячелистник?

– Я целительница… и знаю много лечебных отваров. У меня всегда есть с собой запас разных лекарственных трав. В том числе и тысячелистник. Он помогает при боли в желудке, успокаивает и быстро и чисто залечивает раны, – сказала она.

Рот Зеландони начал открываться от удивления, но она вовремя опомнилась и закрыла его.

– Так ты целительница? Неужели Джондалар привел домой целительницу? – Едва не рассмеявшись, она прикрыла глаза и тряхнула головой. – Мне кажется, Эйла, нам с тобой предстоит о многом поговорить.

– Я с удовольствием побеседую с тобой в любое время, – сказала она, – так тебе нужен тысячелистник?

Зеландони слегка призадумалась: «Она не может быть служительницей. Иначе никогда не оставила бы свое племя, чтобы последовать за мужчиной, даже если он стал се избранником. Но возможно, она разбирается в травах. Многие люди что-то знают о них. Если у нее есть тысячелистник, почему бы не добавить его? У него особый запах, и я смогу понять, верно ли она определила его».

– Да. Если он у тебя недалеко, – сказала жрица. – По-моему, с ним настой будет полезнее.

Эйла быстро подошла к дорожному тюку, сунула руку в боковой карман и вытащила свою лекарскую сумку из шкуры выдры. Она уже изрядно выносилась, заметила Эйла возвращаясь к очагу. Надо будет сделать новую. Когда она вошла в кухню, Зеландони с удивлением посмотрела на ее странную сумку. Похоже, она сделана из целой шкуры животного. Жрица не видела раньше ничего подобного, но отчего-то прониклась доверием к ее содержимому.

Молодая женщина откинула уплощенную голову выдры, служившую крышкой, развязала завязки, стягивающие верхний край, и, заглянув внутрь, вытащила маленький сверток. По оттенку кожи, виду завязок и количеству узелков на их свободно болтающихся концах Эйла узнала, что именно в нем находится. Она развязала узел – такой узелок легко развязывался, если знать нужный способ, – и протянула траву Зеландони.

Зеландони удивилась, как Эйла узнала, что именно она выбрала, даже не понюхав траву, но когда она сама поднесла ее к носу, то поняла, что выбор сделан правильно. Жрица взяла в руку немного высушенной травы и очень внимательно рассмотрела ее, определяя, что именно высушено – листья или еще и цветы, и заодно проверяя, нет ли там чего лишнего. Оказалось, что заготовлены были исключительно листья тысячелистника. Она добавила пару щепоток в деревянную миску.

– Может, добавить еще один раскаленный камень? – спросила Эйла, с интересом думая, хочет ли Зеландони приготовить настой или отвар – прокипятить травы или просто дать настояться.

– Не надо, – сказал жрица. – Не стоит делать слишком сильное средство. Ему нужна мягко действующая настойка. Он уже почти справился с потрясением. Вилломар сильный мужчина. Сейчас он уже больше переживает за Мартону, и я хочу дать и ей немного успокоительного чая. С ее лекарствами надо быть осторожной.

Эйла подумала, что, должно быть, она постоянно дает матери Джондалара какие-то настои и поэтому строго следит за ними.

– А хочешь, я приготовлю какой-нибудь чай для всех? – спросила она.

– Даже не знаю. А какой именно? – спросила старшая целительница.

– Просто легкий и вкусный напиток. Немного мяты и ромашки, можно добавить еще липового цвета, чтобы подсластить его.

– Да, такой вполне подойдет. Ромашка и липовый цвет окажут хорошее успокаивающее действие, – сказала Зеландони, направляясь к выходу.

Радостно улыбаясь, Эйла достала еще несколько свертков из лекарской сумки. «Как прекрасно, что Зеландони знакома с целительной магией! С тех самых пор, как я покинула Клан, мне ни разу не удавалось пожить рядом с человеком, посвященным в тайны лекарственных трав и целительную магию. Как замечательно, что можно будет наконец с кем-то поговорить обо всем этом!»

Сначала Эйла научилась целительству – по крайней мере узнала виды и свойства лекарственных трав и способы лечения – у Изы, ее приемной матери в Клане, которая считалась самой сведущей наследницей знаменитого рода целительниц. Потом, отправившись вместе с Кланом Брана на Клановое Сходбище, она почерпнула кое-какие знания и у других целительниц. А через несколько лет, на Летнем Сходе Мамутои, она провела довольно много времени с их жрицами, обладавшими даром целительства.

Она обнаружила, что все служители Матери сведущи как в целительной, так и в духовной магии, но не все одинаково искусны. Зачастую многое зависело от личной заинтересованности. Одни мамуты исключительно хорошо разбирались в лекарственных травах, другие больше интересовались методами лечения, третьи увлекались общим подходом, пытаясь выяснить, почему одних людей можно вылечить от определенной болезни или раны, а других нельзя. А некоторых волновали только вопросы духовного мира и состояния и мало интересовало целительство.

Эйле хотелось узнать обо всем. Она старалась впитывать любые полезные сведения – понятия мира Духов, счетные слова и их применение, памятные сказания и легенды, – но главным и бесконечно привлекательным для нее оставалось целительство: изучение лекарственных снадобий, способов лечения и причин болезней. Она проводила на себе опыты с различными растениями и травами, как учила ее Иза, тщательно проверяла и запоминала результаты их воздействия, и научилась всему, что могли предложить целительницы, которые встретились ей во время Путешествия. Обладая определенными знаниями, она неизменно продолжала учиться. В сущности, Эйла даже не могла с уверенностью сказать, много ли она знает и насколько она искусна. Но с той поры, как она покинула Клан, больше всего ей не хватало человека, с которым можно было бы посоветоваться или обсудить возникающие вопросы, ей не хватало постоянного общения с другой целительницей.

Фолара помогла ей приготовить чай и показала, где лежит кухонная посуда. Они вдвоем принесли всем чашки с горячим напитком. Вилломар выспрашивал у Джондалара подробности о смерти Тонолана. Джондалар как раз начал повторять рассказ о нападении пещерного льва, когда всех отвлек стук, доносившийся от входа.

– Заходи, – пригласила Мартона.

Отодвинув в сторону занавес, Джохарран с легким удивлением отметил, что здесь собралась вся его родня, включая Зеландони.

– Я зашел повидать Вилломара. Мне хотелось узнать, как прошел торговый поход. Я видел, как вы с Тинованом принесли объемистый тюк, но, учитывая сегодняшнее волнение и подготовку к вечернему празднику, подумал, что нам лучше подождать до завтра и тогда уж спокойно… – говорил он, подходя к столу. Он не закончил фразу, внезапно осознав, что случилось нечто особенное. Пробежав взглядом по грустным лицам, он вопросительно глянул на Зеландони.

– Джондалар как раз рассказывает нам о том пещерном льве, что… напал на Тонолана, – сказала она и, заметив, какой ужас отразился на его лице, поняла, что он еще не знает о смерти своего младшего брата. Ему тоже будет трудно пережить это известие. Тонолана все любили. – Садись, Джохарран. Думаю, нам стоит всем вместе выслушать эту историю. Разделенное горе легче перенести, да и Джондалару вряд ли захочется лишний раз повторять ее.

Перехватив взгляд Зеландони, Эйла кивнула головой сначала в сторону первого успокоительного настоя, приготовленного Зеландони, а затем в сторону заваренного ею самой чая. Одобрительно кивнув во втором случае, Зеландони отметила, как Эйла молча налила чашку и ненавязчиво предложила ее Джохаррану. Он машинально взял напиток, весь поглощенный рассказом Джондалара, заканчивающего описывать события, приведшие к смерти Тонолана. Зеландони озадаченно посматривала на молодую чужеземку. Было в ней нечто особенное, похоже, ее знания не ограничиваются поверхностным знакомством с целебными травами.

– Джондалар, а что произошло после того, как лев напал на него? – спросил Джохарран.

– Он напал на меня.

– Как же тебе удалось убежать?

– Это может рассказать только Эйла, – сказал Джондалар. Все взоры вдруг обратились на нее.

Когда Джондалар впервые поступил так – рассказал половину истории и без предупреждения передал ей слово, – она почувствовала сильную растерянность. Конечно, теперь она уже привыкла к общению с людьми, но Зеландонии были его родственниками, членами его семьи. И ей придется рассказывать им о смерти их родственника, о смерти неизвестного ей мужчины, очевидно, всеми здесь очень любимого. От волнения у нее все внутри сжалось.