Линн чуть не задохнулась.

— Меня зовут Линн Уильямс, а не мисс Дорогая Тряпка, а вы… вы… мистер Школьник, если такого ребенка, как вы, вообще можно назвать мистером…

Он скрипнул зубами.

— Меня зовут Дэвид Бакли, вы, заносчивая дура, и я…

Ему не удалось закончить фразу. Линн вскочила и так быстро похватала свои вещи, что в воздух поднялся фонтан из песка и засыпал Дэвида. Она возмущенно помчалась прочь, а Дэвид ограничился тем, что рассматривал в высшей степени привлекательный вид сзади с заманчиво упругими бедрами. Он, конечно, с удовольствием выкрикнул бы ей вслед несколько дерзостей, но по опыту с Салли знал, что нельзя перегибать палку, поскольку в этом случае даже самая безобидная женщина лезет драться. А он принципиально никогда в жизни не ударил бы ни одно существо женского пола, и ему оставалось бы только спасаться бегством.

Что он, собственно, немедленно и сделал, побежав в море. Это было бегство от песка, прилипшего к коже, от солнечного зноя и от жара, который разожгла в нем Линн Уильямс.

Надо было охладиться. Срочно.

2

— Ты выглядишь изумительно, мое сокровище. — Дядя Карл восхищенно улыбался своей племяннице, пока они шли от отеля к соседнему ресторану. Столы стояли на улице, деревья были украшены гирляндами из лампочек, и музыканты, явно учитывая вкусы гостей-иностранцев, негромко играли приятные мелодии. — Ты здесь самая красивая.

— Ты просто ангел, дядя Карл. — Линн благодарно пожала его руку, которой он поддерживал ее под локоть. Хотя выглядел он совсем не как ангел, а снова напоминал медведя, втиснутого на сей раз в темный костюм, готовый в любой момент треснуть по всем швам.

— А как обстоят дела с нашим симпатичным молодым соседом? — При входе в сад ресторана толпилось много посетителей, и Карл Корнблум остановился, ожидая, когда метрдотель укажет им места. — Ты его видела?

Прекрасное настроение Линн резко испортилось.

— Только не напоминай мне об этом грубияне! На пляже он приставал ко мне, даже оскорбил! И его сестра, по-видимому, такая же невыносимая, если судить по его рассказам.

Дядя Карл ухмыльнулся.

— Стало быть, вы сегодня славно побеседовали? — Он отмахнулся, когда метрдотель повернулся к ним. — Спасибо, мы сядем к своим друзьям.

— К друзьям? — эхом повторила Линн, но дядя Карл уже тащил ее между столиками, неуклюже задевая стулья, в результате чего сидевшие на них люди проливали вино и роняли с вилок куски мяса, шлепающиеся прямо в соус. — Что еще за друзья? Я никого не видела…

Она резко умолкла, когда дядя остановился у столика, где сидели двое. Двое, чье сходство настолько бросалось в глаза, что Линн удивилась, как это она еще с террасы не признала в них брата с сестрой.

— Добрый вечер, мы соседи. — С таким кратким вступлением дядя Карл уселся за столик, не обращая внимания на вызванное им смущение. — Очень приятно заводить знакомства во время отпуска. — Он украдкой усмехнулся, заметив искру, вспыхнувшую в глазах молодого человека. — Карл Корнблум.

Дэвид облегченно улыбнулся.

— Дэвид Бакли.

Дядя Карл кивком головы указал на оцепеневшую рядом с ним Линн.

— Моя племянница Линн Уильямс. — Мощным рывком за руку он лишил ее равновесия и заставил опуститься на свободный стул. — Но вы ведь уже знакомы с Линн. Вы приставали к ней и обидели ее.

Улыбка сползла с лица Дэвида. Линн прошипела: «Дядя Карл!» А Салли не успела достаточно быстро прикрыть рукой рот и прыснула.

Дэвид постарался удержать застывшую улыбку.

— Моя сестра Салли Бакли.

— Очень рад. — Дядя Карл кивнул Салли. — Вероятно, это та самая сестра, которая столь же невыносима, как и вы, не так ли?

— Дядя Карл! — Линн знала, что тратит силы зря. Когда дядя Карл в таком настроении, его ничто не остановит.

— Вы уже сделали заказ? — Карл Корнблум просиял еще сильнее, когда брат с сестрой покачали головами. — Отлично! — Он протянул руку ошеломленной Салли, заставил ее подняться и выйти из-за стола. — Я непременно должен показать вам еще более прекрасный ресторан. А ты… — Его рука тяжело опустилась на плечо племянницы. — Ты остаешься! Тебе и здесь неплохо! — И он потащил за собой Салли, говоря через плечо: — Мое предложение остается в силе. Я проведу вас по всем ресторанам Акапулько, если вы захотите. — Поскольку он не обращал внимания, куда идет, выход из ресторана имел еще более тяжелые последствия, чем приход в него. — Но вы можете, разумеется, заняться своими делами… за исключением возвращения за столик своего брата.

Салли ловко подхватила его, и им удалось без особых инцидентов добраться до вереницы такси, поджидавших пассажиров у ресторана.

— Я принимаю ваше предложение, мистер Корнблум.

— Зовите меня просто Карлом, — добродушно предложил он. — Вы мне нравитесь.

Салли очаровательно улыбнулась и наклонилась к водителю, в чье такси они сели.

— В самый дорогой ресторан Акапулько!

Карл Корнблум раскатисто захохотал.

— Вы мне нравитесь все больше! Если ваш брат хоть наполовину так же хорош, как вы, то я сделал верный выбор для своей племянницы!

В это время Линн покачала головой, услышав звук, заглушивший все голоса в ресторанном саду.

— Это дядя Карл засмеялся. Похоже, он нашел общий язык с вашей сестрой.

— Вы тоже легко могли бы найти со мной общий язык, если бы захотели. — Голос Дэвида звучал не только подозрительно близко к ее уху, но и приобрел хрипловатый, эротичный оттенок.

Линн подняла взгляд. Как она и предполагала, Дэвид придвинулся к ней. В этом не было ничего удивительного. Удивило ее то, что ее собственный взгляд погрузился в глубину его голубых глаз и не мог оторваться. Свеча на их столике мерцала, и ее пламя отражалось в этих ясных поблескивающих глазах.

Дэвид улыбнулся.

— У вас потрясающий дядя.

— Он бессовестный сводник, — буркнула Линн.

— Он потрясающий сводник. — Его улыбка ослепляла. — Стало быть, вы на меня пожаловались.

— Я… я только… — Линн обрадовалась, что появление официанта помогло ей выйти из щекотливого положения.

Но если она думала, что Дэвид оставит эту тему только потому, что они делали заказ, то здорово ошибалась. Стоило официанту отойти от стола, как он снова направил укоряющий взгляд на Линн.

— Я знаю девушек вроде вас. У нас в школе были две таких. Они думают, что если сидят на мешках с деньгами, то всех превосходят, и обижаются, даже когда им просто скажут «привет!».

— Я не такая! — возмутилась она.

— Нет? — Он на мгновение прищурился. — Вы происходите из очень богатого высшего общества.

— Можно и так сказать, но…

— Тогда вы именно такая!

Линн скрипнула зубами.

— Вы король предрассудков.

Он небрежно отмахнулся.

— Мы это уже проходили. Спорю, что ваши родители не в разводе.

— Нет, но…

— Видите ли, мой папа, Бен Бакли, журналист… кстати, специалист по поэзии Неруды, уже давно развелся с моей мамой.

— Ладно, но…

— И Мэрджори, моя мама, носит теперь фамилию Ремник, так как состоит во втором браке с Джесси Ремником, прокурором, а сама она — судья, и от этого второго брака у нее двое детей, Пол и Мэри, двух и одного года. Вот такая у меня семья. И конечно, мы не так богаты, как вы, но ведь это вам якобы не мешает.

— Не «якобы», а на самом деле не мешает. — Линн сжала кулаки. — Однако ваши семейные взаимоотношения весьма запутаны, если вы позволите мне так выразиться, не обвинив немедленно в человеконенавистничестве.

Слегка наклонив голову к плечу, он так долго разглядывал ее, что она сначала занервничала, а потом разозлилась.

— Могли бы высказаться и без подготовки, — подколола она.

— Вы не можете не брюзжать по поводу и без повода? — спросил он таким любезным тоном, что до нее не сразу дошел смысл сказанного. — А ведь я вам еще даже не признался, что мои старики воспринимают все это не столь серьезно. Мы, так сказать, с улыбкой преодолеваем жизненные кризисы!

Она округлила глаза.

— Я больше ни слова не скажу, иначе вы снова исказите смысл и припишете мне дурные намерения.

— Ах, это интересно. — Дэвид пристально уставился на нее проницательным взглядом. — Стоило мне сообщить, что мои старики воспринимают все не так серьезно, как со мной вообще перестают разговаривать!

Линн вдохнула побольше воздуха и приготовилась дать энергичный отпор, но ее снова прервал официант, принесший закуски, чему она была очень рада, тем более что так и не успела придумать достойный ответ на последнее измышление Дэвида.

Она мысленно проклинала дядю Карла, устроившего ей все это, и решила серьезно с ним разобраться, когда они вернутся в отель. Любимый дядя или нет, но что слишком — то слишком! Линн недовольно сняла с гриля кусочек краба, и великолепный вкус мгновенно поднял ей настроение. Она бросила взгляд из-под опушенных ресниц на Дэвида и, увидев на его лице такое же наслаждение, с трудом сдержала улыбку.

— Вы тайком следите за мной. — К удовольствию от вкусной еды добавилось удовольствие наблюдать, как на лице Линн появляется виноватое выражение, будто ее поймали на чем-то запретном. — Почему вы не посмотрите на меня прямо?

Глупо было бы не последовать его приглашению, в котором слышался вызов. И тут же взгляд ее опять утонул в его сказочно голубых глазах, да к тому же он протянул ей навстречу свой бокал с вином. Пришлось чокнуться.

— За прекрасный отдых. — Дэвид посмотрел на ее губы, касавшиеся бокала, и ощутил почти непреодолимое желание поцеловать их. Пусть она происходит из семьи снобов и склонна к высокомерию, но эти губы он должен поцеловать!

— За прекрасный отдых, — пробормотала Линн, надеясь, что не покраснела под его недвусмысленным взглядом. Слишком легко было понять, о чем он сейчас думает.

Она отпила глоток и завороженно наблюдала, как Дэвид делает то же самое. Ее фантазия вдруг заработала на повышенных оборотах. Она смотрела, как Дэвид глотает, видела загорелую кожу на крепкой шее, мысленно прослеживала путь вина, вызывала в памяти, словно фотографию, картинку с пляжа. Широкая, мускулистая грудь, плоский живот, тонкие золотистые волоски на гладкой коже… на коже, к которой она могла прижаться, которую ей хотелось погладить…

— Какие у тебя планы, Линн?

— Планы? — Он меня поймал, мелькнуло у нее в голове. Он прочитал по глазам, о чем я думаю! — У меня нет никаких планов!

Он сделал еще глоток и отставил стакан.

— У меня тоже. Я собираюсь после школы немного осмотреться. Что-нибудь подвернется, чем потом можно будет заняться.

Она безразлично улыбнулась. Он говорил о планах на будущее. Как хорошо, что ее ответ годился на все случаи жизни.

— Я еще не решила. Сначала получу образование, а потом посмотрю, что получится.

Если бы еда не привела его в миролюбивое состояние, он не преминул бы заметить, что баснословно богатая семья может позволить кое-кому такие вольности.

— Салли совсем другая, чем я.

— Твоя сестра…

Он кивнул.

— Она хочет открыть модный бутик, и при ее страсти к тряпкам это то, что надо.

— Тогда она нашла для себя идеальную профессию. — Линн благодаря вину, еде, музыке и соответствующему освещению чувствовала себя все раскованнее и могла уже закрыть глаза на то, что разговаривает с большим мальчиком, в сущности, ребенком. С ребенком? Ну да…

Дэвид озабоченно покачал головой.

— Когда Салли пытается что-то организовать, получается хаос…

— Тогда ей лучше не стремиться к самостоятельности.

Он пожал плечами.

— Еще она обожает сплетни. Кто, где, как был одет, с кем?

Линн незаметно вздохнула.

— Тогда все-таки модный бутик станет для нее идеальным местом.

— Она почти все делает правильно, но всегда слишком шумно!

Линн опустила свою вилку и выжидательно посмотрела на него.

— Что еще?

Дэвид недолго думал.

— Она без остановки раздает всем вино, сырные кубики и добрые советы…

— Тогда она идеальна для бутика, — сухо констатировала Линн. — И явно так же хаотична, как и вся ваша семья. — Она вопросительно наклонила голову. — За это ты мне сейчас снова выдашь массу лестных характеристик?

— Нет, я знаю кое-что получше. — Он встал и повел ее на танцплощадку перед мексиканским ансамблем, который учитывал интернациональные вкусы гостей и играл все — от последних хитов до мексиканского фольклора.

Первые два танца были из числа тех, что часто исполняются, и Линн, полузакрыв глаза, разглядывала яркие огоньки над головой.

Потом начался медленный танец, и она не успела отказаться, как Дэвид притянул ее к себе и закачался вместе с ней в нежном ритме музыки. И сейчас уже ничем не напоминал большого ребенка.