Розамунда Пилчер - Под знаком Близнецов

— В таком случае, — сказала она, с улыбкой сжимая руку Флоры, — в ближайшее время тебе придется приехать в Фернриг еще раз, тогда мы обо всем и поговорим.

— Я постараюсь… Извините, мне действительно очень жаль.

— Дитя мое, не переживай так. Это не конец света. Просто глупая идея, которая пришла мне в голову. А теперь тебе, пожалуй, пора спуститься вниз. Гости сейчас прибудут, тебе надо их встретить.

— Я зайду к вам завтра.

— Конечно. Спокойной ночи, дорогая.

Флора наклонилась, чтобы поцеловать ее. В этот момент дверь открылась, и вошел Джейсон в пижаме, с книгой под мышкой.

— Ты хорошо выглядишь, Роза. Здравствуй, Таппи. Как отдохнула после обеда?

— Замечательно.

— Я принес «Остров сокровищ» вместо «Братца Кролика», потому что Энтони сказал, что я уже достаточно храбрый для этой книги.

— Ладно. Если там будет что-нибудь совсем страшное, мы всегда можем отложить ее и взять другую, — успокоила его Таппи.

— Ты уже поужинал? — спросила Флора.

— Да. И еще напился кока-колы. — Чтобы Таппи поскорее начала читать, он поспешил выпроводить Флору из комнаты: — Там уже есть один гость, Хью. Он ждет внизу.

— Тогда я пойду поздороваюсь, — сказала Флора.

Она вышла из комнаты, закрыла за собой дверь и остановилась, прижав ладони к щекам, пытаясь взять себя в руки. Она чувствовала себя так, как будто должна пройти через суровое испытание, и ненавидела себя за это чувство. Разочарование в глазах Таппи будет преследовать ее всю жизнь. Но что еще она могла сказать? Что еще она могла сделать, кроме как ответить отказом на предложение остаться?

Почему жизнь не может быть простой? Почему все так осложняется эмоциями и человеческими взаимоотношениями? То, что было задумано как невинная ложь с благой целью, начало перерастать в нечто безобразное. Разве могла Флора знать, во что это все выльется? Она и не предполагала, что Таппи окажется такой чудесной.

Флора сделала глубокий вдох и спустилась вниз; ковер заглушал шаги ее мягких туфель. Холл был убран к приходу гостей. На столике стоял букет из хризантем и березовых листьев. Шторы на окнах были задернуты, в камине горел огонь. Из приоткрытой двери гостиной раздавались голоса.

— Хью, ты считаешь, что Таппи идет на поправку? — спросил Энтони.

— Безусловно. Я говорил об этом еще несколько дней назад.

Голос был глубоким, а его интонации пугающе знакомыми.

Флора остановилась как вкопанная, но не для того, чтобы подслушивать, а потому что была не в состоянии сделать следующий шаг.

— Но Изабель думала…

— О чем?

В разговор вступила Изабель, ее голос звучал нервно и слегка растерянно.

— Я думала… Я думала, что ты пытаешься скрыть от меня правду… Успокоить меня…

— Изабель! — в голосе Хью звучал упрек. — Ты знаешь меня всю жизнь. Я никогда ничего не скрывал от тебя. Ты должна это понимать. Особенно, если дело касается Таппи.

— Но у тебя было такое лицо…

— К сожалению, я ничего не могу поделать со своим лицом. — Он попытался смягчить тон. — Наверное, я с ним родился.

— Нет, я хорошо помню, — не отступала Изабель. — Я вышла из гостиной, а ты стоял на лестнице. Просто стоял. И выражение твоего лица испугало меня. Я решила, что это из-за Таппи…

— Это не имело отношения к Таппи. Меня беспокоила другая проблема. И я сказал тебе, что Таппи поправляется, что она крепка, как старый здоровый корень, и, возможно, переживет всех нас.

Наступила пауза, потом Изабель признала:

— Да, ты сказал мне это, но я тебе не поверила…

И ее голос дрогнул, как будто она готова расплакаться.

Флора вошла в приоткрытую дверь.

В этот вечер ярко освещенная гостиная в Фернриге напоминала декорацию к какой-нибудь викторианской пьесе. Иллюзия усиливалась театральным расположением трех действующих лиц. При появлении Флоры они замолчали и повернулись к ней. Энтони наполнял бокал у столика с напитками; Изабель в длинном шерстяном платье цвета вереска замерла у камина. Но взгляд Флоры приковал третий персонаж. Доктор. Хью Кайл. Он стоял лицом к Изабель по другую сторону камина, такой высокий, что его голова и плечи отражались в венецианском зеркале, висящем над высокой каминной полкой.

— Роза! — воскликнула Изабель. — Иди к нам, поближе к огню. Ты ведь помнишь Хью?

— Да, — сказала Флора. Едва услышав голос, она поняла, что это он. Тот человек, который подошел к ней утром на пляже. — Да, я помню.

— Разумеется, — сказал он. — Разумеется, мы помним друг друга. Как дела, Роза?

Она нахмурилась.

— Я нечаянно подслушала ваш разговор. Вы говорили о Таппи.

Энтони, не спрашивая, что налить, протянул ей бокал.

— Похоже, произошло некоторое недоразумение, — сказал он.

Флора взяла бокал, он был очень холодным.

— Таппи выздоравливает?

— Да. Хью убежден в этом.

Флора была готова разрыдаться.

— Это я во всем виновата, — торопливо объяснила Изабель. — Моя глупая ошибка. Но я была так расстроена. Я решила, что Хью намекает, что Таппи… — Она не смогла произнести слово «умирает». — Что ей становится хуже. И я сказала об этом Энтони.

— Но это не так?

— Нет.

Флора посмотрела на Энтони. Два заговорщика, подумала она. Попали в свою собственную ловушку. Им вообще не надо было приезжать в Фернриг. Не надо было затевать эту безумную авантюру. Весь тщательно разработанный план оказался ненужным.

По лицу Энтони было ясно, что он понимает, о чем думает Флора. Извиняющееся выражение смешалось с явным облегчением. Все-таки он очень любит свою бабушку. Флора взяла его за руку и ободряюще сжала.

— Она поправляется, — произнес Энтони с глубочайшим удовлетворением. — Но дело в том, что если бы мы с Розой не думали, что ситуация критическая, мы, вероятно, не приехали бы на эти выходные.

— В таком случае, — сказала Изабель, оправившись от смущения, — я рада, что неправильно поняла Хью. Мне жаль, что я перепугала вас, но, по крайней мере, вы оба здесь.

— Да, я не мог бы прописать более эффективного лекарства, — сказал Хью. — Ваш приезд подействовал на Таппи очень благотворно. — Он повернулся спиной к огню и прислонился широкими плечами к каминной полке. — Ну, и как возвращение в Шотландию, Роза?

Его тон был любезным, но голубые глаза оставались холодными.

— Мне здесь нравится, — осторожно ответила Флора.

— А почему ты не приехала летом?

— Она все лето провела в Штатах, — пришел на выручку Энтони.

Хью слегка вскинул брови.

— Правда? И где же?

Флора попыталась вспомнить, где была Роза.

— Э-э… В Нью-Йорке. В Большом Каньоне. И в других местах.

Хью понимающе кивнул.

— А как твоя матушка?

— Спасибо, хорошо.

— Она тоже собирается приехать в Фернриг?

— Нет, я… Я думаю, она пока останется в Нью-Йорке.

— Но ведь она, несомненно, приедет на свадьбу. Или вы собираетесь пожениться в Нью-Йорке?

— Ну, нет, это исключено, — заявила Изабель. — Разве мы сможем все поехать в Нью-Йорк?

— Ничего еще не решено, — поспешно сказал Энтони. — Не назначена даже дата, не говоря уж о месте.

— В таком случае, мы, видимо, торопим события, — заметил Хью.

— Да, именно так.

Наступила небольшая пауза, все сделали по глотку. Флора пыталась придумать какую-нибудь нейтральную тему для разговора, но в это время послышались звуки подъезжающих машин, захлопали дверцы, и Изабель сказала:

— А вот и остальные.

— Похоже, все приехали сразу.

Энтони поставил свой бокал и пошел встречать гостей. Через секунду Изабель, извинившись, тоже поставила бокал и, к ужасу Флоры, вышла, видимо, для того, чтобы провести дам наверх, где они могли бы раздеться и поправить прически.

Флора и Хью Кайл остались вдвоем. Казалось, даже воздух потрескивает от напряжения. Флора хотела начать атаку первой, сказав что-нибудь вроде: «Сейчас вы гораздо более любезны, чем утром», но потом решила, что сейчас не время и не место выяснять отношения. Кроме того, было невозможно защищаться, не зная, в чем тебя обвиняют.

Предположения на этот счет выглядели обескураживающими. Флора уже поняла, что Роза не отличалась большой щепетильностью в отношениях с людьми. Она ведь без малейших угрызений совести бросила Энтони и сбежала в Грецию с новым поклонником, умышленно оставив сестру подбирать осколки разбитой помолвки.

Наверняка и в семнадцать лет Роза отличалась таким же легкомыслием. Возможно, в Фернриге ей было скучно до зевоты, и ради развлечения она начала флиртовать с первым встречным.

Но Хью Кайл не был похож на человека, склонного к развлечениям такого рода. Флора украдкой взглянула на него. Он все так же стоял спиной к камину, держа в руке стакан виски, и смотрел на нее пристальным, немигающим взглядом проницательных голубых глаз. На нем был темный костюм, шелковая рубашка и галстук с эмблемой какого-то клуба. Выражение его лица лишало Флору последних остатков храбрости. Она была смущена и не знала, что сказать.

По-видимому, Хью Кайл почувствовал ее замешательство и, как ни странно, пришел на помощь, первым нарушив молчание.

— Таппи сказала, что вы с Энтони завтра уезжаете.

— Да.

— Вам повезло — сегодня был чудесный день.

— Да, замечательный.

— И как вы его провели?

— Мы ходили гулять.

По счастью, в этот момент в гостиную вошел Энтони в сопровождении двух мужчин.

— Все прибыли одновременно, — сказал он. — Роза, думаю, ты не знакома с мистером Кроутером. Он приехал в Тарбол позднее.

Мистер Кроутер, как и подобает священнику, был одет в черное, но его румяное лицо, густые седые волосы и крепкая фигура делали его похожим, скорее, на удачливого букмекера, чем на служителя церкви. Он взял руку Флоры в свою массивную ладонь и начал энергично трясти ее.

— Приятно с вами познакомиться. Я давно хотел посмотреть на невесту Энтони. Здравствуйте, здравствуйте.

Голосом он тоже напоминал букмекера: от густых раскатов хрустальные подвески люстры задрожали, со звоном стукаясь друг о друга. Флора представила, как он громогласно читает проповеди со своей кафедры. Прихожане наверняка его обожают.

— Здравствуйте.

— Миссис Армстронг так ждала вашего приезда, и мы все тоже. — Он увидел Хью Кайла и наконец выпустил руку Флоры. — Вы уже здесь, доктор! Как жизнь?

— Роза, — окликнул ее Энтони.

Флора уже заметила краем глаза второго гостя, который ждал своей очереди проявить любезность. Она повернулась к нему.

— Ты ведь помнишь Брайана Стоддарта, Роза? — сказал Энтони.

Она увидела смуглое лицо, темные брови, улыбчивый рот. Волосы были темными, а глаза светлыми, чистого серого цвета. Не такой высокий, как Энтони, и чуть старше, он излучал энергию, которая делала его чрезвычайно привлекательным. В отличие от других присутствующих мужчин он был одет менее официально: черные брюки, синий бархатный пиджак, а вместо рубашки и галстука — белая водолазка.

— Роза, сто лет тебя не видел.

Он раскрыл объятия, и Флора, не раздумывая, шагнула ему навстречу. Он поцеловал ее в щеку, она ответила тем же. По-видимому, Брайан был достаточно близко знаком с Розой.

— Дай-ка посмотреть, какая ты стала.

— Все говорят, что она похорошела, — заметил Энтони.

— Она не могла стать более красивой, чем была, но выглядит довольной и счастливой. Тебе повезло, Энтони.

— Да, — не слишком уверенно ответил Энтони. — Ладно, лучше скажи, что тебе налить. — И он увлек Брайана к столику с напитками.

В гостиную вошла Изабель, ведя с собой двух дам, и сцена повторилась, только на этот раз представлением гостей занималась Изабель. Одну из дам звали миссис Кроутер, она Розу не видела. У нее были большие зубы, как и предупреждал Джейсон, но приятное лицо, и одета она была как для шотландской вечеринки с танцами: в клетчатое платье с брошью из дымчатого топаза. Миссис Кроутер оказалась такой же жизнерадостной, как и ее супруг.

— Как замечательно, что вы смогли приехать и снова увидеться с миссис Армстронг. Жалко, что сегодня она не с нами. — Она улыбнулась поверх головы Флоры. — Добрый вечер, доктор Кайл. Добрый вечер, мистер Стоддарт.

— Роза, а вот и Анна, — мягким голосом сказала Изабель. — Анна Стоддарт из Ардмора.

Женщина улыбнулась. Даже из вежливости ее трудно было назвать привлекательной. К тому же, она была болезненно застенчива. Было трудно угадать ее возраст и еще труднее понять, как ей удалось подцепить такого обаятельного мужа. Флора обратила внимание на дорогое, но довольно унылое вечернее платье и изумительные украшения. Бриллианты сверкали в ушах и на пальцах Анны, подрагивали у выреза платья.