– Ладно, – пробормотала она.

Рион достал из кармана мобильный, и Либби сказала ему свой номер. Они связаны узами брака, но даже не знают телефонных номеров друг друга! Ей следовало указать ему на это еще два дня назад как на причину развода.

Занеся ее номер в память телефона, Рион быстрым движением убрал его в карман, взял тарелку со стойки бара и закрыл крышку компьютера.

– Сегодня днем у меня встреча, – сказал он, мельком взглянув на часы. – Я вернусь около пяти.

– Что за встреча?

Уголки его губ приподнялись от изумления, пока он надевал темный пиджак и приглаживал рукой галстук.

– Для женщины, которая считает вмешательством в частную жизнь вопрос мужа о том, где она была, ты проявляешь ужасное любопытство.

Он провокационно выгнул бровь.

– Я просто немного удивлена. Я полагала, ты потребуешь моего присутствия на каждом мероприятии, отдаленно имеющем отношение к твоей предвыборной кампании.

– Ты обрадуешься, когда узнаешь, что, за исключением вечеринки по случаю предварительных выборов у мэра на следующей неделе, от тебя требуется оставаться здесь, облагораживая семейное гнездышко. – Он кивнул на залитую солнечным светом террасу, надел туфли и открыл парадную дверь. – Осмелюсь предположить, ты не сочтешь это слишком большим затруднением. До встречи.

Поддавшись импульсу, разозлившаяся Либби схватила с тарелки одно из печений, приготовленных Эриклеей, и бросила его в Риона. Но он закрыл за собой дверь так быстро, что печенье ударилось о деревянную дверь, рассыпалось на множество кусочков и облаком крошек упало на пол.

«Итак, – язвительно подумала Либби, решив устранить беспорядок, – Рион не просто использовал меня, он стал явным женоненавистником. Ему не нужна умная женщина, которая может помочь в его предвыборной кампании. Он просто хочет, чтобы я стала ходячей разговаривающей куклой. Неудивительно, что он отправил Эриклею прочь. В конце концов, зачем ему домработница, если есть жена, облагораживающая семейное гнездышко?»

Включив компьютер, Либби разыскала график встреч Ориона Деликариса в Метамейкосе. Встреча была назначена в половине третьего, в ратуше, мимо которой она проходила сегодня утром. Отлично!


Было два часа тридцать три минуты, когда Либби завернула за угол и увидела припаркованный у ратуши автомобиль Риона. Все идет как надо, если не учитывать то, что Либби вышла из дома в одиннадцатом часу и самую жаркую часть дня провела на ногах. Она взъерошила волосы на затылке, перевела дыхание, затем шагнула внутрь.

В ратуше было полно представителей разных слоев общества. Тут были рыбаки, которые, вероятно, еще утром находились в море, а теперь пришли из порта; старики с досками для игры в триктрак, которые они удерживали под мышкой; женщины с младенцами в нагрудных рюкзаках; группа студентов, предположительно из колледжа, полуразрушенное здание которого Либби заметила сегодня утром на противоположной стороне старой части города.

– Добро пожаловать и спасибо, что пришли.

Услышав голос Риона из центра зала, Либби приподнялась на цыпочки, пытаясь разглядеть его поверх голов.

– Цель этой встречи – рассказать о главных преобразованиях, которые мы намерены сделать в Метамейкосе, если победим на предстоящих выборах. Но прежде всего мы хотим, чтобы вы не стеснялись задавать нам вопросы.

В толпе послышалось изумленное бормотание, словно подобное приглашение было неслыханным. Но Либби едва обратила на это внимание. Когда она наконец сумела разглядеть Риона, то ощутила себя почти загипнотизированной. Внезапно она поняла, что ее муж – воплощение прирожденного лидера. Она никогда не думала о нем в таком смысле. Но теперь, стоя на возвышении, Рион выглядел таким властным и таким уверенным, что даже у нее возникло инстинктивное желание последовать за ним.

Она заставила замолчать свой внутренний голос, который нашептывал: «Да, последовать за ним в постель». Либби не могла больше притворяться, что ее к нему не влечет.

– Я не знал, что вы придете, – раздался позади нее шепот, внезапно прерывая ее размышления.

Повернувшись, она увидела стильно одетого молодого человека, протягивающего ей руку: – Меня зовут Стефанос, я один из пресс-секретарей Риона.

Либби осторожно пожала ему руку, задаваясь вопросом, откуда этому человеку известно, кто она.

– Вчера вечером вас сфотографировали на выходе из театра, – сказал он, разгадав ее озадаченное выражение лица. – Сегодня утром фотография была на первой полосе «Метамейкос трибьюн».

Либби вздохнула:

– Тогда, полагаю, сегодня для вас удачный день.

Он выгнул бровь, указывая на возвышение:

– День имеет шанс стать еще удачнее. Пойдете со мной?

На какое-то мгновение Либби подумала, что Рион заметил ее в толпе и послал Стефаноса, чтобы тот привел ее. Потом ей пришло в голову, что если бы Рион заметил ее, то попросил бы кого-нибудь из своих служащих отправить ее домой.

Очевидно, Стефанос только что ее увидел и воспользовался шансом.

Она кивнула;

– Конечно.

Стефанос вывел ее из толпы и повел по краю зала, пока Рион пустился в объяснение своих планов по поводу новой больницы. Его речь была безупречной или по меньшей мере была таковой до тех пор, пока Либби и Стефанос не оказались в нескольких шагах от возвышения. Либби услышала, как Рион запнулся на середине фразы.

Либби подняла голову и встретила взгляд, выражающий неодобрение. Но потом, так же быстро, Рион отвел взгляд в сторону и продолжил говорить. Казалось, его самообладание ничуть не пострадало. Либби увидела, что Стефанос вырвался вперед и зовет ее присоединиться к нему – он стоял в нескольких шагах от возвышения. По-прежнему ошеломленная, она подошла к Стефаносу, а он, быстро выудив из ниоткуда еще один стул, поставил его в полукруг среди тех, кто расположился позади Риона, приглашая Либби присоединиться к ним.


Когда Рион приступил ко второй части выступления, он спиной ощущал, что Либби сидит позади него. Страх медленно проникал в его сердце. Он так усердно над этим работал! И сегодня решающий день. Теперь, из-за его желания доказать Либби, что он стал успешным и они оба пылают друг к другу страстью, все может рухнуть. Он, как никогда, близок к провалу. А это его единственный шанс навести здесь порядок. Каким же надо быть дураком, чтобы предположить, что двух недель в роскоши, когда все ее желания исполняются, будет достаточно, чтобы Либби держала рот закрытым! Она, несомненно, ухватится за возможность его погубить. Либби и не скрывала, что ее ужаснула перспектива, когда такой человек, как он, добьется власти в обществе.

Рион заскрежетал зубами, взмолившись, чтобы Стефанос получил его телепатический приказ и убрал Либби со сцены. Сейчас же! Он понимал, почему Стефанос привел ее сюда. Но Стефанос и не догадывался, что, если кто-нибудь задаст Либби вопрос, ещё неизвестно, как она на него ответит.

Но оказалось, что Рион не силен в телепатии. Сидящий у края возвышения Стефанос губами проговаривал, обращаясь к Риону: «Переходите к вопросам».

Рион неохотно закончил объяснение преимуществ системы жилищного строительства:

– Итак, теперь все зависит от вас. У кого есть ко мне вопросы?

– Или к одному из нас, – встрял недавно пониженный в должности менеджер предвыборной кампании, который всегда выступал за командный стиль в работе.

Рион приклеил на рот улыбку, но его взгляд остался серьезным:

– Конечно. Или одному из нашей команды.

– У меня вопрос. – Мужчина средних лет, находящийся впереди толпы, поднял руку, и Рион пригласил его продолжать. – Вы сказали, что будет новая больница и пятьсот новых домов, которые смогут купить такие, как мы. Но после всего этого откуда нам знать, что остальная часть Метамейкоса не станет такой, как сейчас эта?

Под одобрительный рокот он махнул в направлении богатой части города.

– Как, в самом деле? – послышался хитрый и неприятный мужской голос откуда-то из толпы. Либби чуть наклонилась вперед и сразу же увидела обладателя этого голоса. Это оказался неряшливый мужчина, который прошлой ночью был со Спайросом и его женой. – Разве прошлый проект «Деликарис экспериенсис» не был элитным жилым домом?

Снова в толпе забормотали, на этот раз обеспокоенно.

– Действительно, был, – спокойно и уверенно сказал Рион. – Мои попытки в бизнесе полностью отличны от того, что я надеюсь сделать в Метамейкосе. Раз вы спросили, я с радостью объясню, почему так получилось.

Человек Спайроса выглядел как триумфатор, но лишь на секунду.

Рион продолжал:

– Афины лучше всего подходят для управления «Деликарис экспериенсис». Бизнес всегда лучше вести в столице. Однако там очень дорогая жизнь. Для того чтобы иметь возможность помогать своим сотрудникам, я купил многоквартирный дом, нуждавшийся в ремонте. Здание было целиком отреставрировано. Дешевле было отремонтировать весь дом, чем скупать отдельные квартиры и ремонтировать каждую из них. Это позволило мне предложить эти квартиры моему персоналу: купить или снять по очень разумной цене, по их желанию.

Человек Спайроса выглядел рассерженным – его вопрос вызвал нежелательные последствия. Но вот он схватился за контраргумент:

– Это потому, что вы мало платите персоналу, который не в состоянии купить себе жилье на свободном рынке, мистер Деликарис?

– Нет, Стамос, я считаю, что люди заслуживают благоприятного шанса. Итак, к вашему вопросу, сэр. – Рион сосредоточился на мужчине напротив: – Я полагаю, роскошь имеет право на существовании в Метамейкосе, но мне не понравится, если провинция будет изобиловать дорогущими домами для отдыха. Как только я построю пятьсот домов по приемлемым ценам, я обещаю построить еще столько же. В конце концов, я уверен, что ваши дети тоже захотят однажды купить себе дома.

Мужчина искренне кивнул, в толпе послышалось одобрительное бормотание. Но снова встрял Стамос:

– О да, мы это вчера поняли. Вопреки всеобщему мнению, вы истинный семьянин. Это ведь ваша жена?

Он указал на Либби.

Никто изумленно не ахнул. Слухи распространились слишком быстро. И все же люди смотрели неловко и с любопытством, словно Стамос задал неподобающий вопрос, на который каждый хотел услышать ответ.

Либби глубоко вздохнула, жалея, что не видит выражения лица Риона, а только его затылок. Но Рион заговорил сдержанно:

– В самом деле. Мы с моей женой какое-то время жили порознь, но я с радостью заявляю, что все в прошлом.

Он повернулся, чтобы мельком взглянуть на Либби, потом кивнул, будто предлагая задавать еще вопросы.

– И именно тактика вашего мужа растопила ваше сердце и вернула назад как раз во время проведения предвыборной кампании? – лукаво спросил Стамос, обращаясь к Либби.

Рион резко повернул голову в сторону Стефаноса, его глаза сверкали от гнева. Но Стефанос бросил ему предупреждающий взгляд, говорящий: «Если вы обрушитесь на Стамоса, будет только хуже». Когда Рион снова повернулся к толпе, он с ужасом обнаружил, что Либби вышла вперед и подошла к микрофону.

– Нет, – сказала она и услышала, как Рион резко глотнул воздух.

Ей хотелось выпалить правду, но при мысли об этом ей стало совестно. Чувство вины мучило ее со вчерашней ночи. И внезапно она задалась вопросом, не перестанет ли Рион использовать ее, если она сейчас прикусит язык?

– Нет. На самом деле я не знала о решении моего мужа участвовать в этих выборах до… совсем недавнего времени. Я приехала в Афины по делам, где мы и воссоединились.

– Но вы, вне сомнения, всецело поддерживаете политику вашего мужа?

– Исходя из только что услышанного, поддерживаю. – Либби помедлила, решив больше не лгать. – Но его тактика нова для меня, как и для большинства из вас, я уверена. Поэтому, раз я никогда не разделяла мнений тех, кто близок мне только из-за кровных или брачных уз, задайте мне этот вопрос снова, когда я обдумаю факты.

К удивлению Либби, зал внезапно наполнился восторженными аплодисментами женщин, которые изумились тому, что она говорит напрямик; мужчин, которые понимающе толкали друг друга локтями в бок, словно с радостью осознавали, что даже Ориона Деликариса жена упрямица. Аплодировали все, исключая Стамоса, который скрылся через заднюю дверь с мрачным выражением лица.

Либби снова села на свое место, когда посыпались вопросы о здравоохранении и школьном образовании. К этому моменту у многих присутствующих развязались языки.

– Вы гениально выступили, – прошептал ей Стефанос.

Но, судя по выражению лица Риона, тот не разделял этого мнения.

Глава 7

Когда Либби уселась на низкое кожаное сиденье, в автомобиле Риона, он снял галстук, расстегнул ворот рубашки и включил зажигание. Мотор взревел.

Оставшуюся часть встречи с населением Метамейкоса Рион сохранял безупречное самообладание, легко отвечая на новые вопросы с нужной долей уважительности,- серьезности и остроумия, но Либби знала, что душа у него кипела от ярости. И если у нее оставались какие-то сомнения, то твердая рука Риона, которой он с леденящей молчаливостью касался спины Либби, подводя к автомобилю, их окончательно развеяла.