Ну, Либби тоже негодовала. Да, она пришла на встречу с намерением его позлить, но ведь в конце концов она решила постараться проявить обычную вежливость. Похоже, она серьезно ошиблась. У Риона не осталось и зачатков обычной вежливости.

– Разве ты не заметил, что я оказала тебе услугу? – внезапно выпалила она, решив, что если не произнесет хоть одного слова, то оконные стекла в автомобиле лопнут от напряжения. – Жители Метамейкоса увидели в тебе обычного человека, а не миллиардера, который летает по небу на собственном самолете и гоняет по улицам на «бугатти».

– Слушайте, леди Ашворт, не вам учить меня обращению с обычными людьми.

– Я не разъезжаю на вычурном транспорте.

– Нет, ты из-за отсутствия у тебя родительских денег, чтобы передвигаться на таком транспорте, передвигаешься на моем.

Услышав обвинение, Либби вскипела:

– Я вынуждена была это делать! Это еще одно напоминание о том, что деньги не имеют никакого значения. Неужели до тебя не доходило, что жители Метамейкоса могут думать так же?

Рион вцепился руками в руль, костяшки его пальцев побелели. На мгновение ярость лишила его способности говорить.

– Ты считаешь, что деньги не имеют никакого значения? Хотя почему ты должна рассуждать иначе, если тебе неизвестно, что такое остаться без денег?

– Я не это имею в виду. Только потому, что у моих родителей имеются деньги, не означает, что я не имею понятия…

– Каково жить в нищете? Да, я забываю, что заставил тебя жить в убогой квартире.

Либби покачала головой, задаваясь вопросом, почему он всегда так превратно ее понимает.

– Только потому, что у моих родителей имеются деньги, не означает, что я не имею понятия о бедности, Рион. Я путешествовала по всему миру - по всему. Я была не только в городах с ярким освещением.

– И что ты сделала, когда это увидела? Отложила в сторону цифровую фотокамеру и возблагодарила Бога за то, что тебе повезло родиться богатой аристократкой?

– Я делала то, что могла, – серьезно сказала Либби.

Она делала немногое, учитывая, что жила на собственные доходы. Но фонд фирмы «Фантастические туры от Кейт», созданный для того, чтобы поощрять работников и клиентов вкладывать деньги в экономику наиболее бедствующих городов, которые они посещают, теперь действительно менял ситуацию.

– Я хотела сказать… – Она глубоко вздохнула. – Сомневаюсь, что демонстрацией своего богатства ты завоюешь любовь своих избирателей.

– Ты так считаешь? – Рион поднял брови. – Тебе не нужно напомнить о том, что когда-то я был одним из этой толпы избирателей?

– Нет, не нужно, – именно поэтому они находятся здесь, а не в Афинах или где-то еще.

– Тогда постарайся на миг представить, о чем думает тот, кто живет в старой части города. Разве ты не вдохновилась бы, увидев, что тот, кто вырос там же, где и ты, достиг успеха?

Либби задумалась над этим, а также над его заявлением о том, что он намерен вложить собственные деньги в строительство больниц и домов. И если бы она не знала, что Рион ввязался в это ради власти и острых ощущений от победы, то, вероятно, вдохновилась бы. Именно поэтому он находится здесь. Но почему Рион считает ошибкой показывать людям, что он не только успешный бизнесмен, но и обыкновенный человек?

– Но если ты так жаждешь, чтобы жители Метамейкоса ощутили с тобой родство, с какой стати ты злишься, вспоминая, что произошло ранее?

Рион свернул в проезд и заглушил двигатель. С какой стати он злится? О, на это имеется много причин: он злится потому, что его влечение к Либби снижает его работоспособность. Злится, потому что в один из моментов она управляла его судьбой, а он беспомощно за этим наблюдал. Злится, потому что даже сейчас его желание не ослабло!

Он резко открыл дверцу автомобиля:

– Мне нужно провести селекторное совещание с правлением «Деликарис экспериенсис», – он посмотрел на часы: – Сейчас.

Либби плелась за ним, пока он отпирал парадную дверь. Ей ужасно хотелось, чтобы он понял, как неразумно себя ведет.

– Я могла всем рассказать о том, как ты вынудил меня вернуться, но я решила тебе помочь. И все же ты выглядишь так, словно готов взорваться.

В ту секунду, когда эти слова слетели с ее губ, Рион так резко повернулся к ней, что она едва не врезалась в него.

– Ты права, – выдохнул он, вытягивая руку и закрывая за Либби парадную дверь. На миг она замерла, округлив глаза и понадеявшись, что Рион объявит о том, как был не прав, используя ее. И окажется, что он прежний Рион, в которого она влюбилась. Но вот он заговорил снова: – Я действительно готов взорваться. И ты тоже.

Он взял ее за руку и прижал к своей груди.

Это было так неожиданно, что на секунду Либби стояла неподвижно, ощущая жар его груди, чувствуя биение его сердца, эхом отражающееся в ее теле. Ей было трудно понять, чье именно сердцебиение она слышит. Словно они…

– Нет! – ахнула Либби, отдернув руку.

Она быстро и глубоко вздохнула, надеясь, что порция кислорода поможет ей мыслить здраво и напомнит: Рион в действительности не хочет ее, он изменился. Если она этого не поймет, то разобьет свое сердце. Она попробовала сделать шаг в сторону, но Рион это заметил и преградил ей путь.

– Нет? – хрипло сказал он. – Ты не этого хочешь? Тогда почему твое тело пылает? И почему ты отдернула руку так, словно боишься того, что может произойти далее?

– Я не боюсь…

– Хорошо. Тогда незачем ее убирать.

Он снова взял ее руку и запустил ее себе под рубашку, не сводя при этом с Либби взгляда.

У Либби перехватило дыхание. Итак, теперь она все равно обречена, уберет свою руку от груди Риона или нет. Она опустила глаза, чтобы не видеть Риона, и изо всех сил постаралась унять ощущения в теле, которые пробуждало прикосновение к его груди. Она знала, что может только попытаться убедить его, будто она ничего не чувствует.

Он осторожно провел пальцем вдоль ее вытянутой руки и по шее. Либби закрыла глаза и тряхнула головой, короткая челка упала ей на лоб. Впервые с тех пор, как Либби постригла волосы, чтобы ознаменовать начало новой жизни в Манчестере пять лет назад, она пожалела об этом. Сейчас волосы помогли бы ей скрыть выражение лица.

– Неужели ты не знаешь, что, отводя взгляд и не смотря мне прямо в глаза, ты еще сильнее подтверждаешь свое желание? – тихо сказал он. – Неужели ты думаешь, что я забыл, как ты закрывалась волосами… – Он отвел пряди волос от ее лица, заправил их ей за уши. От его прикосновений и мучительных воспоминаний у Либби засосало под ложечкой. – Когда хотела меня сильнее всего?

Либби широко раскрыла глаза и посмотрела на него в упор, надеясь, что он не обратит внимания на то, как она сильнее уперлась рукой ему в грудь, стараясь сохранить равновесие.

– Значение жестов может меняться, Рион. Прежде мне не хватало самоуверенности, теперь я отвожу взгляд из скромности.

– Скромность? – злобно рассмеялся он. – Нет. Я отлично знаю, что причина не в этом.

Обидевшись на его слова, Либби снова опустила ресницы.

– Тогда почему бы тебе просто не признать, что я не хочу смотреть на тебя или… прикасаться к тебе?

Она во второй раз убрала руку от его груди и уставилась на свою ладонь, словно на предательницу.

– Я не знаю, – ответил он, постукивая кончиками пальцев по своей нижней губе, притворяясь, будто задумался. – Возможно, ты не можешь сказать об этом, глядя мне в глаза. Может быть, так происходит потому, что, как только ты появилась в моем офисе, ты смотришь на меня, как смотрит изголодавшийся человек на пиршество. Так почему бы тебе просто не подойти к столу и не отведать блюда?

Ее дыхание стало тяжелым. Зачем она вообще решила попробовать его одурачить? Рион способен читать язык тела людей, которых впервые встретил, не говоря уже о языке тела Либби.

«И он пользовался этим с самого начала, – послышался голос из какого-то дальнего лабиринта разума, затуманенного желанием. – Не потому, что он хочет тебя. Ты нужна ему ради политической карьеры».

«Это означает, что если пристально посмотреть в его глаза, то можно увидеть в них нежелание», – подумала она с болью и облегчением.

Если бы она увидела, что его желание – это всего лишь маска, средство для достижения цели, у нее появилась бы сила и самоуважение, чтобы уйти.

Но, снова подняв глаза и посмотрев в лицо Риона, она не увидела даже намека на нежелание. И хотя подобного выражения не было на его лице вчера, она догадалась, что он просто одержим желанием доказать свое превосходство над любым ее мужчиной. Неужели возможно, что она его привлекает?

– Выбор за тобой, дорогая.

– Нет, я…

– Все еще здесь, – закончил он за нее, сделав шаг назад и взмахнув рукой перед собой, подчеркивая, что он ее больше не удерживает.

– Да, – прошептала она, желая сказать ему, что собирается уходить.

Но сказать об этом не смогла. Как она может уйти, когда он смотрит на нее так, как смотрел в первый день, когда она появилась в демонстрационном зале отцовской фирмы?

– Да, – повторила она. – Я все еще здесь, и я не хочу никуда уходить.


Чувство триумфа и возбуждение пробежали по жилам Риона. Он никогда не сомневался, что ее тело жаждет его так же сильно, как и раньше.

– Хорошо! – прорычал он, наклоняя голову. – Потому что это идеально мне подходит.

У Либби екнуло внутри, когда она поняла, что Рион расценил ее слова буквально. Он ведь ей заявил, что считает, будто у нее есть любовники. И к счастью, ей не удалось его переубедить, иначе он счел бы ее некой опытной соблазнительницей, которая привыкла заниматься любовью в середине дня, везде, где ее настигнет желание. И если Рион привык заниматься любовью именно с такими женщинами, Либби придется его разочаровать.

При мысли об этом ее пронзила боль. Но когда Рион с жадностью и страстностью припал к ее губам, она не удивилась бы, если бы ее охватило пламенем; ее страхи не просто уменьшились, но полностью потонули в чувственных ощущениях.

Конечно, Рион всегда знал, как свести ее с ума. Ведь это он познакомил Либби с наслаждениями. Но он так и не дал ей возможности понять, что она, в свою очередь, сводит с ума его. Либби всегда считала: так происходит потому, что, став его любовницей, она не оправдала и половины его ожиданий. Но теперь Рион демонстрировал ей, что, даже целуя ее, он сходит с ума.

Отчаявшись понять, что еще нравится Риону, она поспешно расстегнула его рубашку. Он нетерпеливо и удовлетворенно вздохнул, когда Либби спустила рубашку с его плеч и стала гладить упругие мускулы на его груди, непринужденно лаская его чувствительные соски.

В следующее мгновение он ответил ей тем же. Его пальцы быстро передвинулись к пуговицам на ее топе. Но он не стал расстегивать их, а провел ладонями по ее животу и выше…

Либби закрыла глаза и выгнула спину, прижавшись к стене. Его руки скользили по ее телу вверх, затем коснулись ее грудей. Либби испытала такое сильное возбуждение, что едва с собой совладала.

– Рион!

Возбужденная, но разочарованная тем, что им мешает одежда, Либби поспешила самостоятельно устранить этот недостаток. Она сняла топ. Как только топ упал на пол, Рион коснулся ее спины и, расстегнув лифчик, снял его. «Словно обертку с подарка», – пылко и радостно подумала Либби. Хотя Рион явно не забыл о том, какие ласки ей нравились, теперь он ласкал ее так, как нравилось ему: неторопливо поглаживая, наслаждаясь.

Либби простонала, а он восторженно улыбнулся. Его руки дарили ей еще больше наслаждения, опускаясь ниже. Вот они коснулись ее ягодиц под юбкой. Рион расстегнул молнию на юбке. Либби сняла сандалии, встав босыми ногами на холодный мраморный пол. И через несколько секунд она стояла перед Рионом абсолютно обнаженной.

Страстно желая, чтобы он присоединился к ней, она принялась легко целовать его в грудь, одновременно расстегивая его брюки. Рион одобрительно простонал, но это настолько ее взволновало, что пальцы отказались ее слушаться. Рион пришел ей на помощь, быстро раздевшись. Он лишь замешкался, доставая кожаный бумажник из кармана брюк, затем бросил их на пол. Но Либби ничего не заметила. Она была слишком зачарована его красивым телом.

Ей инстинктивно хотелось прикасаться к его возбужденной плоти с тех пор, как она впервые увидела его обнаженным, но в прошлом Рион всегда отводил ее руку в сторону. Теперь, воодушевившись приятными прикосновениями к его груди, она отмахнулась от воспоминаний и прикоснулась к нему.

Либби почувствовала, как Рион замер. Его дыхание стало громким, учащенным и прерывистым. Она подняла глаза и ощутила восторг, видя, как на него действует ее ласка. Его глаза были широко раскрыты и наполнены желанием. Она продолжала его ласкать. Глаза Риона потемнели. На этот раз он ее не останавливал.

Он не останавливал ее по меньшей мере до тех пор, пока оба не поняли, что доведены до предела.