Карен Хокинс - Подари мне поцелуй

Ему было забавно наблюдать, как Эдмунд пытается в танце оказаться рядом с леди Чоуэртон. В конце концов это ему удалось, и молодой человек стал делать разные выразительные жесты.

Оглянувшись, леди Чоуэртон нахмурилась, однако через некоторое время ее недовольный взгляд сменился лукавой усмешкой. Танец уже подходил к концу, когда Эдмунд и Джулия начали о чем-то оживленно спорить, а при .их приближении Алек услышал, как Джулия отчетливо произнесла:

– Болван!

Эдмунд, сдерживая злость, проводил ее на место и неловко поклонился.

– Я не буду отвечать на вашу колкость. – Он отошел в сторону с недовольной миной на лице.

– Кто болван? – поинтересовалась Мэдди; ее яркие синие глаза блестели от любопытства.

– Никто. – Эдмунд посмотрел на свою недавнюю партнершу, явно желая, чтобы она как-нибудь замяла этот вопрос, но Джулия упрямо вздернула подбородок.

– Эдмунд – болван.

– Ну, дитя мое, – разочарованно протянула Мэдди, – это и так все знают.

Джулия повернулась к Алеку:

– Он флиртовал самым непозволительным образом с замужней дамой!

Мэдди тут же предложила:

– Было бы справедливо, если бы лорд Чоуэртон вызвал вас на дуэль, Эдмунд. Будь я мужчиной, я бы без колебаний всадила пулю прямо вам в сердце.

Эдмунд покраснел.

– Нет, вы бы не смогли!

– Еще как смогла бы! Или в сердце, или в голову, чтобы сразу вышибить вам все мозги, – уточнила Мэдди. – Вам от них все равно никакой пользы.

Эдмунд хотел было что-то сказать в свое оправдание, но Джулия легонько ткнула ему в грудь веером.

– Вы должны поскорее подобрать себе какую-нибудь юную девушку, которых здесь достаточно много. – -Она внимательно оглядела зал, словно собираясь тут же предложить какой-нибудь девушке переместиться прямо в объятия Эдмунда.

Зная о редком таланте жены устраивать жизнь других людей, Алек ничуть бы не удивился, если бы ей это удалось.

Эдмунд с несчастным взглядом повернулся к нему:

– Послушайте, Алек, хоть вы объясните Джулии, что для таких разговоров это не самое лучшее место.

– А вот в дни моей юности, – возразила Мэдди, расправляя на плечах шаль, – для нас не было запретных тем, и мы целыми часами болтали, выясняя, кто кому изменяет. Это было так забавно.

Джулия кивнула:

– Мой отец говорил, что невысказанная правда может причинить больше вреда, чем явная ложь. – Она с осуждением посмотрела на Эдмунда. – Вы всегда должны говорить правду, несмотря ни на что.

Эдмунд опустился в кресло и в раздражении дернул за свой шейный платок.

– Можем мы обсудить что-нибудь еще? Пожалуйста! Пожалев его, Алек решил прийти ему на помощь и взял за руку Джулию:

– Давайте потанцуем.

– Но ведь это вальс!

– Тем лучше. – Не оставляя ей времени на возражения, Алек повел ее к танцующим.

Через несколько мгновений он понял причину недовольства месье Армана. Помимо полного отсутствия чувства ритма, Джулии было присуще безотчетное стремление стать в танце ведущей.

Крепко придерживая ее и двигаясь как можно медленнее, Алек в конце концов добился того, что их танец стал отдаленно походить на вальс. Он также отметил, что в ее неумении хорошо танцевать есть и некоторая польза. Так, ему приходилось прижимать се гораздо ближе, чем на предписанные правилами двенадцать дюймов, вследствие чего при каждом повороте она задевала грудью его сюртук и при этом очень мило краснела.

Алек поймал себя па мысли, что в ожидании этих моментов он даже задерживает дыхание, не отрывая взгляда от шелкового платья, скользящего рядом с отворотами его сюртука. Он пытался представить, как Джулия реагирует на танец, как при каждом повороте по ее телу разносятся чувственные волны...

К черту завещание, к черту душеприказчиков и к черту все это испытание! Да поможет ему Всевышний, иначе он просто сойдет с ума!

– Простите, мы уже танцевали вместе раньше?

На щеках у нее появились ямочки.

– Если бы это случилось, вы бы этого не забыли, поскольку были бы весь в синяках. Тереза не раз говорила, что умение танцевать – одно из лучших ваших качеств. А еще она очень ценит ваше умение целоваться. Конечно, я тоже знаю, как вы целу... – Замолчав, Джулия опустила голову и сильно покраснела.

Алека очень тронуло это признание. Он подумал, как бы она отреагировала, если бы он прямо сейчас покрыл поцелуями эти прелестные розовые щечки.

– Нет ничего предосудительного в том, что вы знаете, как я целуюсь, – мы ведь женаты, дорогая.

Она потупила взор.

– Эдмунд прав. Мне нужно внимательнее следить за тем, что я говорю. – Ее оживление погасло, и она смущенно посмотрела на него.

Как только музыка смолкла, Алек проводил Джулию к леди Бирлингтон, которая оживленно спорила о чем-то со вдовствующей герцогиней Роут, представительной худощавой дамой с довольно крупным носом, славившейся своей благотворительной деятельностью. Джулия сразу подключилась к беседе; послышались громкие восклицания и похвалы по поводу Мака, который стоял, словно прикованный, возле кресла, охраняя оставленный Джулией ридикюль.

Немного постояв возле них, Алек решил, что ему лучше наблюдать за Джулией со стороны, а если он увидит, что приближается Ник, то сможет опять присоединиться к группе леди Бирлингтон.

Найдя для себя удобное место и раздумывая над тем, что же с ними все-таки происходит, он в конце концов сумел отыскать пользу в том, что его жена так плохо танцует. По крайней мере это избавляло его от соперников – никто из мужчин не в состоянии слагать стихи и говорить комплименты в то время, как его дама постоянно наступает ему на ноги.

Алек возвращался к Джулии, лишь когда играли вальс, но каждый последующий тур вальса причинял ему больше страданий, чем предыдущий. К концу вечера настроение у него было хуже некуда.

По возвращении домой он целомудренно поцеловал руку жены и отправился в библиотеку, прихватив бутылку своего лучшего бренди. Налив себе огромную порцию, он выпил ее одним глотком. Чтобы охладить охватившую его страсть, не хватило бы всех запасов спиртного в доме, но Алек ничего не мог с этим поделать. Наполнив еще один стакан, он хотел было сесть в свое любимое кресло, но, обернувшись, увидел только пустое место – кресло все еще находилось в починке. Проклиная всех реформаторов и их благотворительность, Алек подошел к небольшому диванчику и бросил на него несколько подушек, чтобы создать хотя бы видимость комфорта.

Глядя на потолок, Алек спрашивал себя, спит ли уже Джулия, удобно устроившись в своей девичьей постели и натянув одеяло до подбородка; но как только его мысли стали превращаться в волнующие эротические видения, он сразу отогнал их и постарался сосредоточиться на бренди.

Вздохнув, он взглянул на камин, желая узнать, который час, но на привычном месте посередине полки, причудливо украшенной резьбой, часов не было. По-видимому, еще одна жертва Мака. Виконт, чертыхнувшись, поднялся и направился к буфету. Решив махнуть на все рукой, он открыл очередную бутылку бренди и пошел с ней к бугристому от подушек дивану.

Ему предстояла еще одна бессонная ночь.

Не прошло и двух недель после званого вечера, как вдовствующая герцогиня Роут появилась в «Олмаксе» в сопровождении пажа, еще более неприглядного, чем Мак, и бывшего прежде вором-карманником. Теперь благодаря ей бывший житель трущоб приобрел новое достойное занятие и работу. Разумеется, подобное событие вызвало много толков и разговоров; при этом, казалось, никто не замечал, что герцогиня приходилась хоть и дальней, но обожаемой родственницей леди Бирлингтон.

После столь пикантных событий, взбудораживших светских дам, в течение как минимум нескольких последующих недель по улицам и переулкам Лондона бегали растерянные лакеи в поисках бездомных детей для последующего обучения их в качестве пажей у своих высокопоставленных хозяек.

Успех Джулии в изысканном обществе не подлежал сомнению. Тереза, пораженная таким необычным поворотом событий, немедленно послала за Ником.

Он явился к ней с визитом только через три дня, однако за свое ожидание Тереза была вознаграждена редким удовольствием – прогулкой в его фаэтоне. Этой чести Ник удостаивал лишь избранных. Он помог Терезе сесть в коляску, уселся рядом с ней и пустил лошадей стремительной рысью вдоль аллеи.

Подождав, когда они минуют фешенебельные особняки на Парк-лейн, Тереза обернулась к своему спутнику:

– Вы должны немедленно предпринять меры относительно Джулии.

– Что вы имеете в виду? Похищение? Пытки?

Ирония, прозвучавшая в голосе Ника, больно задела ее.

– Нельзя сидеть сложа руки и ждать, когда Алек получит все деньги по завещанию.

Объехав стоявшую у края дороги карету, запряженную четверкой, Ник снова вернулся к разговору. В его голубых глазах читалась откровенная скука.

– Ничего не бойтесь, дорогая. Я за все отвечаю.

Внезапный порыв легкого ветерка весьма живописно взметнул пышные воздушные юбки голубого шелкового платья Терезы. Столь очаровательное зрелище приковало к себе внимание молодого человека, выходившего в этот момент из магазина с множеством пакетов и свертков в руках. Увидев Терезу, он замер на месте, и она наградила его ослепительной улыбкой. От растерянности и восторга молодой человек забыл обо всем на свете, и его покупки посыпались на землю.

Тереза выжидательно взглянула на Ника, желая похвастаться одержанной победой, однако он даже не посмотрел на нее: они выезжали на шумную оживленную площадь, и все его внимание было приковано к управлению лошадьми. Огромные колеса экипажа прошли в считанных дюймах от преградившей им дорогу повозки дубильщика кож.

Тереза с тоской посмотрела на классический профиль Ника и тихо вздохнула: в эффектной накидке цвета зеленого мха, которая превосходно сочеталась с бежевым цветом панталон, Ник выглядел просто умопомрачительно. Он был для нее живым олицетворением успеха, положения в обществе и всего самого лучшего в мужчине. Скорее бы они поженились – тогда она станет богатой графиней Бриджтон, и Ник будет принадлежать только ей.

Тереза была почти уверена, что чувство, которое она к нему питает, является любовью. Чем же еще это может быть, раз она постоянно о нем думает? Она любила в нем все: вкус его губ, великолепное мускулистое тело, даже запах его пота, которым пахли простыни после их свиданий.

Тереза восхищенно посмотрела на Ника, любуясь его фигурой – от широких плеч до упругих бедер под облегающими панталонами, и он, словно угадав ее мысли, смерил ее предостерегающим взглядом.

– Даже вам неприлично так пристально разглядывать мужчину...

Тереза невольно покраснела.

– Я вас не разглядывала.

Ник недоверчиво приподнял бровь.

– Я бы посоветовал вам иногда отрывать взгляд от моих ног, хотя бы для того, чтобы увидеть, как мало у вас осталось поклонников.

Насмешливый тон графа сразу же охладил ее вожделение.

– Мы только что проехали мимо лорда Марштона, который вам поклонился. И он выглядел очень расстроенным, увидев, что вы его не заметили.

Тереза пожала плечами:

– Он скоро явится ко мне с визитом. Это один из самых преданных моих поклонников.

– Да, и к тому же он по уши в долгах. – Ник с издевкой улыбнулся ей. – Возможно, кроме него, у вас никого не осталось. Сколько прежних почитателей перешло от вас к элегантной виконтессе Хантерстон? Пять? Шесть?

– Нисколько, – резко ответила Тереза, и ее охватило чувство горечи. Честно говоря, как минимум один поклонник действительно оставил ее ради Джулии.

Лорд Бентем уже почти год добивался руки Терезы. Его пылкие речи дышали истинной страстью. Но хотя его положение в обществе не вызывало нареканий, состояние было для нее явно недостаточным. Она не оставляла ему никакой надежды, отводя лишь место поклонника. Тем не менее его отступничество больно ранило ее, особенно после того, как лорд Бентем предложил Джулии написать ее портрет.

Данное предложение обсуждало все светское общество. Тереза внезапно подумала, получил ли он уже согласие Джулии.

Она резко вздернула подбородок и взглянула на Ника.

– Моя кузина вовсе не элегантна!

– Вынужден с вами не согласиться. Ваша кузина элегантна, умна и... – Он, нахмурившись, задумался.

Однако Тереза и не думала сдаваться.

– Джулия – всего лишь маленькая сельская уроженка заброшенных колоний на краю земли, которая не имеет никакого понятия о моде и вкусе!

Ник рассмеялся.

– Как изысканно вы выражаетесь. Но независимо от того, что вы говорите о такой занимательной личности, как Джулия, вы должны признать, что ведет она себя безупречно. И вы хорошо сделаете, если попробуете понять, в чем секрет притягательности вашей кузины, и начнете ей подражать, по мере ваших возможностей, разумеется. – Он холодно оглядел ее. – Вы ведь не становитесь моложе, моя дорогая. Такая сказочная красота, как ваша, быстро увядает.