Эллен Марш - Подари мне рай

– Кажется, я перестаралась, – тихонько призналась Мора, когда они с Россом остались наедине.

– Нет, – ответил он вовсе не сердито, – это не так.

Росс сомневался, что в Индии нашлась бы еще хоть одна женщина, которая взяла бы дело в свои руки так решительно и безоглядно.

– Но все же я вела себя слишком импульсивно.

– Что верно, то верно.

Мора почувствовала, что ей неловко от взгляда его проницательных голубых глаз, и стала смотреть на застекленные шкафы с аккуратными рядами разнокалиберных бутылочек с лекарствами.

– Что вы делаете здесь? – спросила она.

– Я встречался со старым другом. Он сержант в этом гарнизоне.

– Я не знала о вашем приезде.

Росс покачал головой:

– Я тут по делам службы. Моего приятеля перевели сюда из Сундагунджа, и я о многом должен его расспросить.

Это была та же самая ложь, которую он сообщил Гходе Лалу.

Мора широко раскрыла глаза:

– Вот как? Это как-то связано с тем, что едва не случилось в овраге в прошлом месяце? Вам удалось выяснить...

– Нет, – перебил ее Росс. – Но я выясню.

– Тогда... тогда вы поверите мне.

Ей почудилось, будто что-то промелькнуло у него в глазах – отражение боли или душевного страдания, но оно исчезло так быстро, что Мора засомневалась, права ли она в своем предположении.

– Возможно. Ни один из тяжущихся талукдаров не хочет принимать мои предложения. Мне кажется, оба были бы рады убрать меня с дороги.

– Как вы можете говорить такое?

– Полно, мисс Адамс, незачем так волноваться! Вы прекрасно знаете, что именно так здесь ведут дела.

– А если они сделают с вами то же, что и с Гходой Лалом?

– А вас огорчило бы, если бы меня ранили? Или убили?

Она сделала отчаянную попытку ответить легким тоном, но слова застряли в горле, и она лишь с болью посмотрела на Росса.

Росс притих. Потом подошел к ней и произнес:

– Ну?

Мора помотала головой.

Росс взял ее за подбородок, назвал по имени – и она вздрогнула. Слезы выступили на глазах.

– О, Росс, я...

– А вот и мы!

Дверь распахнулась, и вошел врач в сопровождении взволнованного полковника Брэдли. Он принес глубочайшие извинения за неприятности, доставленные Море и ее кузине, и уже распорядился, чтобы платья были немедленно возвращены. Заверил Мору, что виновные будут наказаны. Не согласится ли мисс Адамс пообедать с ним и его женой, перед тем как вернуться в город?

– Я, разумеется, пошлю нарочного известить ваших родных, иначе они будут беспокоиться о вас, – добавил полковник.

Мора молча кивнула, несколько ошеломленная.

– Ну а вы, Гамильтон? – забасил полковник, обращаясь к Россу. – Пообедаете с нами?

Росс нахмурился:

– Боюсь, сэр...

– Да ладно вам, мальчик мой! Не отказывайтесь!

– Но у меня дела в...

– ...офицерских квартирах. Знаю. Но офицеры вернутся с линий после пяти часов, так что вы можете провести жаркое время дня с мисс Адамс и моей женой. Каро обидится, если вы откажетесь.

Улыбка Росса была не слишком веселой.

– В таком случае я, разумеется, не могу отказаться.

Кэролайн Брэдли, маленькая, седая, с лицом, покрытым множеством морщин после долгих лет, проведенных под беспощадным солнцем Индии, пришла в восторг оттого, что принимает у себя молодых людей.

– Ах, вы такая гармоничная пара, – добавила она, приглашая их пройти в гостиную и вся сияя от радости. – Я знакома с Изабеллой Каррингтон и, как мне известно, скоро будет свадьба?

Мора опустила глаза, а Росс объяснил:

– Боюсь, вы заблуждаетесь, мэм. Мисс Адамс не моя нареченная.

– Да? Но... – Миссис Брэдли густо покраснела.

Мора откашлялась и произнесла:

– Я обручена с мистером Чарльзом Бартоном-Паскалем.

– Простите. Джордж вечно бранит меня за то, что я слишком много болтаю, верно, Джордж?

– Чепуха, – отрезал полковник и сгладил неловкость, приказав кхидматгару подать напитки.

Они пообедали холодной птицей и овощным супом. Мора выпила бокал вина и немедленно пожалела об этом. Голова у нее затуманилась и закружилась, она сидела неподвижно, одурманенная близостью Росса: за маленьким столом было тесно, и ей легко было бы коснуться щеки Росса своей щекой, возникни у нее такое желание. Ей вовсе не по душе было возвращаться в Дели в самое жаркое время дня, к тому же она преисполнилась горячей симпатией к полковнику Брэдли, бывалому солдату, который напоминал ей отца.

Но главное – быть рядом с Россом, снова быть с ним, хоть он почти не разговаривал с ней и то и дело бросал на нее сердитые взгляды – совсем как дома, в Бхунапуре! Но даже просто знать, что он здесь, в Дели, все меняло, делало совершенно иным.

«Он мне поможет, – смутно думала Мора. – Ведь он мог бы поговорить с дядей Лоренсом. Объяснить ему, что я вовсе не собиралась всерьез выходить замуж за Чарльза».

Она, видимо, все же немного опьянела, потому что с трудом подавила смешок при воспоминании о том, как сама попыталась поговорить с дядей, потому что и он, и тетя Дафна принимали все ее высказывания на эту тему за проявление предсвадебной нервозности.

– Это всегда так бывает, – заявила тетка, целуя ее в щеку.

– Бояться совершенно нечего, дорогая моя, – подмигнув, добавил дядя Лоренс и, когда решил, что Мора отошла на достаточное расстояние и не услышит его, шепнул жене: – Ты бы поскорее поговорила с ней... об этом.

Как будто она уже не знала, чего ей следует ожидать.

Ее радужное настроение исчезло при этой мысли. Да она скорее умрет, чем ляжет в постель с Чарльзом Бартоном-Паскалем, не говоря уже о браке с ним! А что, если бы Росс убедил ее опекунов в этом? Но как заговорить с ним – ведь она почти опьянела, чтобы вести подобные разговоры? К. тому же она отчаянно боится, что, в конце концов, не выдержит и откроет, кому отдано ее сердце.

Росс отнюдь не облегчал ей задачу. Она могла бы вообще не присутствовать на обеде – настолько мало внимания он уделял ей. Мора начинала подозревать, что он намеренно ее игнорирует, а от этого ей снова захотелось плакать. Или перевернуть супницу прямо на его красивую черноволосую голову.

Это и называется быть влюбленной? Чувствовать себя такой ужасно несчастной? Очень вам благодарна! Она совершенно измучилась к концу трапезы и радовалась, что скоро уедет отсюда в город, пусть и в мучительном для нее обществе Росса. Чемодан с ее спасенным гардеробом должен был следовать за ними в повозке, которую любезно предложил полковник.

– Это самое малое, что я мог сделать для вас, – сказал он в ответ на благодарность Моры.

– Вы еще приедете к нам, дорогая? – добавила Кэролайн Брэдли.

– Разумеется, – ответила Мора, уже совсем протрезвевшая, но бесконечно слабая, и поцеловала морщинистую щеку пожилой женщины.

Мора и Росс молча доехали до ворот гарнизона. Часовой лихо отдал честь, и вот они уже на дороге к дому при свете угасающего дня. Легкий ветерок шевелил блеклую траву. Высоко над головами кружили два коршуна.

Росс, конечно, понимал, как устала Мора, поэтому двигались они медленно и часто останавливались отдохнуть в тени придорожных деревьев. Будь у него выбор, Росс предпочел бы покинуть форт попозже, когда солнце сядет, но тогда пришлось бы ехать с Морой в темноте – недопустимое нарушение этикета, которое шокировало бы и хозяев дома, и родных Моры.

Так они и тащились в духоте, в светлых сумерках – суровый сахиб и печальная, молчаливая леди, вызывая любопытствующие взгляды посторонних.

Возле древних стен, окружающих бастион, Росс натянул поводья.

– Найдете ли вы одна дорогу к дому?

Мора удивленно взглянула на него.

– Мне не стоит сопровождать вас через весь город. Ваш жених найдет это неприличным, и я бы его не осудил за такое мнение.

Мора покраснела.

– Да, конечно.

Последовало молчание, во время которого лошади нетерпеливо перебирали ногами, а возница столь же нетерпеливо ожидал на дороге.

– Благодарю вас за помощь, – сдавленно заговорила Мора, не глядя на Росса. – Это было великодушно с вашей стороны.

Росс не ответил.

Мора забрала в руку поводья и уже хотела подхлестнуть коня. Росс произнес ее имя, и она вопросительно посмотрела на него.

– Почему вы согласились выйти за него замуж?

Настал черед Моры промолчать в ответ.

– Ведь вы его не любите?

Она покачала головой.

– Может быть, ваш дядя...

– Нет, – быстро перебила она. – Это было мое решение.

Она улыбнулась, глядя прямо в его сердитые глаза, обрадованная тем, что к ней вернулась ясность мыслей. Нет, она не унизит себя, обращаясь к нему за помощью. Она сама найдет выход из положения.

Слегка задыхаясь, боясь, что голос у нее дрогнет и выдаст ее волнение и тогда Росс догадается об истинном положении вещей, Мора продолжала:

– Извините, я попрощаюсь с вами. Я хотела бы вернуться домой до наступления темноты. – Она подтолкнула коня, и тот понес ее по дороге, а повозка покатила следом.

Росс долго смотрел в ту сторону, куда скрылась за поворотом дороги повозка. В придорожных зарослях послышался шорох, и еще одна лошадь появилась рядом с ним.

– Ва! – произнес Гхода Лал. – Теперь я знаю, зачем мы приехали в Дели. Ясно, что к Сундагунджу это не имеет отношения.

Росс хранил молчание.

Гхода Лал пристально взглянул в его окаменевшее лицо.

– Ты одержим демонами, брат.

– Неужели?

– Точно! С той самой минуты, как ты положил на нее глаз.

– Ты глупец, если веришь этому, – отрезал Росс.

– Нет, я вовсе не глупец, – возразил Гхода Лал.

Но Росс уже подхлестнул коня и поскакал по дороге к форту, не слушая своего слугу. Гхода Лал последовал за хозяином.

Прием в саду у Питерсов оказался скучным, как и опасалась Мора. Полковой оркестр играл бесконечные патриотические марши, облаченные в ливреи слуги разносили гостям на подносах разнообразные закуски. Дамы прогуливались по лужайке в нарядных туалетах и соответствующих шляпах. Происходил обмен комплиментами и сплетнями. Джентльмены толковали о поло и играх в крикет в Пуне.

Мора гуляла под пальмами с Чарльзом, ее пальчики слегка прикасались к рукаву жениха, как то было предписано этикетом. Чарльз выглядел неотразимо в своей визитке и высоком воротничке, и каждый из гостей заверял Мору, что она будет восхитительно счастлива с того момента, как станет миссис Чарльз Бартон-Паскаль.

От всего этого ей хотелось пронзительно кричать.

– Вы станете прекрасным дополнением к нашей дружеской компании, – высказалась Аманда Питерс.

Это был наивысший комплимент – знак того, что Чарльз и его нареченная будут официально приняты в высшее общество Дели.

Слова Аманды были встречены общим одобрительным ропотом. Тетя Дафна сияла. Еще раньше та же честь была оказана Лидии.

– Где вы намерены жить? – любезно продолжала миссис Питерс. – Надеюсь, в Дели?

– Боюсь, что нет. – С этими словами Чарльз фамильярно обнял Мору за талию. – Мы вернемся в Англию сразу после медового месяца.

Все так и ахнули.

– Это правда, Мора?

Но Мора не могла ответить тетке. Она лишь смотрела на Чарльза, не менее удивленная, чем все остальные.

– Вы не будете здесь жить? – наконец спросила Лидия.

– В Индии? – с пренебрежительным смешком произнес Чарльз.

Мора больше не в силах была оставаться здесь ни минуты. Она улучила момент, отвела тетку в сторону и почти умоляла разрешить ей уйти – у нее внезапно сильно разболелась голова.

Встревоженная видом племянницы, тетя Дафна охотно согласилась. Пусть Мора немного подождет, она сейчас позовет Лоренса и Лидию.

– О, вам всем совершенно ни к чему портить себе удовольствие! Я вполне могу уехать с майором и миссис Боттишем. Может быть, ты попросишь их высадить меня возле дома Каррингтонов.

Вопрос был тотчас улажен, и Мора, отклонив предложение Чарльза самому проводить ее, села в экипаж Боттишемов. Все дружно признали, что милая девочка неважно выглядит. Что это с ней?

В самом деле что?

Мору буквально трясло от злости, когда чуппрасси Каррингтонов впустил ее в безмолвный дом. Наверху в своей прохладной комнате она опустила больную голову на подушку. Сейчас она была рада побыть одной. Хотелось кричать и кричать. Убить себя. Убить Чарльза. Вырвать у него сердце и втоптать в пыль.

Вместо этого она громко рыдала в подушку, плакала так, как не плакала уже много лет. Когда слезы наконец иссякли, Мора умылась и по возможности привела себя в порядок перед зеркалом в ванной.

Спускаясь вниз, она уже чувствовала себя спокойнее. Попросила чуппрасси принести напиток похолоднее, устроилась в библиотеке мистера Каррингтона и начала строить планы, как лучше избавиться от самого последнего кошмара. Одно дело выйти замуж за человека, которого не любишь, и совсем другое – позволить ему увезти себя из Индии.