- Да, сладкая. Охай, ахай, кричи, пусть все слышат, какая ты у меня горячая!

Ещё шлепок. Толчок. Шлепок. Соня так сильно сжала его, что его чуть не порвало от удовольствия. А она, знай, насаживается сама. Что за огонь! Он же даже не предполагал... нет, догадывался, конечно, что девочка темпераментная, но и подумать не мог, что там такой ураган в ней спрятался!

Схватил пятерней за скулы, второй - за грудь, смял, поднял на себя, повернул к своему лицу, впился в сладкие губы. «Все! Пиздец. Не могу больше!»

И вырычал громко в неё свой экстаз. Девчонка в то же мгновение дёрнулась, разряжаясь, затряслась всхлипывая.

Вот так. Макс не хотел выходить. По капле выжимал себя в неё, ловя членом ее спазмы.

Все такое в ней... родное...

«Не хочу отпускать. Не хочу!»

Но к Максу стерва ехать опять отказалась. Уважительная причина, говорит. У мамы завтра день рождения. Гости-родственники придут. Так сказала, как будто эта причина более уважительная, чем его желание оттянуться по полной в воскресенье.

Ладно. Опять он уступает. Сейчас. Потом он это скорректирует. Его желания на первом месте должны быть. Остальное - после.

- Моронский, мама не обрадуется новому квартиранту. Может, ты заберёшь Михаила к себе. Пусть у тебя живет?

- Мне проще вам с Михаилом хату купить!

Повернула голову. Прищурилась янтарями:

- И превратить наш, сам знаешь какой, секс в банальную историю содержанки?

«Нет, это точняк развод! Такого просто не бывает. Где-то у неё жучок с микрофоном. И какой-нибудь лысый Листерман последнего поколения сидит и надиктовывает ей ответы! Или она мастер-классы какие посещала? Цель-то, цель какая? Неужели окольцевать его? Так не она первая. Да и не она последняя. Если ему когда-нибудь в какой-нибудь из следующих жизней  приспичит жениться, Орлову он точно в курс дела вводить не станет.

- Ну, тогда не ной и забирай медведя.

- Тогда проводи меня с ним до двери!

Макс докурил. Выстрелил окурком в окно. Ещё раз посмотрел на сидящую рядом Соню. Может, передумает в последний момент и поедет, все-таки, к нему? Хрен с ним, пусть с медведем.

Нет? Ну ладно.

Он тоже найдёт, чем заняться в воскресенье. Позвонит Моте - двоюродному брату и Виталика свистнет и в покер. Чисто конкретно пацанами.

Макс вышел из машины, достал из багажника плюшевый трофей. Подошёл к двери с Сониной стороны, открыл и галантно подал руку.

- Мадам!

- Мадемуазель!

Она соскочила с подножки и Макс не удержался-таки - зарядил по медовой булке ещё раз. Даже не пикнула. Вот, так и ко всему остальному потихоньку привыкнет.

В подъезде у двери ее квартиры оба застыли. Макс - с медведем в руках, как школьник. Она - как будто, только что познала первый поцелуй.

Если бы не была под завязку накачана его спермой...

- Пока... - сказала тихо.

Макс подошёл вплотную, быстро сунул руку под подол этого сводящего с ума платья, сжал ягодицу и скользнул губами по ее губам.

- Больше не надевай его!

Передал ей медведя из рук в руки и быстро пошёл вниз по лестнице...

Глава 35

Вот, наверное, все женщины такие! Сначала устанавливают себе  норму сладкого. Потом сами страдают. От нехватки эндорфинов.

Тетя Галя пришла в гости и с порога заявила, что худеет. Поэтому, ограничится только одним кусочком тортика -  даже не уговаривайте ее! А никто и не собирался ее уговаривать. И весь вечер тётушка напоминала себе и всем, что она на диете. В результате, съела три кусочка тортика.

Так и Соня. Сказала себе: встречи с Максом не чаще одного- максимум двух раз в неделю.  И, по возможности, постараться  избегать ночёвок у него дома, чтобы окончательно не сгинуть  в сладкой трясине его объятий.

А теперь сама мучается. Места себе не находит. Кусок в горло не лезет.

Что не укрылось от голодного взгляда тети Гали.

- Ты тоже, что ли, худеешь? - поинтересовалась она, откусывая от куриной ножки, - Куда тебе? Одни кожа да кости. Иль влюбилась, а? - родственница поддела Соню локотком с домкрат, подмигнула и сама закатилась, будто сказала что-то очень смешное.

Мама стрельнула глазами в тетю Галю, потом покачала головой и перевела сочувственный взгляд на Соню.

- Извините, - Софья поднялась из-за стола и вышла из комнаты. Пошла на кухню, где было душно из-за пыхтящей пароварки с мантами.

Сколько раз она говорила маме, что уже давно никто не устраивает такие дни рождения с посиделками родственников за столом. Блин. Лучше не праздновать его вовсе, чем так.

Это даже хуже работы в офисе.

А она могла бы сейчас быть с НИМ... а не вот это вот всё. Соне, однако, стало стыдно, что она готова была променять мамин день рождения на сладкого мерзавца, коварным змеем пробравшегося в душу. Но что тут поделаешь? Зависимость, какой бы она ни была,  всегда бьет в первую очередь по семейным отношениям.

- Сонь, ну ты чего? - мама подошла сзади.

- Мам, давай твой следующий день рождения отпразднуем вдвоём в каком-нибудь тихом классном ресторанчике. Поболтаем по душам, посмеёмся. Нам же есть о чем поговорить. Не надо всего этого больше... - она кивнула в стенку, за которой галдели гости.

Мама обняла Соню сзади, чмокнула в плечо.

- Обещаю, это последний раз!

Соня вздохнула. Надо было возвращаться в комнату, делать вид, что застолье с родственниками - самое лучшее мероприятие.

Куда  обалденнму сексу с Моронским до него?!

Соня ещё раз вздохнула.

Тоска...

Хоть звони, проси, чтоб приехал, забрал, украл. Но нет. Она первая не побежит.

В этой войне ей уже не победить. Она уже проиграла. Теперь нужно постараться выйти из неё с достоинством. Напрашиваться, навязываться она не будет. Орёл -  птица гордая.

Господи, скорее бы завтра! В понедельник столько всего нужно сделать - она хоть отвлечется от всех этих дум.

Ожидания понедельник не оправдал. Вздохнуть было некогда, да. Однако, страдать по бородатым бруталам это совершенно не мешало. То есть, наоборот, как раз мешало! Потому что, хотелось забраться в пенную ванну с бутылкой мартини, в наушниках и трогать себя под музыку, представляя его руки, вместо своих.

Господи, о чем она думает?

А ведь ещё только четыре и впереди важная встреча с потенциальным заказчиком!

Соня остановилась на светофоре на самом противном перекрёстке. Красный здесь горел нереально долго, особенно в те дни, когда время было настроено против нее.

Плейлист давно проиграл последнюю песню и молчал. Поэтому она услышала, как на соседней полосе слева, сопровождаемый приглушённым  «тынц-тынц-тынц» остановился чёрный внедорожник.  Генендваген.

Признав в нем Брабус Моронского, Сонино сердце ухнуло в пол. И забилось в припадке, когда из-за опускающегося стекла, под «Мурка, ты мой мурёночек» появилась татуированная кисть с чёрной сигаретой, зажатой между пальцами. Да, за миллионы лет эволюции демон научился прятать сущность за человеческим обликом, но любовь к спецэффектам выдаёт все его рога и копыта.

Сердце в груди отчаянно трепыхалось, словно рыба в пустом ведре, душа танцевала румбу, тело - в ауте. А разум всех пытался собрать в один целый организм и призывал начать взаимодействовать сообща.

Моронский повернул голову и сплющил Соню тяжелым, сто тонным  гидравлическим взглядом.

О чем он думает? Что она опять делает не так? Почему он смотрит на неё, как чёрт на сбежавшую из котла грешницу?

«А какого взгляда достойны женщины, раздвигающие ноги во внедорожниках посреди бела дня?» - справедливо заметил внутренний голос и Соня вспыхнула, как спичка.

Макс затянулся сигаретой, не отводя мрачного взгляда, выдохнул дым в окно, поддавил и покружил языком с внутренней стороны правой щеки.

Тонкий намёк, ничего не скажешь.

И взгляд этот -  не взгляд вовсе, а голод! Похоть в чистом виде! Соне даже не по себе стало. Она отвернулась от окна, глянула на светофор. Как же долго здесь горит красный!  Начала потихоньку плавно отпускать тормоз, не сводя глаз с красного сигнала. И газанула, утопив педаль, за мгновение до зелёного.

Да, попробуй, догони теперь! «Твой-то мерин тяжелее кайена, пока тронется, она уже на другом конце города будет!»

Телефон отреагировал почти мгновенно, возмущённо разрезал тишину трелью.

- Куда собралась?

- Моронский, тебя здороваться не учили?

- Я здоровался, ты просто рванула с места, как в жопу ужаленная. Так куда?

- У меня встреча деловая. И я опаздываю.

- Во сколько освободишься? - Соня услышала, как он выдохнул дым.

- Часа через два. Может, раньше.

- Позвонишь, - приказал. И отключился.

Соня выдохнула. Проглотила комок и вытерла тыльной стороной ладони влажный лоб. Интересно, это только она такая извращенка, кайфующая от смеси радостного возбуждения и холодящего душу страха? Или есть ещё такие люди?

Телефон зазвонил снова и так неожиданно, что Соня чуть не пропустила нужный поворот.

- И не вздумай сбежать, - услышала она из динамика.

***

Ну, конечно, он пас ее! Весь день нет-нет, да и поглядывал на зелёную точку. А потом, по дороге с обеда и вовсе велел водителю ехать по конкретному маршруту, не самому удобному, к тому же.

Макс докурил свою пятую за понедельник сигарету. Опять открыл на телефоне «шпиона». Зелёная точка двигалась в центре, в районе старого города. Что за встреча такая деловая в  неделовой его части?

Моронский смахнул приложение. Набрал секретаря.

- Антонина Семёновна, отмените две последние встречи. Там ничего важного для меня. Спросите, когда им удобно подъехать и дайте ответ мне сообщением.

Отключился.

- Давай-ка в старый город метнёмся, - сказал он Игорю.

Бля, скоро пацаны ржать будут над боссом. Бегает за телкой, как мальчишка, тискает ее, да ладно в машине... в подъезде! Вчера в покер продулся Моте, как лошара последний. К великой радости Виталика. Который уже давно весь аж чешется сморозить какую-нибудь колкость. Но боится. Кто ему потом нос вправлять будет?

Да. Попал, как хуй в рукомойник. И не соскочишь. Плотно она по венам яд свой сладкий пустила. Раздраконила аппетит и кормит с рук по крошечке.

Ещё утром ему казалось, что помутнение прошло, туман в башке рассосался, что он снова предельно собран и держит все под контролем. Так было ровно до того момента, пока он не открыл ящик рабочего стола и не наткнулся на чёрное кружево.

Восстановить в памяти миграционный путь Сонькиных трусов из кармана Моронского до офисной мебели не удалось. Когда летишь в бездну искушения, искать здравый смысл в действиях, толкнувших вниз - бесполезно. Он уже переступил эту грань и его с бешеной скоростью несло туда, откуда, как с войны, без потерь не возвращаются.

Точка остановилась в месте, именуемом кофейней сети «КофеТолк». Макс увидел Кайен почти у входа в заведение. Встать больше было некуда,  какой-то тип на Астон Мартин занял единственное свободное - личное парковочное место Моронского, под знаком, запрещающим парковку.  Пришлось тормозить аж у следующего знака.

Макс зашёл в ароматную прохладу кафе. Нашёл взглядом Соню за дальним столиком,  сидящей спиной к входу. В белой строгой блузке, с собранными низкий хвост волосами. Вид у неё, да, предельно деловой. Но только для неё самой и страдающих половым бессилием. Для всех остальных она - секретарша, училка из эротических фантазий и это только первое, что приходило на ум.

Сел тихо за бар. Заказал бронебойный эспрессо и коньяк.

Чувака за столиком с ней он узнал почти сразу. И в очередной раз сам поразился своему чутью! Не зря он поехал за ней. Ох, не зря...

Костян. Кость. Константин Костин. Тот ещё тип. Отбитый наглухо ещё в детстве. Мажор. Отпрыск алюминиевого барона. Папаша его - типичный продукт девяностых. Тридцать лет почти ничего не изменили и такие, как он, все ещё жили, согласно законам последнего десятилетия прошлого века. Только малиновые пиджаки сменили на костюмы от Бриони, а цепи толщиной в запястье - на бриллиантовые запонки. Брать, что плохо лежит,  лимонить, отжимать в наглую, не видеть берегов, воруя танкерами, кидать чужих и своих; любые спорные вопросы решать, закатывая в бетон конкурентов и менее удачливых бизнес-партнеров. Короче, жить по законам волчьего времени господин Костин-старший умел, любил, практиковал и бросать не собирался. Живучий, гад.

И выблядка своего воспитал по образу и подобию. Собственно, он Моронского со своим сынком и познакомил. Был у них один общий интерес. Вот, сейчас, по ходу, ещё один возник.