Во рту у Сони опять пересохло.

- Карту не забудь! - добавил он и отключился.

Соня ещё посидела с телефоном у уха, потом поднялась и на ватных ногах подошла к шкафу. Раскрыла. Теперь понятно, для чего он таскал ее по магазинам. Для чего были куплены все эти вещи, которые никуда, кроме как в ад, не наденешь.

Достала из чехла чёрное короткое платье-жакет. Белье - сочное темно-бордовое переплетение атласных лент с металлическими цепочками и кольцами. То самое, которое грудастая нимфа Кристина презентовала, как «эксклюзив». И да. Она была права. Трусики на «молнии». Если потянуть за собачку вниз и назад, сим-сим откроется.  И это ещё не главная фишка!  Пояс с подвязками в виде таких же цепочек для чулок. И собственно, сами чулки - шелковые, темно-бордовые. «Это все из какой-то другой жизни. Для какой-то другой Сони!»

Она надела белье, чулки, ноги сунула в туфли-Теслы. Встала перед зеркалом.

«Моронский, тебе конец!»

Был бы у Сони член, он бы стоял колом! Женское возбуждение не так очевидно. Оно угадывается в горящих глазах, в плавных, раскованных движениях, во вздымающейся груди, в учащённом дыхании, в жадно приоткрытых губах... В зеркале отражалась жрица любви со всеми признаками похоти, а не та тихая, скромная девушка, которой она была всего несколько минут назад.

Она смотрела на себя и сама себя хотела! «Моронский, ты попал!» - повторила  Соня и ей показалось, что жрица в отражении хищно улыбнулась.

В конце концов, какая она вещь? Соня обвела взглядом силуэт девушки в зеркале.

Ну, если только эксклюзивная! В единственном экземпляре. Штучная! Вот! Штучка она, а не вещь! И очень дорогая! Бесценная.

Соня глянула на плюшевую гору в углу комнаты.

И только таким дорогим штучкам, как она, дарят добытых на охоте плюшевых медведей!

- Побежала? Гордости, как у кочерыжки! - съязвила мама, выйдя в прихожую, где Соня остановилась, чтобы нанести на губы блеск.

Машина уже стояла у подъезда -  чёрный глянцевый, переливающийся огнями ночного города седан, на которых обычно передвигаются президенты, а не шлюхи в чулках.

- Ма. Я не хочу сегодня об этом думать. Давай завтра ты меня постыдишь.

- Угу! - фыркнула Вера Александровна, - Скарлет О’Хара, блин. Потом не плачь.

Соня схватила маску и выпорхнула за порог.

«Мама, прости меня, у меня химия...»

Глава 37

Got my own monster

Nobody but me

I would never call him enemy

Hes the bad god I need

Losing my boundaries

Setting me free

Oh, in my dreams he speaks to me

Hes the bad god I need

Mawe «Monster vs. Angel»

На этот раз штрихкод на запястье шлепать не стали. Забрали в ячейку телефон, отсканировали карту, заглянули в сумочку и поводили вокруг Сони металлоискателем. Тот, конечно же, мгновенно заверещал, будто ему на хвост наступили.

- Извините, - механически проговорил мужчина в маске, - что у вас под одеждой?

Соня поправила сумочку на плече, подцепила двумя пальцами подол платья и продемонстрировала над краем бордового чулка подвязку в виде цепочки.

Ни один видимый мускул не дрогнул на жестком, гладко выбритом лице мужчины. Его выдало только яблоко, которым подавился Адам, узрев голую Еву.

- У вас карта эксклюзив. Бары, ресторан, обслуживание - за счёт клуба. Приятного вечера. - Он отдал Соне чёрный глянцевый прямоугольник и жестом указал на следующую дверь.

Соне показалось, что народу в клубе больше, чем было тогда, в первый ее визит. Но сегодня она уже не чувствовала себя чужой самозванкой из мира профанов, почему-то. Может быть, потому что она уже знала, что это за место и что тут происходит. Она знала, куда идти. Была уверенней. Смелее. Почти, как дома.

Вопреки опасениям, туфли-Теслы оказались удобными. Высота каблука хоть и вызывала головокружение, но вполне позволяла держать равновесие. Соня  вышагивала по залам и соединяющим их коридорам, высоко подняв голову, часто замечая за прорезями в масках заинтересованный блеск глаз. И вопрос в нем читался вполне конкретный, простой и естественный, как на базаре : «СКОЛЬКО?»

«Однозначно, кто-нибудь привяжется».

Соня  решила долго не разгуливать, пока действительно, никто не подумал, что она пришла сюда искать подработку на ночь. Остановилась у первого же бара и заказала шот виски. Могла, конечно и шампанское попросить, но один бокал игристого вина с задачей не справится. Взяла стакан, покрутила. Была - не была. Выдохнула и залпом опрокинула в себя жгучую жидкость. Посидела ещё, не решаясь сделать вдох. Потом осторожно, потихоньку втянула носом воздух. В желудке потеплело. Кровь зашумела по венам, сосуды расширились, щеки вспыхнули и стало жарко. Тупая игла в виске, донимающая ее с понедельника, растаяла, растворилась в потоке огненной воды. Видимо, эта игла  и мешала ей ясно соображать последние несколько дней.

Даже уже выходя из дома, Соня ещё не до конца понимала куда идёт и зачем. Смутно представляла себе свои действия.

Теперь же у неё был план! Который начал обретать очертания после того, как она показала охраннику цепочку подвязки.

Она заметила движущегося в ее сторону мужчину. О том, что он шёл именно к ней и по делу, говорила собранная походка, быстрая и целенаправленная. «Боже, дай мне сил!».

- Добрый вечер, вас ждут, - сказал подошедший и в полупоклоне указал на следующую дверь.

Они прошли через зал с «живым» потолком и уносящей сознание музыкой, поднялись по винтовой лестнице на второй уровень, остановились. Мужчина молча кивнул в конец лабиринта с ложами и ещё раз неуверенно поклонился, будто до конца не решил,  кто перед ним - проститутка или королева, и каких почестей она достойна.

Соня и без его подсказок прекрасно помнила дорогу. Только вот с каждым шагом ноги становились все мягче и тяжелее.

В лиловых сумерках личного привата Моронского пахло табаком, мятой и... женскими духами.

Соне на мгновение показалось, что она всё перепутала и нарушила интимное уединение соседней ложи. Поскольку никак не предполагала, что Моронский будет ждать ее не один.

В середине комнаты, прямо напротив мужчины в чёрной рубашке, чёрных брюках, в чёрном, небрежно повязанном тонком галстуке, извивались в чувственном танце две полуобнажённые девушки. Высокие, длинноногие с красивыми упругими грудями, аккуратными попками. Они целовались и ласкали друг друга и получали от этого очевидное удовольствие. Мужчина в маске сидел, закинув ногу на ногу, разбросав по спинке дивана руки и не отрываясь смотрел на танцующих для него мисс Мира. Так был увлечён представлением, что  даже не обратил внимания на  Соню.

Глаза под маской защипало. В грудь больно ужалила сколопендра.    В самое сердце, тварь!

Первым же инстинктивным порывом  было выскочить, оставшись незамеченной, и бежать со всех ног так быстро, насколько позволяли туфли-Теслы. Пока не поздно. Но ноги, будто, приросли к месту, каблуки корнями ушли в ворс настила.

«Какая же ты, Соня, дура!» - пропели в унисон оба ее внутренних голоса.

И что теперь делать? Весь план летел в пропасть. Она совсем не так всё себе представляла. Это она должна была сегодня проучить Моронского!

Она!

- Извини, был очень голоден. Заказал аперитив. Ты же не против? 

***

Он сразу заметил вошедшую в приват Соню, но не шелохнулся,. Ни жестом, ни единым движением не выдал себя. Сделал вид, что слишком увлечён девочками, чтобы обращать внимание на колебание воздуха возле входа. Выдержал долгую паузу и повернул голову.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И обалдел. Дорогая! Дорогая, пиздец! На, возьми лавэ, бери сколько хочешь - а не берет! Гордая, строптивая, а пришла! Макс сглотнул, пошевелил челюстью, откашлялся.

- Извини, был очень голоден. Заказал аперитив. - Он скользнул взглядом сверху вниз, оглядывая долгожданную гостью, и ему всё очень понравилось. - Ты же не против?

Соня словно не слышала. Смотрела на телок в центре привата и кусала губы. Жаль, глаз не видно за маской! Он бы поплавал в море ее смятения.

Макс сделал крупный глоток двойного виски. Он ждал. Заранее все просчитав и спланировав, он теперь гадал, какое она примет решение, почти на сто процентов уверенный, что сбежит. Не выдержит! Она ещё недостаточно оперилась, она только вылупилась... Чистый лист.  Он ее воспитает правильно. Скоро она станет королевой, недосягаемой для других и покорной, покладистой, беспрекословно выполняющей все его желания.  Ползающей перед ним на коленях и отшивающей холодным равнодушием всех остальных. Пока она верит, что в бараний рог скрутила Моронского, он ее потихоньку ломает под себя. Она примет хозяина со всеми его наклонностями. Подчинится ему вся без остатка, порочная и чистая.

Сейчас фыркнет, убежит. Пропсихуется и все равно потом под ним умирать будет, никуда не денется. Этого уже не изменить.

Один, два, три, четыре - стоит, не двигается. Ротик приоткрыт, губы влажно блестят.

Укусил бы!

Девчонка чуть встрепенулась, как от резкого звука. Шагнула вперёд. Сняла с плеча маленькую сумочку и небрежно скинула на низкий столик. Что-то в ее движениях едва уловимо поменялось. Она выпрямилась, гордо задрала  подбородок, откинула  плавным жестом волосы назад, качнула бёдрами и... сделала уверенный шаг высоченным  каблуком к полуобнажённым девицам. С таким видом, будто шагнула в родную стихию!

Твою мать!

Соня легко втиснулась между двумя элитными шлюхами, элитность которых на ее фоне сразу потеряла пару десятков уровней.

Коснулась ладошкой плеча брюнетки и... улыбнулась? Макс не верил глазам! Она должна была убежать!

Тем временем телки, как будто, с радостью приняли новенькую в свою компанию. И, как более опытные в лесби-ласках, взяли инициативу в свои руки. Блонда зашла Соне за спину. Опустила ладони ей на плечи, медленно повела их по рукам вниз. Брюнетка встала перед Соней, загородив Максу обзор. Ему даже пришлось наклониться в сторону, чтобы не пропустить ничего из представления. Девушка ловко расстегнула одну за другой пуговицы на Сонином брутальном платье, а блонда потянула сзади за его лацканы и стянула вниз.

То, что было на Соне  под одеждой не поддавалось описанию. Голова пошла кругом, как после слишком глубокой  затяжки. Ноги отяжелели, к паху хлынула кровь. Моронский поднял руки к вороту рубашки, чересчур нервно распустил узел галстука и стянул резко шелковую удавку. Словно чужими пальцами, расстегнул верхние пуговицы сорочки.

Девчонкам явно нравилась новая подружка. Одна  нежно мяла Сонины груди под бордовым плетением лент, задевала подушечками пальцев маленькие затвердевшие пики. Брюнетка села перед Соней на корточки, заодно демонстрируя Максу свой голый зад. Руками начала ласкать внутреннюю поверхность  бёдер девушки под  тонкой паутинкой бордовых чулок, поднималась выше к обнаженной коже ягодиц, кружила нежными пальцами у кромки ее трусиков и вдоль подвязок. Потом и вовсе приблизила лицо к Сониной промежности и уткнулась носом ей в лобок, проводя языком по ткани трусиков и втягивая запах.

«Зашибись пахнет, правда?».

Максу показалось, что он услышал знакомый стон. Поднял взгляд. Соня запрокинула голову назад, то прикусывая нижнюю губу, то хватая ртом воздух. За маской было не разобрать, но похоже, Соня прикрыла глаза в блаженстве.

Черт! Что происходит? Она кайфует? Не с ним?

В груди что-то неприятно шевельнулось. Но Макс продолжал испытывать себя на прочность. Словно заворожённый,  он смотрел, как блондинка перекинула Сонины волосы на правое плечо, как губами начала касаться шеи слева, как языком заскользила к ее нежному маленькому ушку...

Впервые в жизни он не мог дать однозначную оценку своим эмоциям: заводило его это зрелище или больше раздражало? Потому что возбуждение зашкаливало, грозя вырваться  фонтаном… в трусы. И в то же время нарастало уже знакомое Максу отравляющее чувство, которое ядовитой горечью разлилось во рту,  понеслось по венам и сосудам, разобщая все члены тела, разрушая нейронные связи. Точно, как тогда, в кофейне...

Какого черта?! Она его! Только его! Она принадлежит только ему! Никто не может трогать ее руками!

Темноволосая нимфа уже откровенно терлась об Соню, руки ее блуждали по стройному телу, исследуя все его манящие изгибы. И губы, через которые прошёл не один десяток чужих пенисов... они были уже так близко от Сониных губ.

НЕТ!

- Стоп! Хватит! - громко скомандовал он. - Спасибо, девочки, свободны!

Девицы опешили, но быстро пришли в сознание и беспрекословно покинули приват.