Так и догниет потихоньку свои серые дни.

А  здесь ей делать больше нечего. Здесь все пропитано ИМ. Здесь на каждом шагу его образ. И слишком много воспоминаний, готовых в любой момент выскочить из-за угла с ножиком и полоснуть по горлу... Кроме того, она не переживёт, если однажды встретится с ним лицом к лицу, когда он будет не один, а с какой нибудь другой девушкой. Упадёт тут же бездыханным трупом... 

Если бы…

Соня как раз боялась, что снова позволит кормить себя  с ножа сырым мясом…

Горло в очередной раз  до рези в глазах сдавило удавкой. Ничего, скоро этот поводок перерубят двери Сапсана. Надо только дожить до него.

Все, в общем-то, было готово. Вещи собраны, мосты сожжены. Она ждала,  когда мама вернётся от сестры через пару дней, чтобы попрощаться.

Было только одно дело, мысль о котором не давала ей покоя и с каждым днём становилась навязчивее рекламы на радио. Она должна была кое с кем поговорить, прежде чем порвёт с тёплым летом и уедет в зелёную зиму.  Обрекая себя на муки  акклиматизации, Соня решила «мотивировать» себя реальной, печальной историей отношений с Моронским.  Она так избавилась от монстра, незаконно проживающего у неё под кроватью. Просто, однажды посмотрела ему в глаза. И он съехал.

С полными пакетами всякой деликатесной снеди она вошла в подъезд обшарпанного, ещё довоенной постройки, дома. Пахло кислым и кошками. Остановилась у двери, обитой драным дермантином. Кто-то выдрал кусок обивки, видимо, чтобы можно было стучать, поскольку звонок не работал в виду отсутствия кнопки. Дверь отворилась и Соня поняла, что своим флером подъезд обязан именно этому жилищу.

- Это ты что ли звонила? - в темном проеме появилась  женщина неопределенного возраста.

Соня кивнула.

- Проходи, - буркнула она, отступая назад, - можешь не разуваться, у меня немного не убрано. Женщина хохотнула, тут же закашлялась и пошла куда-то закоулками коридора вглубь квартиры.

Квартирой это было назвать сложно. «Сарай» - больше подходило. Соня оказалась в крохотной комнатке, предназначенной, видимо, когда-то для приготовления и приема пищи. Сейчас это больше походило на кладовку для всего, что не поместилось в остальных помещениях.  При свете, проникающем сквозь  годами немытые окна, Соня увидела, что перед ней не женщина, а ещё вполне молодая девушка. Только очень запущенная, худая, даже какая-то изможденная. Грязные пакли собраны в неопрятный  пучок; футболка в жирных пятнах; заскорузлые джинсовые шорты болтаются на костлявых, в синих татуировках бёдрах. Катя - так ее звали, взяла у Сони  пухлые пакеты с провизией и нетерпеливо начала вытаскивать покупки на заваленный хламом стол.

- Вам помочь, может? - Спросила осторожно Соня.

- Справлюсь, - Катя смахнула ладонью крошки с липкого табурета и наиграно поклонилась, - присаживайся. И давай на «ты», не чужие ж люди...

Девушка хихикнула, обнажив далеко не полный комплект зубного ряда. А Соня аккуратно опустилась на краешек табурета, - отказаться как-то невежливо, наверное, было бы.

- Мартини... не стоило тратиться. Водка бы вполне подошла. Выпьешь? - она взяла мутный стеклянный стакан с ободранными вишенками на нем, дунула туда и плеснула из бутылки.

- Спасибо, я за рулём, - соврала Соня.

- Ну, как хочешь, - хмыкнула Катерина. - Ну, за нашего дорогого друга, будь он проклят! - она выдохнула и опрокинула стакан в себя залпом, будто там и вправду была водка.

- Что глазами хлопаешь, потерпевшая? Рассказывай, чего пришла?

- А откуда вы... ты знаешь?

- Да не сложно догадаться. Я ещё пока не все мозги проторчала.

Катерина плеснула ещё в стакан и также быстро осушила его.

- Тут два варианта, - она закинула в рот толстый кусок колбасы и начала активно жевать уцелевшими зубами, - ты либо журналистка, либо пострадавшая. Но ОН тщательно оберегает свою личную жизнь от всяких папарацци, выходит, что ты... как я, - прожевала и громко захохотала, потом плеснула ещё порцию в стакан, - за тебя, сеструха!

Выпила и протянула руку к смятой пачке сигарет... черных Трежер! Наверное, у Сони лицо так сильно вытянулось, что Катерина снова захихикала.

- М-да, прикинь, не могу отказать себе в этой маленькой слабости... -  сказала она и сладко затянулась. - А ты пришла посмотреть на меня или спросить чё-то хочешь?

- Да... То есть  нет... то есть, - забормотала Соня, сомневаясь, действительно ли хочет это знать, но, всё-таки спросила: - а как вы познакомились?

- «Познакомились...» - Катя скривила рот, - он просто подошёл, посмотрел на меня и сказал, что хочет. Прям вот так! - Она шлепнула себя ребром ладони по лбу. - Я же девочка правильная была. Когда-то. Мама мне все детство внушала, что девочка должна быть порядочной, скромной, учиться на отлично. Потом поступить в институт, до свадьбы ни-ни, выйти замуж и сразу же запузячиться...

Она ещё затянулась и аккуратно затушила докуренную до середины сигарету.

- Это на потом. - пояснила Катя. - В общем, я та самая «дочь маминой подруги». Все городские олимпиады по математике выигрывала, в музыкальной школе на фортепиано училась. Мамина радость. - выплюнула она и горько усмехнулась. - А когда в мои девятнадцать мамы не стало, я пустилась во все тяжкие. Не, ну не так чтобы по беспределу, но позволяла себе иногда отношения с мужчинами... не забесплатно. Ты не гляди так, я раньше ого-го была. Настолько, что ни дня не работала. Постоянно кто-то меня содержал. Один, так вообще жениться хотел. Я его не любила, так - позволяла, но замуж за него выйти согласилась. А чё, зато зад прикрыт и пузо сыто. И вот однажды я, уже почти жена, встречаю ЕГО... Я, что характерно, от такого предложения взволновалась. Даже сама не поняла, что на меня нашло. Я, так-то, тогда уже опытная была, смелая, одним голым хером не возьмёшь. А тут смутилась и фыркнула, ножкою топнула. Как так, дескать, мужчина, что вы себе позволяете?! Он не отстал. Начал буквально преследовать. А мне это льстило, пиздец. Богатый, красивый, проходу не даёт. Ну, и, в общем, я сдалась. Быстрее, чем собиралась. Естественно, сразу же влюбилась, как кошка. На радостях женишка своего на хэ  послала. А Моронский, мать его, через три недели подарил мне браслет с брюликами, пожелал удачи и долгих лет жизни.

Катя налила себе ещё.

- Точно не будешь? - чуть захмелев уточнила она у Сони, и продолжила: - Да. Я переживала, конечно, сильно. Потом, было, вернуться попробовала к своему жениху. А он на хрен меня послал. А потом началось все это... - она показала запястья с двумя продольными шрамами, - я поняла, что жить без Макса не могу. Все мужики вокруг бесили. От всех воротило. Я за ним бегала, как собачонка... унижалась, в ногах валялась.

Она уже плескала в стакан и пила мартини, как воду, без остановки. Голубые глаза помутнели, язык заплетался.

- Все очень плохо тогда было, - уронив голову, пробормотала Катя и шмыгнула носом, - многого я не помню, на таблетках постоянно была.

- А почему ты... - Соня замолчала, думая, как бы так помягче спросить, - а что мешало начать все сначала, уехать, попытаться забыть?

Катя снова посмотрела на Соню. Взгляд воспалённых, в розовых прожилках глаз  изменился, стал жестким.

- Вот полежишь с мое в дурке, на «галочке» - узнаешь! - зло бросила она и беззубо улыбнулась. Жутко как-то. Эффект от визита превзошёл ожидания. - Ты вообще, чё приперлась?

Наверное, беседу больше нельзя было назвать непринужденной.  Интервьюируемая начала раздражаться. Соня нервно поерзала на краешке табурета, соображая, стоит ли продолжать или уже лучше попрощаться и убраться поскорее.

- Он катал тебя на байке? - вдруг выпалила Соня, сама не поняла зачем.

- На чём? - Катя подняла на собеседницу осоловевшие глаза, пошатываясь на стуле. - Сказала б я тебе на чем он меня катал, да ты и так в курсе, не маленькая.

Соня опустила глаза, стиснула зубы. Зачем она пришла? Что хотела узнать? Дно прощупать? Далеко ли до него Соне?

- А где он живет, ты знаешь? Ты была у него дома? - не сдавалась Соня. Это был весьма важный для неё вопрос, хоть и глупый.

Катерина прищурилась. Взяла из консервной банки, служившей пепельницей, половинку чёрной сигареты, щелкнула зажигалкой и уставилась совсем уже пьяными глазами на Соню.

- Можно подумать, ты там была! - усмехнулась она, выпуская дым Соне в лицо.

Соня ничего не ответила. Просто посмотрела на Катю, искренне сочувствуя и опустила ресницы - не смогла долго выдержать взгляд, полный отчаянной ненависти.

- Всё, - она стукнула кулаком по грязной столешнице, - пресс-конференция закончена! Хавку принесла, бабки давай и проваливай.

Соня засуетилась, торопливо полезла в кошелёк за деньгами. Достала сто евро, положила перед Катей на стол. Как договаривались. Та уже хотела сцапать, но Соня быстро прихлопнула  купюру своей ладонью.

- Последний вопрос!

Девушка недовольно скривилась, подняла на Соню мутный взгляд.

- Если бы была возможность, ты бы что-нибудь изменила?

Катерина отвернулась к замызганному окну, долго  наблюдала, как большая чёрная муха устало, со смиренным безразличием  тыкается в мутное стекло.

- Ни-че-го! - мучительно икнув, наконец, проговорила она. Потом вытянула вперёд руки, показывая тонкие синие запястья со шрамами: - Только вот это бы до конца довела!

Соня поднялась. Разговор можно было считать законченным. Миссия выполнена. У каждого свой путь. Соню через пару дней ждёт новая жизнь - она сделала свой выбор! Но Катин взгляд внезапно прояснился, она прищурилась и спросила, пряча деньги в тощем декольте.

- А от тебя ОН чем откупился?

- Ничем... - призналась Соня. Это было приятно осознавать. Ведь, по сути, она, действительно, ничего не взяла. А от всего, что было насильно всучено ей Максом, она избавилась. - Мы расстались по моей инициативе, - добавила она тихо.

- Врешь! - Катя вдруг резко поднялась с табурета, не удержав равновесия, покачнулась и схватилась за край клеенки, служившей скатертью. Все, что было на столе, с диким грохотом полетело на пол.

- ВРЕШЬ! - Отчаянно крикнула она.

Соня попятилась назад, опасаясь, как бы не наткнуться на какую-нибудь рухлядь в коридоре и не упасть.

- Врееееешь, - завыла девушка, складываясь пополам, как от сильной боли в животе. - От него нельзя уйти...

... живой!

Соня пулей вылетела из подъезда. Добежав до конца дома, остановилась, переводя дыхание. Воздух улиц промзоны после нехорошей квартиры  показался  кристально-свежим, словно в горах.

Сходила в «гости», называется. Еле ноги унесла! Зачем ходила? Что хотела? Только хуже стало. Соня хотела убедиться, что приняла единственно правильное решение, порвав с чудовищем. А оказалось, что чудовище вовсе не виновато. Каждый сам делает свой выбор!

Софья дошла до ближайшего супермаркета, купила воды, потому что жажда скребла изнутри нестерпимо, и села в первую попавшуюся машину такси. Назвала адрес, еле ворочая языком, и устало захлопнула  глаза.

- Девушка, с вами все в порядке? - спросил водитель, глядя на неё в зеркало заднего вида. - Вы бледная, как стенка.

- Да... все в порядке, - отмахнулась Соня.

Таксист больше не приставал с вопросами. Ехали молча. Только телефон, вдруг, издал звук.

Она достала и посмотрела на экран.

«Если ты сейчас стоишь, сядь!» - сообщение от Нельки. И следом ещё одно - ссылка.

Ну, конечно она сидит. В такси же.

Соня тыкнула в голубую строчку.

И опешила....

На весь экран сияла ее - Сонина, голая задница на плече у господина Моронского; его дикий, случайно брошенный взгляд  в чью-то камеру и пунцовое, растерянное лицо самой Сони...

Глава 45

Летит пустота минут

Снова ко мне на встречу,

Тебя не хватает тут

И в сердце моём печаль.

Я пробовал просто ждать,

Но время меня не лечит,

и мысли уносят в даль

касаясь любимых губ.

День за днём я ловлю рассветы

И в каждом лучике солнца есть ты,

Не могу без тебя прости,

Меня волнуешь только ты.

Это чудо представить сложно

И даже выдохнуть невозможно

И от набранной высоты...

Я это чувствую..а ты?

Мачете «Я тебя люблю»

Макс, вообще-то, до полудня не пил спиртного. Но на часах было уже 12:08... и это был всего третий бокал чистого виски за сегодня. На работе!

Час назад из его кабинета на ватных ногах выкатились измученные, обескровленные  снабженцы с ранеными логистами: пришла огромная партия дорогого алкоголя, больше, чем наполовину палёная.