Роман Волков - Подарки ревности

Емельян заходит к ней, спрашивает о здоровье, приносит фрукты. Ну да, он чувствует себя виноватым за то, что сбил ее с ног на съемках, а вежливость не позволяет вести себя иначе. Кроме того, у них нашлось много общих тем для разговора: Емельян – такой же дворовый парень, как и все друзья Марго, только столичный. И хотя разница была огромная, но все равно можно было поговорить про спорт, про драки, про хоккей, про татуировки, про футбольных фанатов. Ему было интересно и приятно вести такие разговоры, и поэтому он не бежал домой, положив на тумбочку мандарины, а болтал с Марго по часу и больше.

«Дань вежливости, – размышляла Марго, – наверное, говорит, а сам на часы поглядывает и думает: как же она меня достала».

Но нет, Емельян общался с ней легко и по-дружески. Но все ее робкие попытки немного отодвинуть этот барьер он сразу пресекал. Когда Марго пыталась дотронуться до его руки или прикоснуться ногой под одеялом, как бы случайно или задумавшись, он аккуратно отодвигался. Этот прием ей был знаком: она сама так реагировала на поползновения своих друзей из Пензы, и снова приходили на ум слова Мамая про уроки жизни.

И с каждым разом Емельян нравился ей все больше и больше! От него веяло такой мужской силой и харизмой!

Что было самое неприятное в этой истории, позицию «не просто друга» стала занимать Зина. Ее нельзя было в этом обвинить: в конце концов, Марго официально встречалась с Германом и никаких прав на Емельяна не имела. Да и Емельян, похоже, был сам не против сблизиться с красавицей-блондинкой, но та держала дистанцию. Зина была хитрой и опытной, вот бы Марго у кого поучиться. Конечно, запретный плод сладок, и Емельяну куда больше хотелось «добыть» неприступную Зину, чем податливую Марго. Так устроены настоящие мужчины: воины и охотники.

Марго закусила губу. Что делать – было непонятно. Емельян был ей нужен, а Зине нет. Зине он так, для коллекции, она сама признавалась: привыкла брать лучшее. Емельян был лучшим – это очевидно. Но лучшим только для нее, и больше ни для кого! Зина могла найти себе кого угодно, тем более она интересовалась кино, там лучших тысячи, миллионы: от молодых актеров до старых режиссеров, но она положила глаз именно на Емельяна! На ее Емельяна!

Логика подсказывала: надо бросать Германа, ну то есть не бросать, а вежливо расставаться «просто друзьями». А уже потом пытаться завладеть Емельяном. Блин, ну как им завладеть? Он же не игрушка и не вещь. Он сам решает, кем владеть. Нравится ему Зина как девушка – и он сам заведет с ней роман как с девушкой. Если Марго для него – «просто друг», так и будет говорить с ней про футбол и драки, как со своими друганами.

Ну и что? Все плохо и выхода нет? И решения принять нельзя?

– Так не бывает, – опять же учил Марго отец. – Идти вперед – это решение, но и идти назад – тоже решение. Стоять на месте – тоже решение. Даже не принимать никакого решения – это тоже решение, только решение трусов и дураков.

Ну и? Вперед? Назад? На месте? Марго мучительно думала, перебирала в голове варианты, и ни один из них ей не нравился. Оставалось только продолжать жить как жила, а там, может быть, что-то изменится… Может, Емельян обратит на нее внимание… Может, будет еще одна возможность оказаться с ним наедине, не в этой дурацкой больнице, а на улице, там, где она – своя… Сильно все менять пока рано…

Но возник еще один вопрос: что делать с Зиной? В голове зазвучала какая-то старинная песенка: «Но подружка Зиночка перешла тропиночку, ах, мама-мама, как же ты была права!» Емельян вполне мог в нее влюбиться. Почему бы нет? И что тогда? Блондинка точно не выпустит такую добычу. Да и нельзя ее в этом винить! Она вполне могла сказать Марго:

– Рита, а не жирно тебе будет сразу двух парней иметь? А мне – ни одного? – и будет абсолютно права.

Не отвечать же ей:

– Забирай Германа, а мне отдай Емельяна! – хоть этот вариант и был бы самым оптимальным, но так нельзя… Да и никто не согласится: ни Герман (он любил Марго, а к Зине был абсолютно равнодушен), ни Зина (ей Герман вроде бы не нравился, зато как она смотрела на Емельяна!), ни Емельян (он вообще не относился к тем, которых можно отдавать, а тем более брать; он сам брал, что хотел).

– Марго-Марго, – спрашивала она себя, – а ты, случайно, не влюбилась в этого Емельяна?

Голова шла кругом. Но самое главное – вопросы были заданы. Дело за малым: найти на них ответы.

Запись на стене ВКонтакте на страничке Маргариты Солнечной

Мы живем в огромном мире, но на самом деле это похоже на кучу банок на полке в супермаркете. У нас свой мир, маленький и стеклянный. Мы не можем дружить с другим миром – оба разобьемся.

Но как же хочется, чтобы случилось чудо – чтобы содержимое нашей банки объединилось с тем, что плавает в другой банке. Так ведь лучше будет, правда?

2 декабря в 14:37

Марго недолго лежала в больнице – меньше недели, потом ее выписали, и она снова оказалась в общежитии. Первый семестр подходил к концу, близился Новый год, зачеты и экзамены. Для девушек их отношения с парнями отошли на второй план. Первая сессия, как известно, – самая важная в жизни студента. Как ее сдашь – так и остальные пройдут. Нахватаешь троек – так и быть тебе троечником, а закончишь с одними пятерками, значит, в следующем семестре, даже если плохо подготовишься, можно будет вымолить у препода хорошую оценку: «Ну пожалуйста, не портите зачетку, я же на красный диплом иду!»

Марго нравилось учиться, предметы были легкие и интересные, она без труда закончила сессию с одними пятерками. Девушка и не ожидала ничего другого: ей нравилась психология, нравились предметы и преподаватели.

Алсу была очень трудолюбивая, кроме того, она никогда не отвлекалась ни на какие «ненужные вещи» вроде гуляния с парнями. Все время она проводила в аудиториях, общежитии или читальном зале, два раза в неделю на волейбол, и раз в неделю гуляла по Москве – исключительно для самообразования. Она закончила сессию блестяще, и даже много видавшие преподаватели обратили на нее внимание. Известный теоретик психологии семейных отношений, Валерий Спасибо, заявил во всеуслышание:

– Вот девочка, а! Психологом ей, конечно, не быть, слишком зажатая. А вот в науке ее ждет блестящее будущее. Я бы хотел, чтобы она у меня диплом писала.

Зине наука давалась тяжелее, чем остальным девушкам. Использовать свою яркую внешность, чтобы очаровать преподавателей и аспирантов, она считала ниже своего достоинства. Так что приходилось только мучительно зубрить. Она сдала все экзамены на твердые четверки, и это ее полностью устраивало.

Устраивало ее пока и то, что происходило между ней и Емельяном. Он был самым классным, а Зина хотела иметь только лучшее. Тут как раз и нужно быть тонким психологом: в глянцевых журналах пишут, что все мужчины одинаковы, что они примитивные создания, что нужно им одного и что любого парня можно увести, как бычка за ноздри, на простенькую приманку: короткую юбку или большой вырез на груди. Но все это полная чепуха!

Конечно, это тоже было немаловажно, первобытные инстинкты у мужчин сильно развиты, это и хорошо! Но если тебе нужен мужчина – просто самец, то найди его в зоопарке. С парнем должно быть интересно пообщаться, он должен тебя защищать, развлекать, не жадничать – сводить в кино или на концерт и купить безделушку, и с ним ты должна выглядеть королевой, ну а он – королем. Так, чтобы когда вы шли рядом, прохожие оборачивались посмотреть не только на твою фигурку, но на вашу красивую пару в целом.

Они с Емельяном выглядели парой не просто красивой, а роскошной. Оба были высокие, голубоглазые, подтянутые, модно одетые. Только волосы у нее были пепельно-снежного цвета, до пояса, а у него – светло-русые, с пшеничным оттенком, постриженные под короткий ежик, с небольшими баками, как у футбольных фанатов.

Емельяну, разумеется, нравилась Зина, тем более она использовала все старые как мир женские хитрости, чтобы ему было еще комфортнее с ней. Но парень любил и ценил свою мужскую свободу, и Зина это тонко чувствовала и поэтому не форсировала события. Он настороженно относился к фразам типа «мой парень» и «моя девушка» и частенько говорил:

– Я не раб и не работорговец. Я – ничей, я – сам по себе, и у меня в подчинении человека быть не может!

Глупые, глупые девушки, которые пытаются посягнуть на свободу, самое важное для настоящего мужчины, – улыбалась Зина. Они пытаются на полном серьезе запретить парню куда-то ходить, с кем-то встречаться, быть самим собой, в конце концов. Зачем? Если он подчинится, то он – тряпка, а не парень, а зачем тебе такой нужен? Если он в самом деле изменится и станет другим – то встанет вопрос: разве не ты его полюбила, когда он был еще прежним? Нет, Зинин избранник должен, обязан быть сильным и независимым, и это ей очень нравилось в Емельяне. Кроме того, он был коренным москвичом, и у него имелась своя квартира. Это перевешивало все его недостатки, которых, в сущности, почти не было.

А еще он был сильный и делал успехи в кино. Бородулин отметил его и пригласил принять участие в съемке еще нескольких сцен, где ему уже доверят роль со словами, а не просто топтание в массовке. Так что он вполне мог стать шансом Зины, чтобы вылезти в киномир.

Но статус «просто друзей» ее абсолютно не устраивал. Емельян будет ее, весь, полностью и без остатка. А просто дружит он пусть с Марго – у них вроде хорошо получается!

– Ты так в меня влюбишься, Емельян, – улыбалась Зина, – что не сможешь прожить без меня и одной минуты. И мы с тобой вместе станем кинозвездами, а потом – видно будет.

Был еще и Герман. Это тоже был один из шансов пробиться в киномир, и он был симпатичный и яркий, не такой, как Емельян, конечно, но тоже вполне ничего. Только тут подсуетилась Марго! Герман глаз от брюнетки не отводил… Надо бы его тоже заарканить… Но он совсем другой, мягкий. Тонкий, ранимый… Настоящий человек искусства, который вполне может стать через пару лет режиссером. Его тоже нельзя упустить, пусть знает, что Зина о нем думает… Эта дуреха Марго совсем не использует возможности Германа и не дает ему то, чего он хочет. Творцам, художникам и поэтам нужно признание их творчества и амбиций, нужна забота…

У Зины было много замыслов, а торопиться ни к чему. Времени до третьего курса предостаточно, а вырваться в киномир она хотела именно через пару лет, может, чуть попозже.

Али тоже сдал сессию на пятерки, учился он старательно и трудолюбиво: брат и родители не приветствовали взятки и подарки. Эта брюнетка, Марго, ему нравилась все больше и больше. Попытки подкатывать откровенно он больше не предпринимал, помнил, как круто его отшили на глазах у всех друзей. Он тоже не привык отступать и тоже решил подождать. Брат учил, что любые великие дела требуют великой подготовки, и Али в очередной раз убедился, что это было истиной. Ну сломал бы он того хлюпика, к чему бы это привело? Марго бы его только еще больше возненавидела. Нет, тут надо действовать хитрее и умнее. Только надо подумать, как…

Герман пропадал на съемках фильма Бородулина и еле-еле успевал сдавать свои экзамены. Но преподаватели ВГИКа лояльно относились к своим студентам, которые предпочитали съемочную площадку теоретическим знаниям, так что по всем предметам у него в зачетке стояли одни пятерки.

Герман был легкомысленный, как и положено настоящему художнику: и он не любил думать серьезно о чем-либо, кроме искусства. С Марго он чувствовал себя легко и прикольно, она сама девушка яркая и с характером – чего еще надо для отношений? На съемках он крутил еще два небольших романчика: с тридцатилетней актрисой и с помощницей режиссера. Обе дамы знали про существование друг друга и в том числе про Марго. Всех это устраивало, от каждой Герман получал что-то свое и каждой дарил что-то свое. Сердце у него было страстное, так что всем хватало с лихвой.

А вот Емельяна не волновала сессия: он уже закончил свой колледж год назад. Он работал в одном из самых крупных автосервисов столицы, и специальность у него была очень редкая – колорист. Он идеально подбирал оптимальный цвет для поцарапанных автомобилей, и его ценили, пытались переманить в другие сервисы, и он обещал, что подумает.

А еще он любил футбол (только «ЦСКА», как приучил еще дед), ну и конечно, «околофутбол»: свою фирму, свой моб[13], маленький, но свой – под названием «Храмовники», они занимались спортом и обожали устраивать шоу с фаерами, дымовыми шашками на стадионах и не бегали, как некоторые, когда на них нападали мобы противников, а принимали бой. Когда играла любимая команда. А еще он любил своих друзей, своих родителей, свой двор, свой город и свою страну. Он был большой, сильный, и любви в нем было много, но пока тратить ее на глупые отношения с девчонками он не хотел.

Более того, в его мобе было несколько парней, которые превратили свои отношения с дамами в «розовые сопли в шоколаде»: они писали стихи, держались за ручки, пропускали тренировки из-за капризов подружек, а когда те на них обижались, то сами плакали, снова писали стихи и изображали «страдания молодого Вертера»[14]. Емельян очень не хотел превратиться в такого Вертера и не подпускал девушек близко к своему сердцу.