Натализа Кофф - Подарок Для Меня Или Мы Все Еще Враги?

Аристарх

Проезжая мимо старого дворика, где я провел все свое детство и юность, попросил шофера остановиться. В этот хмурый весенний день, когда зима никак не хотела сдавать позиции, а весна все еще не решалась отвоевать свое право царствовать, мне как никогда захотелось подумать, посидеть, легонько покачиваясь на стареньких скрипучих качелях. Вспомнить прошлое, оценить настоящее, подумать о будущем. Андрей, выйдя из машины, открыл мою дверь. Проигнорировав трость, я вышел.

-Жди здесь, - тихо попросил я водителя, а сам, прихрамывая, побрел по дворику, в котором вырос. Вот тут, за шатким деревянным столом, соседские старички играли в шахматы. А тут хулиганы отлавливали кошек и привязывали к хвостам пустые консервные банки.

Подошел к качелям, осторожно присел, опасаясь, как бы они не развалились под весом моего тела. Протяжный стон сообщил мне, что со времен детства и юности я несколько подрос и потяжелел.

Посмотрел на хмурое небо. Начало марта, весна, а кажется, будто октябрь в самом разгаре. Взгляд задержался на соседнем месте. Оно пустовало. Воспоминания нахлынули, сменяясь картинками, одно за другим. Вспомнил такой же весенний день, только много лет назад.

В памяти появилась перепачканная девчоночья мордашка, с бантиками, грозившими вот-вот упасть, хозяйка этих самых бантов подошла ко мне, с интересом рассматривая как зверька в зоопарке, и держа в руках какую-то дубину, превышавшую ее в размерах и весе. Девочка была на несколько лет младше меня.

-Привет, - прощебетала она весело, и, шмыгнув носом, присела на качели рядом, - Я Федора.

Я нахмурился, не очень хотелось заводить новые знакомства, мне бы со старыми разобраться. Для всего двора я был прокаженным и изгоем. Со мной никто не играл, друзей не было. Да и кто захочет водиться с хромым мальчишкой, который-то ни бегать, ни стрелять из рогатки, ни драться не умеет, а ходит с костылями в обнимку.

-Чего надо? - грубо спросил я.

-Ничего, - нахмурилась девочка со странным именем Федора, - Я тут подумала, ты ведь ни с кем не дружишь? И со мной никто не хочет, - как-то грустно сказала она, - Давай дружить?

Я нахмурился? И зачем мне такое счастье? Потом, посмотрев в ее глазенки, согласился.

-Тебя, правда, Федором зовут? - уже менее враждебно уточнил я.

Девочка, улыбнувшись, кивнула.

-Божий дар, - со знанием дела сказала она, подняв вверх указательный палец, - Федора - Божий дар, это мама моя так сказала. А вообще, если честно, - уже по секрету добавила малышка, - я сама не понимаю, зачем меня так назвали. У всех имена, как имена, а у меня... Эх, а тебя-то как звать, друг?

-Аристарх, - улыбнулся я.

Вот так и началась наша дружба. Федора с почетом носила звание моего лучшего друга. Веселила меня, съедала все конфеты, когда мы пили чай у меня дома, защищала от детворы. Дралась почти каждый день, когда кто-то дразнил ее лучшего друга, меня, то есть. Я уже привык и практически не замечал смешков и оскорблений хулиганов, а вот малышка все воспринимала в штыки. Но, нужно отдать ей должное, в двенадцать лет ее боялся весь двор, и старался не связываться с 'Бешеным Федором', как ее окрестили мальчишки из соседнего двора. Я же ее только ругал, говоря, что драться не хорошо, она леди, как-никак, а леди не дерутся. На что Федора просто показывала мне язык и тащила обрабатывать ей очередное боевое ранение.

Каждый день с Федорой приносил что-то новое и веселое. Она научила меня смеяться.

В тайне от друга Федоры я начал интересоваться рукопашным боем, один из друзей отца привел меня в секцию, для таких же людей, как и я, с физическими недостатками. Мне всегда хотелось защищать боевую подругу, как и она меня когда-то. Время шло, и теперь я уже хромал меньше, продолжая использовать только трость при ходьбе.

Когда я учился в выпускном классе, начал замечать, как на меня смотрят девчонки-одноклассницы. Некоторые с интересом, некоторые с ноткой брезгливости. Но на них мне было плевать. У меня была подруга, которая продолжала носить мальчишескую одежду, косички, и все также заступалась за меня, но скорее по привычке, нежели по необходимости. Просто потому, что я был выше ее на тридцать сантиметров, и шире в плечах. Но казалось, она не замечала, что ее боевой друг вырос и стал взрослым парнем. Она продолжала видеть во мне своего старого хромого друга. О чем я безумно сожалел с каждым днем все больше.

Ночами, когда мне не спалось, и ноги безумно ныли после напряженного дня, я, лежа в кровати, смотрел в ночное звездное небо и мечтал, загадывал каждый раз одно и то же желание, чтобы мой друг Федора увидела во мне парня своей мечты. Чтобы влюбилась в меня, также сильно, как и я, чтобы мы начали встречаться, а когда выросли, завели бы семью.

Я четко представлял себе любимую боевую подругу в свадебном белом платье, как мы стоим друг перед другом, произносим брачные клятвы. Она улыбается, а я, подхватив ее на руки, кружу и бегу с ней. Во сне я часто видел ее карие глаза, ямочки на щеках и упрямый вздернутый носик.

После школы поступил в университет, а Федора продолжала учиться в школе. Она была младше на четыре года, и часто сокрушалась по этому поводу.

-Как я тебя оставлю на произвол судьбы? - возмущалась она, - Но если тебя там будут обижать, я всех найду и накажу!

В ее словах не было сомнений, я серьезно кивал, стараясь не рассмеяться.

Тем временем юношеские чувства крепли, превращаясь в нечто более глубокое, видя, как моя Федька растет, превращаясь в красивую девушку, хрупкую и, вместе с тем сильную. За ней уже начинали увиваться кавалеры, заставляя меня скрипеть зубами, и считать себя недостойным ее.

Я бы так и молчал о своих чувствах, если бы в один погожий весенний денек случайно не стал свидетелем сцены, главной героиней которой явилась моя подруга. После занятий, подъехав к дому, остановил свой дряхлый 'Жигуленок' на обычном месте. Вышел из машины, вынул трость и, привычно осмотревшись по сторонам, заметил кучку ребят. Для нашего двора обычное дело. Ну, подумаешь, столпились. Мало ли что они там делают. Я бы так и похромал мимо, если бы не звонкий и любимый голос, гневно кричавший что-то.

Я поспешил к толпе. Моя мелочь стояла в центре и что-то доказывала местному хулигану. Тот, сложив руки на груди, надменно на нее смотрел.

-Я тебе уже сто раз говорила, у меня есть парень! - кричало мое солнце. Я нахмурился, и когда успела обзавестись?

-Хромоногий, что ли? - надменно спросил оппонент. Я улыбнулся, ожидая реакции Федоры на то, что кто-то может посчитать нас парой. Потом нахмурился, ведь опять полезет в драку!

Реакция Федьки не заставила долго ждать. Девушка, подобравшись и нахохлившись, как воробей, ринулась в атаку.

-Да он в миллион раз лучше всех вас вместе взятых! - гневно кричала она, размахивая кулачками. Я вздохнул, опять будет вся в синяках и ссадинах. Недолго думая, пробрался в самую гущу, и начал вытаскивать свою драчунью из передряги. До сих пор помню лица ошалевших парней, которые никогда не замечали меня и считали размазней. Моя Федора тоже была удивлена тем, как я быстрыми и четкими движениями раскидывал шпану, получая ощутимые удары в ответ. Но именно в тот момент я доказал, что чего-то стою, что могу защитить свою любимую девушку, которая, кстати, продолжала смотреть на меня с открытым ртом.

В тот день была очередь Федьки смазывать и промывать мои ранения.

-Федь, ну хватит уже! - не выдержал я ее заботы и легких прикосновений к ссадинам. Но предательская счастливая улыбка никак не хотела сползать с моей физиономии. Тогда я мысленно похвалил закардонную легкую промышленность за брюки широкого покроя. Легкие прикосновения, охи и ахи, ворчание, все это меня основательно выбило из колеи. А Федора, ничего не замечая, заставила стянуть футболку, и наглядно демонстрировать боевые раны. Я сидел на диване в своей комнате у окна, а Федора порхала вокруг, проклиная нерадивую молодежь.

-Ты чего ворчишь? Как бабка старая, - проговорил я, морщась, когда она прижигала очередную ссадину.

-Не дергайся, так только больнее! - прошипела девушка. Я послушно замер. Она залезла на диван с ногами, и начала обрабатывать ссадину на скуле, - Рикардо, ты ничего не хочешь мне сказать? - как-то вкрадчиво спросила моя малышка.

Я напрягся, думая, неужели она догадалась о моих чувствах, тщательно скрываемых уже, Бог знает, сколько времени.

-Что именно? - уточнил я. А может быть не все так плохо, ведь она звала меня 'Рикардо' когда была в отличном расположении духа, ну или хотела что-нибудь попросить, любимых конфет, например, которые я всегда покупал для нее.

-Ты с каких пор кулаками машешь? - прищурившись, спросила она.

-А, это, - расслабился я, - Ну, со школы еще.

-В каком смысле 'А, это'? - еще больше нахмурилась моя малышка, - Есть что-то еще, что мне нужно знать?

Вот теперь мне точно не отвертеться, вздохнул я. Мозг, лихорадочно работая, соображал, как мне все объяснить маленькой шестнадцатилетней девочке, которая во мне всегда видела только друга. Я внимательно смотрел в ее глаза и ждал. Сам не понимал чего, но ждал. Через несколько минут напряженного молчания, малышка всхлипнула и разрыдалась у меня на груди. Я, крепко прижав ее к себе, вдыхал запах ее волос, родной и любимый, и прятал улыбку.

-Ну, все, успокойся, - пробормотал я. В ответ Федора только икнула, но плакать почти перестала.

-Я тебе теперь совсем не нужна, да? - с трудом я разобрал ее слова.

-Ну, с чего ты это решила? - возмутился я.

-Ты ведь и сам себя защитишь, - прошептала она. Я только рассмеялся, железная логика.

-Глупости, - прошептал я, поглаживая ее по спине, - Ты мне очень нужна.

Подняв ко мне свое личико, малышка улыбнулась.

-Правда? - тихо спросила она.

-Правда, - серьезно сказал я, вытирая с ее щек мокрые дорожки слез.

Федора улыбалась, глядя в мои глаза. Сам не понял, что на меня нашло тогда, но я, наклонившись ближе к ней, почти прикоснулся своими губами к ее. Так, как мне давно хотелось.

Малышка, резко отстранившись, вновь спрятала свое лицо на моей груди. Я ругал себя последними словами, корил за то, что спугнул ее. Но радовался тому, что она продолжала сидеть в моих объятьях.

Почувствовал ее несмелые прикосновения к своей спине. Маленькие ладошки осторожно поглаживали спину вдоль позвоночника. Почувствовал, как сердце учащенно забилось в груди. Робкая надежда, которая раньше была похожа не маленький росток, пробивалась и крепла.

Вдруг Федора резко выпрямившись, слезла с дивана и отошла от меня на пару шагов. По ее напряженной позе понял, что сейчас мне светят разборки.

-Аристарх, - начала она. Я мысленно застонал, всё, если 'Аристарх', значит дело плохо, - я сейчас кое-что скажу, ты не перебивай. А потом я уйду, ладно?

Я молчал, настороженно смотря на нее.

-В общем, так, - сказала она, отвернувшись к окну, - я понимаю, что я - драчливая, взбалмошная, и всегда доставляю тебе кучу хлопот, ну и не только тебе, но и всем вокруг. Но я ведь не такая плохая, да?

-Ты самая замечательная, - тихо сказал я, но она продолжала, как будто не слыша моих слов.

-Так вот, я ведь не плохая, - продолжила она, потом вздохнула, - Мы с тобой сколько дружим? Уже вечность, и почти все друг о друге знаем.

-Да, - тихо подтвердил я.

-Ну что ты меня перебиваешь! - возмутилась она, - Я ведь просила не перебивать.

Я поднял руки вверх, обещая молчать.

-Аристарх, я тебя знаю вечность, - уже не так уверенно продолжила она, не оборачиваясь ко мне, - В общем, я долго думала и решила, что тебе нужно еще кое-что узнать обо мне. И если ты после моих слов прогонишь, я уйду, и никогда не потревожу тебя.

Она резко замолчала. Потом, глубоко вздохнув, выпалила.

-Я люблю тебя.

Меня как будто стукнуло чем-то. Я, с трудом поднявшись, приблизился к ней, встав в нескольких сантиметрах от девочки.

-Я знаю, ты скажешь, что мы друзья, - тараторила она, - Но с Пашкой мы тоже друзья, или с Сенькой, а хотя он мне брат, но и друг тоже. В общем, у меня есть еще друзья, и в школе тоже мальчишки, я с ними общаюсь иногда, так вот. Блин, я не о том говорю. Короче, мне не хочется их целовать, как тебя. В общем, я люблю тебя, как парня. По взрослому, наверно.

-Тебе всего шестнадцать, - сипло прошептал я, - Что значит 'по-взрослому'?

-Да какая разница, сколько мне лет?! - уже громче и увереннее сказала малышка, - Ладно, я все сказала, мне пора.