Я не привередлива, и была бы рада сейчас хоть чему-то.

В тот же день, я раз за разом прослушивала звонок. Кто бы это ни был, они намеренно исказили голос. Более того, они использовали таксофон, чтобы в дальнейшем их невозможно было отследить. Честно говоря, я даже не знала, были ли еще таксофоны в округе. Они казались уже прошлым веком. Но нашему предприимчивому и умному осведомителю удалось найти один из них, словно из ниоткуда. Мы получили местоположение телефона, но пришли к заключению, что это тупик. Возле таксофона не было камер, которые могли бы разоблачить нашего таинственного абонента, вообще ничего, что могло бы помочь установить личность доносчика.

Я напрягала свой мозг, пытаясь найти все, что могло бы связать синдикат О’Брайена с преступлением. Или оставить их в покое. Я не могла пойти к ним с пушкой, не имея ничего, кроме догадок. Но у меня было сильное предчувствие, что они были к этому причастны.

— Несколько наших парней собираются пойти на обед, не хочешь присоединиться?

Я была погружена в свои мысли и слегка вздрогнула от звука голоса. Я обернулась, чтобы посмотреть на горячо «любимого» мной офицера Вона, смущающего меня пристальным взглядом. Он улыбался мне грязной, язвительной улыбкой. Совсем не дружелюбной. Собственно, его взгляд казался, мягко говоря, враждебным. Однако, это не он обращался ко мне. Голос принадлежал офицеру Роллинсу, молодому парню, имеющему склонность пялиться на мой зад каждый раз, когда ему выпадал удобный случай.

— Нет, спасибо, — сказала я с дружелюбной улыбкой, обращаясь к Роллинсу.

Джоэл Роллинс был примерно моего возраста, но не имел никаких стремлений. Никакого желания продвигаться по службе. Он казался абсолютно счастливым, будучи патрульным, работающим на улицах. Ни больше, ни меньше. Он был блондином с голубыми глазами, типичным американским мужчиной, которого любая мама с удовольствием пригласила бы на ужин. Проблема в том, что моя мама умерла. Много лет назад.

Когда Вон продолжил злобно посматривать на меня, я выдавила еще одну улыбку, которая, как я надеялась, выглядела искреннее, чем была на самом деле.

— Думаю, я просто закажу что-нибудь сюда.

Мой телефон завибрировал в кармане, что дало мне идеальную причину удалиться. Это был мой личный телефон, но им не обязательно было это знать. Протолкнувшись через офицеров, я повернулась к ним спиной, чтобы проверить, кто звонил, и спешно ответила на звонок.

— Привет, Ян, — сказала я, убедившись, что офицеры были вне зоны слышимости. — Не ожидала услышать тебя. Что случилось?

— Ничего особенного, — ответил он. — Просто хотел увидеться, если ты не против пообедать.

По всей видимости, каждый думал, что мне нужно сегодня пообедать. Словно в ответ на это, мой желудок заурчал, и идея пообедать была вполне привлекательной. Я не получала известий от Яна с тех пор, как он оставил меня стоять с открытым ртом три ночи назад в «Золотом трилистнике». Я хотела позволить ему пойти ко мне и никогда не думала, что это займет столько времени.

— Конечно, звучит мило, — сказала я, чувствуя, как уголки моего рта приподнялись в улыбке. — Только скажи мне, где и когда, и я подъеду.

— Как насчет «Каталано» на пирсе через двадцать минут?

— Отлично.

Я дала отбой и проверила время. Мне придётся уйти, чтобы вовремя добраться до пирса, но я подумала, что это не станет проблемой. К тому же, было неплохо ненадолго покинуть офис. Я все ещё ждала отчета от криминалистов и кое-какие свидетельские показания, которые вероятно придётся ждать немного дольше. Не казалось, что я сделаю что-то полезное за это время в офисе. Отчего бы тогда и не пообедать, верно?

— Эй, я отойду ненадолго, — сказала я шерифу, когда проходила мимо его кабинета. — Позвоните или напишите мне, если что-то узнаете.

— Ладно, — проворчал он.

Я знала, это приводило его в смятение так же, как и меня. Сидеть здесь в ожидании результатов лабораторных анализов было наихудшей частью, особенно, когда это касалось двух твоих пропавших сотрудников. Еще бы, люди отправились прочесывать местность из-за них, но мы все понимали, что шансы найти их были практически нулевыми. По крайней мере, найти живыми.

И если здесь хоть как-то замешана организованная преступная группировка, то, по всей видимости, у нас никоим образом не получится найти тела. Тот факт, что они оставили такой беспорядок, прежде всего, давал мне маленький проблеск надежды. Дилетанты. Возможно, они допустили ошибку, которая бы вывела нас на них. Хотелось бы надеяться.

Но сейчас, ланч.


— Прости, что так поздно, — сказала я, присоединившись к Яну за столом. Он встал и выдвинул для меня стул, такой джентльмен. В наши дни было тяжело найти порядочного человека, по-прежнему верившего в благородство.

— Не беспокойся об этом, милая, — ответил он, широко улыбаясь. — Ожидание тебя стоит того.

Я обнаружила, что краснею, хотя изо всех сил старалась не показывать этого.

— Я рада, что ты позвонил, Ян. Я уж начала сомневаться, задела ли твое эго, после того как не поехала к тебе домой тем вечером. Просто переживал обиду, да? — пошутила я в попытке разрядить обстановку.

— О да, милая, это были долгие три дня. Дела, к сожалению, заняли все мое время. Ты, безусловно, отрада для глаз, — он бросил похотливый взгляд в мою сторону, и, не сомневаюсь, мои щеки покрылись румянцем. Способ изменить ход игры, Ян… Блестяще.

— Милое местечко, — сказала я, оглядывая ресторан, который казался слишком роскошным для свидания за обедом.

Мы были здесь одними из немногих. У меня складывалось сильное ощущение, что ситуация скачкообразно перешла к ужину, поскольку царила утонченная атмосфера и элегантность — резкий контраст с пабом, в котором мы встретились с Яном двумя днями ранее.

— Друг посоветовал мне побывать здесь. Хотя должен признать, как правило, я не любитель итальянской кухни.

— Уверена, вниз по улице есть ирландский паб, — сказала я, смеясь.

— Уверен, что есть, — сказал он. — Но у этого места отличные рекомендации, и я предположил, что это лучший шанс произвести на тебя впечатление.

Была ли я впечатлена? Я подумала, что его старания произвести на меня впечатление были восхитительны. Это было мило. По-своему очаровательно.

— Только я девушка, не питающая иллюзий, Ян, — сказала я ему. — Тебе не нужно выбирать роскошные места, чтобы произвести на меня впечатление.

— Да, — сказал он, подмигнув, — но иногда даже девушка, не питающая иллюзий, заслуживает, чтобы с ней обращались, как с королевой, не правда ли?

Я не могла отрицать этого, поэтому и не пыталась. Хотя, должна была признать, большинство мужчин, с которыми я встречалась, не имели склонность хоть чуть-чуть верить в такой жизненный подход. Для меня это была освежающая и очень милая смена привычной обстановки.

— Спасибо. А теперь, что твой друг рекомендовал нам попробовать? — спросила я, открывая разнообразное меню.

— За флорентийского лобстера можно умереть, — сказал он со скептицизмом в голосе. — Он сказал что-то типа этого.

Роскошно. Пожалуй, слишком роскошно на мой вкус. Истина в том, что я, не привыкла к роскошной стороне жизни. Я это и подразумевала, когда говорила, что была девушкой, не питающей иллюзий.

Уютное молчание, повисшее между нами, спокойная инструментальная музыка, задающая тон обстановке, и я поняла, что те несколько раз, что мы встречались, темы разговора никогда не были слишком личными. Я хотела заинтриговать его, и, судя по нашему свиданию во время обеда, мне это удалось. Следующим шагом мне нужно было завоевать доверие, чтобы раскрыть его подобно нежной устрице.

— Итак, напомни, чем ты занимаешься, Ян? — спросила я.

Он ответил без колебания:

— Я бизнесмен. А ты чем занимаешься?

Принимая во внимание его ответ, я заколебалась, разве что на мгновение, и надеялась, что он не заметил мою нерешительность.

— Я секретарь.

7

Флинн

— Секретарь, серьезно? — Я переключил свое внимание на Эйву, не имея никакого желания тонуть в еще большей лжи о своей работе. Это была не та тема, которую следовало так внезапно поднимать в зарождающихся отношениях. Они только начинались, и чем меньше Эйва знала ту сторону меня, тем лучше.

— Ну, считай, что я помощник по административной работе, вроде в наши дни это так называется, — сказала она с улыбкой. — Если честно, я даже немного больше, чем прославленный секретарь.

Я представил милую маленькую Эйву, сидящую за столом и находящуюся в подчинении какого-то руководителя, на месте которого хотел бы быть я. По какой-то причине, эта картинка поразила меня, и фантазии в моей голове застигли меня врасплох.

— И ты довольна этим, Эйва? — спросил я, выбросив грязные мысли из своей головы.

Она пожала плечами:

— Полагаю, что так. Эта работа позволяет платить по счетам. Но я всегда хотела заниматься чем-то большим.

— Например?

— Не знаю, возможно, чем-то творческим. — Ее глаза, казалось, загорелись, когда она заговорила. — Я увлекалась танцами, когда была ребенком, но моя неуклюжесть не позволила мне зайти слишком далеко. Впрочем, еще мне нравится писать.

— Писать? В смысле, романы?

— Ага, хотя на самом деле, у кого из нас есть время на такие легкомысленные вещи, не так ли? — Она рассмеялась и отвернулась от меня на секунду, сосредоточив внимание на руках.

— Точно, тяжелое положение работающего человека, — сказал я.

Нас прервал официант, и мы сделали заказ. Когда он удалился, Эйва без промедления вернулась к разговору.

— Возможно, будет грубо предположить, но я бы не отнесла тебя к разряду деловых людей. Особенно, после встречи с тобой в дешевом ирландском пабе, таком как «Золотой трилистник».

— Да, и почему же, милая? — спросил я заинтригованно.

— В тебе есть что-то такое, что я никак не могу разгадать. Чем ты занимаешься?

— Ну, хорошо, небольшой семейный бизнес по импорту товаров. На самом деле ничего особенного, чем можно было бы гордиться. — Это не было ложью, всего лишь умолчанием всей правды. — Я просто ежедневно управляю коммерческими сделками, документооборотом и тому подобным.

Она сделала глоток воды, подозрительно пялясь на меня.

— Ты выставляешь свою работу такой обыденной и скучной.

— Это на самом деле так, я лучше оставлю эту часть своей жизни в офисе, вместо того, чтобы таскать с собой. Кроме того, я пригласил тебя на обед, чтобы узнать тебя получше, милая.

Подошел официант, и, извиняясь за задержку, наполнил наши стаканы водой. На самом деле в это время суток здесь было совсем немноголюдно и не могло быть никакого оправдания подобному скверному и медленному обслуживанию. Я не собирался ругаться с официантом на глазах у Эйвы, потому что это выглядело бы дурным тоном. Вместо этого, я отмахнулся от него.

— Итак, Эйва, — сказал я, пытаясь что-то придумать, дабы сменить тему, — ты когда-нибудь была в Ирландии? У тебя заметен легкий акцент, и я подумал…

— Лишь когда была ребенком, — ответила она. — До того, как умер мой отец. Но я выросла в строгой ирландской семье.

— Ты? — спросил я. — А фамилия? Как правило, я знаю всех ирландцев в округе.

— Вообще-то, я не местная, — сказала она быстро. — Я родом из Вашингтона.

— А что привело тебя в Чикаго?

— Работа, — сказала она.

Это ужасное слово. Работа. Его следовало запретить. Так что я снова попробовал сменить тему.

Я прочистил горло:

— Итак, ты когда-нибудь писала что-то? — спросил я. — Имею в виду, когда-нибудь публиковалась? Что-то, что я могу знать?

— Я начинала несколько книг, но так и не закончила их, — сказала она, пожимая плечами. — Они были не особо хороши.

— Почему ты так говоришь?

— Просто потому что я — не писатель.

— Ты пишешь, значит ты — писатель, — сказал я. — Или не все так просто?

Нашу еду принесли мгновенно, словно официант пытался реабилитироваться за задержку. Обычно я был не прочь сидеть часами, оживленно общаясь с красивой женщиной. Но по какой-то причине, наш разговор шел не так гладко, как я рассчитывал. Я знал, что причина во всех тайнах, которые я должен был держать подальше от нее. Возможно, встречаться с тем, у кого совершенно другой образ жизни, не так-то просто, как я себе это представлял.