Вика Варлей - Подземные реки

– Не трогай сосиски! Я же просила! Сейчас Степка с работы придет. Чем я его кормить буду?

– Мам, я тоже есть хочу! Я голодная… – протянула Вика и уставилась на мать во все глаза. – Я же тебе даю деньги на питание…

– Ты отдала за прошлый месяц. А сейчас уже середина следующего. Знаешь, сколько стоят…..

Вика устало прислонилась к холодильнику, стараясь не слушать беспрерывную и бессвязную речь. Их жизнь с Васькой, наверное, была бы более сносной, если бы мать не заводилась с пол оборота и перестала причитать о деньгах и о своей несчастной доле часами…

Они жили все вчетвером уже месяц. Вася сразу сказал, что будет питаться отдельно. Вика платила за квартиру за себя и за него, радуясь, что хоть прокормить себя брат научился. Тот перевелся на заочное отделение, нашел работу менеджера по продажам, и коммерческая жилка в его характере стала приносить ему первые плоды. В доме же Вася сразу же занял детскую и запретил туда входить без стука. Мать со своим мужчиной заняли спальню. Вике достался зал.

Первые несколько недель вечерами все дружно толпились на диване в зале. Когда же Вика заметила, что она очень устает и ей нужен отдых и своя территория, мать обиженно удалилась в спальню. Теперь каждый вечер Мария демонстративно закрывалась у себя, а Вика каждый вечер вздыхала про себя с облегчением…

– С какой целью ты взяла ковшик у Степана перед носом? – вопрос матери вернул Вику вновь в реальность. – Он сам хотел идти в ванную мыться. Ему вставать рано… Ты не знаешь об этом?

– Я не перед носом взяла. Я просто взяла ковшик. Я, что, экстрасенс? Откуда я знала, что он тоже собрался в ванную?

– Могла бы и спросить! Он мне знаешь, сколько потом выговаривал, что его никто здесь не уважает?

– Его никто не уважает? Мы сидим и дружно молчим в тряпочку. Думаешь, мне или Ваське приятно смотреть, как ты с ним носишься? Или как он с тобой обращается? Не знаю, как Васька терпит. И хоть раз на Степана кто пожаловался? Хоть раз плохое слово сказал? Все уважают твой выбор.

– У меня уже нет сил на вас на всех! 

«У меня тоже!»

Девушка поплелась к дивану, разобрала его и, не умываясь, залезла под одеяло.

С работы скоро вернулся Степан. Его крепкая подкаченная фигура мелькнула в дверном проеме в спальню. Вскоре туда же из кухни проследовала мать с подносом в руках. На подносе стояла тарелка щей, тарелка с картофельным пюре и с сосисками, а также чашка чая с пирожным сверху. Вика, бегло скользнув взглядом по подносу, отвернулась к стенке. Еще около часа она слушала, как Степан щипал мать за ноги. Та взвизгивала от боли и пыталась свести все в шутку…

Вика то и дело просыпалась, словно ее кто-то трогал за плечо. Уже несколько месяцев она не могла нормально спать. Нещадно взбив очередной раз подушку, она устроилась поудобнее и задремала… Дверь спальни с шумом распахнулась, затем со стуком открылась дверь в зал, – Степан направился в ванную. Через десять минут туда же отправилась мать. Разбуженная Вика дождалась, пока все, наконец, улягутся и лишь под утро снова заснула…

Весеннее солнце нежно коснулось подушки. Вика, чувствуя небывалое брожение гормонов счастья в крови, проснулась. На дворе весна! Хорошо, что в это время в квартире уже никого нет! Она быстро причесалась и накрасилась, удивляясь тому, что в былые годы тратила на это больше часа. Затем накинула пуховик и спустилась на лифте вниз. Выходя из дверей, она непроизвольно присела, опасаясь удара. Затем, усмехнувшись собственным страхам, поспешила на работу…

Ольга Юрьевна, увидев проходящую к себе в кабинет Вику, тут же нырнула к ней попить чаю и поболтать. Пока Вика собирала данные по выручкам за вчерашний день, женщина успела рассказать про новые баталии с сестрой и про тот факт, что сестра со своим семейством наконец-то съезжает.

– Поздравляю! – глядя в монитор, откликнулась Колесникова. – Теперь будет намного легче…

– Вы даже не представляете! Словно гора с плеч! – воскликнула Ольга Юрьевна.

– Еще как представляю…

В кабинет финансового директора ворвалась начальник отдела снабжения Смолина со стопкой неоплаченных счетов в руках. Смолина еле заметно скривилась, завидев главного бухгалтера, – отношения женщин сложно было назвать дружескими. Но, очевидно новость, которой спешила поделиться вошедшая, была слишком важной.

– Представляете? Наш водитель с фуры Сережка сбил вчера мужика! – сообщила она. – Бомжа какого-то. Ждал весь вечер ментов, но вроде пронесло. Я ему говорю: «Да, ладно. Не переживай! Подумаешь, бомж. Они сами как мухи мрут…»

– А как так получилось то? – опешила Вика.

– Бомж, видимо, переходил дорогу. И то ли не успел, то ли чего… попал под красный уже. Сергей сразу затормозить не смог, – правильно, такой многотонник, да еще с товаром, – с ним легко не управишься! Переехал мужика. Причем, за ним еще две фуры шли. От тела ошметки лишь остались…

Ольга Юрьевна спросила:

– И никто не остановился?

– Нет. Сергей в гараж торопился, – ему ко времени было.

– Не знаю, как бы я могла пережить убийство человека, – покачала головой главный бухгалтер. – Пусть и случайное…

– Я уж Сережку поддерживала, как могла, – рассказывала дальше Смолина. – Но он, вроде, держится молодцом. Сказал, что свидетелей вроде не было. Другие фуры не в счет… Надо ему еще позвонить. Спросить как он...

Начальник отдела снабжения тут же набрала номер, задорно поздоровалась, затем резко осеклась. Она ошарашенно уставилась на Колесникову, затем перевела взгляд на главного бухгалтера, слушая бессвязную речь в телефоне.

– Да что стряслось то?!! – не выдержала Вика.

Положив телефон на стол, та пояснила:

– Это не Сергей был. Его мать. Сказала, что час назад машина сбила всю семью, – и жену Сергея и детей. Те едва успели выйти из подъезда. Мерседес влетел во двор и всех накрыл разом…

– Водитель – наркоман, чай, – догадалась Ольга Юрьевна.

– Кто-нибудь жив? – выдохнула одновременно с ней Вика.

– Водитель жив. Жену Сергея сразу насмерть, сын с дочерью в реанимации…

Всем троим на ум пришла одна и та же мысль, – шокированные, они лишь молча переглядывались. Но Ольга Юрьевна, все же ее озвучила:

– Не может быть! И дня с момента убийства бомжа еще не прошло… Такого не бывает!

– Какое горе! – вскрикнула Смолина. – Надо Сергею материальную помощь выписать что-ли… Даже не знаешь чем тут еще помочь…

– Да, конечно, – кивнула Вика. – Там, наверное, на лекарства надо. На похороны. Скажи матери, что можно сегодня за деньгами подъехать. Сережка потом распишется…

Женщины ушли каждая по своим делам. Вика же, до конца не веря в то, что услышала, согласовала выплату с директором и углубилась в цифры.

Баженова в городе не было уже неделю, – на свою строительную фирму он получил крупный заказ и умчался строить новый объект. Поэтому после работы Вика отправилась домой. Дома же все повторилось вновь, – сначала проехал в спальню поднос. Затем она слушала, как препирались Степан с матерью, – мать просила включить фильм. Степан, как обычно, грубо ее оборвал и стал смотреть футбол. Ночью снова с шумом хлопнула дверь спальни, затем дверь в зал. Зашумела в ванной вода…

«Нужно съезжать. Срочно», – поняла Вика.

«Как приятно, оказывается, работать фирме по продаже строительных материалов, особенно когда на носу – ремонт!» – радовалась девушка. Вика принюхивалась к запахам краски, смесей, напольных покрытий, всевозможным видам дверей и плитки. Трогала бессчетное количество раз выставленные в торговом зале образцы. Мучила бесконечными вопросами менеджеров. Куча идей вертелась в ее головке и требовала выхода. Спальню в бежевых тонах или цвета ванили? Крупную белую плитку с вкраплениями маленьких черных в прихожую? Или все-таки коктейль из кремового и шоколадного? И света, нужно много света в квартире!

 Вика подыскала для ремонта мужчину с хорошими рекомендациями. Изготавливает ли он многоуровневые потолки? Да? Прекрасно! Договорившись о цене с мастером, она открыла в фирме кредит и ближе к выходным забила будущую спальню доверху пакетами, коробками, мешками… 

– Ты не хочешь нанять дизайнера? – поинтересовался как-то у нее директор.

Колесникова лишь мотнула головой. Это ее первая квартира и она все хочет продумать сама…

Работа, новая квартира, свидания, магазины, базы, дом, работа, новая квартира, свидания… Времени не оставалось даже поспать. Зато квартира Вики чем дальше, чем больше напоминала сказку, о которой девушка мечтала. Глеб в ее новом жилище старался не появляться, находя каждый раз благовидный предлог. Вика ему верила или сталась верить. В свою не приглашал. Рассказывал иногда, как продвигается ремонт и в его доме. Мама Вики, Мария тоже оставалась к процессу ремонта равнодушной. Однажды Вика попросила ее поднять на этаж двери, – Степан мог бы помочь. Ведь Вика сама много помогала им и столько уже всего перетаскала одна… Мать отказалась. А Васька приходил с работы в таком ужасном состоянии и стал за последнее время таким худющим, что Вика даже не думала его о чем-то просить.

«Скоро я стану сама себе хозяйкой! Наконец то!» – не смотря ни что, радовалась девушка и готовилась к переезду.

«Мама тоже готовится!» – неожиданно поняла Колесникова, отметив, что большая часть купленных ею полотенец перекочевала из ее шкафа в шкаф матери. «Какая я наивная! Ждала, что мама хоть чашку в подарок купит! Спросит: «Милая, как ты там?» – стараясь проглотить острый ком в горле, переживала девушка. «И денег – кот наплакал. Тысячи две в сумке и на них еще нужно умудриться прожить до конца месяца…»

Наконец, ремонт был закончен. В субботу должна была приехать новая спальня. В субботу же Вика вызвала машину с работы, – из нее высыпало три веселых парня.

Огромный телевизор, что Вика купила несколько лет назад, был торжественно укутан в старое байковое одеяло. Вся одежда Вики и постельное белье поместились в две спортивных сумки. Парни казались удивленными.

– Это все?

– Да, мальчики. Весь мой багаж. Выносите!

Ребята дружно ухватились за телевизор.

«Только бы мать чего не ляпнула! Стыда не оберешься!» – молилась про себя девушка. Но Мария была любезна и с готовностью страховала, чтобы не дай бог не ударили технику.

Дверь родительской квартиры захлопнулась. Через полчаса дверь ее новой квартиры отворилась. Вещи выгрузили. Колесникова осталась одна. Огляделась. Две сумки. Телевизор в углу. Старое одеяло. И маленькая сумочка через плечо. Интересно все– таки, почему мать была так мила и предупредительна? Заподозрив вдруг неладное, она нырнула рукой в потайной кармашек сумки. Денег не было.

Никого в подъезде, кроме нее на шестом и одинокой старушки на втором этаже. Ночами было жутко, – Вика то и дело просыпалась и подходила к входной двери, дергала ее за ручку. Но вскоре ночные страхи стали отступать, Вика стала привыкать, обживаться на новом месте. Коробка из-под телевизора, оставленная мастером, служила Вике роль кухонного стола. Банка с краской и доской сверху – роль стула. И все равно Вика была на седьмом небе от счастья. Она наслаждалась покоем и одиночеством. Как приятно, оказывается, прийти домой и просто посидеть в тишине на банке с краской! Стало откровением, что у нее никогда раньше не было ничего своего – угла, кровати, вещей, которые бы никто не трогал.

Из стадии ремонта она плавно перетекла в стадию покупки мебели. Дождавшись, когда квартира Вики примет обустроенный вид, Глеб перенес их свидания на ее территорию.

– Вкус у тебя изумительный, – констатировал Глеб в первый свой визит. Он обвел взглядом квартиру, походил по комнатам. Вика гордо улыбалась. Может хоть сейчас он оценит ее способности? Может, что – то изменится?

Она предложила ему на выбор чай или кофе.

– Можно что-нибудь и посущественней, – буркнул кавалер.

Вика стала крутиться возле плиты. Полезла в холодильник за фаршем, затем нырнула в пакет за картошкой. В ее душе наступила идиллия. Словно прочитав ее мысли, Глеб произнес:

– Семья, свой дом – это замечательно. Сразу душа на месте. Правда?

Вика бросила на него признательный взгляд и стала заваривать свежий чай. По кухне расплылись дразнящие аппетит запахи. Глеб снова произнес:

– Я все удивляюсь, что кто-то боится заводить семьи, детей рожать много. Я бы вот создал семью еще. И детей бы еще завел. По-моему, чем больше, тем лучше. Если руки – ноги есть, то на хлеб с маслом всегда заработаешь. А если еще и котелок варит, то и на икру останется… Ты с матерью так и не виделась после переезда?