Она рывком распахнула дверь и бросила через плечо:

— Оставляю тебя с ними, Джонатан. Успокой Джудит, и… спасибо тебе.

Она побежала по узкой улочке, не думая об осторожности, стараясь только в темноте не угодить ногой в рытвину. Юбки путались в ногах, и она в раздражении подтянула их к поясу и прижала локтями к бокам. На полпути к роще у нее отчаянно закололо в боку и пришлось сбавить шаг. Она несколько раз глубоко вдохнула. Легкие мучительно болели. Вдали над водой залива мерцал фонарь. Она уже различала знакомые звуки — звяканье уздечек, скрип уключин. Но вот из-за деревни с дороги, ведущей в Чичестер, донесся звук другого рода — ритмичный топот множества ног.

Прижав к боку кулак, она снова побежала. Ей показалось, что ее шагам вторит эхо — странное, неровное эхо. Игра воображения? Или же кто-то преследует ее? В зарослях камыша она совсем выбилась из сил и опустилась на землю. Запрокинув голову, она три раза крикнула песчанкой, потом еще раз. Теперь этот условленный сигнал тревоги наверняка услышан. Сердце больно стучало о грудную клетку. Она вглядывалась в сторону залива, молясь, чтобы предательский фонарь поскорее погас. И когда он наконец действительно погас, она не сразу поверила, что ее молитва услышана.

Поднявшись на ноги, Кейт продолжила свой путь. И снова услышала сзади непонятные шаги. Но времени выяснять их происхождение у нее не оставалось — необходимо было быстрее добраться до Ричарда.

Неожиданно перед ней возникла темная фигура. Грубая рука схватила ее, шершавая ладонь зажала рот. Она с силой рванулась и почти тут же почувствовала, что свободна. Изумленный голос Сайласа произнес:

— Помилуй бог, это же мистрис Хардэм!

— Быстрее, проводи меня к мистеру Кэррилу!

Последние несколько ярдов она снова пробежала, опираясь на руку пастуха. Контрабандисты напряженно, молча стояли на берегу. Кейт схватила Ричарда за руку и повисла на ней, чтобы не упасть, ловя воздух ртом.

— Солдаты! — выдохнула она. — Тише! Вы слышите?

Наступила полная тишина, каждый напряженно прислушивался. Кто-то сдавленно выругался. И снова тишина. Кейт, опираясь на Ричарда, пыталась собраться с силами, чтобы убедить его отдать необходимую команду. Но не успела она заговорить снова, как он произнес:

— Каждый из вас знает, что должен делать. Мы много раз практиковались. Бросьте разгрузку, ты, Сайлас, просигналь люгеру, чтобы он немедленно покинул залив. Все остальные разбегаются.

Несмотря на то, что зловещий топот ног был совсем близко, она не могла не восхититься спокойствием, с которым Ричард сказал эти слова. Усмехнувшись, он добавил:

— Когда вы услышите крик кулика, значит, опасность миновала.

Поддерживая Кейт за талию, он быстро повел ее к тому месту, где была привязана его лошадь. Темнота вокруг всколыхнулась: это отчаливали от берега лодки, быстро удалялись со своими седоками пони.

Громко прозвучала отданная офицером команда, и выглянувшая в этот миг из-за туч луна осветила дорогу, которую преграждал отряд волонтеров. Возглавлявший их верховой галопом проскакал вперед и резко осадил лошадь. Из темноты раздался голос сэра Генри Глинда:

— Именем закона, ни с места!

Ричард наклонился, чтобы подсадить Кейт сзади себя на седло. Но ее юбка зацепилась за стремя, и она упала прямо под копыта. Лошадь издала испуганное ржание, встала на дыбы. В следующее мгновение, несмотря на отчаянные усилия Ричарда остановить ее, она понесла его напрямик через рощу.

Сначала лежавшая на земле Кейт почувствовала только дикую боль в лодыжке, в том месте, куда угодило лошадиное копыто. Только потом она осознала грозившую ей опасность.

— Ричард, помоги мне! — простонала она в отчаянии.

Сэр Генри спешился, прокричал команду следовавшим за ним солдатам и направился к ней. Она услышала звук взведенного курка. Луна, прорвав плотный слой облаков, осветила его своим бледным сиянием. Лицо его под треуголкой белело расплывчатым овалом с черной линией вместо рта. Рука уверенно подняла пистолет.

Скрытая в тени, Кейт в оцепенении смотрела, как он неумолимо приближается к ней. И тут она услышала его смех, такой же, как в тот день, когда Джудит едва не погибла под копытами лошадей. В ее голове молнией промелькнули слова, сказанные им на церковном дворе: «Я не прощаю публичного оскорбления».

Он был уже в двух шагах от нее, когда Джеми нанес удар. Балансируя на одной ноге, мальчик замахнулся костылем и обрушил его на голову сэра Генри. Не удержав равновесия, он упал сверху рухнувшего сквайра, но тут же вскочил, готовясь ударить еще. Но второго удара не потребовалось.

Сэр Генри Глинд лежал неподвижно. При свете луны было видно, как вокруг его головы расплывается черная лужа. Смятая треуголка валялась в нескольких дюймах, тускло блестела серебряная окантовка.

Кейт с трудом поднялась и сморщилась от боли, наступив на раненую ногу.

— Джеми! Ох, мальчуган, что же ты наделал!

Он уронил костыль и, весь дрожа, бросился к ней.

— Он бы убил вас! — выдохнул он. — Меня теперь повесят?

Прижимая его к себе, она смотрела, как с криками подбегают солдаты и окружают их плотной толпой. Грубые руки вырвали у нее мальчика, саму ее крепко схватили за локти.

— Пустите его! — воскликнула она. — Он ничего не сделал.

— Ничего? — рявкнул кто-то. — Укокошить мирового судью — это ничего?

— Это не он… Это я его убила.

В ответ прозвучал издевательский смех. К ней подошел офицер.

— Ваша самоотверженность делает вам честь, мэм, но у всех нас глаза на месте, а луна в этот момент как раз вышла из-за облаков. Мальчишка, конечно, еще слишком мал, чтобы кончить на виселице, да и сэр Генри Глинд за время нашего знакомства не внушил к себе особой любви. Но я должен исполнить свой долг.

Она рванулась из цепко державших ее рук к мальчику, который подписал себе смертный приговор своим донкихотским поступком. Пока солдаты связывали ему руки, его глаза с немым призывом ни на минуту не покидали ее лица.

Офицер обвел глазами поляну.

— Мы прибыли сюда, чтобы задержать контрабандистов. Что вам о них известно, мэм?

От пережитого за последние несколько минут ужаса она и забыла, почему оказалась в этом месте. Если теперь уже невозможно помочь Джеми, она по крайней мере должна собраться с мыслями, чтобы не выдать остальных.

— То, что они существуют исключительно в воображении сэра Генри Глинда. Он уже посылал инспекторов обыскивать церковный двор и нашел два обвалившихся склепа. Он думал, что отыщет тайник в собственном парке, и не обнаружил ничего, кроме пустой пещерки размером немного больше барсучьей норы.

— Что же тогда вы здесь делаете, мэм, в такую темную ночь?

— Вы задаете нескромные вопросы, сэр. Разве вы не слышали, как отсюда ускакал всадник? И неужели вы не допускаете, что некоторые джентльмены не хотят, чтобы об их тайных встречах судачила вся округа?

Солдаты бесстыдно загоготали, и Кейт захотелось отвесить пару оплеух. Сжав зубы, она молилась, чтобы ее ответ их удовлетворил.

— А мальчишка?

— Это мой брат, — солгала она, избегая смотреть на Джеми.

Офицер пожал плечами:

— Если рыбки здесь и резвились, они ускользнули из сетей. Можно теперь искать их часами напролет, но все они знают местность как свои пять пальцев и благополучно вернутся домой, а мы безнадежно заплутаем. Глупо было надеяться, что достаточно будет перегородить дорогу. — Он посмотрел на распростертое у его ног неподвижное тело. — Ну что же, он полагал, что знает все лучше всех, захотел поиграть в генерала и поплатился за это. Подведите его лошадь. Нам надо доставить тело домой, прежде чем оно окоченеет. Мальчишку тоже перекиньте через седло. — Он повернулся к Кейт: — А что касается вас… Поскольку ваш возлюбленный оставил вас под защитой этого одноногого дьяволенка, которого вы назвали своим братом, вы тоже пойдете с нами. Вы солгали мне, сударыня. Но так или иначе я добьюсь от вас правды.

С упавшим сердцем Кейт смотрела, как на лошадь взваливают тело сэра Генри. Джеми перебросили через круп животного, продев его ногу в стремя, руки мальчика беспомощно свесились с другого лошадиного бока.

— Поддержите ему хотя бы голову, — взмолилась Кейт. — Он совсем еще ребенок, хотя и выглядит старше своих лет от пережитых страданий.

— По-вашему, мы обязаны позаботиться об удобствах этого ребенка, который только что зверски убил человека?

— Он это сделал, чтобы спасти меня! Неужели вы не понимаете?

Офицер пожал плечами и, отвернувшись, велел своим людям построиться. Они тронулись вперед. При каждом шаге лошади тело Джеми дергалось, словно он был тряпичной куклой.

— Неужели среди вас не найдется ни одного, кто пожалеет несчастного? — воскликнула она срывающимся голосом.

Волонтеры молча шагали вперед, с негнущимися, как шомпола, спинами. В отряде не было места жалости и состраданию. Какое им дело до этого мальчика, которого они видели только в тот миг, когда он с таким отчаянием бросился ей на помощь? Разве им известно о его стремлении к красоте, о его преданном сердце, которое велело ему последовать за ней по пути к своей гибели? Она приняла его, приоткрыла для него дверь в мир, в который он так стремился, заключила сделку с его матерью и дала ему надежду на счастье, и вот… Из-за нее свободная и счастливая жизнь Джеми оборвана, едва успев начаться.

«Светильник ночи погас…» Она прошептала эти слова, превозмогая спазму в горле. Крошечный светильник с ярким пламенем, которому скоро надлежит угаснуть!

«Ричард, Ричард, где же ты? — кричало ее сердце. — Почему ты не вернулся и не спас нас? У тебя пятьдесят человек под командой, а ты даже не попытался! Ты ускакал, бросил меня, когда я так в тебе нуждалась. В конце концов, у тебя не хватило духу? Пришлось простому мальчишке показать тебе, что значит храбрость, что значит преданность. Если ты когда-нибудь любил меня, хотя бы как сестру, ты бы вернулся, привел бы с собой людей и спас нас. Но тебе больше подходит держать за ручку Арабеллу и нашептывать ей слова утешения по случаю смерти ее отца».

Боль в ушибленной лодыжке усугубляла ее душевные страдания. Ее держали за руки солдаты, окружала тьма, терзала боль, а внутри, там, где прежде била ключом жизнь, царила ледяная пустота. Вот и кончилась ее детская забава. Она поняла внезапно, что надеяться ей не на что.

А ведь Джудит описывала эту сцену! «Я вижу, как ты падаешь… идешь под деревьями в разорванном платье, с окровавленным лицом». Все сбылось, как предсказывала слепая девочка. А чем кончился сон? «Ты уходишь, и я знаю, что ты никогда не вернешься…»

Где-то в темноте прячется Ричард, страшась решиться на отчаянный шаг, поскольку ее нет рядом, чтобы вдохнуть в него мужество. Но слезы, пробившиеся из-под век и заструившиеся по щекам, несли с собой прощение. Она не могла осудить его! Она любила его таким, какой он есть, вместе с его слабостями, о которых она всегда знала и которые понимала, веря, что он сумеет их преодолеть. Он смог покинуть ее в минуту опасности. Но она все равно будет любить его до последнего вздоха.

Глава 13

Ричард почувствовал, что летит в какую-то яму. Его лошадь, наконец избавившись от седока, которого волочила по земле за стремя, исчезла за деревьями.

Спустя несколько минут он сделал попытку подняться. Но падение не на шутку оглушило его. Ричард зарылся лицом во влажный мох и позволил накрыть себя черной волне, увлекшей его в блаженное забытье.

Когда наконец он открыл глаза, его взгляд остановился на каком-то светлом предмете в нескольких дюймах от лица. Усиленно моргая, словно человек, пробудившийся от глубокого сна, он осторожно потрогал это пальцем. Холодное, твердое, гладкое. Может быть, пресс-папье? Пальцы ощупали поверхность, на которой лежал предмет. Земля, мокрые листья, пустая чашечка желудя. Он продолжал свое исследование, не придавая ему особого значения, и вдруг понял, что белый предмет — всего-навсего камешек. Тут были и другие камни, довольно острые, и они больно впивались ему в тело.

Он перекатился на бок и сел. Через несколько минут глаза привыкли к темноте. Лунный луч осветил причудливо скрученные, оголившиеся корни остролиста. Он словно зачарованный продолжал свое знакомство с окружавшими его предметами. На вершине склона росли два кряжистых дуба. Куча сухих листьев и свежевырытой земли выдавала местонахождение барсучьей норы. По лесу разносился странный звук — глухие ритмичные удары, словно великан шагал по дороге. Он решил, что это стучит его собственное сердце.

Ричард расстегнул камзол и сунул руку за ворот рубашки. Пальцы нащупали золотой крестик Кейт! И воспоминание, словно вспышка молнии, разорвало пелену забытья.