— Жди. Через минут сорок будем.

На этот раз первым отсоединился не я. Еще пару секунд вслушивался в короткие гудки, тупо смотря прямо перед собой.


Кристина


— Мам, можно я его прибью? — спросила у родительницы, смотря на запертую дверь.

— Если сможешь туда просочиться, попробуй, — беззаботно откликнулась ма. — Я на кухню, готовить.

— Ага… — пробормотала, продолжая стоять в коридоре и гипнотизировать деревянную преграду, отделяющую меня от… мелкого самоубийцы. — Веник! — громко позвала и закашлялась. Не стоило и рассчитывать, что болезнь так быстро отступит. Но сон помог и теперь я чувствовала себя не такой разбитой. Вопрос: что я буду делать ночью, если уже успела выспаться, решила оставить на потом.

— Систер, иди… — послышался из-за двери голос брата. — Ну… погуляй, что ли.

— А сам прогуляться не хочешь? — предложила. — Ты на часы смотрел? Вырубай!

— Так сосед теперь у нас свой в доску, — продолжал показывать своей непростой характер Вениамин. — Он заценит. Я тебе отвечаю!

— Сам напросился, — грозно произнесла, срываясь с места.

Влетев в свою комнату, подскочила к письменному столу и стала копаться в ящиках. Где-то у меня были большие скрепки. Если все получится, открыть дверь я смогу. А там самое главное, не пихать ноги между косяком и дверью. Иначе еще неделю минимум я буду прихрамывать.

— Аф? — удивленно тявкнул Ерик, входя в комнату вслед за мной.

— Ершик, не сейчас, — пробормотала, продолжая свои поиски.

Найдя нужные скрепки, взяла две и снова вышла в коридор. Остановилась у спальни Веника и стала прикидывать, как лучше встать, чтобы удобнее было ковырять…

— Кристиночка! — услышала донесшийся из кухни голос матери. — Позвонила Людмила Викторовна, из двадцатой квартиры. Говорит, купила мне книги, которые я просила. Мне, сама знаешь, все некогда. Не зайдешь к ней? А то у меня тут рыба сгорит. Сама знаешь, если мы с ней сталкиваемся, то это на час минимум.

О да… тут мама не солгала ни в едином слове. Когда они с тетей Людой пересекаются, их за уши друг от друга не оттащишь. Болтать могут часами. Причем их совершенно не волновало, где именно они находятся. Странно, что сейчас ма не заняла свой же телефон этак часа на полтора. Большего смартфон бы не выдержал.

- Хорошо, мама! — выкрикнула и убрала скрепки в карман спортивных штанов. Ну вот… собиралась устроить взлом с проникновением на чужую территорию, а вместо этого придется идти к подруге мамы за какими-то там книгами. И почему родительница до сих пор не освоит заказ оных через интернет?

Обув на ноги тапочки, направилась на выход из квартиры. Музыка в комнате Веника стала еще громче. Ну ничего, шкет, и на моей улице праздник будет.

Ждать лифт не стала. Поднялась на нужный этаж по лестнице. Позвонив в кнопку звонка еще и руку от него отнять не успела, как дверь уже распахнулась, являя мне бойкую женщину с экстравагантной прической и проколом в брови. Волосы у нее, стоит отметить, были короткими, пикси, если быть точнее. Цвет… необычный для ее возраста — ярко-фиолетовый. Женщина не боялась экспериментировать. Хотя… все художники, наверное, не от мира сего. Как и писатели. Кто знает, что у них в голове? Откуда-то же появляются летящие по небу драконы, превращающиеся в сексуальных темных властелинов? Нежные барышни, которые вроде и боятся героя, требуют, чтобы их не трогали, а сами млеют, лишь только стоит посмотреть в их сторону.

Тетя Люда была… во всем необычна. Как в своих работах, так и сама по себе. Примечательная личность. Худая, с прозорливыми карими глазами и тонкими губами. Ростом чуть выше меня. В одежде эта своеобразная женщина так же любила выделяться. Вот и сейчас встретила меня в широких джинсах, с разноцветными нашивками, похожими на заплатки, и просторной белой футболке, заляпанной краской. Причем непонятно, это принт такой или просто Людмила Викторовна снова поймала вдохновение? Хотя, если приглядеться, следы краски имеются и на руках. И одна тонкая полоска в районе правой скулы.

— Привет, Кристюш! — поприветствовала меня мамина подруга и махнула рукой, как бы приглашая меня войти. — Я тут как раз чай пить собиралась. Будешь? — поинтересовалась она, когда я нехотя переступила порог ее квартиры.

— Нет, спасибо, — отказалась от предложения.

Осталась я как-то у нее. Попила чаек. Потом часа два не могла понять, где нахожусь. Оказалось, что женщина предпочитает пить чай с коньяком. А у меня резкая непереносимость алкоголя. Как итог, после двух часов состояния нестояния, меня прополоскало. С тех пор я зареклась пить чай у малознакомых людей. Что-то мне подсказывало, что коньяк в этом случае не самый худший вариант.

— Как хочешь, — пожав тощими плечами, продолжала щебетать соседка. — Сейчас я принесу книги, подожди немного.

Пока тетя Люда суетилась вокруг, ища тот самый злосчастный пакет с книгами, я осматривалась. Комната идентичной нашей планировки. Несмотря на некоторый беспорядок, было вроде как чисто. На тумбочке, рядом с зеркалом лежали два тюбика из-под масляных красок. Колпачки отсутствовали. Неподалеку на полу лежала кисточка. Вот в общем и все, что смутило. Но это прихожая. Не факт, что в спальне или мастерской у нее идеальный порядок.

— Вот, — мне наконец-то протянули заветный пакет. — Здесь все, что она просила ей купить.

— Хорошо, спасибо, — поблагодарила женщину.

Та улыбнулась в ответ, попрощалась со мной до следующей встречи (мама ведь точно попросит еще что-нибудь) и мы разошлись. Людмила Викторовна пошла творить, я же — поспешила вернуться к себе.

Увы, это оказалось не так-то просто сделать. Еще на четвертом этаже услышала голоса, доносящиеся на пару пролетов ниже. Неужели к Гоголю нагрянули очередные гости? В таком случае лучше переждать…

Но время шло, а голоса все не смолкали. Я топталась на лестнице, прижимая к груди злосчастные книги и размышляла над тем, как бы так проскочить, чтобы меня не заметили. По всему выходило, что в этом случае придется действовать, как спецназовец. В смысле, лезть через окно. Чувство самосохранение не дремало, поэтому столь шальную мысль я прогнала из своей головы сразу же, как только она сформировалась. Жить хотелось. А разбиться можно, упав и с третьего этажа.

Если продолжу топтаться на месте, мать пойдет меня искать. Объясняй ей потом, что я просто не хочу сталкиваться лишний раз с нашим странным соседом и его друзьями. Даже непонятно, с кем больше не горю желанием встречаться.

Смех стал еще громче. Словно невидимые мне парни обсуждали что-то настолько смешное, что сдержаться было невозможно.

Обреченно вздохнув, сделала первый ленивый шаг, спускаясь на одну ступень ниже. Потом еще один, и еще… Вот уже виднеются коротко стриженные макушки. Опять замираю в пролете, смотря на одну конкретную русоволосую голову. Точно по Гоголевскую душу пришли. Сосед не поленится, вставит свои пять копеек, как только увидит меня. Нужно всего лишь сделать вид, что я оглохла. И вообще никого не вижу. Пройти мимо, не смотря в их сторону и все. Не так уж и сложно. Лишь бы не выдать истинных эмоций.

Еще крепче прижав книги к груди, повернулась к ступеням и продолжила спуск. Проходя мимо компании, состоящей из шестерых парней, заметила, что голоса резко стихли. На меня точно смотрели. Причем настолько пристально, что появилось желание почесаться.

— Лисичка… — подал голос Никита, преграждая мне путь к отступлению. Ну вот… а ведь у меня почти получилось. Пройти оставалось всего ничего. — Как ты?

— Нормально, — пожав плечами, рискнула ответить. Заговаривать с ним не хотелось. Для начала нужно было в себе разобраться. А он… словно специально постоянно вставал на моем пути. — Спасибо, что помог тогда.

— Да не за что, — довольно улыбаясь, продолжил говорить парень. — Обращайся. Но, надеюсь, в следующий раз ты если и упадешь в обморок… — он наклонился ко мне ближе, слегка коснулся губами уха и продолжил тихо, чтобы только я услышала: — Надеюсь, впредь ты будешь падать в обморок от моих ласк. Не так ли?

Последний вопрос он задал уже громче, не скрываясь.

Я вспыхнула, почувствовала жар, коснувшийся щек и… Не нашла ничего лучше, как предпринять очередную попытку сбежать.

— Куда-а-а-а, — протянул Ник, обхватывая наглой ручищей меня за талию и притягивая к себе. — Нет, ну я так не играю. Почему ты постоянно сбегаешь?

Потому что! Логичный в данной ситуации ответ. Стандартный и вгоняющий сильную половину человечества в ступор.

— Гоголь, представишь нас своей девушке? — подал голос парень, спутавший в первую встречу меня с уборщицей. С виду и не скажешь, что он тот еще хам. Взгляд прямой, открытый. На губах застыла полуулыбка. Темные волосы в беспорядке. Обычный вроде парень. Пока не откроет рот. Спрашивается, какая я этому Гоголю девушка?

— А я еще не успел ее представить? — притворно удивился сосед. — Исправлюсь! Ребят, это Кристина, — меня придвинули к себе еще ближе. И как теперь высвободиться? — Это моя девушка. Правда сама она пока еще это не осознала. Предупреждаю сразу… Особенно тебя, Ли, что если кто-то потянет к ней свои загребущие ручонки, я засуну их вам же в задницу. Все понятно?

— Ник, ты чего? — кажется, глаза корейца стали шире. Что было очень сложно, учитывая, что они были раскосыми.

— Того, — отрезал его друг. — Не заставляй повторять. Терпеть этого не могу.

— Ребят, а можно я пойду? — спросила, особо не надеясь на положительный ответ.

— Подожди немного.

И на что рассчитывала?

Переводила настороженный взгляд с одного, на другого парня, не понимая, с чего они все на меня смотрят. Ли только делал это исподтишка. Опасался все-таки, что Никита перейдет от словесных угроз к действиям. Что ж, я тоже не сомневалась, что, сказав все это, сосед не шутил. Вопрос заключался в другом: почему именно я? Что я такого сделала, что нарвалась на его внимание? Причем, и ежу было понятно, что ему нужно. Он не скрывает своих намерений. Я не скрываю своего отношения к этим самым намерениям. И вроде лучшем было бы просто разойтись и не вспоминать друг о друге, но Ник, похоже, не собирался этого делать.

— Я просто должна стоять? — когда между парнями снова завязался разговор, не выдержала.

Быть свидетельницей чужих бесед не собиралась. Мое присутствие здесь было не нужно.

— Да, — не смотря на меня, ответил Гоголь. — Если я тебя отпущу, ты скроешься в своей норке. И не покажешь своего длинного остренького носика до самого утра. Черт… я начну чувствовать себя охотником. Оно тебе надо?

— Н-нет, — запнувшись, пробормотала.

— Тогда стой спокойно.

И почему мама не выходит из квартиры, посмотреть, где я вообще пропадаю? Время идет, сонливость постепенно начинает окутывать сознание. Я ведь еще толком не выздоровела. А он тут со своей болтовней.

— Да шучу я, Лисичка, — внезапно проговорил парень, забирая у меня из рук книги. Сопротивляться этому не стала. Пусть книг немного, но вот одна из них была тяжеловата. — Пошли, провожу.

— Ник, ты там только не задерживайся, — сказал один из его друзей. Он вообще, я успела обратить внимание, чаще молчал, чем что-то говорил. Предпочитал слушать других. — Все понимаем, но главный вопрос так и не решен.

— Пять сек, — пообещал Никита, ведя меня в сторону заветной двери. — Хотя… — теперь уже он смотрел на меня. Оценивающе так, пристально. — Может и задержусь.

— Навряд ли, — парировала я. Потянулась руками за книгами, но Ник ловко увернулся. Причем, проделал все это, не убирая второй руки с моей талии.

— Чего ты такая колючая? Если бы тебя Лисичкой не называли, я бы дал тебе другое прозвище, — делая вид, что ужасно оскорбился, сказал Никита.

— Какое? — поинтересовалась, посматривая на книги и прикидывая в уме, с какой скоростью должна двигаться моя рука, чтобы успеть выхватить пакет у парня.

— Еж, — хмыкнул молодой человек. — Вот как есть — еж. Или дикобраз.

— Очень смешно.

— Обхохочешься.

Мы остановились возле моей двери. Ник прислонился к ней плечом, как бы намекая, что пока не планирует меня отпускать.

— Ты всегда такой эгоистичный? — поинтересовалась, складывая руки на груди. — Я болею. Устала и хочу спать. А ты меня задерживаешь.

Сказала и еле успела прикрыть ладонями лицо. Чихнула, шмыгнула носом, как бы подтверждая, что болею, да. И заразить могу в любой момент.

— Я не сильно тебя задержу, — не внял моим словам Ник. — Украду поцелуй и отдам книги.

— Я болею, — для непонятливых, сказала. — Ты заразишься.

— Не-а, — проговорил этот непрошибаемый.

Быстро поцеловав меня в кончик носа, он сунул в мои руки злосчастные книги и, отвернувшись от меня, пошел обратно к своим друзьям. Я же… не торопилась прятаться за дверью своей квартиры. Он на самом деле меня поцеловал. Пусть это выглядело невинно, но… Более волнительно, чем поцелуй в губы, случившийся на улице. И свидетельницей которого стала моя старшая сестра.