Эмили Сноу - Погружение

– Никогда не думал, что настанет день, когда ты захочешь сделать что-то в такие сжатые сроки, но вот мы все здесь. Это будет самое лучшее видео YTS, по сравнению со всеми прежними, – обещает он.

– Сольное, – напоминаю я ему. – Это песня из моего сольного альбома.

Он ударяет ладонью по своему загорелому лбу.

– Черт, прости. Думая о тебе, я всегда автоматически думаю о всей группе.

– Я все еще в группе, – говорю я. – Просто прямо сейчас пытаюсь сделать что-то собственное. Вот почему, черт возьми, мы, – я указываю на съемочную площадку, которая представляет собой простой задник и высокий табурет перед ним, – здесь сегодня.

МакБрайт облегченно шумно вздыхает.

– Тогда мы готовы начинать, – он смотрит на свои часы. – Мэлани?

Ассистентка, которая приходила за мной несколько минут назад, бросается к режиссеру, держа взгляд опущенным в пол. На короткое мгновение эта женщина становится для меня живым напоминанием о нашей первой встрече с Сиенной пару лет назад. Рыжая подскакивала от каждого слова, что я говорил, явно старалась избегать меня любой ценой, а меня никогда в жизни так сильно ни к кому не тянуло.

К Мелани меня не тянет – даже близко – но она, конечно, значительно влияет на рост моего желания Сиенны.

– Да, мистер МакБрайд? – Мелани достает ручку и маленький блокнот, но указания МакБрайда просты.

– Скажи Кристине, если она не выйдет из гримерки через пять минут... – начинает он, но быстро останавливает сам себя. Это имя, Кристина, звучит знакомо. Не в хорошем смысле знакомо, а скорее тот тип "знакомо", от которого у меня во рту появляется неприятный привкус.

– Та истеричка, что работала со мной над видео к песне "Снова ты"? – спрашиваю я, и он кивает. – Какого черта она делает здесь?

– Твоя возлюбленная, Лукас.

Последнее, вашу мать, что мне нужно, так это чтобы в видео, где я извиняюсь перед женщиной, которую люблю, появилась другая женщина, зажимающаяся со мной. Особенно если это Кристина. Я дергаю головой из стороны в сторону.

– Уволь ее.

Мак вдруг становится столь же взволнованным, как его ассистентка.

– Я не могу просто найти другую актрису здесь и сейчас, Лукас. Даже для тебя. Мы, возможно, сможем переснять все через день или два, или даже через...

Я снова качаю головой.

– Нет, мне вообще не нужна актриса. Когда я сказал тебе, что хочу, чтобы это видео было простым, я имел в виду именно это. Буду только я. Никакой херни. И никаких актрис, танцующих вокруг меня или на мне. Просто я и песня.

Он отступает от меня, и его лицо превращается в маску смущения. В конце концов, режиссер кивает.

– Мелани, дорогая, не могла бы ты связаться с агентом Кристины? – когда она немедленно отвечает ему, что все будет сделано, он добавляет. – И пришли ко мне Диану.

Еще одно очень знакомое имя. Я делаю шаг к МакБрайду, одновременно с тем указывая на съемочную площадку.

– Нет нужды обсуждать концепции, Карл. Все, что мне нужно для этого видео, уже здесь. Ты хочешь еще что-нибудь? Я буду держать карточки или что-то в этом роде, но на этом все.

Плечи Карла опускаются, а выражение лица говорит само за себя – он думает, что это будет полный пиздец, а не видео – но, в конце концов, режиссер произносит:

– Мы можем взять тридцатиминутный перерыв, чтобы вернуть все под контроль?

– Буду у себя в гримерке.

Даже при том, что Мелани пытается связаться с агентом Кристины по своему iPhone, она все равно следует за мной по пятам (вероятно, по просьбе МакБрайда) и спрашивает, не нужно ли мне чего, пока я направляюсь обратно в гримерку. Когда мы достигаем комнаты, я становлюсь в дверях, блокируя ей проход внутрь.

– Если мне потребуется вода, поверь, я знаю, где ее искать, – говорю я, заходя в комнату и закрывая двери за собой до того, как она успеет вымолвить еще хоть слово. Я почти добираюсь до дивана в другом конце комнаты, когда дверь с шумом открывается. Резко оборачиваясь, я собираюсь послать на хрен Мелани до тех пор, пока ребята не будут готовы к съемкам, но вместо этого натыкаюсь на свою сестру. Кажется, напряжение, что я ощущал до этого, испаряется.

– Блин, я уж было думал, что твоя задница исчезла с лица Земли.

Мое облегчение, должно быть, отражается на лице, так как Кайли усмехается.

– Я получила сегодня утром твое сообщение о съемках видео на песню "Десять дней" и решила, что должна быть здесь, – она пролетает мимо меня и плюхается на диван. На журнальном столике стоит блюдо с яблоками, и сестра морщит нос, глядя на них, даже притом, что хватает одно яблоко. – Прости, мне потребовалось немного больше времени. Служба безопасности устроила мне еще ту проверку.

– Ты была в списке, – я сажусь в нескольких футах от Кайли, осторожно наблюдая за ее выражение лица, ожидая каких-то признаков возможного дерьма между ней и Уайттом. Когда не нахожу их, то добавляю. – Они должны были тебя впустить.

– Проблема в волосах, – она вздыхает, проводя рукой по своим разноцветным прядям. – Они другого цвета, чем на фото в документе, удостоверяющем личность. Мне нужно перекрасить их обратно, но боюсь, в итоге мои локоны просто выпадут.

– Кайли, – говорю я, но она продолжает свой монолог.

– Я принесла тебе награду, – сестра тянется к своей безразмерной сумке и бросает на журнальный столик рядом с блюдом статуэтку в виде гигантского гитарного медиатора. – Я собиралась оставить ее себе, но подумала, что ты станешь меня преследовать, если я ее не отдам.

Если бы я не так сильно о ней волновался – или все еще был сосредоточен лишь на съемках видео – я бы не заметил кольцо. Но сейчас я вижу его – черт, его невозможно не заметить. И я чувствую, как в ответ все мои мышцы напрягаются.

– Я выставил бы себя, как тупицу, если бы спросил, это простое кольцо или как там они их называют, а?

Бросая надкушенное яблоко на колени, она прижимает ладонь к груди, накрывая руку с кольцом другой рукой.

– Если под простым ты подразумеваешь обручальное, тогда предполагаю, ты совсем не тупица.

– Он сделал тебе предложение? – спрашиваю я, но она качает головой. Я готов спросить, сделал ли ей предложение кто-то другой, но сестра откашливается.

– Мы, ох, заключили брак в Вегасе. Я собиралась тебе рассказать, но знаешь, ты был так занят всякими штуками группы.

Слишком занят, чтобы волноваться о чем-то подобном?

– Кайли, - стону я, но она поднимает руки в оборонительном жесте и наклоняется ближе.

– И до того, как ты даже станешь спрашивать, отвечу, нет, я не беременна.

Наша беседа только началась, но уже должна закончиться, потому что кто-то стучится в двери гримерной. Мелани просовывает внутрь голову, и мы с Кайли поднимаем на нее взгляд.

– Мистер Вульф, мы снова готовы.

 Лукас Вульф

Неважно, сколько времени пройдет, не думаю, что когда-либо смогу привыкнуть к тому, что этот уебок Уайтт женился на моей младшей сестре. Мне следовало бы знать, что это произойдет, но возможно, я был так сильно погружен в собственное дерьмо, что не замечал происходящее вокруг.

И опять же, мне следовало ожидать, что сестра подставит меня тоже. Но пока я готовился к туру и премьере своей собственной ерунды, не видел то, что грядет. Она сообщает мне эту новость через месяц после своей сумасшедшей гребаной выходки в Вегасе, и хоть обычно меня сложно удивить, сейчас я ошеломлен.

– Мне следует заставить твою задницу заплатить за обед, – говорю я ей. Сестра уговорила меня отвезти ее в какой-то новый итальянский ресторан, в результате оказавшийся дерьмовым - к тому же я провел половину обеда, подписывая салфетки и сиськи группе фанаток, которые заметили меня здесь. – Серьезно, Кайли? Прямо перед чертовым туром?

Она сжимает губы в тонкую линию, отчего они бледнеют.

– Ты слушал хоть слово из того, что я сказала, Лукас?

Я выпиваю остаток своего пива, которое было теплым и выдохнувшимся.

– Я услышал Уайтт, Новый Орлеан, и прости. Разве я что-то упустил?

– Ты такой мудак, – она тыкает вилкой в мою тарелку со спагетти, ест их и кривится от вкуса. – Ладно, это отвратительно. Прости, Лукас.

Я пожимаю плечами.

– Меня больше волнуете вы с МакКреем, ваши отношения и переезд в Луизиану. К черту дерьмовую еду, – я машу официантке и одними губами прошу ее рассчитать нас. – Ты уверена, что будешь в порядке, Кай?

– Я буду держать тебя в курсе даже с Нового Орлеана. Я никогда бы тебя не бросила.

– Но ты точно будешь в порядке? – переспрашиваю я.

– Я бы не поехала, если бы не думала, что со мной все будет хорошо, – она хватает счет в тот момент, как официантка кладет его на наш стол. – Не волнуйся, я оплачу.

Ага, вероятно, ее рабочей карточкой. Я осторожно наблюдаю за сестрой, пока она ищет в бумажнике кредитку и удивляюсь, когда Кайли оплачивает счет наличкой.

– Итак, зачем переезжать?

Сдвигая деньги на край стола, она приподнимает плечи.

– Новый старт. У нас так много багажа здесь, и столько хорошего случилось там, данный ход кажется разумным. И ты будешь всего в нескольких часах перелета, - когда я просто смотрю на нее, сестра вздыхает. – Если бы Сиенна вернулась в твою жизнь прямо сейчас – если бы ты мог начать все с начала – ты бы не вцепился в это и не уехал?

Конечно, я бы так и поступил.

– Без единого гребаного сомнения.

Медленная улыбка расплывается на лице сестры.

– Теперь ты понимаешь, куда я клоню? – когда я взмахиваю рукой ни то в знак одобрения, ни то в негодовании, она добавляет. – Ты понимаешь это, правда? Потому что я чувствую себя так, словно нуждаюсь в твоем понимании до того, как скажу всем остальным о своем поступке.

От этих слов Кайли мне становится дерьмово. Она должна это знать. Я жду, пока официантка заберет наш счет и наличку, чтобы сказать сестре:

– Я принимаю все, что делает тебя счастливой.

Она откидывается на спинку дивана кабинки.

– Хорошо. Даже, наверное, прекрасно. Черт, Лукас, я больше боялась иметь дело с тобой, чем с нашим отцом.

– И правильно.

Когда мы начинаем вставать, Кайли заглядывает в свою сумку и передает мне сложенный лист бумаги.

– Думаю, ты заинтересуешься.

– Я не подниму тебе зарплату.

Она смеется, отступая.

– Просто подумай об этом. Это будет тебе же во благо.

Я не открываю лист, пока не подхожу к своему джипу, и когда наконец разворачиваю его, то не могу сдержаться, смеюсь и качаю головой. Это объявление о продаже хижины в горах Теннесси. Так, черт возьми, в духе Кайли. Сверху листа ее аккуратным почерком написано сообщение.

Так как ты потерял последний дом, думаю, будешь заинтересован в просмотре этого до того, как вернешь Сиенну. И не ной на счет цены. Я гуглила твои предполагаемые доходы, как известной личности.

Я все еще качаю головой, наблюдая, как маленький компактный автомобиль Кайли проезжает мимо. Даже несмотря на закрытые окна в авто, я точно знаю, что она говорит, когда поворачивает ко мне голову.

– Не подведи меня.

* * *

В течение следующего месяца я встречаюсь с МакБрайдом для съемок видео на песню "Десять дней" еще два раза. Я решаю не смотреть самую полную новую версию смонтированного ролика до дня, перед планируемым выходом его в эфир, когда файл приходит мне по почте от Кайли. А потом я смотрю его сидя один в гостиной хижины, которую уговорила меня купить сестра. Это видео не похоже ни на одно, которое мы до этого снимали с группой, но оно именно то, что мне нужно. Откровенное и честное. Правильное.

Через несколько минут после того, как заканчиваю смотреть, получаю сообщение от Кайли с пожеланием удачи. Она спрашивает, собираюсь ли я все еще отправиться к Сиенне завтра вечером. Когда отвечаю ей, что я гребаный трус, Кайли желает мне удачи еще раз.

И потому не удивительно, что когда позже тем же вечером я иду в близлежащий бар, последнее хорошее воспоминание о Сиенне доминирует в моих мыслях. В этих воспоминаниях она выходит из ванной гостиничного номера в Атланте, одетая в то маленькое черное платье на шнуровке, от вида которого мой член моментально приходит в боевую готовность. Вместо того чтобы взглянуть на меня своими голубыми глазами так, будто я разорвал ее сердце на куски, она смотрит на меня взглядом полным эмоций, которые рады были бы получить большинство мудаков.