Колин Фолкнер - Похищенная

– Нет! Стой! – крикнул Боинг и прицелился в Джесси. – Если ты только шаг сделаешь в его сторону, клянусь, я вышибу тебе мозги.

Скаут застыл на месте.

– Опусти ружье, – приказал Боинг. – И отойди прочь! Я еще раз повторяю: я приведу его живым и сдам генералу Брэддоку. Это уж его дело, повесить или использовать. Ему решать. Всем ясно?

Тэсс подняла глаза и вознесла к небу хвалебную молитву.

– На этот раз вяжите его как следует! – распорядился Боинг.

– Кажется, привязали крепко. Хотя Джесси тоже так казалось, – хохотнул один из скаутов.

– Заткни пасть, О'Коннел, – огрызнулся Джесси.

– Хватит! – гаркнул Боинг. – Всем разойтись! Сейчас же!

Скауты разбрелись по лагерю.

Боинг глубоко вздохнул.

– Черт! Отдохнули, называется. Через пару часов рассветет. Всем спать! Я должен прибыть к Брэддоку до обеда.

Он повернулся к Блуболу.

– Ты сможешь идти? – спросил он.

– Я не знаю. Не знаю. Мне так плохо, так плохо.

– Что ж, тогда придется оставить тебя здесь, дружище.

– Ты что говоришь? У тебя нет жалости!

– Чем орать, лучше пойди на родник. Помойся и приведи себя в порядок.

– Эй, Блу! – крикнул сидевший под деревом Джесси. – Наверное, теперь тебя надо звать мерином, а не Блу?

Все разразились диким хохотом.

Тэсс взяла девочку за руку, они, немного успокоившись, присели под деревом, чтобы дождаться рассвета. Теперь им было уже не до сна.

Взглянуть в сторону Ворона Тэсс не решалась. Но она чувствовала, что он смотрит на нее.

Ей хотелось подбежать к нему, обнять, поцеловать.

– Спасибо! – прошептала Тэсс, крепко прижимая к себе малышку. – И никогда не обращай внимания на то, что я говорю. Я люблю тебя, Ворон, воин-ленапе. Я всегда буду любить тебя.

* * *

Только к вечеру скауты ввели Тэсс, Ворона и малышку в лагерь Брэддока.

Тэсс поразило не только количество солдат, оружия и повозок, но и беспорядок, который царил здесь. Это было так неожиданно для нее. Солдаты бродили грязные, неприбранные. Казалось, в войсках царит полный разброд.

Боинг объяснил ей, что происходит. Он сказал, что войско Брэддока здесь состоит из трехсот двадцати человек и шестисот тягловых лошадей. Они прорубают в лесу для армии проход шириной в двенадцать футов [4]и длиной в сто десять миль. Это проход к удерживаемому французами форту Дюскен. Лесорубы валят деревья, убирают бревна и с помощью блоков перетаскивают тяжелые орудия вверх по просеке.

Тэсс и Ворона разлучили. Она смотрела, как его увели куда-то.

Боинг повел Тэсс к фургону, который еле-еле двигался среди неразберихи.

На козлах сидел грузный, низкорослый мужчина в шерстяной шапочке, надвинутой по самые уши. На фургоне выцветшей белой краской было намалевано название компании, на которую работал этот человек. Тэсс прочла кусок слова «Анн…».

– Привет, Марти! – заорал Боинг, размахивая мушкетом.

Возница потянул поводья, лошади резко остановились.

– Ого! Это ты, Боинг! Здравствуй!

Марти сдвинул шапку набекрень.

– Так, значит, ты цел! Слава Богу, а то я каждый раз думаю, что тебя поймают индейцы и снимут скальп.

– Не-а. Только не с меня. Для краснокожих я слишком умен и к тому же быстро бегаю.

Потом Боинг почему-то подмигнул мужчине и спросил:

– Ты можешь сделать мне одолжение, Марти?

– Смотря о чем пойдет речь.

Боинг указал на Тэсс.

– Я подобрал эту дамочку в лесу. Ее украл индеец, а я – спас.

– Ну ты и герой… – протянул Марти.

Боинг довольно ухмыльнулся.

– Ты присмотри за ней. У нее есть жених. Он объявил награду тому, кто ее найдет. Я переправлю ее к нему, как только представится случай. Я не хотел бы, чтобы с ней что-то случилось. Вот и прошу тебя присмотреть за ней.

Марти не удостоил Тэсс взглядом.

– А имя у этой крошки есть? – поитересовался он.

– Вот и спроси ее, поговорите, познакомьтесь, – пробормотал Боинг и зашагал прочь.

– Меня зовут Тэсс. – Она притянула ближе к себе девочку – А это малышка Небо. Она – глухонемая, ничего не слышит и не умеет говорить.

– Не очень-то здесь подходящее место для дамы и ребенка, – пробурчал Марти и вытащил из кармана кожаной куртки глиняную курительную трубку и потянулся за кисетом. – Так это правда? Вас действительно захватили индейцы?

Тэсс молча кивнула и пристально посмотрела на Марти.

В нем было что-то странное. Только она не могла уловить, что именно. Лицо его было круглым, толстый нос картошкой и ярко-красные щеки. Бороды и усов не было, только очень редкая щетина. Куртка на нем сидела, как на барабане, особенно на груди. Грудь… Вот что странно. Похоже, у него есть грудь!

Так это женщина?! Тэсс была не уверена, но если Марти женщина, то, без сомнения, – самая уродливая, которую когда-либо создал Бог.

– Индейцы нас не тронули, – сказала Тэсс осторожно. – Меня никто не обижал. Только когда появились скауты, я и вправду испугалась за свою жизнь.

Марти плотно набил (или набила?) трубку табаком.

– Боинг сказал, что тебя кто-то ищет?

– Он так утверждает, я не знаю. – Тэсс опустила глаза.

– Старый Боинг… Он неплохой мужик. Может, немного грубый, но не плохой. У него доброе сердце. Не то что у некоторых.

Тэсс встретилась взглядом с Марти. Да, это была женщина. В ее карих глазах светилось сочувствие к ней.

– Но Боинг привел меня сюда против моей воли. Я бы могла добраться до дому сама. А теперь я совсем в другой стороне, гораздо дальше от дома.

Марти скривилась.

– В этом он как и все мужики. Считает, что он знает, что лучше для женщины. А на самом деле мужики ничего про нас не понимают.

Марти сплюнула на землю и снова засунула трубку в рот.

Тэсс не могла сдержать улыбку. Она никогда не встречала таких женщин, как Марти. Она была слишком похожа на мужчину. Но, как ни удивительно, она ей нравилась. Тэсс чувствовала, что ей можно доверять.

– Я рада, что ты будешь со мной, пока не найдут твоего жениха, – продолжала Марти. – Когда женщины вдвоем, это уже компания. Кроме Розы, тут не с кем поговорить, а с ней у нас мало общих тем. – Марти куда-то указала мундштуком трубки. – С Розой ты скоро познакомишься. Она, как здесь говорят, прачка, – Марти почему-то хихикнула. – А твоя девчонка совсем худая. Может, она поест фасолевого супа? Я только недавно сварила его. Там добрый кусок копченой грудинки.

Тэсс повернулась к девочке и знаками спросила ее, хочет ли она есть.

Малышка Небо кивнула.

– Она говорит, что голодна. – Тэсс посмотрела на Марти, та уже все поняла и слезала с козел с ловкостью, неожиданной при ее фигуре. – Фасолевый суп будет очень кстати, – сказала Тэсс. – Девочка так много пережила за последние два дня. Ее мать и отца убили. Я подобрала ее в лесу. А потом нас захватили скауты и привели сюда.

– А я не очень-то разбираюсь в малышах и не знаю, решилась бы я взять себе сироту. Да еще глухонемую. А ты, как посмотрю, неплохо объясняешься с ней.

Марти исчезла в глубине фургона. Тэсс заглянула внутрь. Вместо крыши на фургоне был натянут брезент, на полу были постелены холщовые дорожки. В углу горела печурка на ножках. На огне стоял большой горшок. От него шел вкусный дух.

– Мы все время потихоньку двигаемся вперед. Но я люблю, чтобы печка у меня все время горела, тогда я в любой момент могу заварить себе чайку.

Марти достала из корзины деревянную миску. Она щедро налила большую порцию дымящегося фасолевого супа и протянула миску девочке. Потом взяла хлеб и, прислонив его к груди, отрезала толстый ломоть.

Малышка, кивнув головой, взяла еду из ее рук. Глазенки ее заблестели.

– Она сказала «спасибо», – объяснила Тэсс.

Марти смотрела, как девочка стала жадно есть.

– Я поняла, что она сказала, я не дура. А ты хочешь супа? – спросила она Тэсс.

– Нет, спасибо, – покачала головой Тэсс. – Я не голодна. Я очень благодарна вам. Вы так добры. Девочка должна быть в безопасности, пока нам придется находиться здесь.

– Да, это правда. Здесь, на войне, нам, женщинам, надо держаться вместе. – Она махнула рукой, приглашая Тэсс в фургон. – Я знаю, что я не очень-то похожа на женщину, но все же сердце у меня женское. Я уж знаю, как мы страдаем от мужских «подвигов».

Фургон Марти был сколочен из старых, посеревших от времени досок. Он был одним из многих, которые армия тащила за собой по узкому проходу, прорубаемому в лесу. То тут, то там торчали застрявшие в щелях пола и стен ветки, трава, листья.

Когда девочка поела, они втроем спустились вниз.

Насколько хватало глаз, и сзади и спереди стояли точно такие же фургоны. Лес подступал сплошной стеной так близко, что казалось, он совсем закрывает солнце.

Тэсс слышала, что впереди раздаются крики командира. Он руководил работой, мерно выкрикивая: «Раз-два, хей-хо! Раз-два, хей-хо!» Тэсс было трудно поверить, что это и есть та самая грозная армия, с которой собирался сражаться На-Ки вместе с французами.

Тэсс взглянула на Марти.

– Марти…

– Да?

– Человек, с которым мы пришли в лагерь…

– Краснокожий?

– Его зовут Ворон. – Он твой мужчина? – прямо спросила Марти.

Тэсс не отвечала, тогда Марти продолжила:

– Послушай, мне это как-то все равно. В этих краях многие женщины живут с индейцами, гораздо больше, чем думают белые. И многие белые мужчины берут себе в жены индианок. Я ничего не имею против индейцев, – заключила она. Потом погладила себя по коротко стриженной голове и добавила: – Конечно, если индейцы не тронут мой красивый скальп.

– Марти, мне нужно узнать, куда они его увели? Что они сделали с ним? Они обвинили его в том, что он поджег хижину и убил родителей девочки. Но он этого не делал! Я была там, я знаю.

Марти покачала головой.

– Да, наши мужики просто не хотят шевелить мозгами. Для них все просто: если ты краснокожий, значит, враг, значит, виноват. – Она посмотрела на Тэсс. – А из какого он племени?

– Он – ленапе, вернее, делавар.

Марти присвистнула.

– Да, дело дрянь. Все делавары встали на сторону французов.

– Боинг говорил, что он будет валить лес. Им нужны рабочие руки.

– Им гораздо больше нужны воины. Ведь французы уже многих индейцев переманили на свою сторону. Наши офицеры вели переговоры с несколькими племенами. К нам должны были присоединиться чeроки. Индейцы получили от нас кучу всякой всячины: охотничьи ножи, оловянную посуду, бренди, краску, даже серебряные побрякушки. Только этим наши ничего не добились.

– Они так и не появились?

– Пока нет. И наши очень беспокоятся. Они не уверены, что в этих дебрях солдаты могут превзойти в боевом искусстве индейцев.

– Марти, я должна помочь Ворону. Я хочу вытащить его отсюда. Он должен вернуться в родную деревню и встать на защиту своего народа. А если сюда придут делавары, они, увидев его среди англичан, сочтут предателем. Они могут убить его!

– Тебе не удастся освободить его. Это я тебе точно говорю. Но все-таки… Старушка Марти тебе поможет узнать, где он. Я здесь все про всех знаю.

Она похлопала Тэсс по руке.

– Ты не волнуйся. Посмотрим, что можно сделать. А ты пока залезай обратно в фургон и поищи, чем можно прикрыть твои красивые длинные ножки. Если ты будешь и дальше разгуливать здесь в такой короткой юбке, то я пенни ломаного не дам за твою честь. – Марти натянула шапочку и ушла.

Тэсс смотрела ей вслед, пока шапочка не скрылась среди лошадей, солдат и фургонов.

– Ну, – сказала Тэсс девочке, – залезай в фургон. Надо поискать какую-нибудь одежду.

Малышка Небо кивнула ей и полезла вверх по лесенке.

Ворон сидел, обняв колени. Цепи, которыми он был скован, не только тянули его запястья и лодыжки. Они обременяли его душу. И как только он мог попасть в такую передрягу? Зачем он разрешил Тэсс пойти с ним к гнезду орла? Ведь он знал, что это опасно.

Что толку теперь сожалеть, он-то прекрасно знал, почему он взял ее с собой. Просто потому, что он хотел побыть вместе с ней еще хотя бы немного, прежде чем она вернется к своим. А теперь он наказан за свое легкомыслие. И теперь страдает не только он, но и его жена. Да, жена. Ведь Тэсс не перестала быть его женой. Она так ни разу и не сказала: «Я больше не жена тебе, я хочу уйти». Ей тоже хотелось подольше побыть с ним. И теперь она и эта малышка, глухонемая девочка, обе оказались здесь, беззащитная женщина и ребенок.

Ворон ухмыльнулся. А Тэсс не так уж беззащитна! Прошлой ночью она снова, уже не в первый раз, сама сумела защитить себя. Она вонзила нож в брюхо насильника. В следующий раз этот негодяй сто раз подумает, прежде чем приставать к женщине.

Конечно, Тэсс не робкого десятка. Она не из тех, кто молча покоряется судьбе. Ворон понимал, что Тэсс не подчинится никому. Никому не позволит командовать собой. Даже ему, Ворону. Она – сильная и храбрая. Он понял это еще тогда, когда впервые увидел, как она стоит на коленях в каноэ могауков: спина прямая, гордо поднятая голова.