— Убили? — переспросила Верити и невольно посмотрела на шпагу.

Ее охватил ужас. Так, может, это и было его тайной? — подумала девушка.

— Кто это сделал? — тихо спросила она. — Не вы, Доминик? О боже, скажите, что не вы!

Фейн покачал головой. Глаза его оставались задумчивыми.

— Нет, ее убил не я, — мрачно произнес он. — Это сделал мой отец. У нее был любовник, которого мы считали нашим хорошим другом. Я узнал об их связи и в присутствии мачехи и ее любовника рассказал об этом отцу. Отец вызвал его на дуэль. И он убил бы его, если бы Харриет не встала между ними.

Доминик прервался, провел пальцами по векам и продолжал:

— В тот вечер я и запер эту комнату. С той поры в нее никто не входил.

Верити поежилась от страха и подошла к Доминику ближе. Интересно, а почему он решился войти в нее сегодня? — подумала она. Ведь было бы лучше, если бы эта комната оставалась закрытой.

Девушка вспомнила, через какой дремучий лес они сюда пробирались, и ей стало не по себе.

— А что стало с мужчиной? — прошептала она. — Ну, с любовником вашей мачехи.

Доминик молчал, и Верити решила, что он ей так и не ответит.

— Он сбежал, — наконец произнес Фейн. — Спустя четыре года после смерти моего отца. Я пытался ему отомстить, но он постоянно ускользал от меня. И теперь… Теперь мне стало известно, что он недосягаем.

Его слова звучали в холодной тишине гостиной четко, словно клятва, и Доминику казалось, что говорит не он, а кто-то другой. Здесь, в этом доме, он должен был сказать Верити, что отказывается искать встречи с любовником своей мачехи. Ведь, убив Темплкомба, он сделает несчастной эту милую девушку.

— Вы хотите сказать, что он умер? — спросила Верити.

Ничего не ответив, Доминик взял со стола свечу и направился к двери. Девушке ничего не оставалось, как последовать за ним.

Когда они вышли в холл, он захлопнул дверь гостиной и попытался ее запереть. Однако ключ в замке не проворачивался. Сделать это ему удалось только с третьей попытки.

Они вошли в соседнюю комнату. Гроза к тому времени стихла, гром гремел где-то вдалеке, дождь прекратился. Тем не менее, в доме было холодно, как в склепе. Увидев, что Верити вновь поежилась, Фейн снял со стула ее плащ и накинул ей на плечи.

— Гроза уже почти миновала, — мягким голосом сказал он. — Скоро мы продолжим наш путь.

— Да! — воскликнула девушка. — Но ведь мы уже почти добрались. Или нет? Доминик, сколько нам осталось? Сколько времени мы еще будем вместе?

— Шер-Плейс отсюда всего в паре миль, — медленно произнес Доминик. — По другую сторону деревни.

Он твердо решил, что расстаться они должны еще до того, как подойдут к дому Темплкомбов. Но как убедить в этом Верити, не рассказав ей всей правды?

Доминик подвел девушку к камину, усадил ее на стул и, встав сзади, оперся рукой о его высокую спинку.

— Верити, вчера вечером вы сказали, что полностью мне доверяете, — тихо произнес он. — Значит ли это, что вы, не задавая мне вопросов, сделаете все, что я вам скажу?

— Что вы хотите, чтобы я сделала? — подняв на него свои печальные серые глаза, спросила она.

— Пусть в Шер-Плейс вас доставит Барнабас Пайк, — тихо произнес Доминик. — Скажите Темплкомбу, что вас похитил Нэт Трампер, но вы от него сбежали и нашли защиту у странствующих актеров. А те привезли вас в Шер. Не говорите ему обо мне. Забудьте, что я существую.

Он умолк. Верити, широко раскрыв глаза, удивленно смотрела на него.

— Я рассказал вам о том, что однажды случилось в этом доме, — продолжал Доминик. — С той поры отношение соседей к нашей семье резко переменилось. В Шере есть люди, которые меня легко узнают. Даже после десяти лет моего отсутствия. Для леди Темплкомб будет лучше, если она меня совсем забудет.

Девушка вскинула голову. Глаза ее горели, щеки покрылись румянцем.

— Вы думаете, я испугаюсь людской молвы? — гневно спросила она. — Что не оплачу вам свой долг?

— Вы ничего мне не должны, — ответил Доминик. — А если все же считаете, что это не так, то пусть платой мне послужит ваше обещание поступить так, как я сказал.

— Как же я могу вам такое обещать? — дрогнувшим голосом произнесла Верити и, опустив голову, прикрыла рукой глаза. — Я так устала, что совсем вас не понимаю. Просто не знаю, что делать.

— Поверьте мне еще раз, — мягко произнес он. — Последний. Поверьте, я знаю, что делаю. Вам лучше ничего обо мне не рассказывать.

Верити долго молчала, затем подняла на него глаза. Они были полны слез. Жалость к ней сжала его сердце, но он, хоть и с огромным трудом, все же выдержал ее взгляд.

— Хорошо, я вам обещаю, — наконец прошептала она. — Может, Бог меня и простит, но я себя — никогда.

Верити откинулась на спинку стула и закрыла глаза. На фоне темной стены четко вырисовывался профиль девушки. Доминик с щемящей тоской смотрел на ее красивую линию рта, касающиеся бледных щек черные ресницы…

«Боже, как она молода, как искренна и красива, — неожиданно подумал он. — Будет ли она счастлива с таким человеком, как Темплкомб? Ведь они настолько разные! Став женою сэра Лоуренса, эта девушка обречена всю свою жизнь страдать так же, как моя мать».

В подавленном состоянии Доминик оставил Верити и вышел на крыльцо.

После грозы на улице заметно посвежело. После затхлой атмосферы, царившей в доме, запах мокрой земли показался ему утонченным ароматом. Потухшим взглядом Доминик смотрел на заросший сорняками сад и пытался сосредоточиться. Он думал, что его ждет, а перед глазами стояло лицо Верити.

Мысль о расставании с ней бесила его. Ему было горько сознавать, что Темплкомб не сумеет защитить ее от Черной Маски. И все же Фейн не мог допустить, чтобы люди узнали об их знакомстве. Он должен покинуть Шер так же незаметно, как и приехал. Только так он поможет Верити. Когда-нибудь она узнает всю правду и поймет, на какую жертву пошел он ради нее. Но это произойдет лишь после того, как она станет миссис Темплкомб.

Женой Темплкомба! — с горечью подумал Доминик, и чувство ревности захлестнуло его. Он — негодяй, трус, прячущийся за юбку своей старой бабки, а она — почти ребенок. Ей бы встретить парня чуть постарше ее и такого же смелого и искреннего, как она сама. Ну, в крайнем случае, бедного солдата, который полюбит ее.

Фейн поднял голову и посмотрел на небо. Между тучами уже появились просветы. Под лучами пробившегося сквозь них солнца каждая капля на листьях деревьев играла словно бриллиант.

Пока Фейн стоял на крыльце и думал, время неумолимо бежало. Он понимал, что ночь в заброшенном доме Верити не выдержит. Она и так была измучена. И тут Доминик вспомнил о Мэри Парр. Со времени их последней встречи минуло десять лет. Возможно, она уже умерла. А Мэри была единственным человеком, на которого он мог положиться.

Вернувшись к Верити, Фейн рассказал ей о своих планах. Девушка подняла на него свои уставшие глаза и помотала головой.

— Доминик, боюсь, мне надо хоть немного передохнуть, — сказала она. — Идите один, а я останусь здесь. Если разыщете миссис Парр, тогда возвращайтесь за мной. Если же нет… — Девушка пожала плечами. — По крайней мере, здесь хоть есть крыша над головой.

Доминику очень не хотелось оставлять ее одну в этом страшном доме. Однако Верити так устала, что брать ее с собой было бы слишком жестоко.

Итак, пообещав как можно скорее вернуться, по заросшей травой тропинке он направился в сторону дороги. Минут через двадцать Доминик уже, спрятавшись в кустах, наблюдал за домиком, в котором десять лет назад жила Мэри Парр. Дверь дома была заперта. Пока он колебался, выходить ли ему из своего укрытия или подождать, из-за угла дома вышла старушка и, открыв дверь, вошла в нее.

На губах Фейна заиграла улыбка. Несомненно, это Мэри Парр. Доминик вышел из-за кустов, пересек сад и, подойдя к двери, тихо постучал в нее. Дверь тотчас отворилась, и на пороге появилась Мэри. Увидев высокого загорелого мужчину в поношенной одежде, она отступила на шаг назад и замерла. Она явно не признала в нем Доминика.

— Мэри, за десять лет можно сильно измениться, — тихо сказал он. — Но мы когда-то очень хорошо знали друг друга.

Доминик повернул голову, чтобы солнце осветило его лицо.

Женщина сдавленно вскрикнула, шагнула вперед и, взяв Фейна за рукав, стала всматриваться в его лицо. Он чувствовал, как дрожит ее рука.

— Доминик Фейн! — наконец чуть слышно воскликнула она. — Боже милостивый, неужели?

— Да, это я, Мэри! — широко улыбнувшись, ответил Доминик. — Дорогая моя, позвольте мне войти. Я хочу, чтобы мое возвращение осталось для других в тайне.

Она втянула его за рукав в дом, закрыла за ним дверь и опустила на окнах шторы.

Их бывшая домоправительница почти не изменилась. Правда, морщины на ее лице стали глубже, а пепельные волосы — совсем седыми. А в остальном она осталась прежней Мэри Парр — спокойной и деловитой.

Доминик вкратце описал ей цель своего приезда и предупредил, что Верити не должна знать о нем больше того, что он уже ей рассказал. Мэри слушала его не перебивая и ничему не удивляясь.

— Приведите ко мне эту бедную девушку, — сказала она. — Об остальном поговорим, когда она окажется в безопасности.

Когда Фейн вернулся к заброшенному дому, уже стемнело. Верити сидела на том же самом месте, на котором он ее оставил. Сначала ему показалось, что она спит, но потом он увидел, что глаза у нее открыты и смотрят в пустоту. На его появление девушка никак не отреагировала. Прислонившись головой к высокой спинке стула, она сидела и даже не шевелилась.

Выслушав Фейна, она встала и направилась к двери. На улице Верити подождала, пока Доминик запрет на все замки двери дома. Пока они, обходя дорогу, пробирались через лес, она не проронила ни слова. Заметив, что Верити начала спотыкаться, Фейн, невзирая на ее протесты, поднял девушку и дальше понес на руках. Так путь до домика миссис Парр будущая леди Темплкомб преодолела на руках заклятого врага своего жениха.

Мэри Парр ждала их в саду. Завидев Доминика и Верити, она поспешно распахнула перед ними дверь своего маленького домика.

Войдя в комнату, Фейн поставил девушку на ноги. Зашатавшись, она оперлась на его руку и обвела комнату глазами. Мэри Парр тем временем запирала на все замки входную дверь.

Наконец Верити перевела взгляд на Доминика.

— Да, вы были правы, когда сказали, что нас ждет тяжелый путь, — тихо, чтобы не слышала хозяйка дома, произнесла она. — Вы — странный человек, Доминик Фейн.

Их разговор прервала Мэри. Сказав, что Верити устала и ей нужно хорошенько отдохнуть, она увела ее в спальню. Оставшись один, Доминик еще долго пытался понять, что имела в виду Верити, когда назвала его странным.

В доме он оставался недолго. После ужина отправился в Кловертон искать актеров и вернулся лишь на следующее утро. Он договорился с Барнабасом Пайком, что тот подменит его. Встречу назначили в условном месте — на дороге между городом и Шер-Плейс. Никто не должен был знать, что мисс Холланд появилась со стороны деревни.

Верити к приходу Доминика уже встала и теперь тихо сидела на маленькой кухоньке. Мэри Парр готовила завтрак. Девушка была такой же бледной, как накануне. Она поздоровалась с Фейном, и он ощутил в ее голосе напряженность, но был слишком погружен в свои мысли и не придал этому никакого значения.

За завтраком никто не проронил ни слова. Верити упорно молчала, и по дороге до места встречи с Пайком произнесла всего пару общих фраз.

— Доминик, что вы собираетесь делать? — наконец спросила она. — Куда направитесь?

Не зная, что ей ответить, Фейн пожал плечами. В свое будущее он старался не заглядывать, поскольку знал, что там его ждут пустота и одиночество.

— Разве это имеет какое-то значение?

— Для меня — имеет, — укоризненно произнесла Верити и вновь замолчала. — Доминик, как зовут того человека, которого вы так долго искали? — после долгой паузы спросила она.

Вопрос застал Фейна врасплох. Он остановился и удивленно уставился на девушку. В ее глазах он прочел вызов.

— Это осталось в прошлом, лучше его забыть, — ответил Доминик. — Кто этот человек, теперь уже не имеет значения.

— А мне кажется, что имеет, — возразила Верити. — Но вам не нужно называть его имени. Это — Лоуренс Темплкомб.

Слова прозвучали не вопросом, а утверждением.

— Кто вам это сказал? — резко спросил Доминик. — Мэри?

Верити помотала головой:

— Мы не разговаривали с ней на эту тему, пока я не призналась, что мне все известно. Первые подозрения у меня возникли после того, как вы мне рассказали о том, что произошло в вашем доме четырнадцать лет назад. А потом вы так упорно настаивали, чтобы о вашей помощи никто не узнал. Когда вы ушли, я вспомнила, что в комнате под стулом валяется письмо. Я вернулась в гостиную и нашла его. Чернила от времени выцвели, края его обгрызли мыши. Но из этого клочка бумаги я поняла, что вас удерживает.