Валери Боумен - Похититель ее сердца

– О, моя дорогая мисс, – пробормотал мужчина, убедившись, что она твердо стоит на ногах, и отступил.

Перепуганная Сара подняла глаза. У нее так часто и сильно билось сердце, что было больно в груди. Это был Рейф Кавендиш. Хотя нет, это не Рейф. У этого мужчины волосы намного длиннее. Это брат-близнец Рейфа, Кейд. Мужчина взглянул на нее: ночная рубашка, легкий халат, босые ноги – потом поднял глаза и увидел полуодетого Кристиана, стоящего в дверях своей спальни с таким же испуганным выражением лица.

– Так, так, так, – протянул Кавендиш с дерзкой улыбкой на лице.

От ужаса Сара не могла вымолвить ни слова. Вот и все. Вся ее жизнь рухнула. Или еще возможно спасение?

– Мистер Кавендиш… я… мы…

– Прошу меня простить, леди Сара, – сказал Кавендиш, скрестив руки на груди. – Кажется, я не вовремя.

– Кавендиш! – окликнул его Кристиан, еще не пришедший в себя от неожиданности.

– Не надо ничего объяснять, – произнес тот, протестующее взмахнув руками. – Я ничего не видел и не слышал. Можете положиться на мое слово. Лично я делал и худшие вещи. У меня тоже есть секреты, за которые, стань они известны, меня могут повесить.

– О чем вы? – запинаясь, пробормотала Сара.

– Я только хочу сказать, что в данный момент я глух и слеп.

Сара и Кристиан недоверчиво взирали на Кавендиша.

– Кстати, – сообщил тот. – Мне совершенно нечего делать посреди ночи в коридоре, ведь так? – Он подмигнул и, весело насвистывая, удалился.

На следующее утро Люси Хант зашла за Сарой за час до начала свадебной церемонии. С помощью горничной Сара умылась и оделась в прелестное утреннее платье ярко-желтого цвета. Ее волосы были уложены в замысловатую прическу, которую венчала шляпка, державшаяся на голове благодаря золотистой ленте. Единственным свидетельством бурной ночи были слегка припухшие глаза – впрочем, это было едва заметно, – и темные круги под ними – а их, увы, скрыть не удалось. Проклятье!

– Я надеялась, ты будешь меня сопровождать, – сказала Люси, войдя в комнату. – Не могу дождаться начала церемонии. Мы все так давно ждали этого события.

– Уверена, все будет очень красиво, – сказала Сара и тяжело вздохнула, стараясь не думать о собственной предстоящей свадьбе.

– Да, – согласилась Люси. – Красиво, хотя и немного необычно, учитывая, что они уже женаты.

– Что? – Сара изумленно разинула рот. – Как это?

Люси отмахнулась.

– Эту историю я расскажу как-нибудь в другой раз, дорогая. А теперь пора идти. Я видела, что твои родители и лорд Брэнфорд уже внизу.

Сара решила попридержать язык и не задавать лишних вопросов. Она уже усвоила, что друзья Люси – люди, мягко говоря, своеобразные, способные на разные экстравагантные поступки.

– Лорд Брэнфорд уже здесь? – уныло переспросила она. – А я надеялась, что он отменил поездку.

– Тебе не повезло, – криво усмехнулась Люси.

– Папа и мама, наверное, уже ходят перед ним на задних лапках? – Сара вздохнула.

– Конечно, – скривилась Люси. – Особенно твой отец. Думаю, именно ему надо было выйти замуж за этого человека.

Сара застонала и прижала пальцы к вискам.

– Не смеши меня. У меня и так ужасно болит голова.

Люси нахмурилась.

– Я не собиралась говорить об этом, дорогая, но ты бледна и, кажется, плакала. Почему?

Сара опустилась на скамью перед туалетным столиком и взглянула на себя в зеркало.

– О, Люси, если бы я рассказала тебе, что было этой ночью… ты бы больше никогда в жизни со мной не заговорила.

Люси, сопровождаемая громким шелестом юбок, подошла ближе и положила руку на плечо Сары.

– Дорогая, ты отлично знаешь, что это неправда. А теперь ты просто обязана рассказать мне, что случилось, причем самым подробным образом, потому что иначе я умру от любопытства.

Сара вздохнула, взглянула на Люси и увидела в необычных разноцветных глазах герцогини только симпатию и понимание. Она открыла рот, чтобы рассказать лишь крайне усеченный и облагороженный вариант истории, но уже через десять минут выложила абсолютно все, не упуская ни одной детали, включая тот факт, что Кейд Кавендиш стал свидетелем ее постыдного бегства из спальни Кристиана.

– Как интересно! – У Люси загорелись глаза. – И что же, по-твоему, там делал Кейд?

Сара нахмурилась.

– Как ты сама понимаешь, этот вопрос меня интересовал в последнюю очередь.

– Да, конечно, дорогая. Давай поговорим о тебе. – Люси тряхнула головой, и ее тугие черные локоны весело заплясали. – Знаешь, все то, что ты мне рассказала, звучит совсем неплохо. Напротив, по-моему, все хорошо.

Сара разинула рот. Ее идеальный лоб перерезала глубокая складка.

– О чем ты говоришь! Неужели ты не слышала ни одного слова? Не могу поверить, что я так бесстыдно себя вела. Я падшая женщина. Низкая блудница! Только бы лорд Брэнфорд ни о чем не узнал.

– Ну, бесстыдной блудницей тебя едва ли можно назвать, – усмехнулась Люси. – Кассандра, Джейн и я совершали намного худшие – с точки зрения общества, конечно, – поступки, прежде чем обвенчались с нашими мужьями.

– Что?

– Это правда, и не надо делать такие большие глаза.

Сара закрыла рот и задумалась.

– Во всем, что ты мне рассказала, нет абсолютно ничего необычного, и ты не должна чувствовать себя виноватой, – сказала Люси.

– Но я чувствую себя виноватой. Очень виноватой. И уверена, что сегодня, когда я предстану перед Богом в церкви, меня обязательно поразит молния. – Сара закрыла лицо руками.

– Ну что за нелепость! – воскликнула Люси. Сара подняла глаза и увидела, что герцогиня сняла перчатку и нервно комкает ее в руке. – Не могу поверить, что Господь сотворил нас такими страстными натурами, если не хотел, чтобы мы время от времени проявляли эту страсть, – сказала Люси и для большей убедительности взмахнула перчаткой.

Сара растерянно моргнула.

– Ты действительно так думаешь?

– Конечно. – Люси снова взмахнула перчаткой. – И тебя никто не может винить за то, что ты поддалась порыву страсти с человеком, которого любишь.

Сара застонала и опустила голову.

– Разве ты не слышала, что я тебе сказала? Кристиан не любит меня!

На этот раз лицо Люси стало серьезным.

– Нет, ничего подобного я не слышала. Судя по твоим словам, Кристиан не сказал, что любит тебя. Это совсем другое дело. Его поведение можно считать глупым, но простительным, поскольку раньше он ничего подобного не испытывал. Между прочим, нам всем приходится в большей или меньшей степени справляться с глупостью, когда мы влюбляемся. Прими это как должное. – Люси вздохнула.

– Но ведь я спросила его напрямую! – воскликнула Сара. – А он ничего не сказал.

– А ты говорила, что любишь его?

Сара растерялась.

– Нет.

– Тогда что заставляет тебя думать, что он должен быть первым? Я думаю, одному из вас следует отказаться от упрямства и произнести эти слова первым, но все это очень сложно. К тому же в данной ситуации следует учитывать ряд побочных факторов.

– Каких, например? – вяло полюбопытствовала Сара.

– Таких, как твоя помолвка с лордом Брэнфордом.

Сара опять закрыла лицо руками.

– Что мне делать, Люси?

Герцогиня взяла ее за руку и заставила встать.

– Прежде всего посетить свадебную церемонию Дафны и Рейфа. Мы должны отправляться немедленно, иначе опоздаем. – И она потянула Сару к двери.

– А потом? – грустно спросила девушка, следуя за Люси.

– А потом ты должна принять решение, выйдешь ты замуж по любви или повинуясь чувству долга. Ты не должна пускать свою жизнь на самотек.

– Но я не могу…

Люси повернулась и погрозила Саре пальцем.

– Послушай меня. Когда мы впервые встретились в Нортумбрии, ты мне сразу понравилась. Я сказала Касс, что молодая женщина, сбежавшая из родного дома в Шотландию в середине зимы, имея при себе лишь позаимствованное у горничной платье и незначительную сумму денег, является незаурядной личностью, с которой мы обязательно подружимся. Не забывай, что ты – та самая женщина. Возможно, ты сейчас немного сбита с толку, но ты – это она. Такая умница не может принять неправильное решение. В этом я не сомневаюсь. – Герцогиня завершила свою короткую речь уверенно и серьезно.

– Мне бы твою уверенность, – тоскливо пробормотала Сара, выходя вслед за Люси в коридор.

– Она у тебя будет, дорогая, непременно будет.

Прошло три недели – три мучительные недели. Кристиан вернулся в Лондон и делал все от него зависящее, чтобы держаться в стороне от леди Сары Хайгейт, помолвленной с лордом Брэнфордом. А еще Кристиан всячески старался выбросить ее из головы. Он ездил на прогулки в парк, ходил с Аптоном в клуб и однажды даже совершил самый нелепый из всех возможных поступков – отправился с Монро в поход по магазинам. Согласно моднику Монро, у джентльмена никогда не бывает слишком много хороших рубашек.

Довольно скоро Кристиан уяснил одну простую истину: держаться вдали от леди Сары Хайгейт довольно просто. Но избавиться от мыслей о ней невозможно. Он не мог не вспоминать ее в своей постели в Суррее, ее роскошное обнаженное тело, ее губы, доведшие его до безумия. И неизбежно он снова и снова возвращался мыслями к их разговору после того, как все окончилось. «Ты любишь меня, Кристиан? – спросила тогда она. – Ты можешь сказать, что любишь меня?» Эти слова не давали ему уснуть до утра, заставляли метаться в постели. Эти слова мучили, истязали его. Всякий раз, вспоминая их, он проклинал себя за то, что не сказал ей то, что она хотела, чего ждала. Он ненавидел себя еще больше за то, что не был таким, каким она мечтала его видеть.

Постоянно думая о Саре, Кристиан всячески ее избегал, что, впрочем, оказалось совсем просто. Она редко показывалась на публике. По информации, полученной от Люси, Сара была занята подготовкой своего приданого, а ее мать – подготовкой свадьбы. Посещая светские мероприятия, он ее почти не видел. Если она и появлялась на каких-то из них, он отказывался даже взглянуть на нее и лишь танцевал с бесконечной чередой молодых леди брачного возраста, явно положивших на него глаз.

– Не понимаю, о чем она думает, – как-то раз заявила Люси, прогуливаясь с Кристианом в парке.

– А я понимаю, – буркнул Кристиан. – Она думает о предстоящей свадьбе с лордом Брэнфордом. – Он рассеянно вертел в руках шляпу.

– Но ведь мы с ней говорили в Суррее. Я была уверена, что она…

Он покосился на Люси, которая сразу замолчала и даже для верности сжала губы.

– Что ты хотела сказать?

– Мы разговаривали с ней перед свадебной церемонией. Я была уверена, что она оставит его. Кстати, а что ты сделал для этого со своей стороны? – требовательно вопросила она.

– Ничего, – пробормотал Кристиан. Только ощутив во рту вкус крови, он понял, что прокусил губу.

Он не собирался рассказывать Люси, что произошло между ним и Сарой в Суррее. Между прочим, если Сара и имела хотя бы небольшое желание покинуть Брэнфорда и выйти замуж за него, он сам разубедил ее, отказавшись сказать, что любит ее.

Проклятье! А любит ли он ее? Знает ли он вообще, что такое любовь? Кристиан не мог заставить себя произнести эти слова без полной уверенности. Это было бы несправедливо по отношению к ней. Он не мог просить ее стать центром скандала, который мог на всю оставшуюся жизнь поссорить ее с родителями, если не был абсолютно уверен. Она задала ему трудный вопрос, приперла к стенке, и он не выдержал испытания. Не сумел сказать то, что она жаждала услышать. Кристиан не винил Сару за то, что она поставила его в затруднительное положение. Как он мог? Получается, он требовал от нее слишком многого: разорвать помолвку с Брэнфордом, вызвать гнев родителей, опозорить семью. Но Кристиан свято верил в то, что спасает ее. Он искренне, глупо верил, что она будет ему благодарна за предложение руки и сердца. Нет, все же он полный идиот! Непроходимый дурак. Тупица.

Хуже того, втайне он желал, чтобы Кейд Кавендиш рассказал всем, что видел. Это бы решило проблему. Да, разразился бы ужасный скандал, но в конце концов Кристиан получил бы Сару. Тот факт, что он не просто думал об этом, но даже желал этого, говорил о том, что он негодяй. Презренный мерзавец. Иными словами, он недостаточно хорош для Сары. Он не заслуживает ее.

Она потребовала от него честности. Сказала, что это его долг перед ней, и была права. Ее слезы разбили его сердце на куски, но он действительно старался быть честным. «Все это время я задавала себе вопрос: почему ты до сих пор холост? Почему ты никак не можешь найти жену? Почему ты начинаешь дружить со всеми женщинами, за которыми собираешься ухаживать? Для меня это было тайной. Но только теперь я все поняла. Ты хочешь остаться неженатым. Ты хочешь оставаться в стороне, быть другом, и не более того. Ты намеренно никого к себе не подпускаешь. А потом делаешь вид, что стараешься найти жену, но тебе катастрофически не везет».