Валери Боумен - Похититель ее сердца

– Что ты сказала?

– Я рада, что лорд Беркли остановил свадьбу. Я говорю честно. Ты бы видела выражение своего лица! Казалось, ты идешь не к алтарю, а на гильотину. Я сама хотела что-нибудь сказать, но только не смогла придумать ничего достаточно скандального.

– Согласен, – спокойно проговорил Харт.

Даже в своем теперешнем состоянии полного отчаяния Сара заметила, что Харт и Мэг старательно избегают смотреть друг на друга. Как правило, они друг друга игнорировали, по крайней мере Харт, казалось, не замечал Мэг. Но сегодня он намеренно на нее не смотрел. Интересно!

– Ты согласен? – переспросила Сара. – В тебе совсем нет преданности?

– Во мне нет ничего, кроме преданности, – возразил Харт. – И да, я согласен. Не секрет, что ты месяцами избегала Брэнфорда. А тут я случайно узнал – из достоверного источника, – что у тебя чувства к Беркли. Более того, из еще более достоверного источника мне известно, что у него чувства к тебе.

– Что? – Сара почувствовала головокружение.

– Я вчера встретил его в клубе. Скажем так, он был не в лучшем расположении духа из-за этой свадьбы.

– Какое это имеет значение? – закричала Сара.

– Он же остановил свадьбу, – сказала Мэг, – значит, он испытывает к тебе чувства.

– Это значит лишь то, что он лишился рассудка и погубил мою жизнь, – выкрикнула Сара.

– А по-моему, он спас твою жизнь, – возразила Мэг.

– Согласен, – проговорил Харт.

Мэг вспыхнула, но друг на друга они все так же упорно не смотрели. Сара прищурилась.

– Что с вами обоими случилось?

– Абсолютно ничего, – хором ответили они.

Верный своему слово, герцог Кларингдон через десять минут отправился на поиски мертвого тела Кристиана. Узнав, что произошло, он немедленно предложил свою помощь в получении специального разрешения от архиепископа Кентерберийского.

– Это будет не первая лицензия, – криво усмехнулся он, – и сомневаюсь, что последняя.

Герцог сразу же отбыл за обещанным документом, а Кристиан и отец Сары отправились в городской дом графа Хайфилда, чтобы составить новый брачный контракт.

Раздался негромкий стук, и дверь в спальню Сары приоткрылась.

– Могу я войти? – спросила из-за двери Люси Хант.

– Входи, – безразлично ответила Сара. Она стояла у окна и невидящим взглядом смотрела на улицу.

Дверь скрипнула и в спальню вплыла Люси, одетая в тот же вечерний наряд, в котором была в церкви.

– Как ты? – спросила она, остановившись рядом.

Сара рассеянно поправила прическу. Она уже давно сняла вуаль, но осталась в изысканном свадебном наряде.

– Ты ожидала, что я здесь рыдаю в три ручья? – спросила она.

– Честно говоря, я не знала, чего ждать, – призналась Люси.

– Ну вот. Я не плачу. Отказываюсь плакать. Я не расстроена. Я зла… зла, как сто чертей! – Она вздернула подбородок и повернула голову к подруге.

Та кивнула.

– Злишься на Кристиана?

Сара подняла глаза к потолку, потом снова устремила их в окно.

– Да. И на себя тоже. Все так запуталось! – Она вытащила из волос булавку и бросила ее на туалетный столик. Люси поймала ее, прежде чем изящная вещица соскользнула на ковер.

– Если тебе будет от этого легче, хочу сказать, что Кристиан безумно влюблен в тебя.

– Харт и Мэг тоже пытались мне это внушить, но у меня есть сомнения.

– А у меня нет. Ни одного.

Сара подошла к туалетному столику, села и закрыла лицо руками.

– Но почему, скажи, почему этот человек ждал до последнего момента?

Люси сжала ее плечо.

– Согласна, получилось не слишком удачно. Но что сделано, то сделано.

Сара застонала.

– И зачем было устраивать такой отвратительный скандал? Мои родители не переживут позора. Папа больше никогда не станет со мной разговаривать.

– Твоему отцу нужно время.

– Ты не знаешь моего отца.

Гнев, который бурлил в ней с тех самых пор, как она выбежала из церкви, наконец выплеснулся наружу.

– Кристиан не имел права устраивать это чудовищное представление. Абсолютно никакого права!

После возвращения из церкви мать заходила к ней. Она была вне себя от ярости и долго выкрикивала обвинения в адрес дочери. По ее мнению, именно ее дочь лично спланировала все, даже выступление Кристиана в церкви. Сначала Сара пыталась успокоить ее, но потом потребовала, чтобы та покинула ее комнату. Еще раньше она попросила Мэг и Харта оставить ее одну и дать время подумать. Сара не знала, где ее отец и Кристиан. Вероятно, мать не посмела захлопнуть дверь перед носом герцогини, и теперь Сара радовалась возможности побыть вместе с Люси. Доброй, понимающей, поддерживающей ее во всем Люси.

Герцогиня снова сжала ее плечо.

– Я согласна, время было выбрано неудачно. Но скажи честно, разве ты не рада, что избавилась от Брэнфорда?

Сара потерла рукой лоб.

– Я избавилась от капризов одного мужчины, чтобы быть отданной на милость другому. Мне осточертело быть красивой ценной куклой!

– Вот и хорошо, – одобрила Люси. – Давно пора перестать ею быть.

Сара резко подняла голову.

– Ты со мной согласна?

Люси взглянула на себя в зеркало и поправила локон, показавшийся ей неидеальным.

– Разумеется, согласна. Я же леди, ты не забыла? К нам нужно относиться с вниманием и уважением и всегда прислушиваться к нашему мнению. Я убеждена в этом. Жаль только, что ты не предложила своему отцу отправиться к дьяволу до свадьбы.

Сара не могла не улыбнуться. Впрочем, ее улыбка оказалась больше похожей на гримасу.

– Хотела бы я увидеть его лицо в этот момент.

– Я тоже, – засмеялась Люси.

Сара встала и поправила юбки. Не было никакого смысла оглядываться назад и жалеть о не сделанном. Оставалось только смело смотреть в будущее.

– Что теперь будет, Люси?

Герцогиня постучала себя пальцем по щеке.

– Если не ошибаюсь, Беркли сейчас внизу, в кабинете твоего отца. Они составляют новый брачный контракт. – Она улыбнулась. – Учитывая все происшедшие события, я бы не сделала первую брачную ночь для него легкой.

Архиепископ был высоким седоволосым человеком, облаченным в белые одежды, отделанные мехом соболя. Его лицо было строгим. Сара видела из окна спальни, как прелат подъехал к городскому дому ее отца. Было около восьми часов вечера. Очевидно, когда герцогу, графу и виконту понадобилось его присутствие, архиепископ не смог отказать. В доме были герцог и герцогиня Кларингдон, граф и графиня Свифдон, родители Сары, Мэг и Харт, и никого больше. Люси Хант сияла.

Жених Сары – потрясающе красивый, что, учитывая обстоятельства, не могло не раздражать, – выглядел мрачным. Создавалось впечатление, что он заболел и испытывает сильную тошноту. Сара чувствовала то же самое. Она все еще не могла понять, как всего за несколько часов сумела пройти путь от послушной дочери, покорной воле родителей и желающей поступить, как ей говорят, до самой скандальной невесты Лондона. Ее мать тихо плакала, а отец смотрел сквозь нее, словно ее не существовало вовсе. Но Сара знала от Люси, что он одобрил венчание, даже потребовал его. Иначе оно бы не состоялось.

Архиепископ произнес те же слова, которые говорил епископ ранее, и у Сары адски разболелась голова при мысли, что она все это уже слышала несколько часов назад, но тогда рядом с ней стоял другой мужчина. Очевидно, мир сошел с ума. А она – непостоянная вертихвостка, раз согласилась на все это. Нет, она трусиха. Она всегда позволяла родителям указывать ей, что делать и когда делать. Но разве не так принято во всех аристократических семьях? «Делай, что тебе говорят, Сара».

Пусть ей придется выйти замуж за лорда Беркли – слишком уж большой вред нанесен ее репутации, – но ей не обязательно должно это нравиться. Ей уже сказали, что лорд Брэнфорд поспешил от нее отказаться, возмущенный тем, что едва не женился на блуднице. А отец не возражал. Не приходится сомневаться, что он с готовностью согласился разорвать брачный контракт с лордом Брэнфордом и составить новый – с лордом Беркли.

На это ушел весь день. Люси подробно информировала ее о положении дел. И что теперь? Предполагается, что Сара должна радоваться? Благодарить всех за то, что ее репутация спасена? В глубине души она понимала, что сама навлекла на себя неприятности. Не сбеги она в Шотландию, не оказалась бы в такой ужасной ситуации. Но ведь она почти справилась! Оставались какие-то минуты, и прошлое навсегда ушло бы в небытие. Но тут Кристиан совершил самую немыслимую вещь в мире – и все рухнуло.

Сара сидела в своей комнате одна. У нее было время подумать, и именно этим она занималась. Она вспоминала свое безумное путешествие в Шотландию, возвращение в Англию, превращение Кристиана в легенду высшего общества, время, проведенное с ним вместе в Суррее. В конце концов она решила, что выйдет замуж за лорда Кристиана Беркли. Казалось, у нее не было выбора. Но Сара знала, что выбор был. Она могла сбежать от всех. Уехать и никогда не возвращаться. Истина заключалась в том, что, несмотря на все происшедшее, она любила его. Она любила Кристиана. И неважно, сможет ли он когда-нибудь сказать ей эти же слова. Она любила его всей душой, всем сердцем, всем своим существом. Однако это вовсе не означало, что она не возмущена его неслыханным поступком.

– Берешь ли ты эту женщину в законные жены? – спросил архиепископ, обращаясь к Кристиану.

– Да, – торжественно ответил он.

– Берешь ли ты этого мужчину в свои законные мужья? – спросил ее архиепископ.

Ответ застрял у нее в горле. Стоявший рядом Кристиан напрягся, явно опасаясь, что она ответит «нет». Или сбежит. Даже после всего случившегося Сара не могла так с ним поступить.

– Да, – ответила она с той же торжественностью.

Были еще другие слова и клятвы, но Сара их не слышала. Она слышала только громкий стук своего сердца. Отныне ее жизнь неразрывно связана с жизнью стоящего рядом с ней мужчины. Хотя совсем не с этим мужчиной она собиралась лечь в постель этой ночью.

Дальше были аплодисменты, объятия, поздравления и наилучшие пожелания. Но Сара ничего этого не запомнила. Был еще свадебный ужин, что тоже было необычно, поскольку свадебные торжества, как правило, проходят утром. Но гости ели, произносили тосты и пили вино. Самыми веселыми были герцогиня и ее друзья. Родители Сары хранили молчание. И все это время Сара не могла заставить себя поднять глаза на своего мужа, сидевшего рядом с ней.

Часом позже она села в экипаж, который должен был доставить ее в городской дом лорда Беркли, ее новый дом. Теперь она виконтесса. Ее приданое, которое она собирала для жизни с лордом Брэнфордом, было погружено в другой экипаж, и процессия тронулась в путь.

Наконец они подъехали к городскому дому Кристиана. Кристиан дождался, когда лакей опустит ступеньки, вышел из экипажа и помог спуститься Саре. Взяв ее под руку, он повел ее вверх по ступенькам в вестибюль.

Дворецкий был сама любезность. Горничные улыбались. Дом был чисто убран и красиво украшен. В чем-то дом был очень похож на своего хозяина. Все слуги кланялись и приветствовали ее, однако Сара была словно в тумане. Или во сне. Лакеи отнесли ее вещи в ее апартаменты. Муж подвел ее к двери в спальню на втором этаже и остановился.

– Если тебе что-нибудь понадобится… я рядом, – сказал Кристиан.

– Я не хочу тебя видеть больше никогда, – безучастно проговорила Сара, вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

На следующее утро Кристиан вышел из дома намного раньше, чем проснулась его жена. Для начала он переделал все дела, требовавшие его внимания, и даже те, которые его внимания не требовали, – их он обычно доверял слугам. Потом он изрядно пропотел, фехтуя в клубе. Во второй половине дня он пришел в «Брукс». Там он расположился в углу салона и довольно долго сидел без движения, глядя в стакан с бренди, из которого не сделал ни глотка. Некоторые члены клуба бросали на него косые взгляды. Вероятно, история о его подвиге уже распространилась по городу. Кристиан знал, что так и будет. Но к нему никто не подходил и ничего не говорил. Это хорошо. В его теперешнем состоянии он легко мог наброситься на кого-нибудь с кулаками.

Кристиан не винил Сару за то, что она злилась на него. Он и сам не мог объяснить, почему сделал то, что сделал. Он всего лишь знал, что должен как-то остановить церемонию. Не сомневался, что все происходящее – нехорошо и неправильно. Он был не в силах спокойно сидеть и наблюдать, как женщина, которую он любит – а в этом у него больше не было сомнений, – выходит замуж за другого. Кристиан считал, что она тоже любит его. Но она злилась. В этом тоже можно было не сомневаться.