Мэри Бэлоу - Похититель снов

– Клянусь Иовом, неужели она так сказала? – «Кассандра готова солгать, чтобы выказать солидарность с мужем», – подумал Найджел. – Сейчас это не имеет значения. Улик было более чем достаточно. Мне вынесли приговор и привели его в исполнение.

– Нет, это важно! – нетерпеливо возразил Брюс. Найджел взглянул на него, вскинув брови:

– Ну хорошо, раз это так важно для тебя, отвечу. Я был виноват только в излишней горячности, свойственной всем молодым людям. Моим друзьям, таким же несмышленым глупцам, как и я, я предпочел компанию джентльменов постарше, среди которых чувствовал себя сорвиголовой и лихим малым. Только потом я понял, что ходил по краю бездны. Они сыграли со мной дьявольскую шутку. Наверное, и до сих пор посмеиваются, вспоминая эту историю. Но Уортинг уже отсмеялся.

– Так ты был невиновен? – Брюс в ужасе уставился на него. – Но как такое возможно? Найджел пожал плечами:

– Возможно, полагаю. Все было заранее подстроено. И продумано гораздо тщательнее, чем я предполагал. Им удалась эта шутка.

– Но кто это сделал? – воскликнул Брюс. – Уортинг? Зачем ему это понадобилось? Найджел тряхнул головой:

– Я был зеленым юнцом. Наверное, им доставляло злобное удовольствие издеваться над неопытными мальчишками. Вполне вероятно, что я далеко не единственная жертва их дьявольской игры. Кто знает? Скажу одно: я выжил и поклялся отомстить. Конечно, они рассчитывали, что каторга сведет меня в могилу. Слабые там не выдерживают, да и сильные в большинстве своем тоже. Хотелось бы мне увидеть, как выглядел Уортинг, узнав, что я вернулся. Я много бы дал за это.

– Зачем ты продал мамины украшения?

– Мамины украшения? – Найджел нахмурился.

– И почему ты решил продать Данбер?

– Что?.. – Найджел растерянно взглянул на брата.

– О Господи! – выдохнул Брюс. – Теперь я понимаю: все это было частью их дьявольского плана. Ты ничего этого не делал, правда? А мисс Хикмор и твой ребенок? Вряд ли она была беременна.

– Кто такая мисс Хикмор, черт побери? – спросил Найджел.

– Да ее и на свете-то не существует – теперь я более чем уверен в этом, – продолжал Брюс, прикрыв глаза рукой. – Найдж, покажи мне рубцы на твоей спине.

– Она тебе и об этом рассказала? – усмехнулся Найджел. – Забудь. Да, мне исполосовали всю спину, но что из того?

– Найдж! – Брюс подошел к брату. – Покажи мне их. Покажи немедленно. – Глаза его блестели от слез.

– Оставим это. Мы с тобой были наивными барашками, Брюс. Давай пожмем друг другу руки и забудем об этой истории.

– Покажи. Я требую! – Брюс остановился перед ним. Найджел сразу признал и голос, и взор, хоть и затуманенный слезами. Он медленно поднялся с кресла, снял кафтан, камзол, шейный платок, сорочку и повернулся спиной. Последовало долгое молчание, потом Брюс коснулся рубцов на спине и громко всхлипнул.

– А тем временем, – срывающимся голосом промолвил он, – я лишил тебя всего и женился на Шарлотте. У нас рождались дети, мы смеялись, танцевали и веселились. А когда ты вернулся и приехал в школу навестить Барбару, я увез ее и просил передать тебе, что мы не хотим тебя видеть.

– Ты сделал то, что сделал бы и я на твоем месте. – Найджел надел сорочку.

– Нет, – уверенно возразил Брюс. – Нет, Найдж. Я всегда гордился тем, что поступал, повинуясь холодному рассудку. А ты слушал прежде всего свое сердце. Ты никогда не отвернулся бы от меня, что бы я ни натворил.

– И однако же, Брюс, не далее как полчаса назад я приказал тебе убираться из Кедлстона.

– Если бы твоя жена не убедила нас поговорить друг с другом…

– Но ведь она убедила нас! – Найджел протянул руку и твердо взглянул в лицо своему брату-близнецу. – Я не умер, но часть меня была мертва целых девять лет. Ты вернешь ее к жизни, брат?

Брюс не подал ему руки. Вместо этого братья крепко обнялись.

– Шарлотта уговорила меня поехать, а не отвечать письменно, – наконец сказал Брюс, когда они разомкнули объятия. – Я должен был повидать твою жену и предложить ей помощь. Но Шарлотта считала, что мне следует встретиться и поговорить также с тобой. Что бы ты ни сделал, сказала она, без тебя мне будет трудно. Я бы наверняка постарался избежать этой встречи, но в таком случае моя супруга рассердилась бы на меня.

– Мне бы хотелось познакомиться с ней и увидеть твоих детей. И обнять наконец Барбару.

– Ты всех их скоро увидишь! – Брюс, воодушевившись, снова излучал жизнерадостность и дружелюбие. – Приезжай в Данбер вместе с леди Роксли, то есть с леди Уортинг, Найдж, если ей можно путешествовать. Если нет, я привезу всех к вам в Кедлстон. Мы…

– Ты забыл, что завтра я покидаю Кедлстон и мою супругу.

Брат уставился на него в изумлении:

– Нет, только не сейчас!..

– Я снова обрел брата, – продолжал Найджел. – Понял, что ты никогда не предавал меня. А ты узнал, что я ничем не опозорил нашу семью. Но это ничего не меняет в наших отношениях с Кассандрой.

– Опомнись, Найдж! Она твоя жена и ждет ребенка! Кассандра очаровательна, прелестна, но.., дочь Уортинга. В этом все дело? Неужели, глядя на нее, ты каждый раз вспоминаешь Уортинга и сердце твое переполняется ненавистью?

– Мне наскучил Кедлстон, и жена мне тоже наскучила, – небрежно бросил Найджел. – Я уезжаю. Брат пристально посмотрел ему в лицо.

– У тебя все тот же взгляд, – заметил он. – Сколько раз я пытался подражать тебе, но все говорили мне, чтобы я перестал щуриться. Открой глаза и повтори, что она тебе надоела.

– Черт побери, Брюс, – высокомерно обронил Найджел, – ты уже снова готов назвать меня лжецом?

– Почему ты уезжаешь?

– Я уже сказал тебе…

– Нет, – перебил его брат. – Почему ты уезжаешь? Отвечай!

Найджел тяжело вздохнул:

– Я отнял у нее все. Все, Брюс, даже тело. Как ей, должно быть, гадко сознавать, что она носит в себе моего ребенка. Кассандра – дочь Уортинга и любила его. Она не может поверить, что ее отец способен на такое зло. Следовательно, злодеем надо считать меня. Я не могу дать жене развод и освободить ее от нежеланного бремени. Но изо всех сил постараюсь вернуть все, чего я лишил ее.

– А она сказала мне, что ты невиновен, – обронил Брюс.

– Кассандра старалась выглядеть преданной женой в глазах гостя, – отмахнулся Найджел.

– Я твой брат, – возразил Брюс. – Она говорила с твоим двойником. А вдруг твоя жена не хочет, чтобы ты уезжал, Найдж? Что, если ее характер сильнее, чем у тебя или у меня? Что, если она любит тебя, несмотря ни на что? Что, если хочет, чтобы у ребенка был отец? Или просто хочет, чтобы ты был рядом? Ты спрашивал у нее об этом? Ты дал жене право выбирать?

– Я не предоставил Кассандре выбора, когда взял ее в жены. И устроил так, что она влюбилась в человека, каким я притворялся. Она была такой юной и доверчивой… Я должен исправить зло, которое ей причинил.

– И снова наказать себя самого, – подытожил Брюс. – Но вдруг Кассандра хочет, чтобы ты предоставил ей этот выбор, Найдж?

Найджел опустил глаза:

– А если жена не хочет меня? А если она только о том и мечтает, чтобы я поскорее уехал?

– Тогда ты поступишь как человек чести и уедешь. Ведь все равно ты уже решился на это.

Найджел мрачно взглянул на него. Если уехать, не спросив жену, он не будет знать наверное, что она ненавидит его, и гораздо легче перенесет разлуку с ней. Найджел снова оградит крепкими стенами свою душу. И спрячется от боли, которая после всего того, что он уже выстрадал, невыносима для него.

– Господи Боже, – промолвил Брюс, – да ты любишь ее, Найдж! Не думай, что я разучился читать по твоим глазам, хотя и не видел тебя десять лет. Ты любишь ее. Так ступай же к жене и верни ее!

– А ты останешься? Ты не исчезнешь еще на десять лет?

– Останусь! И попрошу дворецкого показать мне комнату для гостей. Бедняга – у него чуть глаза не вылезли из орбит, когда он увидел меня! Иди же. Я вполне способен позаботиться о себе, пока ты будешь отсутствовать час-два или четыре-пять. Твоя жена сказала, что будет у водоема. Вряд ли она сообщила бы об этом, если бы хотела поскорее от тебя отделаться, Найдж. Местечко-то, надеюсь, уединенное? – добавил Брюс улыбаясь.

– Это самый чудесный и романтический утолок на всем белом свете, клянусь жизнью! – ответил Найджел. – И Кассандра с этим согласна.

Он быстро вышел из комнаты, а брат, глядя ему вслед, улыбнулся еще шире.

Кассандра была там же, где он недавно делал ей предложение. Сидя на бревне у водоема, она неотрывно смотрела на ниспадающие струи водопада. Соломенная шляпка с широкими полями лежала у ее ног. Картина, достойная кисти живописца, в центре которой – она, Кассандра.

А ему здесь нет места.

Кассандра не слышала, как он подошел. Не повернула головы и не пошевелилась.

Это ее любимый уголок, место уединенных раздумий.

Найджел хотел вернуть ей одиночество, независимость, счастье. Если только она сможет быть счастлива.

Все вокруг, казалось, достигли того, к чему стремились. У Барр-Хэмптона, похоже, наконец-то открылись глаза, и он осознал, какое сокровище все это время было перед ним. Пейшенс завоевала свою любовь – Найджел невольно улыбнулся, вспомнив о ней. Робин и Пейшенс поженятся через месяц.

А сразу вслед за ними пойдут под венец Уилл Стаббс и маленькая посудомойка, вызволенная им из трактира, – худенькое, бледненькое, невзрачное создание, весь цвет и красота которого увяли за годы тяжелого труда и жестокого насилия. Но любовь поистине слепа и творит чудеса. Оба они так и сияют от счастья! Уилла распирало от гордости, когда он сегодня утром представил другу свою любезную. Девушка робко потупилась, но Уилл ободряюще сказал что-то, и она тут же подняла голову и взглянула на него. В ее глазах, обращенных к Уиллу, светилось такое обожание, восхищение, доверие, что они казались прекрасными! Очень трогательное мгновение.

Найджел искренне радовался за друга, но чужое счастье заставило его еще глубже почувствовать собственные семейные неурядицы.

Брюс тоже счастлив со своей Шарлоттой.

Даже ему, Найджелу, удалось сегодня вкусить от всеобщей радости. Он вновь обрел брата, своего близнеца-двойника. Родственные узы восстановились, а мрачное прошлое больше не бросает на братьев зловещую тень. Эта радость оказалась неожиданной и оттого еще более драгоценной.

Но сейчас, когда Найджел стоял на краю поляны, прислонившись плечом к стволу дерева, все это утратило значение. Лужайку заливал солнечный свет. Найджел оставался в тени. Свет – не для него. Как и окружающая красота.

И женщина посреди всего этого великолепия.

Он не знал, что ей сказать. Все уже было сказано на холме, хотя Найджел говорил тогда не от чистого сердца. Скорее напротив. Но вряд ли стоит быть сейчас искренним – это не поможет ни ему, ни ей.

Все уже сказано, прибавить больше нечего.

И тут Кассандра уткнулась головой в колени. Ее поза яснее ясного свидетельствовала о том, что сцена, представившаяся его глазам, вовсе не так безмятежна, как кажется. Она несчастна, ей плохо. Но в этот момент Кассандра что-то почувствовала, потому что вдруг быстро повернула голову в его сторону.

Найджел стоял не шевелясь.

Она поднялась и медленно направилась к нему. Глядя на нее, Найджел пытался запомнить лицо, фигуру, походку, жесты жены. Какой она будет, когда подойдет время рожать? Он уже не увидит ее больше. Найджел прищурился.

– Почему ты солгал? – спросила Кассандра. Он недоуменно вскинул брови. – Почему сказал, что в твоем роду не было близнецов?

– В то время я считал, что мой брат для меня умер, миледи. Я не желал признавать тот факт, что мы с ним близнецы.

Ее следующий вопрос удивил его, ибо Найджел ожидал, что она спросит, как прошла его встреча с Брюсом.

– Как ты познакомился с моим отцом? Это вышло случайно?

Вот оно что! В сообразительности ей не откажешь.

– Не совсем. Я узнал, что Уортинг в городе. Потом добился, чтобы меня представили ему, и объяснил твоему отцу, кто я.

– И кто ты?

– Но вы ведь уже сами догадались, правда? Уже по тому, что у меня есть брат-близнец? Мы с вами дальние родственники, миледи. Очень дальние. Так что не беспокойтесь: наш ребенок не родится ни идиотом, ни с заячьей губой, ни с ослиными ушами. Если быть точным, у нас с вами общий прапрадед.

Кассандра опустила глаза и вздохнула.

– Вот почему меня так заинтересовала ваша галерея фамильных портретов, – добавил Найджел.

– Ты знал, что мой отец твой дальний родственник? Но откуда? Для этого надо хорошо изучить генеалогическое древо. Как тебе удалось раскрыть эту тайну?

Он улыбнулся:

– Зачем тебе это, дорогая? Если я скажу тебе правду, ты заподозришь в моих действиях злобный умысел.

– Я хочу знать! – Кассандра вскинула руки и сжала их в кулаки, словно для того, чтобы замолотить ими по его груди. Но, совладав с собой, снова опустила их. – Мне необходимо это знать, Найджел. Откройся мне Я должна это знать!