- Мне нужно хорошенько здесь все осмотреть. Вы можете пока подождать в комнате отдыха.

- А вы точно понимаете вот в этом всем? – вдруг озарило кисо.

- Конечно, – пожала плечами Юлька. Блондинка смерила своего механика недоверчивым взглядом, и на всякий случай достала телефон. Юля, которая уже отошла к машине, этого маневра и не заметила бы, если бы не ухмыляющийся Антон:

- Смотри-смотри, сча папику начнет звонить… А ведь мы ей еще даже стоимость ремонта не озвучили. Слабонервная дамочка оказалась.

- Да, ну тебя! – отмахнулась Юлька и приступила к осмотру. О-хо-хо! Девушка, милая, ну кто же так с машиной обращается? Шарниры клацают, резинки потрескались, колодки скребут железом по железу, и даже провода искрят! Здесь точно без Тохи не обойтись… А Тоха - парень нервный, на гломурную кисо его нервов точно не хватит. Значит, Юльке одной отдуваться, а тут еще с минуты на минуту подтянется подмога в лице папика. И все – тушите свет. Это, конечно, если мужик не окажется вменяемым. Ведь и такое случалось. У глупых барышень зачастую бывали вполне себе неглупые папики. Стоило рассказать, показать, что его блондинко сделало с машиной – и все, мужик понятливо качает головой, кисо наказана, и надувает накачанные какой-то хренью губки в сторонке. Хоть бы и в этот раз подфартило!

Мужик кисо оказался не то, чтобы подарком, но и не совсем безнадежным. У них на станции таких называли «знаток». Мина у него не менее презрительная, чем у блондинки, взгляд решителен и всезнающ. Такому обычно жалко денег на фирменный дилерский сервис, и поэтому он, вроде как, снисходит до абсолютно не понтовитого СТО. Знаток, как исходит из самого определения, знает все! И, что бы ему ни говорили, считает, что его непременно пытаются развести на лишние траты. Знаток обожает присутствовать при ремонте, сыпать никому не нужными рекомендациями, то и дело заглядывая в яму. Для таких товарищей у них на станции висел специальный плакат: «Ремонт в присутствии клиента +50% от прайса, ремонт с советами клиента +100% от прайса». Плакат был хорошим, но, как и любой оберег, не всегда помогал.

С кисой и ее папиком Юльке удалось расстаться нескоро. Машину дамочке пришлось оставить, и Юлю этот факт прилично огорчал. На прощание мужик пообещал самостоятельно привезти новые амортизаторы, посчитав их ценник слишком завышенным. Юлька только вздохнула. Знатоки – они такие. Всегда знают, где есть запчасти подешевле, разбираются в том, какие детали лучше, а какие *овно (цитата), и демонстрируют удивительную стойкость своих взглядов. Например, переубедить такого в том, что привезенная запчасть – это запчасть от совершенно другой модели, задача трудновыполнимая и крайне нервирующая. В общем, Юлька была уверена, что и в этот раз ей привезут совершенно не то, что нужно.

- Ну, че? Замучили тебя? – заглянул в подсобку жизнерадостный Антон.

- Угу… Тош, закажи мне все-таки на завтра эти чертовы амортизаторы, а то ведь фигню привезет, и к бабке не ходи…

- Вот как привезет, так и закажу.

- Ага, а мне потом еще один день их терпи?! Нет уж. Закажи. Пусть будет.

- А что ты будешь с ними делать, если папик все-таки угадает?

- А что, такое когда-нибудь бывало? – рассмеялась Юлька, провожая напарника взглядом. Тот развалился на диванчике и уставился в свой телефон.

- Что-то не припоминаю, - отвлекся на ответ. – Нужно у дяди Леши спросить, может, он когда-нибудь и встречался с таким чудом.

- Что-то он рано сегодня убежал.

- А его мать твоя в театр тащит. Бедный мужик даже на маникюр записался, ручищи свои отмыть. Во мужики ржали, ты бы слышала! – закатился Тошка. Юлька тоже улыбнулась.

- Могу представить.

- Радуешься, что Нина Васильевна с тебя на дядю Лешу переключилась?

- Если бы так. В пятницу мы собираемся на балет. Че ржешь, придурок? – беззлобно поинтересовалась Юлька, швырнув в приятеля смятой бумажкой. – Тебе, между прочим, еще предстоит прочитать мне либретто.

- О, нет! – простонал Антон. – Только не это, Юлька. Даже не проси. Я за тебя лучше отработаю, хочешь?!

- Не-а! – строго сдвинула бровь девушка. – Будешь читать. Так я смогу иметь хотя бы отдаленное представление о том, что вообще происходит на сцене.

- Серьезно? Мне кажется, что даже после прочтения либретто там сложно хоть что-то понять. Лично для меня в этой всей лабуде понятно только оно – мужики нацепили колготки. И никакой сюжет не способен отвлечь меня от раздумий на тему, зачем это им в принципе понадобилось. Хоть убей, я могу думать только об этом.

Юлька рассмеялась, кинула в рюкзак свои вещи, натянула куртку.

- Не хочешь забуриться в бар?

- Неее, эти барышни меня уработали. Я домой, зализывать раны. И, Тош, ты все-таки закажи эти чертовы амортизаторы. Если бы я могла, сама бы заказала. – Юлька как-то неловко пожала плечами и отвернулась. Вот, вроде бы, и смирилась уже со своим диагнозом, и научилась жить, но все равно комплексы порой вырывались наружу. Память была забавной штукой. Она забывала счастливые моменты, хотя и цеплялась за них изо всех сил. Но прекрасно помнила все свои унижения родом из детства, несмотря на все попытки забыть. В голове звенели слова первой учительницы о том, какая Юлька непроходимая тупица, и что ее непременно нужно отправить в класс для умственно отсталых. Маленькая Юля не до конца понимала, что это за класс такой, но попасть в него она панически боялась. Да и «тупицей» быть не хотелось. С нее вечно смеялись…

- Эй, ну, ты чего? Да закажу я тебе эти чертовы амортизаторы!

- Спасибо, Тош.

- Дел то. Пойдем, подвезу!

Глава 4

Как Юлька и думала, папик привез совершенно не то, что нужно. Потом он долго краснел, пыхтел и сыпал нравоучениями. Юлька, сцепив зубы, все это выслушивала, и по пятому кругу объясняла, в чем он не прав. Через полчаса она уже готова была головой биться о стены, а больше всего на свете хотелось его послать. Это Юлька умела делать красиво. Не зря работает в мужском коллективе. Здесь крепким словцом было никого не удивить.

- Юлька, ну, ты чего скисла совсем, а? Ну хочешь, мы этому гаду пару куриных белков через шприц в обивку загоним? Пусть повоняет, че… Он же воняет нам тут уже второй день – и ничего.

- Да ну, Тош, скажешь тоже. Это ведь и не его машина. А блондинка то чего страдать должна? Из-за того, что у нее мужик гнилой?

- Из-за тупости своей непроглядной!

- Слушай… Давай не будем об умственных способностях рассуждать, а? Даже если она тупая, как пробка, это ведь не ее вина, понимаешь? Это природа….

- Ладно-ладно, я понял, - стушевался парень. – Я же ничего такого, Юль… Это ж не про тебя, и все такое…

Юлька бодро улыбнулась:

- Я знаю, Тош. Иди, может, ты с ним пожестче поговоришь? Достал он меня, как горькая редька.

В общем, Антон ей и помог. Каким-то магическим образом избавился от мужика, и остаток рабочего дня прошел в тишине и спокойствии.

- Ну, что, какие планы на вечер? – поинтересовался Антон.

- Никаких. У меня завтра годовщина смерти папы. Ты ведь помнишь, что меня завтра не будет?

Антон растерялся, и Юлька поняла, что ничего-то он и не помнил. А еще ему неловко, как всегда бывает, когда человек не знает, что сказать. Все эти банальные слова поддержки не каждому даются. Вот и у Тошки язык будто к небу прирос.

- Забыл, – честно признался он. – А хочешь, я тебя отвезу на кладбище? Или вы с мамой поедете?

- Нет. Мама рано с утра заскочит, перед работой. А я попозже подтянусь. Мне еще панихиду нужно заказать.

- А что это такое?

- Да, ничего, – отмахнулась Юлька. - Не бери в голову.

- Ладно… Ну, так я тебя хоть сейчас подвезу?

- Ага, давай.

До дома домчали быстро. Здесь вообще было недалеко. Когда погода позволяла, Юлька всегда ходила пешком. Ей было полезно. Для фигуры. Но сегодня опять пошел дождь, и девушка поленилась топать, несмотря на то, что на работе у нее и имелся дежурный зонт.

- Высади меня у продуктового.

- Хорошо. С тобой сходить? Ну, там… цены подсказать, или…

- Нет-нет! В супермаркетах уже не обманывают. И за сроком годности вроде следят.

- Ну, смотри, мне не трудно.

Юлька кивнула. Случалось, что она просила кого-то с собой сходить в магазин. Бывали в ее жизни прецеденты… Однажды она зашла купить себе новые джинсы в, как ей казалось, скромный магазин, а оказалось, что они просто космически дорогие. Было неловко отказываться от товара уже на кассе из-за недостатка денег. Ну, и обманывали ее частенько. Именно от этого обмана исподтишка на душе становилось наиболее гадливо.

- Мне твоя помощь в другом нужна. Не забудь – найди мне где-нибудь это чертово либретто. И ничего не планируй на четверг. Нас ждет незабываем вечер, – шаловливо подвигала бровями Юлька. - С Дон Кихотом.

Ответом ей был жалобный стон. Юлька засмеялась и вышла из машины. Двери перед ней никто не открывал – Тошка был простым парнем, чуждым всяких церемоний. Этим он ей и нравился. В нем абсолютно не было понтов. В напрочь фальшивом мире, окружающем девушку, Антон был, как глоток свежего воздуха. Точно так же, как дядя Леша, или любой другой парень из их небольшой команды.

В супермаркете было немноголюдно. Юлька купила помидоры, огурцы и банку тунца. Она старалась придерживаться норм правильного питания, поэтому на ужин салат – самое то. Иногда, конечно, хотелось чего-нибудь жутко вредного, но тут Юльке приходилось выбирать – или вкусно поесть, или более-менее пристойно выглядеть. Из чистого тщеславия девушка выбирала последний вариант.

Приготовив на скорую руку ужин, девушка быстро поела, набрала полную ванну горячей воды с пеной, и в блаженстве в нее погрузилась. Для Юли каждодневная горячая ванна стала обычной необходимостью. Так руки отмывались хотя бы частично. Ни в каком душе такого бы не случилось. А в ванной… Мазут отмокал. Не весь, конечно, но, в любом случае, руки выглядели более-менее прилично. Спасал еще черный шеллак на коротких ногтях, который Юлька обновляла каждые две недели.

После купания девушка включила фильм, который давно хотела посмотреть, и наконец-то прилегла. Устала… То ли фильм был неинтересным, то ли звезды так сошлись, но Юлькины мысли унеслись куда-то далеко – в счастливые дни сопливого детства. К отцу, которого боготворила малышкой, и который вот уже пятнадцать лет находился в лучшем мире. Да, Юле очень хотелось верить, что этот лучший мир был. Так было проще. Знать, что папа в принципе есть. Пусть где-то там, далеко, счастливый и молодой… Наблюдает за нею и, возможно, гордится. Да, он бы непременно гордился ею. Такой уж был человек. Добрый и светлый. Справедливый. За эту справедливость отец и поплатился. Он, как и Юлькина мама, работал судьей. В девяностые быть честным вершителем справедливости было практически невозможно. Не позаришься на деньги, так другим прижмут… Компромат, угрозы семье – в ход могли пустить все, что угодно. В то время братки не гнушались ничем. Мама рассказывала, что чудом было уже то, что они эти девяностые пережили. А беда нагрянула немного позже. Когда, вроде бы, остались в прошлом бандитские разборки, рэкет и прочая грязь. Отцу поручили дело о незаконной продаже земли, которую предыдущие градоначальники гектарами раздавали под совершенно сомнительные стройки. И, что удивительно, следствие сработало на все сто. Доказательства были железобетонными, и все процедуры соблюдены – не придерешься. Адвокаты, кончено, пытались вставлять палки в колеса, но так и папа был высококлассным профессионалом. Он их уловки вычислял на раз-два, и дело шло к совершенно определенному завершению – посадке виновных. Тогда стали давить. Юлька не знала подробностей даже сейчас. И не особо хотела их знать, если честно. Просто однажды ее выкрали. По дороге из школы запихнули в вонючую машину и куда-то повезли. Ей было дико страшно. Она даже описалась. Почему-то об этом Юля до сих пор вспоминала с большим стыдом. Ее удерживали в качестве приманки. Преступники пытались выманить отца, которому по долгу службы выделили охрану, и добраться до которого было гораздо тяжелее, чем до его ребенка. Почему охрану не выделили и членам отцовской семьи, Юлька даже сейчас не понимала. Так случилось… Похитители написали ей на бумажке текст, и велели зачитать на камеру. А Юля не могла. Ей и в букваре-то буквы давались с большим трудом. Что уж говорить о криво написанных на бумажке каракулях? Они совали бумагу ей под нос, и что-то орали, а Юлька тряслась и не могла выдавить из себя ни звука.

Несмотря на то, что видео с девочкой в главной роли снять так и не получилось, бандитам все же как-то удалось выманить ее отца. Он улизнул из-под присмотра охраны и пошел на встречу с похитителями. Отец погиб в попытке спасти ее – Юльку. Она всегда помнила об этой его жертве. И тайком винила себя, хотя сейчас, спустя годы, и понимала, что это было, по крайней мере, глупо. И вот уже пятнадцать лет папы нет...