Так как я все еще бегу на полной скорости, я врезаюсь в него и спихиваю в канаву.


- Выпендрежник!


- Дерьмо!- кричит он, смеясь, когда выбирается оттуда. Он вытирает траву и грязь с рубашки, а потом стряхивает пыль с рук.


- Как отец отреагировал, когда ты сказал ему заткнуться?


- Он рассмеялся мне в лицо.


- Это отстойно.


- Мне все равно,- отвечает он, глядя мне в глаза.


- В любом случае, зачем ты сказал это?


- Если он не собирается поддерживать тебя, то я никогда в жизни не позволю ему поддерживать меня.


Я улыбаюсь Генри. Мой лучший друг верит в меня. Что еще может быть нужно девушке?


Тем не менее, я должна быть рада за него, потому что папины комментарии о футболе должны означать чертовски много для Генри, чьего собственного отца никогда не бывает дома, и который никогда не разговаривает с ним о его будущем. Отец Генри, вероятно, ожидает, что он станет такой же задницей, работающей на фабрике или водящей чертов грузовик.


- Я не могу поверить, что ты победил Джейка в армрестлинге, - говорю я.


Генри кивает.


- Да, я никогда этого не забуду.


Я делаю глубокий вдох.


- Я тут подумала. Может быть, тебе следует поговорить с папой о Мичигане. Может быть, ты попросил бы его прийти посмотреть на тебя на одной из наших игр. Он мог бы помочь тебе.


Генри смотрит мне в глаза, но молчит.


- Хочешь, побежим наперегонки на обратном пути? - наконец спрашивает он.


- Победитель получает ожерелье? - я кладу руку на пластиковый футбольный брелок, который висит на дешевой серебряной цепочке, которую Генри всегда носит.


- Черт, нет, - отвечает он, перебирая пальцами брелок из Крекера Джека, за который мы сражались, когда нам было девять. Я никогда не забуду, как мы сидели на переднем дворе Генри и ели большую коробку Крекер Джека, играя в камень, ножницы, бумагу. Я достала приз, и мы оба отчаянно хотели его. Так как мы были в доме Генри, и это были его Крекер Джека, он думал, что он заслужил пластиковый брелок. Но так как я достала брелок из коробки, я думала, что он должен быть моим.


Поэтому мы решили сыграть в камень, ножницы, бумагу. Я показала ножницы, он показал камень.


Он носит брелок на шее до сих пор.


- Как на счет того, чтобы погонять за мороженое? - предлагает Генри.


- Проигравший возвращается, чтобы сделать сандэ [1] для победителя.


Я срываюсь с места, пробегая мимо урчащего трактора, и кричу Генри:


- Ты продуешь!


Солнце склоняется к закату, и мы бежим на фоне розово-лимонадного неба.



[1] Санде - десерт из мороженого. Обычно готовится из шариков мороженого, украшенных фруктовым сиропом или желе, измельченными орехами, шоколадом, взбитыми сливками и ягодами.


Глава 6

Поддержка



Я понимаю важность "началок".


Черлидеры могут показать себя, выполняя трюки,


и парни могут ходить вокруг с важным видом, притворяясь крутыми.


Для меня же самое важное - то, что я могу уйти из класса на час во второй половине дня.


Тренер представляет всех игроков, начиная с меня.


Вся школа сходит с ума, когда я машу им.


Но аплодисменты, полученные мной, -


ничто в сравнении с теми, которые получает Генри.


Он демонстрирует свой глупый танец,


и все девушки замирают и говорят: "Оу, он такой милый".


Но аплодисменты, полученные Генри, -


ничто в сравнении с теми, которые получает Тай.


На его лице - его фирменная усмешка,


и все девушки замирают и говорят: "Он такой сексуальный".


Поэтому я становлюсь еще счастливее, когда Тай подбегает ко мне,


ударяет свой кулак о мой и хлопает меня по плечу.


Я больше никогда не буду стирать свою джерси.



Первая игра

Количество дней до моей поездки в Алабаму - 18.



За пять минут до начала игры небеса разверзлись, и я промокаю под дождем. Но я едва чувствую это, я лишь могу сконцентрироваться на игре и агенте из Алабамы. Я игнорирую десятки репортеров, фотографирующих меня, стоя за ограждением.


Мне не хватает воздуха. Я пытаюсь вдохнуть как можно больше кислорода через маску на моем лице, но это не работает. Я поднимаю футбольный мяч и кручу и верчу его снова и снова.


На мое плечо опускается чья-то рука, и я разворачиваюсь и вижу Майка. Его светлые волосы прилипли к лицу, а его футболка-поло и джинсы промокли. Мой брат - единственный, кого тренер допускает на боковую линию в течение игры.


- Привет, сестренка, - он склоняется надо мной и шепчет. - Так где Тай?


- Заткнись, - говорю я. - Я пытаюсь сосредоточиться. И тебе нужен зонт... Ты заболеешь перед своей завтрашней игрой.


Он пожимает плечами, затем дотрагивается до моей руки:


- Тебе нужно расслабиться, или ты станешь окостеневшей, как дедушка Вудс.


Я бросаю ему испепеляющий взгляд. Неужели он не осознает важность этой игры?


- Да, я понимаю, как важна эта игра, - говорит Майк.


- Эй, Вудс.


Я вижу Джей Джея, подходящего к нам.


- Да? - говорю я.


- Я говорил не с тобой, а с твоим братом, - Джей Джей пожимает руку Майка. - Рад видеть тебя, дружище.


- Я тоже, Джей Джей. Итак, где тот сексуальный квотербек, Тай? - спрашивает Майк. Джей Джей смотрит на меня. Я рада, что на мне шлем, потому что я чувствую, как снова краснею.


- Пятнадцатый номер, - говорит Джей Джей.


- Спасибо, - благодарит Майк, хлопая Джей Джея по спине, и отходит.


- Что это было? - спрашивает Джей Джей.


- Не знаю. Я рассказала, насколько Тай хорош. Ему интересно.


- Ну, Таю лучше не отвлекать внимание от тебя, или я надеру его задницу. Не могу поверить, что он пытался прийти и забрать твое место, черт возьми, - ворчит Джей Джей.


- Вымести это на Линчбурге, ладно? - говорю я, смеясь.


Я смотрю, как Майк подходит к Таю, пожимает его руку и хлопает его по спине. Тай снимает свой шлем и улыбается Майку, и они оживленно начинают разговаривать.


Майк показывает на поле, наверное, описывая насколько ужасно поле Линчбурга, указывая на все дерны на земле.


Я чувствую, как кто-то тычет мне пальцами в бок, и я разворачиваюсь, чтобы увидеть Генри с зонтом под рукой. Он достает его и открывает, держа надо мной.


- Прекрати, - цежу я. - Из-за тебя я выгляжу как девчонка.


- Хорошо, - отвечает Генри. Я могу разглядеть улыбку за маской на его лице. Он отступает от меня на два гигантских шага, но не убирает зонт и стоит под ним один. Генри кивает головой в сторону Майка и Тая:


- Что там происходит?


Я вздыхаю. Все мои друзья противоположного пола вечно защищают меня, а еще они любопытны.


- Он хотел познакомиться с Таем. Я рассказала ему, насколько он хорош.


- Насколько он хорош, да?


- Заткнись, Генри. Я пытаюсь оградиться.


- Чувак, мы играем с Линчбургом! С таким же успехом мы могли играть с командой Поп Варнер, - Генри снова подходит ближе и отдает зонт девятикласснику. Сжимая мою руку, он говорит:


- Ты потрясешь всех сегодня.


- Ты тоже, - отвечаю я, когда Майк и Тай подходят к нам.


Генри видит, как Майк склоняется надо мной, и тут же подвигается ближе, чтобы услышать. Майк шепчет:


- Тренер Алабамы здесь


Генри и я поворачиваемся, чтобы увидеть ограждения, где обычно стоят рекламщики и выпускники, делая заметки. Конечно, мужчина, одетый в красную алабамовскую ветровку там.


Майк продолжает:


- Агенты из Огайо тоже здесь.


- Они, должно быть, приехали за Картером, - я расстраиваюсь из-за того, что агенты из Мичигана не приехали. Генри хотел пойти в их школу, сколько я себя помню.


- Порази их, Вудс, - говорит Генри. Он хлопает меня по спине, когда судья дает сигнал, чтобы капитаны вышли на поле и бросили монетку. Я иду к пятидесятиярдовой линии с Джей Джеем и Картером, и в скором времени я стою в центре поля с Картером, стоящим справа от меня, и с Джей Джеем - слева. Судья говорит делать выбор.


- Орел, - говорю я. Судья подбрасывает четвертак в воздух, который падает на землю, приземляясь на решку. Капитан Линчбурга говорит, что они стартуют. Глядя


на поле, я говорю, что мы хотим защищать наименее грязную часть. Я не хочу, чтобы наша защита скользила и падала по всему полю. Я лучше буду бежать по грязи на другой стороне. Я возвращаюсь на боковую линию с Джей Джеем и Картером, где я ударяю кулаком о кулак Генри, прежде чем он вернется на позицию.


- Круто, что Огайо здесь, - говорю я Картеру. Он пожимает плечами, что меня удивляет. Я думала, он будет рад. Джо Картер старший был начинающим полузащитником в Огайо, не говоря уже о Майами Долфинс и Титанс!


Пока другая команда начинает, Тай присоединяется ко мне. Вместе мы смотрим, как Генри ловит мяч и бежит по полю. Он в нашей двадцатке, затем тридцатке... Он огибает нескольких защитников, которые спотыкаются и падают в грязь. Потом Генри бежит прямо, он пересекает двадцатку другой команды, потом десятку. И тачдаун!


Наши черлидеры скандируют как сумасшедшие; наш оркестр играет задорные песни. Мы круты!


- Черт возьми, - говорит Тай. - Из-за него это кажется легким.


Крича, я прыгаю. Я толкаю девятиклассника, который спотыкается и падает на скамью. Я толкаю Джей Джея, который, конечно же, даже не двигается с места, но толкнуть - дело принципа. Я ударяю кулаками и даю пять другим парням на боковой линии, включая Тая. Когда наши руки соприкасаются в хлопке, я чувствую, как между нами пробегает искра.


Генри забивает мяч и начинает демонстрировать танец, но потом останавливается. Полагаю, он осознает, что танец не стоит пенальти в такую погоду. После наш кикер [1] приносит нам дополнительные очки, наша защита борется и не позволяет Линчбургу даже ступить на нашу половину.


Время шоу.


Выйдя на поле, я занимаю свою позицию позади Джей Джея.


Носатый тэкл [2] Линчбурга говорит:


- Эй, дайк [3]. Твоя задница выглядит лучше, чем в прошлом году.


- Заткнись, засранец, - говорит Джей Джей, опуская маску.


- Все нормально, - говорю я Джей Джею достаточно громко, чтобы тэкл услышал меня. - Его правая рука - его единственная девушка.


Тренер говорит со мной через динамик в моем шлеме:


- Сегодня только осторожные короткие передачи, Вудс. Никаких показных передач.


- Красные пятьдесят! - кричу я. - Красные пятьдесят! Голубые двадцать пять!


Подсказка - голубые двадцать пять значит, что Джей Джей бросает мяч мне, я передаю его бегущему позади Дрю Бэйтсу, и ему удается пробиться до середины. Мы получаем наш первый даун в легкую.


Джей Джей выбил весь дух из носатого тэкла, который теперь лежит на земле, хватаясь за живот.


- Мило, - говорю я, смеясь.


Из-за погоды Линчбург играет даже хуже, чем обычно, что значит чертовски плохо, поэтому мы продолжаем продвигаться вдоль поля.