– Садись, – толкает меня в кресло, а сам быстро вбивает что-то на компьютере.

– И ты думаешь, он перезвонит?

– Не думаю, знаю. Он так и сказал ей, что если через десять минут ты не ответишь, то сам приедет и вытащит тебя из постели. Тебе этого не хочется, как и мне, поэтому будем импровизировать. Так, всё готово, пока мы ещё владеем линией Рейчел, так что, надеюсь, всё будет хорошо. Ты как? – Бросает на меня взгляд и выпрямляется.

– В панике, – честно признаюсь я.

– Отлично, но рано. Соберись, тебе предстоит вернуться в прошлое и стать той, кого он предпочитает видеть. Глупую и идеальную жену, поняла?

– И ты будешь здесь? – Ёжусь от предстоящего.

– А ты хочешь, чтобы оставил тебя с этим ублюдком? – Подозрительно шипит он.

– Нет, просто спросила. Почему ты так взбешён? – Удивляюсь я.

– Потому что не желаю даже слышать его голос. Не желаю знать, что он ещё жив. Так тебе понятней причина моего состояния?

Поджимая губы, вижу, что Ред сейчас не готов говорить нормально. А во мне нет страха, только отвращение к той, кем мне придётся быть. Но вот исходящая ярость от мужчины рядом пугающая.

От писка подпрыгиваю на месте, и внутри всё сжимается, сердце наращивает скорость. Бросаю на Реда взгляд, и он спрашивает, готова ли я. Киваю и тереблю пальцами кончики пояса. Он показывает мне рукой, чтобы я начала разговор.

– Да, – прочищаю горло. – Алло.

– Санта, здравствуй, – от его приторно звонкого тона кривлюсь.

– Ох, Филипп, привет. Я спала, Рейчел сообщила, что ты звонил. Прости, вчера выпила много, – быстро отвечаю ему.

– Насколько я понял, твоя сестра в полном порядке. Так по какой причине ты до сих пор в Ирландии? – Злость, да и рядом тоже. Ред сжимает кулаки, вызывая во мне панический ужас.

– Я… да, ты прав. Она уже практически здорова, но у меня проблемы. Не хотела тебе говорить и тревожить…

– Что за проблемы? Санта, чёрт возьми, ты вынуждаешь меня притащить тебя домой! – Крик зависает в воздухе. Жмурюсь, дрожа всем телом.

– Милый, любимый мой, – не знаю, откуда появляется этот голос, пресмыкающийся, гадкий и отвратный для моей души, но это именно я говорю. Распахиваю глаза и смотрю на Реда. Его лицо бледное, и я чувствую, как будто предаю то, что есть между нами.

– Санта, – Филипп смягчается.

– Любимый мой, я немного приболела, подхватила ту самую заразу, что и Рейчел. Я не могу появиться перед тобой в таком виде. У меня горло болит, и… боже, я страшная, ты меня разлюбишь, – отворачиваюсь, произнося фразы, которые идеально соответствуют моему облику.

– Насколько сильно ты больна?

– Думаю, дня через три пройдёт, хотя бы температура спадёт, и я тут же вернусь, обещаю.

– Ты забыла о том, что скоро мой день рождения? Ты забыла о том, что обещала устроить его и сделать самым запоминающимся? После праздника Хеллоуин, и наш приём обязан быть единственным, о чём должны говорить наши друзья, – напоминает Филипп.

– Нет, не забыла. Организатор полностью знает, что делать. Цветы, приглашения, фейерверк, приглашённые артисты, всё было готово перед моим вынужденным отъездом. Не волнуйся, я никогда тебя не подвела бы. Но разве ты будешь счастлив, если на этом сногсшибательном празднике я буду ужасно выглядеть? А что скажут наши друзья? Я не хочу, чтобы на меня указывали пальцем! Я ужасно выгляжу, ты больше не будешь восхищаться мной, – хнычу, имитируя обиду и заботу только о своей внешности.

– Раз такая ситуация, то…

– Ещё отец, ты знаешь, что у него сын появился? Ты представляешь это? Сколько ему лет и взял молоденькую, а она быстро ему родила! Я должна поехать к нему и поздравить! Это так ужасно, я не хочу даже знать об этом. Но все ждут от меня понимания, заботы и новой помощи. Они хотят использовать наши деньги, чтобы и этого ублюдка поднять. Ты представляешь? – Для полноты возмущения, подскакиваю со стула, повышая голос. Полностью забываю о том, что Ред наблюдает за мной. Если он хочет видеть, какая я, то, пожалуйста. Полностью предстану в своём обычном виде. В самом противном, ужасном и уродливом.

– Любимая, не переживай. Я готов дать тебе время, чтобы ты поправилась. Я полностью разделяю твоё негодование, и тоже недоволен тем, как ведёт себя твоя семья. Они обнаглели, мне не жалко для них ничего, ты же знаешь.

– Конечно, ты всегда готов прийти им на помощь, – поддакиваю я.

– Да, а они так неблагодарно поступают. Они даже за человека тебя не считают, не желают работать и хотят только забрать у тебя то, чем одариваю я.

– А я хочу быть одной, кого ты любишь.

– И я люблю только тебя. Придётся признаться, – тяжело вздыхает, лжёт козёл.

– Я давно уже наблюдаю за этим, и пришло время прекратить такое отношение к тебе. Ты можешь остаться у Рейчел, пока не поправишься. Но не более двух дней, иначе мы не успеем купить для тебя наряд.

– Конечно, буду делать всё, что от меня зависит, – заверяю его.

– У меня есть условие, оно только для твоего блага, любимая моя.

– Какое? – Хмуро спрашиваю его.

– Ты поедешь к отцу и скажешь ему, что больше не желаешь их знать. С этого момента, у тебя нет семьи, которая ни во что не ставит тебя и не заботится о твоей репутации. Они и так своим отношением к браку унижают нашу любовь. Поэтому пора прекратить это. Ты согласна?

Отшатываюсь от экрана, где тянется молчание. Перевожу затравленный взгляд на Реда, ища поддержки, и он кивает мне.

– Санта, ты готова отказаться от них ради нашей семьи, ради нашей любви? Из-за них мы постоянно ссоримся, а я не хочу больше так. Ты скажешь это ему? – Повторяет свой вопрос Филипп.

– Да, – шепчу я.

– Не слышу, связь ужасная.

– Да, любимый, конечно, ты прав. Они не нужны мне, только ты. И я безумно скучаю, – не позволяю себе сорваться. Ещё немного и я закричу, обличу этого ублюдка.

– Хорошо, мне тоже тебя не хватает. Тогда я буду ожидать тебя в аэропорту через два дня. И, конечно, не забудь всё высказать Рейчел. Тридцать лет, и никакой цели, только травит тебя.

– Она ненавидит меня.

– Мне жаль, что твоя семья не может понять нас, но другого выхода нет. Мне нужно идти, встречаюсь с друзьями на мальчишнике. Не волнуйся, никаких женщин, только ты. Люблю тебя, – гудки и ломаная линия в сердце.

Падаю в кресло и мне стыдно посмотреть на Реда. Ведь это было так гнусно, лгать про свои чувства к отцу, когда я рада за него. Пусть поначалу противилась, но сейчас принимаю его выбор. И своими словами вновь загнала себя в ловушку. Теперь Филипп точно будет уверен, что я осталась одна.

– Омерзительно, – подаёт голос Ред. Закрываю глаза, ведь он прав. Теперь он знает, какая я на самом деле. Никогда не стану лучше или той, кто так боится показать себя настоящей внутри.

– Я побывал на самом поганом спектакле за всю свою жизнь, – добавляет. Добивает меня, отчего всё так же сижу с опущенной головой.

– Интересно, со мной ты тоже играешь так блестяще, как и с ним?

Резко поднимаю лицо к Реду, наблюдая потемневшую бурю в его глазах.

– Нет, я давно не играю. Наверное, с первого звонка, а, может быть, и раньше. Но если тебе думать так предпочтительней, то делай это. Мне даже не больно, – качаю головой, тихо отвечая, и поднимаюсь с кресла.

– Всё? От меня ещё что-то нужно? – Сдавленно спрашиваю его.

Потирает подбородок, изучая моё лицо. А я уже устала, не успела проснуться, как полностью выжата. Абсолютно пусто внутри из-за всплеска эмоций, и теперь потухаю.

– Тебе принесут завтрак в мою спальню. Ты свободна, – резко отвечает, и это неприятно ударяет по мне. Он сам хотел это услышать, так отчего его отношение поменялось ко мне? Я делала всё, чтобы сохранить тайну. Если он думает, что я наслаждалась, то крупно ошибается.

– Как шавку прогоняешь, – обиженно фыркаю я.

Понемногу новый поток из злости и не выплеснутых чувств собирается в груди, обещая крупный взрыв.

– Прекрати, мне нужно работать, – сухо произносит Ред. – Филипп направляется, как подозреваю, в офис. Но сегодня воскресенье и обычно люди отдыхают. Значит, он туда едет не просто так, а…

– Замолчи! – Вскрикиваю я. – Хватит, не хочу больше, чтобы ты следил за ним. Не хочу, чтобы ты занимался этим делом. Я тебя хочу. Хочу, чтобы ты провёл время со мной, а не был поглощён моим мужем. Возможно, это глупо, но ты ни разу не предложил мне даже прогуляться. Такое чувство, что тебе важнее не я, а наказать Филиппа.

– Это, действительно, очень глупо, – от брошенного им вывода и демонстративных действий, когда я призналась в том, как он мне нужен без вот этих всех ухищрений, Ред просто садится в кресло и включает оставшиеся экраны и ноутбуки.

– Я не понимаю, после всего сказанного тобой, ты отворачиваешься. Ты показываешь всем своим видом, что я пустое место. Тогда зачем ты обманул меня? Или себя обманываешь? Но пока ты не будешь со мной честным, я не собираюсь больше говорить с тобой, – цежу я.

– Санта, я должен работать. И твои угрозы смешны, – снисхождение. Снова чёртово снисхождение, которое меня выводит из себя.

– Хорошо, сладкий, работай. Только больше причин я тебе не дам. Ты унижаешь меня постоянно, а потом ласкаешь, как будто я самое необходимое для тебя. Ты меняешься на моих глазах, когда я это делаю из-за тебя, потому что хотел увидеть меня в образе «идеальной жены». Мне отвратительно понимать, что и ты видишь меня такой, какой я никогда не желала быть. И мне горько, ведь мне плевать на то, что ты можешь и что в твоей власти. Я хочу узнать тебя, чтобы когда-нибудь это помогло мне выжить. Но ты прячешься, винишь меня в чём-то, и я больше не понимаю тебя. Ты закрываешься, чтобы причинить мне боль. Тебе противно? Поверь, мне тоже. Хорошей, одинокой ночи, Ред, но я даже не уверена, что ты будешь один, потому что измена у всех мужчин в крови. И ты не отличаешься от них, а я бы хотела, чтобы немного был другим. Тем, кого ты боишься сам, – выхожу из комнаты и тихо прикрываю за собой дверь.

Сказала. Всё, что накопилось внутри, высказала, и это означает новую ссору и новые проблемы. Но разве я не права? Разве так нормально поступать со мной? Ни когда меня вырвали из сна, ни когда притащили, чтобы поговорить с тем, кого я всей душой ненавижу, ни когда я совершила то, что от меня хотели. Нет, всё было не тогда, когда я была готова к этому. Да, может быть, мои слова были импульсивны и лишние для Реда, но для меня важны. Я бы всё отдала, чтобы проснуться рядом с ним и улыбаться, как вчера. Я хочу видеть рядом с собой того мужчину, в которого влюбилась, а он снова спрятался, ведь узнал, что имеет особенность испытывать боль. Я не понимаю, почему он так ведёт себя. Неужели, у него не было достаточно времени, чтобы разглядеть мою душу, скрытую от других? Видимо, ему это не нужно, у него достаточно женщин, и я лишь момент, который он забудет. Тогда почему так желает избавить меня от Филиппа? По какой причине углубляется в это дело, если я ему неинтересна, как женщина, не на промежуток времени, но и на будущее? Чёрт, вот это я хотела бы узнать в первую очередь.

– Санта, – меня окликает Мёрл.

– Не хочу, благодарю вас, не хочу завтракать, обедать или ужинать. Не хочу говорить и обсуждать. Просто побыть одной, – не останавливаясь, отвечаю ей.

Босиком иду по холодному полу, прохожу мимо Джо, вышедшего из кабинета.

– Не сейчас, – поднимаю руку, останавливая его, и иду дальше.

– Что снова между вами случилось, Санта?

– Недопонимание или же нежелание это сделать. Всё, Джо, не хочу это мусолить, – закрываю за собой дверь спальни и направляюсь к постели.

Прямо в халате забираюсь в неё и прижимаю ноги к груди. Наверное, моё поведение отвратительно. Они все пытаются помочь мне, накормить, одеть и много чего ещё. А если я скажу, что мне этого не нужно? Не нужно такой заботы от других, когда я желаю получить её от одного, только одного человека. И это приносит печаль, теряю нить, связывающую нас, хотя и это тоже ложь. Мы любовники, ни больше, ни меньше. Любовники, наслаждающиеся адюльтером. Лучше бы я не вспоминала, проще было бы жить вот так, превратиться в шлюху и получать удовольствие. Не имея возможности думать, анализировать и быть той самой куклой, возможно, тогда всё было бы проще. А сейчас мне одиноко, после разговора с Филиппом мне гадко, да и Ред повёл себя так, словно я тащилась от этого. Нет. Пусто.

Закрываю глаза, и покачиваюсь на волнах, больше не понимая, что делать дальше. Схожу с ума в этом одиночестве, и так холодно. Снова холодно, когда я привыкла к теплу. Я не должна была влюбляться, это не входило в мои планы вовсе. Господи, даже не имею понятия, как решилась на побег и что планировала делать. Ничего, в моей пустой голове не было плана, и я бы бежала дальше, подставила всех своих родных и была бы поймана. Никогда бы не увидела прошлого и не поняла, что умею чувствовать, не боюсь мужчин, не страшусь их силы, только иногда, и даже умею любить. Хотя с последним случился промах, не тому готова отдать свой разум.