Я возилась с его ремнем.

— Давай я, — пробормотал он, сбрасывая обувь. Пока я избавлялась от лифчика и трусиков, он снимал джинсы.

Я сдвинула руку на переднюю часть его боксеров.

— Ты сделаешь это? — спросила я.

— Что сделаю? — задал он вопрос, тяжело дыша.

— Займешься со мной сексом?

Он схватил меня за шею и отклонил голову так, чтобы я смотрела ему в лицо. В его глазах было истинное благоговение.

— Ты хочешь, чтобы это был я?

Я кивнула.

Он прильнул и поцеловал меня снова, после чего начал прокладывать дорожку поцелуев к моему уху.

— Грейс, я никогда ничего не желал больше за всю свою жизнь, чем оказаться в тебе прямо сейчас. — От одной лишь мысли о нем во мне мои ноги и руки пронзила нервная дрожь. — Но мы не станем этого делать, пока ты настолько пьяная. Доверься мне. Хорошо?

— Но я чувствую себя такой смелой.

— Я знаю, но ты не хочешь быть нечувствительной.

— Не хочу? — прошептала я.

— Нет, малышка.

Я знала, что он прав.

— Хорошо.

Он притянул меня к своей груди на пару секунд, а потом отдалился. Я потянулась и прикоснулась к нему через боксеры.

— Мы можем заняться кое-чем другим.

Мне было видно, как напряглись мускулы на его шее, а затем он сглотнул.

— А ну в кровать, — сказал он, и я повиновалась.

Он стащил свои трусы. Впервые я видела его вот так, голым и уязвимым, и таким мучительно заведенным, отчего во мне проснулось сочувствие к нему. Это был не первый пенис, который я видела, но, учитывая обстоятельства, этот был самым шокирующим. Я была немного напугана. Не верится, что еще секунду назад я практически молила Мэтта быть во мне.

Когда он увидел мое испуганное выражение лица, то сказал:

— Не беспокойся, когда ты готова, ощущения приятные.

Он скользнул ко мне в кровать и приобнял сзади. Наши тела были горячими, когда мы прижимались друг к другу. Он убрал мои волосы в сторону и поцеловал плечо. По мне пробежали мурашки, после чего я расслабилась в его руках и закрыла глаза.

Одной рукой он обвил мою талию, а другой ласкал грудь, продолжая осыпать поцелуями затылок.

— Почему ты тогда была расстроена? Я должен был спросить, — прошептал он. Я пожала плечами. — Расскажи.

— Потому что Кэри и Джейсон сказали, что все с курса фотографии по пятницам устраивают оргии в проявочной.

Его грудь затряслась от смеха.

— Это смешно. Я отведу тебя в проявочную в пятницу. Там нет никого, кроме таких же творческих зануд типа меня.

— Тогда почему они так сказали?

— Не знаю. Может, это какая-то современная университетская байка.

Я расслабилась, прижавшись к нему теснее. Его рука, что обвивала талию, сжала бедро.

— Ты должна сказать, что сейчас происходит в твоей голове.

— На данный момент — ничего. Твои руки делают так, что мой мозг умирает, —захихикала я, но Мэтту было не смешно.

— Что у тебя с Порнделом?

— Его зовут Дэн.

— Что у тебя с этим Дэном?

— Ничего. Он милый. Он мой учитель. Он купил мне смычок и предложил оплатить ужин. Конец истории. Ой, еще он формирует оркестр для тура за границу, по Европе. Он хочет, чтобы и я вступила.

Я почувствовала, как Мэтт напрягся.

— Надолго?

— На полтора года… но я не поеду. Это слишком долго, а я не хочу откладывать учебу.

Он поцеловал меня в ухо.

— Хорошо. — Я ощутила, как он снова расслабился.

Его рука спускалась все ниже, и я резко вздохнула, когда он прикоснулся к самой чувствительной части моего тела. Она начал с медленных, неспешных и мягких движений, после чего добавил больше нажима. Я ощутила дуновение на сосках и щекотку, пронесшуюся по позвоночнику. Ноги задрожали.

— Кто-нибудь трогал тебя так?

— Нет, — слово вылетело на выдохе.

Он поцеловал мое ухо.

— А себя ты когда-нибудь так трогала?

Я кивнула.

— Расскажи, что тебе нравится.

— Что ты делаешь? — простонала я.

— Хочу тебя до умопомрачения, Грейс.

Благодаря напряжению, что накапливалось между нами последние несколько месяцев, и волшебным минутам, когда Мэтт работал руками, я почувствовала, как на меня накатывает незримая волна. Он не менял движения и абсолютно точно знал, что делал со мной. Возбуждение было едва ли не болезненным, но я знала, что нуждалась в освобождении. Я положила свою руку на его, чтобы он не останавливался. Внизу живота образовалось напряжение, а по ногам пронеслась прохладная волна, как будто меня прошило электрическим током. С минуту я размышляла о том, свидетелем чего стал Мэтт, и приятные ощущения пошли на убыль.

Он прошептал:

— Расслабься. Кончай.

И я расслабилась, и все повторилось, только на этот куда быстрее, и новую волну было невозможно остановить. Тело снова и снова сотрясали сладостные судороги. Он прижал свою большую теплую руку ко мне и держал там, целуя и посасывая мою шею до тех пор, пока дрожь не прекратилась.

Моя голова была прижата к его плечу.

— Боже. — Это единственное, что мне удалось выдавить.

Он погладил мои руки, проведя по ним сверху вниз.

— Ты так прекрасна.

Прежде я уже испытывала подобные ощущения, но только когда была одна, и никогда не думала, что мне с кем-то будет настолько комфортно, чтобы кончить перед ним вот так. Мэтт, несомненно, знал, что нужно делать.

Я повернулась к нему лицом, и мы поцеловались.

— Спасибо тебе, — сказала я ему на ухо.

Я пыталась углубить поцелуй, но он остановил меня и сказал:

— Время спать, юная леди. — Он ущипнул меня за задницу.

— Ай, дурак!

— Спать, Грейс.

— Разве ты не хочешь, чтобы я то же сделала для тебя?

— Да, и довольно скоро, до того, как я умру. Но не сегодня.

— Где ты этому научился? — спросила я, а в голосе слышалось раздражение.

Он улегся на спину, а я устроилась на изгибе его руки, глядя ему прямо в глаза.

— Где я научился чему?

— Тому, что ты делал со мной. Все парни умеют это?

Он молчал. Я видела, как он, моргая, пялился в потолок. Думаю, он пытался придумать, как ответить на мой вопрос. Слабый свет, падавший в окно, рассеивал темноту. Яркой луны было достаточно, чтобы в тени видеть ленивую улыбку Мэтта.

— Не знаю, все ли парни умеют это, но, если я расскажу тебе, как научился этому, ты будешь смеяться.

— Ох, теперь ты должен рассказать мне. — Я прикусила его руку. — Ты знаток порно?

— Нет. Мужчины ничему не учатся на порно. Думаю, смысл порно как раз в ублажении мужчин. — Мэтт был мудр не по годам.

— Хм-м-м, может, тогда мне следует посмотреть его.

— Ты и так справишься. Хватит одного твоего присутствия. Поверь мне.

Я оттолкнула его, перекатившись на другую сторону кровати, и посмотрела ему в лицо.

— Ой, прошу, Мэтт. Я не знаю ровным счетом ничего, и мне будет жутко стыдно за себя, когда мы все же сделаем это.

Он повернулся на бок и притянул меня к себе, прижимая спиной к своей груди. Он понизил голос на полтона.

— Больше не думай об этом, хорошо, Грейс? Пускай все произойдет естественно.

— Ладно, — ответила я, зевая.

Мы лежали при неясном освещении, практически провалившись в сон.

— Моя мать научила меня.

— Чего? — Это сразу же разбудило меня. — Твоя мама научила тебя чему?

— Ну, она вроде как феминистка-хиппи. Нельзя сказать, что она демонстрировала мне все в деталях. Она постоянно пыталась научить моего брата и меня, как общаться с женщиной на равных, и, полагаю, этот урок был частью обучения.

— И?..

— Она вручила мне книгу о женском оргазме и сказала, цитирую: «Не будь козлом».

Я хохотала так сильно, что свернулась в клубок.

— Ого! — все посмеивалась я. — Мне нравится твоя мама, Мэтт.

— Вы бы поладили.

— Итак, ты прочитал книгу? — продолжила я.

— Каждую чертову страницу. Много раз.

— Ну, практическую часть ты сдал на отлично, хотя сомневаюсь, что это был твой первый раз.

— Больше никаких разговоров, Грейси. Закрывай глаза.

— Может, я как-нибудь повидаюсь с твоей матерью.

— Ага. — Несколько минут пространство заполняла тишина. — Надеюсь.

Следующим утром я проснулась одна. На прикроватном столике были бейгл, кофе и записка.

Г-

Мне нужно было бежать. У Дарьи были бейглы, так что я прихватил один для тебя. Просто съешь его, даже не нюхай, или ты уловишь запах рыбных палочек. Что с ней не так вообще?! Сегодня вечером мне нужно поработать, но тебе стоит прийти в «ФотоХат», чтобы мы могли обстоятельно поговорить. Я на Рождество собираюсь в Калифорнию. Хочешь со мной? Ты можешь увидеться с моей мамой и поблагодарить ее за мои безумные навыки.

Мир, М.

При мысли, что Рождество я могу провести с Мэттом, на моем лице появилась широчайшая улыбка.

 

11

.

Мы дали негласные обещания

ГРЕЙС

Мы с Тати общались на Вашингтон-сквер все время после полудня. Нам следовало репетировать, но мы выкурили косяк, и я рассказала подруге все детали прошлой ночи. Ее реакция была следующей:

— Поверить не могу, что у тебя был оргазм. Это как переступить десять шагов и сразу перейти к статусу «и трахаются они годами».

Мое лицо окрасилось в десять разных оттенков розового.

Погода быстро испортилась, стало холодно и пасмурно, и когда я оставила Тати в парке, то почувствовала каплю дождя на своей щеке. Твою мать. Мне нужно было пройти шесть кварталов без зонта и денег на такси, зато с гигантской виолончелью на плечах.

По дороге в «ФотоХат» небеса разверзлись, и я промокла до нитки за считаные минуты. Добежав до магазина, я толкнула дверь, но Мэтта не было за стойкой.

— Грейси, я здесь! — закричал он из подсобки.

— Как ты понял, что это я? — прокричала я в ответ.

Я обогнула стойку и обнаружила Мэтта сидящим за столом с маленькой настольной лампой. Он оглянулся через плечо и улыбнулся.

— Просто знал и все.

— Докажи.

Мэтт рассмеялся.

— Ты распахиваешь дверь до самого конца, чтобы в проем прошла виолончель, даже когда та не с тобой. Колокольчики звенели на секунду дольше, чем во время визита обычного покупателя. — Он оторвал взгляд от его тускло освещенного стола и увидел меня. — Господи. Ты замерзнешь, Грейс.

Он поднялся и поторопился ко мне, забирая виолончель из моих рук.

— Там дождливо, — сказала я, после чего все мое тело сотрясла очевидная дрожь. Онемевшими пальцами было невозможно расстегнуть пуговицы пальто. Мэтт быстро справился с ними вместо меня и сам стянул верхнюю одежду с моих плеч, роняя ее на пол. Он крепко обнял меня, и уже через секунду я согрелась.

— Я была в парке с Тати, а потом начался дождь.

— Ш-ш-ш, ты промокла, тебе нужно раздеться. — Он отпустил меня и начал обыскивать кабинет, пока я проверяла, не проникла ли вода внутрь чехла.

Он подошел ко мне с полотенцем.

— Я знал, что оно где-то здесь. Хочешь снять свитер и бросить его в сушку?

— Здесь есть сушка?

— Ну, это, скорее, конвейерная печь для сушки фотографий. Она похожа на большой горячий каток, но ты, по крайне мере, не замерзнешь.

— Я могу просто пойти домой.

Он нахмурился.

— Не смотри на меня так.

— Тебе не кажется, что нам нужно поговорить?

— Думаю, нужно, — ответила я с сомнением в голосе. Я начала стягивать свитер через голову и заметила, что Мэтт наблюдал за мной. — Отвернись, — попросила я.

— Я видел тебя голой, Грейс.

— И что? Отвернись, чудик.

Он сделал мне одолжение, но рассмеялся.

— Мужлан.

Я сняла свитер и бросила его на голову Мэтта, после чего незамедлительно завернулась в полотенце. Мэтт направился за угол и приступил к настраиванию конвейерной ленты, пока я каталась на одном из стульев на колесиках, раскручивая себя вокруг своей оси все быстрее и быстрее.

Когда он закончил, то нашел еще один стул, оттолкнулся и покатился ко мне по линолеуму через все помещение.

— Игра в электрокарты6! — завопил он перед тем, как врезался в меня и повалил нас обоих на пол.

— Это так, по-твоему, мы должны поговорить? — уточнила я, когда он навис надо мной с озорной улыбкой.

Мэтт наклонился, поцеловал меня в кончик носа и встал на ноги, предлагая руку помощи. Я вцепилась в полотенце и снова уселась в стул. В его движениях не было неуклюжести, он всегда был уверен в себе. Я считала это невероятно сексуальным.

Подкатываясь ко мне на стуле, чтобы мы оказались лицом к лицу, он снова ухмыльнулся.

— Ты поедешь со мной в Калифорнию на Рождество или планируешь отправиться домой к родителям?

— Я не могу себе позволить ни то, ни другое. — Я опустила взгляд на руки, покоившиеся на коленях. Несмотря на то, что он знал о моих проблемах, на меня все равно накатывало чувство стыда.