Она чуть вздернула подбородок, будто бросала вызов ему на всякий случай, если он вздумает возражать. Но черт возьми, с какой стати он стал бы это делать? Им было больше некуда идти, а Молли и Кен собирались уехать в Денвер нынче утром.

– Я хочу, чтобы ты пошел со мной, и не желаю никаких споров. – Она бросила на него пылающий взгляд, и он понял, что она говорит это всерьез. – Доктор ждет тебя всю ночь.

Она взяла у него из рук чашку с кофе, и глаза ее наполнились слезами.

– О, Сэм!

Кожа на его руках вздулась и потрескалась.

– Молли ждет нас к завтраку. Думаю, она собирается кормить нас из ложечки.

Оказалось, что она не так уж далека от истины. К тому времени, когда доктор Поппель закончил его осматривать, вся его спина и часть груди оказались забинтованными. Его руки были забинтованы так же, как и руки Энджи. Свободными остались только кончики пальцев. После нескольких попыток есть оладьи, приготовленные Молли, он положил вилку.

– Я не голоден, – сказал Сэм, отодвигаясь от своей тарелки.

Молли посмотрела на него через стол:

– Похоже, Сэм Холланд, что ты нуждаешься в стрижке. Этот твой локон, спускавшийся сзади на шею, пропал. Тебе повезло, что все волосы не сгорели. – Она положила свою салфетку и встала. – Пойду за ножницами. Может быть, мне удастся их найти.

Отказавшись от помощи, Сэм взял кофейную чашку кончиками пальцев, отхлебнул и начал рассказывать им о поджигателе Альберте Уэйлсе и о том, как начался пожар в их доме.

– Лампа Дейзи, – едва слышно повторила Энджи, поудобнее усаживаясь на стуле. Она закрыла глаза. – Мне следовало подумать об этом. Я ведь положила несколько камешков в мамину чашку, потому что поднялся сильный ветер. Почему же я не подумала, что ветер будет трепать занавески и они могут попасть внутрь лампового стекла?

– Это не твоя вина.

У Сэма почти пропал голос. Горло его саднило, несмотря на то что доктор приготовил для него специальный отвар и заставил Сэма выпить его. Повязка на шее под толстым слоем ваты и бинтов тоже, похоже, не помогала.

– И деньги в баночках. – Энджи потерла лоб кончиками пальцев. – Я покопаюсь в золе и, возможно, найду монеты, которые еще не расплавились.

– Мы уедем, как только я вымою посуду и Кен подгонит к дому телегу, в которую мы сможем погрузить свои ящики и коробки, чтобы отвезти их на вокзал, – сказала Молли за его спиной.

Он почувствовал прикосновение ее пальцев к своему затылку, потом ощутил, как к нему прикоснулись ножницы.

– Вы можете пользоваться домом, сколько понадобится. По правде говоря, я готова держать пари, что Кен продаст его вам за доллар, если вы пообещаете приехать к нам в Денвер.

Сэм ничего не ответил, но Энджи сказала:

– Я не очень-то горжусь возможностью купить ваш дом за доллар. Но сделаю это, как только найду в золе монеты, которые были в наших баночках.

– Сделка заключена.

– Спасибо, – сказал Сэм после минутной паузы.

По привычке он спешил. Ему казалось, что он должен куда-то бежать. Но его участок теперь принадлежал Маркусу Эпплби и его группе. Школу строил кто-то другой, и он мог повременить с работой, пока руки не заживут.

Энджи будто прочитала его мысли. Взгляд ее смягчился.

– Отдохни, Сэм. После нескольких часов сна все будет казаться не таким уж ужасным.

Сэм в этом сомневался. На следующей неделе он даст ей деньги на развод, и она покинет его.

Глава 20

К полудню вторника церковные приходы в Уиллоу-Крик и Викторс организовали сбор пожертвований в пользу погорельцев с Карр-стрит. Было найдено пристанище для Коблеров и Гринов, а у дверей пострадавших появлялись все новые и новые люди, приносившие еду, одежду, туалетные принадлежности и такие вещи, как мыло, зубной порошок и все остальное, что требуется людям для цивилизованного образа жизни.

Полная благодарности, но несколько утомленная нескончаемым потоком жертвователей, Энджи предоставила Тилли и Эбби открывать дверь и принимать доброхотные даяния, а сама отнесла чашку кофе Сэму на улицу.

Она заметила его стоящим возле кучи обгорелых обломков и на мгновение остановилась полюбоваться им. Молли оставила его волосы довольно длинными, так что они доходили до воротника, но без локона, спускавшегося сзади на шею, он выглядел иначе. Сэм Холланд никогда не казался ординарным, он всегда был убийственно красивым, но куда девался ее плутоватый пират? Издали он теперь напомнил ей мальчика, в которого она влюбилась много лет назад.

– Спасибо, – поблагодарил он, принимая от нее кофе и держа чашку кончиками пальцев. – Девочки все еще спят?

– Да.

Энджи подошла к краю закопченного фундамента, уцелевшего от пожара, и принялась всматриваться в обугленные остатки их скарба, покрытые слоем золы. Она потеряла все, чем владела. Ее одежда, гребень в серебряной оправе, который ей подарили в двадцатый день рождения, шляпки и вышитые носовые платки. Пропали чашка и блюдце ее матери и письма Питера.

Шеф пожарной команды сказал им, что завтра они смогут просеять остатки своих вещей, чтобы выяснить, уцелело ли при пожаре хоть что-нибудь.

– Я все еще даю девочкам опиум. Доктор сказал, что для них сон – лучшее лекарство. Он заезжал нынче утром, чтобы помочь мне сменить их повязки, и сказал, что удовлетворен их состоянием и с завтрашнего дня можно уменьшить дозу опиума. – Она бросила взгляд на бинты на руках Сэма. – Мне надо сменить тебе повязки.

– Давай сделаем это попозже. Через полчаса я встречаюсь с Маршем Коллинзом. Надо подписать бумаги на передачу прав на мой участок. Маркус торопится покончить с бумажной работой, потому что знает, что нам нужны деньги.

Она не стала спрашивать, как чувствует себя Сэм, потому что и так догадалась о его состоянии. Несмотря на лечение доктора Поппеля, ожоги на ее руках болели. Боль не прекращалась ни на минуту. Если Энджи проявляла осторожность, руки не досаждали ей так сильно, но нынче утром она ушибла руку и вскрикнула от мучительной боли. Ожоги же Сэма были еще серьезнее, чем у нее.

Она смотрела на темные круги у него под глазами и морщинки в углах рта.

– Сэм, тебе требуется больше, чем один час сна.

Энджи одолжила раскладную кровать и поставила ее в маленькой гостиной Молли. Девочек они уложили спать в единственной спальне. Сэм убеждал ее, что ему не требуется спального места: ожоги на спине и груди не позволяли ему лечь. Когда Энджи вставала ночью с постели посмотреть на него и проверить, как себя чувствуют девочки, она находила Сэма дремлющим за кухонным столом, положив голову на руки.

– Если ты станешь принимать чуть побольше опия, думаю, ты сможешь спать на походной кровати.

– Может быть, сегодня вечером мне это удастся, – сказал Сэм.

Сегодня непременно, решила Энджи, обеспокоенная его осунувшимся, изможденным лицом. Она бы высказала ему свои опасения, но ее внимание отвлек экипаж, подкативший к их дому по Карр-стрит. Сердце ее упало, потому что она узнала Герба Гаунера, помогавшего Винни выйти из коляски.

– Сэм, – поспешила она сказать, положив забинтованную руку ему на плечо, – пожалуйста, не устраивай сцен. Возможно, они приехали, потому что беспокоятся за Люси иДейзи.

Лицо Сэма помрачнело, а глаза его стали жестким и, как синие камешки.

– Что бы мы ни думали об этих людях, они дедушка и бабушка твоих дочерей. А, Сэм? Это ведь делал не Герб Гаунер.

Винни кивнула им, прежде чем направилась к двери в дом Молли. Герб Гаунер нахмурился, потом обошел вокруг закопченного фундамента. В высокой шляпе и безукоризненно сшитой городской одежде он выглядел на этом фоне странно.

– Чего ты хочешь? – проворчал Сэм.

Гаунер поклонился Энджи, потом оглядел перевязанные руки Сэма.

– Я знаю, Холланд, что ты считаешь, что это я устроил пожар, но это не так. Я не имею к нему никакого отношения. – Он махнул рукой в сторону пожарища. – Я бы никогда не стал подвергать опасности своих внучек. Готов поклясться на Библии.

– Но ты дал мне понять, что отвечаешь за пожары в доме профсоюзов и в доме Уиттира.

Бровь Гаунера поползла вверх, будто он ожидал по крайней мере спора об этом, потом оперся на свою палку.

– Я никакого отношения к ним не имею. Когда я услышал, что случилось с тобой из-за этих пожаров, я пожалел, что не я их устроил, – ответил он решительно. Он пожал плечами и с любопытством посмотрел на Сэма. – Впрочем, я не сомневался, что ты обвинишь в этом меня. Но это чепуха и ложь.

– Я так и думал, пока не узнал, что поджигатель в тюрьме. Этот пожар начался в результате несчастного случая.

– Но ведь это вы пытались устроить пожар в доме преподобного Драйфуса, – вмешалась Энджи, подойдя ближе к Сэму.

У Герба Гаунера были такие же бледно-золотые волосы, как у Люси и Дейзи, но трудно было испытывать теплые чувства к этому человеку, даже понимая, каких усилий ему стоило прийти сегодня сюда.

– Кто чиркнул спичкой, значения не имеет, но ему были даны указания никому не повредить и не причинить серьезного ущерба, – сказал Гаунер, выдержав суровый взгляд Сэма. – Я хотел вытеснить тебя из бизнеса.

– Ты и получил, что хотел. Но не получишь права опеки над моими дочерьми. Сегодня я подписал бумаги на продажу своего месторождения, – сказал Сэм, медленно произнося слова. – После подписания бумаг я отправлюсь прямо в салун Сильвана и дозвонюсь до доктора Дейзи в Колорадо-Спрингс, чтобы назначить день операции. Марш Коллинз сообщит об этом суду до истечения установленного им срока. Ты проиграл, Гаунер.

– Я уже слышал о предложении Эпплби. – Герб Гаунер выпрямился. – Я пришел поговорить о будущем. – Поколебавшись, он продолжал: – Я не из тех, кто любит просить, Холданд, но Люси и Дейзи – наши внучки. Это все, что у нас осталось от нашей дочери. Прошу тебя разрешить нам иногда видеться с ними.

– Приведи хоть один довод, почему я должен это делать. Приведи хоть одну причину, почему мне не послать тебя к черту, почему не сказать тебе: «Убирайся».

– Мы – это последняя нить, связывающая Люси и Дейзи с их матерью. Мы их кровная родня. Наши внучки имеют право узнать пас, а мы их.

Кончики пальцев Энджи сжали рукав Сэма, и она мрачно посмотрела на него.

– Он прав, – сказала она тихо. – Я не предаю тебя, – добавила Энджи, заметив укор в его взгляде. – Думаю, Лоре было бы приятно, если бы ее семья сплотилась. Тебе удастся вырастить своих дочерей, Сэм. И ты будешь оказывать на них влияние. Оно будет превалирующим. Но разве девочки не имеют права узнать и свою родню со стороны матери?

– Родители Лоры отвергли ее, когда она выразила желание жить собственной жизнью!

Голос его был тихим и зловещим.

– Мы все совершаем ошибки. – Их глаза сцепились.

– Что важнее? Чтобы ты удовлетворил Свое чувство мести к Гаунерам или чтобы твои дочери выросли, зная, что у них есть дедушка с бабушкой?

В конечном счете решение оставалось за ним. Она сделала все, что могла, чтобы оказать на него влияние.

Кивнув мистеру Гаунеру, Энджи скромно подобрала юбки кончиками пальцев и вернулась в дом Молли. Она подходила к двери черного хода, когда из спальни появилась Винни. В глазах ее блестели слезы.

– Как подумаю, что они были так близки к смерти… – Она покачала головой и прижала дрожащей рукой носовой платок к губам. Потом скользнула взглядом туда, где стояли Эбби и Тилли. – Есть место, где мы могли бы поговорить без помех?

Не обращая внимания на протест Энджи, Эбби и Тилли поднялись из-за кухонного стола и направились к двери.

– Пойдем проведаем свои дома, а через час вернемся. Несмотря на то что Гаунеров вынудило обратиться к Сэму отчаяние, Энджи было трудно соблюдать учтивость в разговоре с Винни. Она скрепя сердце налила остатки кофе в чашку и поставила на стол перед Винни. Если бы Винни не была такой бесчувственной, она бы увидела, какого труда стоило Энджи управляться с кофейником и чашкой забинтованными руками, и предложила бы ей помощь.

– Перейду сразу к делу, – сказала Винни, перекручивая платок, лежавший на коленях. – Мистер Гаунер сообщил мне, что мистер Холланд, вне всякого сомнения, сумеет организовать и оплатить операцию Дейзи, до того как истечет крайний срок, установленный судом. Не стану поздравлять вас.

– Я и не ожидала от вас поздравлений, – со вздохом ответила Энджи.

– Но возможно, это и к лучшему.

Энджи удивило это замечание. Она не ожидала такого признания от Винни Гаунер.

– Я бы выполнила свой долг, – поспешила добавить Винни. – Но возможно, к лучшему то, что детей будут воспитывать люди помоложе нас.

– Миссис Гаунер, я ужасно занята.

Она еще не освоилась в кухне Молли. Груды принесенной доброхотами одежды громоздились в маленькой гостиной. Ее надо было рассортировать и убрать. Ей надо было срочно повидаться с мистером Кравицем и заказать новые башмаки для Дейзи. Им был нужен новый ледник и больше льда, чтобы сохранить ежечасно приносимую еду. Ей надо было одолжить еще одну раскладную кровать для Сэма. Скоро он уже сможет лежать, и для него потребуется спальное место. Каждую минуту она напоминала себе о чем-то важном, что надо было сделать немедленно.