Симона Элькелес - Покидая рай

удовольствием обошелся без ее побега в конце.

Успокоившись, я пораньше направляюсь в школу, пытаясь забыть Мэгги и прошлую ночь.

Мой день долго тянется, пока я не иду в компьютерный класс. Мэгги сидит спереди, её взгляд прикован к экрану перед ней. Она даже не замечает меня, когда я вхожу. Я ожидал получить от неё какой-нибудь знак, что между нами все нормально, но с её стороны ноль внимания.

О, да. Я кое-что получаю-от Кендры. Она посылает мне лучшие соблазнительные улыбки весь день, обещающие выполнить все мои фантазии. Она немного не понимает, что мои фантазии связаны с девушкой, которая отказывается смотреть в мою сторону.

К счастью для себя, я ухитряюсь избегать Кендры и её часто мелькающего декольте весь день. Я направляюсь к автобусу после школы, без особого успеха пытаюсь не удивляться, если Мэгги сядет спереди, а не возле меня. Я плюхаюсь на сиденье и вижу её розовую майку и потертые джинсы, показавшиеся в проходе. Её длинные волосы закрывают половину лица, как будто бы защищая её от моего взгляда. Она проходит мимо передних сидений и направляется в заднюю часть, ни разу не посмотрев на меня. Когда она опускается рядом со мной и автобус уезжает прочь от школы, я выдыхаю. Когда я в школе, это напрягает меня. Взгляды учителей, детей. Все на меня смотрят, кроме Мэгги в эти дни.

Я смотрю вниз на наши колени, которые слегка касаются. Джинсы с джинсами. Она не замечает теплоту, передаваемую её телом моему? Она даже не понимает, что делает со мной? Я знаю, знаю,что не девственник, а малейшие прикосновение колена девушки сводит меня с ума. Я даже не знаю, что именно чувствую к Мэгги, я просто знаю, что что-то чувствую. Это что-то, чего я пытался избегать и отрицать до вчерашнего дня, когда держал её в руках, пока она плакала в мою рубашку.

Боже, касаться коленями для меня не достаточно. Мне нужно большее.

Она заплетает пальцы на колене, как будто бы не знает, что с ними делать. Я хочу прикоснуться к ней, но вдруг она отстранится, как и раньше? Я никогда в жизни не был таким слабаком с девушками.

Я закусываю нижнюю губу и скольжу рукой на одну миллионную миллиметра ближе к её руке.

Она не выглядит обеспокоенной, поэтому я придвигаю руку ближе и ближе.

Когда кончики моих пальцев касаются её запястья, она замирает. Но она не отдергивает руку. Боже мой, её кожа такая мягкая, я думаю о том, как мои пальцы очертят путь от её запястья по костяшкам пальцев до гладких ухоженных ногтей.

Клянусь, прикосновения к ней сводят меня с ума. Это более эротично, более чувственно, чем когда-нибудь было с Кендрой. Я чувствую себя неловким и неопытным, как будто я снова новичок. Я оглядываюсь. Все остальные не замечают накал страстей, который распространился в задней части автобуса.

Когда я снова смотрю на ее руку в моей, я благодарю ее за то, что она не одумалась и не выдернула ее. Словно умея читать мои мысли, она поворачивает свою руку в одно и то же время с моей, так что бы они располагались ладонь напротив ладони… Пальцы напротив пальцев. Ее рука кажется крошечной по сравнению с моей. Это, кажется, делает ее более чувствительной и изящной. Я чувствую необходимость защищать ее и быть защитником, который ей так нужен.

Немного сдвинув руку, я пропускаю ее пальцы через свои.

Я держусь за руку. С Мэгги Армстронг.

Я даже не буду думать о том, как это неправильно, потому что я чувствую себя так правильно. Она избегала смотреть прямо на меня, но теперь повернула свою голову и наши глаза встретились. Бог мой, я никогда не замечал какие у нее длинные ресницы и какие крупицы золота были в ее глазах, которые сверкают, когда на них попадают солнечные лучи?

Автобус внезапно останавливается, и я смотрю в окно. Наша остановка. Она, должно быть, поняла это потому что отдергивает свою руку от моей и встает. Я следую за ней, еще до конца не оправившись.

Мы добираемся до дома Миссис Рейнолдс. Я могу учуять запах печенья, обволакивающий нас сразу, как только мы оказываемся внутри.

- Ох, я так рада, что вы оба здесь, - залепетала миссис Рейнолдс, - Идемте на кухню. У меня…

Пожилая женщина склоняет свою голову на бок, разглядывая Мэгги и меня в гостиной.

- Снаружи жарко? - спрашивает она.

Мэгги трясет головой, в то время как я говорю:

- Не очень.

- Тогда почему вы оба так покраснели? - спрашивает она, поднимая свою бровь.

Вот дерьмо. Мэгги пожимает плечами и направляется на кухню, а я заявляю старушке:

-Я парень, а парни не краснеют.

- Ага, ага, - говорит она.

После поедания печенья, на котором она настаивает, по ее собственному рецепту, я выхожу на улицу. Работая, я украдкой бросаю взгляды на Мэгги, когда она стоит на коленях и сажает цветы под четким словесным руководством Миссис Рейнолдс, которая устроилась неподалеку.

Когда пожилая женщина начинает дремать, я слушаю пение Мэгги все то время, что работаю над беседкой.

Это что-то. Ее голос витает в воздухе, пока я работаю. Но когда песня смолкает, я осматриваюсь вокруг и вижу, что Мэгги уже нет. Я направляюсь в дом.

Я нахожу ее держащий лимоны около холодильника. Я наблюдаю за тем, как она режет и выжимает их в кувшин.

- Ты преследуешь меня? - спрашивает она, не встречаясь со мной взглядом.

- Да, - говорю я.

- Почему?

- Честно?

Она смотрит на меня, приподняв брови. Я говорю ей единственный и правдивый ответ, который у меня есть.

- Ты там, где я хочу быть.

- Мэгги! - голос миссис Рейнолдс разносится через весь дом.

Калеб отступает и посылает мне беспомощный взгляд. Затем говорит:

- Думаю, это намек, чтоб я возвращался к работе, - и выходит из кухни. Я стою на прежнем месте, держа половинку лимона в руке. У меня нет слов, я взволнована… я обескуражена. Калеб хочет быть там, где и я.

Это не какой-то другой парень. Это КАЛЕБ БЕКЕР, парень, о котором я мечтала, кажется, всю свою жизнь. Парень, за которым я подсматривала в окно, чтобы продержаться до следующего раза, как я окажусь с ним в одной комнате.

Это парень, который сбил меня машиной и оставил лежать на улице.

Но когда я смотрю в его глаза, то могу сказать, что это не тот Калеб Бекер, которого я знала.

Старый Калеб заботился только о себе. Я никогда не думала, что он замечает или беспокоится о ком-то ещё в мире вокруг себя. Может, моё сердце начало прощать его?

Я убежала прошлой ночью, потому что наш поцелуй был прекрасным. Таким, как я всегда мечтала, чтоб был наш первый поцелуй. Боясь, что он не захочет поцеловать меня снова, или рассмеется, или… Что-то, что изменит это совершенство на что-то ничтожное, поэтому я и убежала. Когда автобус высаживает нас на углу наших домов, я спрашиваю Калеба, не хочет ли он зайти.

- Твоя мама дома? - спрашивает он.

- Её не будет ещё час.

Он пожимает плечами и говорит:

- Конечно.

Я веду его в дом, наверх, в свою комнату.

- Моя мама бы пришла в ужас, если бы узнала, что ты был здесь, в моей комнате… Один на один со мной.

- Да, моя тоже, - говорит он. – Хочешь, чтоб я ушел?

Я улыбаюсь.

- Нет.

Это наш собственный выбор, а не тот, который сделали бы наши родители за нас.

Он рассматривает желто-розовую обстановку моей комнаты, расхаживая по периметру. Затем берет пару красно-белых боксерских перчаток, висящих над кроватью.

- Твои?

- Я получила их, когда была в больнице, - говорю я ему, - Ты знаешь, напоминание мне, чтоб я продолжала бороться.

Он с сожалением улыбается, глядя на боксерские перчатки.

- Я устал бороться. Я устал вновь переживать аварию, - говорит он почти про себя, как будто это личная мысль, которой он делится со мной.

Я беру перчатки из его рук.

- Я тоже.

И это первый раз с той роковой ночи, когда я говорю это серьезно. Когда его глаза удерживают мой взгляд, я спрашиваю:

- Почему ты здесь? На самом деле.

Он качает головой.

- Я не знаю,- он, расстроенный, проводит рукой по голове, -И, боже, я знаю, что это ненормально и я должен держаться от тебя подальше, насколько только возможно, но… Это все сводит меня с ума. Когда я нахожусь рядом с тобой, то могу, наконец, чувствовать вещи снова. Я лежал без сна прошлой ночью, думая о том, как обнимаю тебя, пока вся обида и оцепенение не ушли. Как ты нужна мне, чтобы не сойти с ума. Я думал, что это будет Кендра та, что заставит меня забыть обо всем этом. Но это ты. Ты. Разве это не дерьмово, Мэгги? Потому что, если ты скажешь мне, что это невозможно, я поверю тебе.

- Это не безумно, но у этого мало шансов на успех, - бормочу я, затем подхожу к нему и обнимаю так крепко, как только возможно.

Он обнимает меня и держит также крепко.

- Ты когда-нибудь сможешь меня простить? - спрашивает он, его голос дрожит. Одинокая слеза бежит по моей щеке. Я чувствую её теплую влажность на коже. Я не знаю точное время, когда это произошло, но что-то изменилось. И, я думаю, это потому что я, наконец-то, отпустила прошлое. Я готова прожить свою жизнь снова.

- Я уже простила тебя, Калеб, - говорю я ему.

Мы остаемся в таком положении в течение долгого времени. Я не знаю, сколько времени прошло. Это как если бы я забирала его боль, а он забирал мою. Раньше я была смущена … Как я отношусь к нему, как я отношусь к аварии. Но когда он держал меня, я отпустила чувства его предательства в отношении меня в течение прошлого года. Когда он тянется назад, я слышу, как он вздыхает и вижу, как он вытирает глаза тыльной стороной ладони.

- Мне что-то попало в глаза.

- Это нормально плакать, Калеб. Я никому не скажу, - я смотрю на шкаф, где спрятана моя ракетка, -Я много плачу.

- Да? Ну я собираюсь изменить это.

Он уже изменил это.

- Моя мама будет с минуты на минуту, - произношу я, когда смотрю в завораживающие голубые глаза.

- Тогда мне лучше уйти.

Я киваю.

- Хорошо.

Он подходит ближе, так близко, что я могу ощущать, как его сердце бьется напротив моего. Я задерживаю дыхание, когда он прислоняется и кладет ладонь на мою щеку. Он слегка касается моих губ большим пальцем, очерчивая верхнюю и нижнюю губу, когда он проводит пальцем по ним.

- У тебя такие мягкие губы, - говорит он.

- Ты уже знаешь, что я, не совсем опытна в поцелуях, - смущенно произношу я, затем смотрю вниз, разрушая нашу связь. Я не могу смотреть на него, когда говорю это, -

Я имею в виду, что я не такая, как Кендра в этой области. Наверно, ты привык к девушкам, которые знают, что делают, а я новичок в этом, и меня очень, очень беспокоит, что я делаю это плохо, или неправильно, или… Ох, я делаю из себя дурочку.

- Я не собирался целовать тебя.

- Не собирался?

Я смотрю на него. Ну, конечно, он не собирался, глупая. Почему он должен встречаться с тобой, когда может быть с кем-то, кто действительно знает, что делает, с кем-то, кто не ответственен за его отправку в тюрьму, подсказывает мне мой мозг.

- Нет. В следующий раз я поцелую тебя. Я не собираюсь спешить, а ты сказала, что твоя мама придет с минуты на минуту.

Я сверяюсь с часами на тумбочке и киваю. Он прикусывает нижнюю губу.

- Нет, в следующий раз я поцелую тебя и это продлится долго, очень долго. И когда мы закончим, ты поймешь, что все дело не в опыте.

Пока я ещё поражена, Калеб уходит из дома.

Сегодня воскресенье. Воскресный футбол. Я с парнями тусуюсь в спорт баре и гриль у Дасти, так мы можем сидеть в обеденной зоне и смотреть игру с трех больших экранов, подвешенных везде в ресторане.

Это захудалое место даже в темноте:деревянные столы и стулья шатаются, потому что они уже слишком старые. Но телевизоры у них большие и новые, поэтому ребята из трех ближайших городов приходят сюда в воскресенье днем.

Мне интересно,что сегодня делает Мэгги. По утрам она работает у миссис Рейнолдс, но, наверное, отправится сегодня домой пораньше. Она дома сейчас, сидит в своей комнате? Или она на физиотерапии?

- Ты видел это, Бекер? - спрашивает Тристан, когда толпа в баре недовольно гудит.

- Извини, парень, я пропустил.

Я думаю о ком-то, о ком не имею права думать.

Качая головой, Тристан указывает на экран.

- Клянусь, Геррера нужен клей для рук, чтобы держать мяч под контролем. Это уже третий раз, когда он теряет мяч.

- Четвертый, - поправляет его Дрю. Я сегодня не в игре.

Я ловлю взглядом Брайена, который смотрит на дверной проем и подает знаки кому-то, кто только пришел в ресторан. Я поворачиваюсь. Это Кендра, а за ней Ханна, Брайан, Даниэль и Сабрина.