От этих мыслей повеса почувствовал напряжение в паху. Без сомнения, в постели Мэгги будет так же хороша, как и он. Такие вещи он, любитель плотских наслаждений, ощущал интуитивно, и сейчас его шестое чувство твердило ему, что это будет нечто захватывающее. О да, эта крошка сама оседлает его, и ее неистовые движения, даря неописуемое удовольствие, доведут его до известного финала.

Брейден улыбнулся в предвкушении, наблюдая за приближением предмета своего интереса.

Коричневый киртл Мэгги был простым и поношенным. Поверх него был накинут красно-черный плед. Но в ее походке сквозила такая гордость, такая уверенность в себе, что только глупец не обратил бы внимания на такую девушку.

И больше он таким глупцом не будет.

Когда Мэгги поравнялась с ним, горец окликнул ее.

- О Господи! – ахнула та, прижав руку к груди. – Ты меня напугал. Хочешь свести меня в могилу раньше срока?

- Нет, - ответил Брейден. – Я думал, ты меня заметила.

Девушка взглянула на него искоса, и в ее глазах отразилось подозрение.

Она недоверчиво хмыкнула:

- Заметила тебя, затаившегося в тени, словно порождение зла, охотящееся за душами добрых христиан? А! Не сомневаюсь, что ты поджидал здесь именно меня. И не смей делать вид, что это не так.

Брейден рассмеялся. Вот это проницательность! Как ей только удавалось видеть все его уловки насквозь?

Он пустил в ход улыбку с ямочками на щеках, перед которой не удалось устоять еще ни одной женщине:

- Раз ты меня так хорошо знаешь, тогда скажи, о чем я только что думал?

Мэгги слегка прищурилась и снова поразила его прозорливостью:

- Понятия не имею, но уверена, что в этих твоих размышлениях обязательно присутствовала женщина, лежащая на спине.

Ее прямота ошеломила Мак-Аллистера. Но всего лишь на секунду.

Забавно было встретить женщину, выражающую свои мысли так открыто.

Понизив голос на октаву, горец придвинулся к девушке так близко, что ощутил густой аромат полевых цветов, исходивший от ее волос, и произнес:

- Вовсе не на спине.

Он протянул руку и нежно обхватил ее подбородок большим и указательным пальцами. От этой ласки у нее должны были побежать приятные мурашки по всему телу. Судя по отсутствующему взгляду ее янтарных глаз, он мог бы поклясться, что добился желаемого результата, хотя Мэгги из всех сил старалась этого не показать.

- Я предпочитаю, чтобы женщины были со мной более резвыми, - добавил завзятый обольститель.

Глаза девушки потемнели, а губы приоткрылись - хоть и совсем чуть-чуть - в молчаливом приглашении.

Хороший поцелуй – вот что ей сейчас нужно. Поцелуи Брейдена заставляли женщин терять сознание в его объятиях и даже доводили до высшей точки наслаждения. Один хороший поцелуй – и всё это закончится. Женщины смогут вернуться по домам, а дочь Блэра…

Насчет этой маленькой надоеды у него были кое-какие планы. Брейден собирался с лихвой отплатить Мэгги за тот укус, нанесенный ему много лет назад. Но теперь он смаковал в своем воображении мысль о ее белоснежных зубках, вонзающихся в его кожу.

Мак-Аллистер наклонился к ее лицу, приоткрыв рот, чтобы почувствовать вкус ее дыхания.

Но когда он уже был уверен, что девушка готова принять его поцелуй, та вдруг отступила назад, широко раскрыла глаза и пронзила его холодным, безразличным взглядом.

- А сколько женщин? – совершенно неожиданно спросила Мэгги

Брейден моргнул. Суть ее вопроса не дошла до него, так как он еще не пришел в себя после ее внезапного отступления.

- Прости, не понял.

- Сколько резвых женщин ты предпочитаешь иметь за один раз? – уточнила девушка. – Судя по тому, что рассказала мне Мэг, когда ты последний раз приезжал домой, то одновременно забавлялся с ней и с ее сестрой.

Она покачала головой, словно выжившая из ума старая дева, отчитывающая ребенка:

- У тебя что, совсем нет стыда?

В ее взгляде сквозила боль, ошибиться было невозможно. Брейден нахмурился, тщетно пытаясь определить источник этой боли, а вслух спросил:

- С чего бы это Мэг рассказывать тебе такое?

- По той же самой причине, по которой, я думаю, ты делишься таким со своими братьями. По какому-то нечестивому разумению она гордится тем, что произошло между вами. Так гордится, что хвасталась этим не далее как вчера.

Мэгги подобрала свои юбки и шагнула мимо Брейдена:

- А теперь, если позволишь, мне надо вернуться к делам. Я не обязана бежать на случку, словно тупая овца, по зову таких, как ты.

У Брейдена от шока отвисла нижняя челюсть, и он произнес ту же фразу, которую твердил ей столько, сколько себя помнил:

- Святые праведники! Женщина, где ты набралась таких грязных слов? Что скажет на это Ангус?

Мэгги остановилась, сжав руками складки своей юбки, и снова повернулась к Брейдену. Бесконечная печаль омрачила ее взгляд. На мгновение, прежде чем девушка взяла себя в руки, в ее глазах сверкнули слезы.

Судорожно сглотнув, она произнесла внезапно охрипшим голосом:

- Он вряд ли что-то сможет сказать после того, как меч Мак-Дугласов навечно обезмолвил его два месяца назад.

Неожиданная новость ножом резанула Брейдена по сердцу и болью угнездилась в желудке. От этого ощущения у него на какое-то мгновение сбилось дыхание.

- Так Ангуса больше нет? – омертвело спросил он.

Мэгги кивнула, глядя на него блестящими от непролитых слез глазами.

- Не может быть, - выдохнул Брейден, голос его был исполнен неподдельного горя. – Он был таким внушительным мужчиной и воином. Как он мог погибнуть?

Одинокая слеза скатилась по правой щеке Мэгги. Девушка быстро смахнула ее. Облизнув губы, она произнесла:

- Ангус погиб так же, как и остальные. Из-за бессмысленной вражды, которая лучше бы никогда и не начиналась!

С тяжелым сердцем Брейден пытался примириться с тем, что услышал.

После смерти отца семейства Блэр старший сын Ангус, тогда еще шестнадцатилетний юноша, взял на себя заботу о Мэгги и ее братьях. Все члены клана, как могли, пытались помочь детям, оставшимся сиротами, но неизменно гордый парень отвергал все предложения помощи, отвечая на них: «Это моя семья, и я буду заботиться о ней сам. Мой долг - приглядывать за ними, и мне приятно это делать».

Ангус был его старым другом и одним из самых лучших воинов, известных Брейдену. Они упражнялись вместе в воинском искусстве бессчетное количество раз. И еще чаще они вместе бражничали и развлекались с женщинами.

Сколько Брейден помнил себя, Ангус Мак-Блэр всегда был для него как брат.

- Как он погиб?

- Он пал, защищая спину Иэна, - отозвалась девушка дрожащим голосом.

Брейден сделал глубокий вдох, чтобы заглушить испытываемые им муки. Иэн был братом-близнецом Мэгги. Эти двойняшки в детстве были настоящими сорванцами.

Перед глазами всплыло воспоминание: Ангус поймал Иэна, гнавшегося за маленькой Мэгги, чтобы ее помучить. Старший брат закидывает озорника на свое плечо и отчитывает его:

- Парень, если ты не научишься уважать свою маленькую сестренку, я спущу с тебя шкуру!

Ангус нередко стращал своего младшего братишку. Но гораздо чаще Брейден видел, как Ангус с любовью обнимал и Мэгги и Иэна.

- Я всегда буду рядом, маленькая Сорока (31). Я никому не позволю обидеть тебя. Пока я дышу, ты в безопасности, - только эти слова он, пожалуй, твердил чаще шутливых угроз.

- А что с Кейт? – спросил Брейден, имея в виду жену Ангуса и двух его ребятишек.

- Она кое-как перебивается, - отозвалась девушка. - Пока живет с детьми у своей матери. Теперь она не знает: то ли проклинать погибшего мужа, то ли молить Бога, чтобы всё, что случилось, оказалось лишь дурным сном.

Страдание, звучащее в голосе Мэгги, заставило Брейдена покачать головой: господи, какую же боль сейчас, наверное, испытывает бедняжка! Ангус был ее единственным защитником, лишь на него она всегда могла положиться.

Что же будет с ней теперь?

Большинство женщин были бы раздавлены грузом такой смертной тоски. Коли на то пошло, мало кто из мужчин выдержал бы такое. Как же Мэгги выстояла? Как она нашла в себе силы придумать такую затею, чтобы прекратить вражду, стоившую ее брату жизни?

Внезапно Брейден увидел эту девушку в совершенно новом свете, и его охватило глубокое уважение к ней.

- А Иэн?

- Он выжил, хотя и с трудом, - печаль в глазах Мэгги сменилась внезапно вспыхнувшим гневом. – Теперь этот дурак снова собирается в поход, чтобы отомстить за нашего брата.

Брейдену понятно было стремление Иэна к мести. Ему и самому ничто не доставило бы большего удовольствия, чем убийство того из сторонников Мак-Дугласов, который забрал жизнь его друга.

В это мгновение он понял, почему Мэгги так поступила, и воскликнул:

- Так вот к чему всё это! Ты здесь, чтобы защитить Иэна.

- Я здесь, чтобы защитить всех мужчин, которые еще живы. Если вам, мужчинам, позволить поступать по-своему, вы кончите как клан Мак-Нахтанов. В нем не осталось ни души мужского пола, если не считать мальчишек и дряхлых стариков.

Мак-Аллистер потянулся к девушке:

- Мэгги…

- Не прикасайся ко мне, - вскрикнула она, отступая от его протянутой руки. – Я не дам тебе одержать надо мной верх, чтобы твой брат смог вывести на погибель еще один отряд. Меня уже тошнит от всех этих убийств. У меня в живых осталось всего четыре брата, и клянусь всеми святыми, я спасу их от смерти в бою либо сама погибну в этой попытке.

- Вспомни, - жестко произнес Брейден. – Не мы развязали эту вражду. Это сделал Мак-Дуглас, когда со своими людьми совершил набег на Кен Холлоу. Ты помнишь женщин и детей, которые были убиты тогда?

- Разумеется, да, - вскинулась девушка. – Если ты не запамятовал, мой брат Эйдан был одним из павших в ту ночь. Думаешь, я могла такое забыть?

- Нет, конечно, не могла, - отозвался Брейден, обхватывая ладонями ее лицо в попытке утешить.

Он почти ожидал, что Мэгги отстранится или застынет отчужденно. Вместо этого она подняла на него свои янтарные глаза.

В этот момент, разглядев в глубине этих огромных глаз ранимость и нерешительность, он ощутил порыв хоть как-то утешить эту девушку. И не только приласкав ее. Ему вдруг захотелось облегчить и ее душевную боль.

Горец сокрушенно произнес:

- Мэгги, поверь, мне правда очень жаль, что всё так случилось с Ангусом и Эйданом.

В ответ девушка накрыла его ладони, обнимавшие ее лицо, своими и, глядя на него снизу вверх исполненными слез глазами, неожиданно твердо произнесла:

- Тогда присоединяйся к нам, Брейден, делай то, что верно. Ты знаешь, что вражда больше не может продолжаться. Помоги нам остановить ее.

Мак-Аллистер восхитился ее бесстрашием и сообразительностью, благодаря которым она добилась нынешней ничьей в противостоянии кланов. Это была поистине выдающаяся женщина.

- Скажи мне, как ты это сделала? – спросил он. – Как ты убедила жену Мак-Дугласа поддержать твой замысел?

Правый уголок рта Мэгги поднялся вверх в притягательной полуулыбке:

- На земли Мак-Дугласов я пробралась легко: никому и в голову не пришло остановить одинокую женщину. Когда я достигла замка, то притворилась одной из служанок, вошла в верхние покои леди Мак-Дуглас и дождалась ее там. Как только я ей все объяснила, она сразу согласилась помочь прекратить это безумие.

Брейден задумался: ему не понравилась внезапно посетившая его мысль. Всё, о чем рассказала Мэгги, вполне могло указывать на тщательно задуманное предательство.

- А откуда ты знаешь, что леди Мак-Дуглас не обманывает тебя? – спросил он. – Возможно, прямо сейчас они собираются напасть на нас, пока Локлан занят проблемами, которые ты ему создаешь.

- Нет, - упрямо замотала головой девушка. – Я верю ей. Она хорошая. Всё, чего она хочет, - это раскрыть своему мужу глаза. Она жаждет мира так же сильно, как и я.

Как бы Брейдену хотелось верить, что всё на самом деле так просто! Но он знал, что вряд ли несколько дней без женщины или еды могли заставить уступить Робби Мак-Дугласа. Воистину, чтобы запугать его, требовалось невозможное. Этот человек жаждал крови. И не просто абы чьей крови.

Мак-Аллистер понял, что без объяснений не обойтись: