- К сожалению, цветочек мой, мир между нашими кланами никогда не наступит.

Мэгги наморщила лоб:

- Что ты имеешь в виду?

Воин опустил руки, которыми до сих пор касался ее щек. Настала пора рассказать этой девушке о причинах вражды подробнее. Ему не хотелось обескураживать упрямицу. Ему так нравилось наслаждаться ее живостью, и он с большим сожалением увидит, как она сдастся. Но у него не было выбора.

К тому же не за горами был конец отпущенного ему Локланом срока.

- Ты знаешь, из-за чего началась эта вражда? – спросил Брейден.

- Ты же сам сказал, что всё началось с набега Мак-Дугласов на Кен Холлоу, - ответила Мэгги.

Он кивнул и задал следующий вопрос:

- А ты имеешь представление, почему они так поступили?

Она отрицательно покачала головой.

- Помнишь Изобейл, дочь Кайда Мак-Рея?

Мэгги наморщила лоб еще сильнее, роясь в памяти:

- Это та девица, из-за которой рассорились твои братья?

Горец вздрогнул от ее напоминания. Если когда-либо дьявол и напяливал на себя маску ангела, то, определенно, это и была Изобейл инген Кайд. Женщина неописуемой красоты, разрушающая жизнь любого мужчины, к которому прикасалась.

- Да, - с трудом произнес он сквозь спазм, сжавший его горло, и сквозь навязчивые воспоминания, вновь и вновь прожигающие его память. – Изначально она была сговорена за Робби Мак-Дугласа, но она терпеть его не могла и грозилась порешить себя, если отец заставит ее выйти замуж за этого мужчину. Мой брат Киранн привез эту девицу сюда, чтобы спасти от гнева ее отца.

При воспоминании о том дне у него все сжалось внутри. Изобейл, едва ступив в зал их замка и кинув всего один взгляд на Ювина, сразу же решила, что тот будет лучшим защитником для нее, чем Киранн.

- Разве Изобейл убежала не с Ювином? – спросила удивленно Мэгги.

- Да, с ним, - подтвердил Мак-Аллистер чужим, охрипшим голосом.

В тот день, когда эта парочка скрылась, Киранн свел счеты с жизнью.

Не прошло и шести месяцев, как беглый брат вернулся домой с известием, что красавица бросила его прямо среди ночи ради богатого англичанина.

Новость о том, что случилось с Киранном, буквально уничтожила Ювина.

До сего дня Брейден не желал ничего более страстно, чем повстречать однажды Изобейл и отправить ее немилосердную душу обратно в ад, откуда она явилась в этот мир.

Но сейчас не время было останавливаться на том, что натворила эта дьяволица. Надо было исправить тот давний урон, который она причинила своими действиями.

Брейден напрягся, ожидая, как Мэгги отреагирует на его объяснения, и договорил:

- Вот почему Робби Мак-Дуглас продолжает нападать на нас. Он требует, чтобы Локлан выдал ему Ювина, дабы предать того наказанию за похищенную когда-то Изобейл. И этот ублюдок не успокоится, пока не прольет кровь Ювина. Хотя на самом деле Мак-Дуглас должен быть ему благодарен за то, что мой брат избавил его от жизни, полной несчастий, которая, я уверен, ожидала бы Робби с этой женщиной.

Вместо того, чтобы испытать разочарование от его слов, девушка, казалось, обрела утешение.

Она решительно кивнула:

- Вот и хорошо, что я взяла это дело в свои руки, не так ли? Иначе этой вражде не было бы конца.

Горец недоверчиво уставился на строптивицу и еле подавил внезапно возникшее желание прочистить ухо пальцем, чтобы убедиться, что расслышал ее правильно.

- Это не кончится, Мэгги. В конце концов мужчины либо из одного клана, либо из другого нападут на своих женщин и отволокут их обратно по домам. Неужели ты не понимаешь, что твой замысел не осуществится?

Она упрямо задрала подбородок. Решимость сверкала в ее глазах.

- У меня все должно получиться. Рано или поздно одному из лэрдов придется прислушаться к голосу разума.

Брейден возразил:

- Рано или поздно одному из лэрдов придется напасть на женщин.

- Они не посмеют напасть на своих матерей, жен и дочерей, - вскинулась Мэгги.

- А как же Бриждит?

- Это совсем другое дело.

Мак-Аллистер сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, прежде чем произнесет то, о чем обязательно потом пожалеет. Ну как такая смышленая женщина может быть порой такой глупой?

Это будут очень долгих два дня, если Мэгги будет продолжать упорствовать в своем сумасбродстве. Ей бы пошло на пользу, если бы он оставил эту малявку самостоятельно отражать атаку Фергуса. Хотел бы он посмотреть, как эта парочка схлестнулась бы друг с другом.

Но он не смог этого сделать. Так же, как не мог позволить ей столкнуться с яростью Локлана.

- Тогда хорошо, что я здесь, чтобы защищать тебя, - произнес он наконец, – иначе не миновать тебе быть повешенной за твою неразумность.

Мэгги подозрительно взглянула на собеседника:

- Не притворяйся, что ты здесь в качестве защитника. Я знаю, для чего ты явился. Твоя цель - обольстить одну из нас, чтобы женщины перестали слушаться меня и вернулись по домам.

Брейден улыбнулся, чтобы скрыть укол совести:

- Что заставляет тебя так думать?

- Потому что я знаю, какой ты похотливый негодяй, - отрезала девушка.

- Ты всегда подозревала меня в самом худшем, цветочек, не так ли?

Мэгги внимательно посмотрела на него, и в ее глазах мелькнуло странное выражение. Если бы он не знал ее так хорошо, то мог бы поклясться, что это была тень разочарования.

- Когда-то давно я ожидала от тебя только самого лучшего, - заговорила она голосом, который вызвал в нем странное, мучительное ощущение, словно из груди вытягивали сердце. – К несчастью, ты вырос и стал мужчиной.

Горец почувствовал себя так, словно она пронзила его кинжалом.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Ничего, - покачала она головой. – Лучше скажи мне, как долго ты намереваешься ломать эту комедию, изображая нашего защитника?

Брейден решил быть с ней честным. Девушка имела право знать, что произойдет, если она будет продолжать упрямиться.

- Локлан дал мне два дня. Если я не смогу заставить вас выйти из убежища к этому сроку, он собирается разрушить стены и позволить мужчинам напасть на вас всех.

- Он не посмеет! – воскликнула Мэгги.

Мак-Аллистер кивнул с серьезным видом:

- Еще как посмеет! Ты должна понимать, в какое положение его поставила. Теперь мужчины начинают сомневаться в способности брата руководить кланом. Если он в ближайшее время не сможет усмирить женщин, то ему придется перейти к решительным мерам.

При этих словах сердце зачинщицы мятежа ухнуло в пятки. Что она будет делать, если ее припрут к стенке? Она рассчитывала на нежелание мужчин причинять вред своим женам. Но с каждым новым нападением на укрывшихся в убежище женщин ее решимость уступала место колебаниям. Может, она должна просто открыть ворота и отправиться домой?

Это была слишком тяжкая ноша для двадцатидвухлетней девушки.

«Такое непосильно даже для восьмидесятилетней женщины», - сказала она себе.

Потерев глаза, Мэгги попробовала собраться с мыслями. Ей нужно еще что-то измыслить, чтобы исполнить задуманное до конца. Что ей еще остается?

В ее голове зазвучал голос Ангуса: « Ты хорошая девочка с добрым сердцем, маленькая Сорока. Я знаю, что на тебя можно положиться – ты всегда поступаешь правильно».

Только бы ей хватило сил завершить то, что она начала! Уставшая от борьбы, постоянных жалоб женщин и собственных сомнений, Мэгги подняла взгляд на Брейдена.

Солнечный свет играл темно-красными отблесками в его траурно-черных волосах. Глаза его светились тем же неотразимым теплом, которое однажды уже утешило ее. Тогда она была лишь маленькой девочкой, а он мальчишкой. Даже сейчас она всё еще отчетливо помнила то чувство покоя и умиротворения, которое подарили ей в тот день его объятия.

Как же ей хотелось доверять этому мужчине! Ей так нужно было доверять хоть кому-то. Даже если этот кто-то был скандальным повесой, у которого на уме лишь охота за каждой юбкой.

- Скажи мне, - произнесла Мэгги, – почему ты здесь, вместо того, чтобы помогать Локлану замышлять нападение на нас? В глазах воина вспыхнуло какое-то мощное чувство, природу которого она не смогла определить, и он ответил:

- Я пришел позаботиться о том, чтобы никто не убил тебя в отместку за твои действия.

У девушки перехватило дыхание от этих слов, которых она ждала целую жизнь. Могло ли так случиться, что после стольких лет у Брейдена наконец возникли к ней какие-то чувства?

Смела ли она хотя бы надеяться?

- И с чего бы это тебе так поступать? – спросила она.

- Ангус всегда гордился тобой. Я не смогу быть в ладу с самим собой, если допущу, чтобы с тобой что-то случилось. Это лишь малая часть моего долга старому другу.

Эти слова задели Мэгги сильнее, чем она могла подумать. В мозгу мелькнуло: «А чего ты ожидала? Любовных признаний? Ты знаешь, что всё не так. Ты чересчур неказиста и проста, чтобы заслуживать интереса этого мужчины».

Он умудрился снова разбить ей сердце, признала девушка.

Два дня. У нее осталось всего два дня, чтобы что-то придумать.

И она придумает. Уж как-нибудь сумеет. Или дорого заплатит за неудачу.

- Благодарю тебя, - прошептала она, легонько похлопав собеседника по плечу. – Я уверена, что через два дня мне понадобится защитник.

- Так ты собираешься продолжать в том же духе, пока не истечет отпущенный Локланом срок? – воскликнул Брейден.

Она кивнула, от всей души желая, чтобы у нее на самом деле была возможность поступить по-другому. Но ее не было. Не важно, насколько будет тяжело, она должна довести до конца то, что затеяла.

Девушка попыталась объяснить:

- У меня нет выбора. Если я открою двери и позволю всем женщинам уйти, я до конца своих дней буду всеобщим посмешищем. Все будут тыкать в меня пальцами: смотрите, вон идет та полоумная Мэгги инген Блэр, которая возомнила себя великим вождем, ведущим женщин за собой. И она повела их, да. Прямо в их дома, где они глухой ночью были изнасилованы и убиты Мак-Дугласом и его людьми.

Брейден протянул к ней руки:

- Мэгги…

- Нет, Брейден, - прервала она его, отступая назад. – У нас обоих одна и та же цель – спасти жизни наших братьев.

Она подняла на него глаза, в которых отразилось смятение, охватившее ее сердце, и обожгла его вопросом:

- Скажи мне одно. Если я уступлю тебе и Локлану и отправлю женщин по домам, кто может пообещать, что в следующей битве не погибнешь ты или Ювин? Будет ли тогда Локлан торжествовать победу? А будешь ли ты ощущать себя ликующим победителем, если Локлан или Ювин падут в бою? Где будет твое хваленое мужество, когда ты будешь стоять над могилами своих близких?

Будь она проклята, если не права! Брейден уже испытал боль от потери одного брата, и меньше всего ему хотелось похоронить еще и остальных.

Должен же быть какой-то выход из этого безумия! Какое-то решение, которое позволит им обоим - и Локлану, и Мэгги - сохранить лицо.

Стиснув зубы, Мак-Аллистер пересек двор, проскользнул в заднюю калитку и отправился в за́мок. Ему надо было поговорить с лэрдом. Определенно, его брат куда разумнее, чем Мэгги.

Если не помогут уговоры, он может попытаться заставить Локлана уступить угрозами или силой.

В конце концов, ведь он же Брейден Мак-Аллистер – несравненный, благословленный миротворец в собственной семье. Всю жизнь он имел дело со своими упрямыми братьями. И если ему удавалось до сих пор поддерживать мир среди большинства из них, то уж эту маленькую ссору он наверняка сумеет уладить.

Ведь не должно составить большого труда помирить людей, которые этого хотят?

А как же насчет Киранна?

Внутри всё сжалось от воспоминаний. Ни Киранн, ни Ювин не хотели той распри, причиной которой стала Изобейль. Они даже пытались разрешить конфликт мирным путем до того момента, пока капризная красавица не выдвинула свой ультиматум.

Закрыв глаза, Брейден попытался отогнать вставший перед его глазами одинокий образ. Черно-зеленый плед, пронзенный фамильным мечом Киранна, лежащий на скалистом утесе. Там, где его брат прыгнул в озеро.

А ведь он, Брейден, самый младший из Мак-Аллистеров, изо всех сил старался удержать своих братьев от раздора. Пытался убедить Киранна, что ему еще встретится другая девушка, которую он полюбит так же сильно.