— Но я не хочу убивать их, я хочу держать их дома.

Горец нахмурился, отчего его глаза под темными бровями казались еще более завораживающими. Он посмотрел на рыбу, затем на мальчика. Немного подумав, проговорил:

— Видишь ли, иногда убийство… — Он вдруг умолк, потом добавил: — Оно не всегда необходимо. Я могу показать капитану Гейтсу, как вытаскивать крючок, не причинив вреда рыбе. Затем тебе нужно будет только бросить ее назад в воду.

Джиллиан улыбнулась, увидев облегчение и радость на личике сына.

— Но ты не сможешь держать их у себя, паренек. Им нужна вода, чтобы жить.

— Все, хватит. — Джордж взмахнул рукой, указав на дверь. — Мальчик устал.

— Одну минутку, капитан, прошу вас. — Джиллиан остановила его и посмотрела на сына. — Эдмунд, поблагодари мистера Кэмпбелла за чудесный подарок.

— В этом нет необходимости, — сказал Колин, выпрямляясь.

Она подняла на него взгляд. Легкая улыбка, блуждавшая на ее губах, не исчезла под его холодным взглядом.

— Я бы хотела, чтобы мой сын ценил доброту.

Колин сжал челюсти, но спорить не стал и милостиво принял благодарность Эдмунда.

— Мне пора, — сказал он, вынимая из-за ремня деревянный меч. — Доброго дня, Эдмунд. И вам, миледи, капитан…

Он исчез, прежде чем Джиллиан успела с ним попрощаться.

— Должно быть, от нас пахнет хуже, чем я думал, — с усмешкой сказал Джордж, направляясь к лестнице.

Джиллиан пристально посмотрела на него, затем покачала головой, провожая его взглядом. Вот, оказывается, почему мистер Кэмпбелл убежал от них как от зачумленных. Выходит, это не имело никакого отношения к мрачным предостережениям ее верного стража порубить его на куски, если он посмеет приблизиться к ней?

Глава 11

Колин быстро развернулся кругом и очень вовремя отбил удар в голову — иначе мог бы рухнуть без сознания.

— Вы рассеяны, mon ami. — Филипп Лефевр отступил на шаг в своих начищенных до блеска сапогах и опустил бутафорское оружие, бросив на противника сочувственный взгляд.

Горец улыбнулся и подождал, когда француз восстановит дыхание.

— Слишком много вина выпил за завтраком. — Колин выпил всего один глоток, но Лефевр был прав — он был рассеян, и винить за это следовало леди Джиллиан Дирли.

Он знал, что не должен был делать эту проклятую удочку. К тому же, пока мастерил крючок, бессчетное число укололся о его острие. Но неужели он дал ей повод считать его добрым, таким, например, как благородный рыцарь из книжек его матери? Проклятие! Он вполне заслужил, чтобы Лефевр раскроил ему череп своим ударом. Может, это вбило бы немного здравого смысла в его голову. Какого дьявола он тратил свое время, мастеря игрушки для парня, который дуется при мысли, что убил рыбу? И почему он не спал ночами, преследуемый звуками лютни? Ведь на ней играла женщина, для которой сын значил больше, чем собственное достоинство…

Колин взмахнул деревянным мечом, разминая руку и отгоняя опасные мысли.

— Вы еще не совсем выдохлись? — спросил он.

Француз ухмыльнулся, откинул прядь светлых волос с плеча и поднял свое оружие.

— Значит, вам хочется быть побитым? — Лефевр бросился вперед, и деревянные мечи противников снова скрестились.

Да, именно битвы и жаждал Колин. Ничто не привлекало его так, как азарт боя, лязг сшибающихся мечей, стремительность движений, позволяющая избегать ударов и не быть изрубленным на куски. И еще — радостное возбуждение от сознания, что он может одолеть любого из тех, кто выступит против него. Скоро тренировки закончатся, и он будет стоять среди горы мертвецов. Победитель! Борец за дело гораздо более важное, чем любовь.

Но когда?

— Какое унылое место здесь, — сказал он, окинув взглядом надгробные камни, возвышавшиеся вдоль стен Дартмута. — Выходит, граф никогда не принимает гостей?

— Гостей? — Лефевр отбил его удар и следом — еще один.

— Да, именно. Мой кузен упоминал про других знатных господ, поддерживающих принца Вильгельма. Но оказывается, Девон одинок в своих стараниях усадить принца на трон.

— Вы имеете в виду приглашение? — Лефевр потеснил его серией мощных ударов по мечу. Француз был худощавого телосложения, но наносил удары целенаправленно.

— Приглашение? — Колин изобразил неведение… и слабую подготовку, позволив мечу противника поразить его в живот. — Значит, они все приедут, чтобы подписать одно письмо?

— Письмо уже отправили им, — пояснил Лефевр, осыпая его градом ударов. — Теперь недолго осталось ждать. Скоро оно вернется, готовое к отправке в Голландию.

Значит, прибытие принца ожидалось раньше, чем они с королем предполагали. Колин отпрыгнул вправо, уклонившись от удара в бедро, и нанес Лефевру сильный удар по плечу.

Француз отступил в сторону, потирая плечо, затем снова бросился на горца. Колин увернулся от удара, но был захвачен врасплох атакой на его ногу. Деревянный меч Лефевра подсек его под колено, вынудив шлепнуться задом на землю.

Колин поднял взгляд на француза.

— Сколько подписей под петицией потребовал принц?

— Семь.

Семь изменников трону… Колину нужны были их имена, чтобы передать королю. Он откатился в сторону, затем проворно вскочил на ноги, держа наготове свой меч.

— Кто они?

Лефевр небрежно пожал плечами и поднял вверх руку, прекращая бой.

— Мне нужно попить. — Он нахмурился, когда Колин укоризненно покачал головой. — Простите мне нехватку выносливости. Когда-нибудь возраст поубавит прыти и вам тоже, mon ami.

— Вы немного не в форме, потому что не тренировались, а не оттого что на несколько лет старше меня.

— Может, вы и правы, — согласился Лефевр с дружелюбной улыбкой. — Если мы собираемся сражаться с католиками, мне следует лучше подготовиться, да?

Горец утвердительно кивнул:

— Да, не мешало бы. — Иначе его долгожданная битва закончится прежде, чем начнется. — И я помогу вам.

Тут Колин заметил краем глаза капитана Гейтса, выходившего из замка. За ним шла леди Джиллиан.

— Как вы оказались здесь, Кэмпбелл? Я думал, что все вы, шотландцы, — католики.

Колин улыбнулся, снова повернувшись к своему утомленному напарнику.

— А я думал, что все вы, французы, тоже католики.

Лефевр рассмеялся и уступил место Джералду Хэмптону, более крупному противнику.

— Вам понадобятся те пистолеты, что вы носите при себе, чтобы остановить меня. — Гигант ухмыльнулся, глядя на горца сверху вниз. — Только я не дам вам времени зарядить их.

— Значит, я буду держать их заряженными, чтобы выстрелить в любой момент, — ответил Колин, дружелюбно улыбаясь и готовясь к следующему бою.

Он кивнул Гейтсу, когда капитан проходил мимо, затем взгляд его обратился к леди, шедшей следом. Почему-то ее ответный взгляд доставил ему даже большую радость, чем та, которую он испытал, когда добыл доказательства измены Вильгельма Оранского.

Вспышка тревоги в глазах Джиллиан предупредила Колина о нападении Хэмптона. Он пригнулся и, резко развернувшись, вступил в схватку.

Удары Хэмптона были бы очень болезненны, если бы он умудрился хоть раз попасть в цель. Но из-за своих габаритов он двигался медленно, как муха в патоке, представляя Колину достаточно времени, чтобы во время боя посматривать на леди Джиллиан, направлявшуюся в маленький сад на кладбище. Она казалась такой же хрупко и нежной, как цветы, которые сажала. Но Колин помнил ее холодную выдержку, когда кузен пытался ее унизить. Помнил и гордость в ее пылающем взгляде, когда она играла на лютне Мартина в Большом зале. Помнил львицу, потребовавшую у него объяснений, — мол, почему он покинул ее сына? Проклятие! Ее стойкость и дерзкое упорство воспламеняли его кровь, побуждая броситься в погоню и покорить.

Она заплела волосы в длинную косу, спускавшуюся ниже талии. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь облака, падали прямо на нее — словно блуждающий взгляд Господа отметил столь прекрасное создание. Колин даже остановился, чтобы лучше ее видеть.

— Теперь я. — Капитан Гейтс отпустил Хэмптона и ступил на его место с обнаженным мечом в руке. — Бросайте свою деревяшку и берите меч, Кэмпбелл. Посмотрим, будут ли ваши глаза по-прежнему блуждать по сторонам, когда вам придется сражаться за свою жизнь.

Он не стал атаковать, когда Колин, оставив бутафорское оружие, взял свой клеймор — шотландский обоюдоострый меч — вместо более тонких английских мечей, лежавших без пользы у западной стены. Отступив на шаг, капитан ждал, когда Колин займет позицию.

— Интересный выбор, — заметил он, взглянув на длинный клинок в руке горца.

Колин молча приготовился к схватке. У него вдруг возникло чувство, что перед ним совсем не тот человек, с которым он тренировался несколько дней назад. Но это был все тот же капитан Гейтс, который и в самом деле являлся искусным бойцом, возможно, почти таким же искусным, как Колин. Капитан не стремился победить его в первый же раз — тогда он просто изучал его, наблюдал за ним. Впрочем, точно так же поступал и Колин. Он сразу понял: Гейтс умен и опасен и с ним следовало соблюдать крайнюю осторожность.

— Итак, капитан, вы собираетесь убить меня из-за нескольких моих взглядов?

— Нет, я собираюсь выяснить, так ли вы хороши в бою. Ведь не каждый во время схватки позволяет себе глазеть по сторонам…

Гейтс двигался с бешеной скоростью, нанося удары справа и слева, высекая потоки искр, когда металл с лязгом сталкивался с металлом. Отступив, он перекинул рукоятку меча в левую руку и атаковал с другой стороны.

«Вот дьявол», — подумал Колин, когда острие просвистевшего совсем рядом меча оцарапало ему шею. Капитан явно хотел, чтобы противник показал свое истинное искусство, но Колину и самому хотелось того же. Вот только как бы он объяснил, почему до сих пор скрывал его?

Мгновением позже он уже не беспокоился по поводу объяснений или чего-либо еще. Просто смотрел на кровь, сочившуюся сквозь рубашку из глубокой раны на его плече. Он смутно слышал обращенное к Гейтсу требование леди Джиллиан прекратить бой и злорадный смех д'Атра где-то позади.

Что ж, прекрасно!

Расставив ноги, Колин перебросил меч в левую руку. Если капитан ищет битвы, он ее получит.

Клинки снова столкнулись с лязгом металла. Гейтс вынужден был отступить под яростным напором Колина. Горец атаковал без остановки, прорываясь сквозь защиту капитана мощными сокрушительными ударами. Блокируя все встречные удары, он бил под любым углом — быстро, точно и эффективно.

Гейтс держался более четверти часа, но было ясно, что он страшно измотан. Его реакция замедлилась, и Колин уже трижды мог бы нанести ему смертельный удар. Медлительность — причина поражения в войне. Но этого капитана войны не интересовали, у него была другая цель — защитить добродетель леди от окружавших ее хищников, в том числе и от него, Колина.

Горец опустил меч. Он не хотел победы над Гейтсом.

— Я никогда не причиню ей вреда, капитан, — поклялся он.

— Вы навлечете на нее беду. — Гейтс занес меч над головой Колина, вынуждая его блокировать удар. — Разве вы не понимаете?..

— Нет. Не совсем. — Колин покачал головой. — Мне не очень понятно, почему несколько безобидных взглядов могут навредить ей, в то время как Девон использует любую возможность, чтобы опозорить ее.

Осознав, что схватка закончилась, Гейтс убрал меч в ножны и, тяжело дыша, согнулся, упершись руками в колени.

— А мне кое-что не совсем ясно в отношении вас, Кэмпбелл.

Колин также вернул свой клинок в ножны и взглянул на леди Джиллиан, направлявшуюся к ним решительным шагом. Береговой бриз полоскал подол ее юбки и трепал завитки волос, обрамляющие лицо. Подойдя к ним, она посмотрела на рукав Колина, запятнанный кровью, затем устремила сердитый взгляд на Гейтса. Она ничего не сказала, и это, как видно, нанесло самообладанию капитана гораздо больший урон, чем схватка с Колином.

— Вы закончили свои дела в саду? — спросил Гейтс, выпрямившись.

— Да. — Она скрестила руки на груди, продолжая смотреть на него все так же, не мигая.

— Хорошо. Тогда я провожу вас в ваши комнаты.

— Вы проводите меня в Большой зал, где я обработаю рану, которую вы нанесли мистеру Кэмпбеллу, а затем мы поговорим с вами наедине.

Она кипела от гнева. Колин задумался: не его ли рана была тому причиной? Но он тут же выбросил из головы эту мысль. Ведь рана его — всего лишь царапина. Он получил гораздо более серьезные ранения в битве при Седжмуре и сам обрабатывал их. Ему не нужна была женщина, чтобы его зашить. И уж конечно, ему менее всего хотелось, чтобы какая-то леди суетилась вокруг него.

— Я сам могу обработать ее, — заявил Колин.