— Подождите… — Колин придержал ее. — Есть кое-что, о чем вы должны знать. Девон рассказал мне о том, как он обошелся с вашими письмами. Рассказал в ту ночь, когда мы встретились на башне. Я понимал, как много эти письма значили для вас, поэтому не знал, как сообщить вам правду. Это было… проявлением малодушия с моей стороны.

— Нет…

— Да, Джиллиан. — Он поднес ее пальцы к губам. — И вам было бы лучше узнать об этом от меня, а не от пышущего злобой Девона.

Она пристально смотрела на него. Смотрела молча, не двигаясь. Слезы блеснули у нее на глазах в мерцающем свете свечи и заструились по щекам.

— Вы правы. Я действительно предпочла бы узнать об этом в ваших объятиях. Все, что я пыталась сделать для Эдмунда, — все зря… Я подвела его.

Он снова привлек ее к себе и крепко прижал к груди. Она многим рисковала, и это пробуждало у него желание бороться за нее, убивать ради нее. «И ради него», — подумал Колин, взглянув на кровать. Но сможет ли он порвать с королем и отказаться воевать? Почувствовав, что слезы Джиллиан промочили его рубашку, он чуть отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Джиллиан, — прошептал он, нежно поглаживая ее по щеке, — вы сказали, что я побеждаю монстров волшебным кинжалом, но вы, девонька, сражаетесь с ними пером. Помните об этом, когда ваша боль пройдет. Не забывайте также, что невозможно выиграть войну, не имея армии за спиной… то есть в вашем случае — меня.

Она улыбнулась ему и утерла слезы. Дьявол, ее стойкость вдохновляла его. Он непременно поможет ей. Он станет ее защитником. Ведь он — все, что у нее осталось. Его сердце не позволит ему поступить по-другому.

— Я смогу увезти вас отсюда, девонька. И я не допущу, чтобы кто-либо мне помешал.

Она прижала пальцы к его губам и заглянула ему в глаза.

— Я буду вам вечно благодарна, мистер Кэмпбелл. — Взяв его за руку, она потянула его к двери. — Пойдемте, Джордж давно ждет нас. Давайте обсудим все вместе.

Колин последовал за ней, весьма довольный тем, что разговор о спасении Джиллиан с сыном хоть на время избавит его от тягостных мыслей, разъедающих душу, — мыслей о предательстве короля, бывшего когда-то его другом. Он убивал сегодня ради Джиллиан и ее сына. И убьет еще много врагов, если те станут преследовать их. Но что ему делать, если король Яков снова попытается ее убить?

Он не мог думать об этом сейчас. Сейчас следовало обсудить совсем другое…

Когда Джиллиан уселась на диван рядом с капитаном, тот сразу заметил ее опухшие глаза и покрасневший нос и ласково похлопал ее по руке. Сегодня она едва не потеряла своего ребенка. Затем Гейтс бросил на Колина взгляд и проговорил:

— Так вы хотели отвезти Эдмунда к вашим родным в Глен-Орки?

Как много следует им открыть? Будут ли они по-прежнему доверять ему, если узнают, что он — Макгрегор, шпион короля, приказавшего своим людям убить Джиллиан? А как насчет острова Скай? Он находился на значительном расстоянии от Глен-Орки. Что, если Джиллиан откажется отпустить сына с дикими горцами, скрывающимися среди туманных гор севера?

— Мальчик будет в безопасности, клянусь вам.

— Но как вы уговорите Джеффри отпустить его?

На этот вопрос было легче всего ответить, но Колин сильно сомневался, что его ответ понравится Джиллиан.

— В этом вы должны положиться на меня.

— Хорошо, — кивнул капитан.

Колин сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

— Вы, наверное, думаете, что за сегодняшним нападением стоит ваш кузен, потому что эти люди хотели убить Эдмунда. Уверяю вас, Девон не имеет никакого отношения к этому. Правда, он был бы рад, если бы мы рассказали ему, как близок был Эдмунд к тому, чтобы… — Колин не смог произнести конец фразы. — Ваш кузен хочет вас, Джиллиан, но он не хочет, чтобы вы замышляли убить его каждую ночь, перед тем как лечь в постель. Я обещал ему все, что он пожелает.

— Меня?

— Да, девонька. Вас в его постели. Безмерно благодарную ему.

Джиллиан на мгновение закрыла глаза. У нее был такой вид, будто она вот-вот лишится чувств.

— Единственный способ для него увидеть меня в своей постели — это уложить меня туда мертвой.

Колин улыбнулся, восхищенный вспышкой огня в ее глазах.

— Он жаждет вашего обожания, Джиллиан. А чтобы добиться этого, ему нужно избавиться от Эдмунда. И я предложил ему способ осуществить это, но так, чтобы вина не пала на него. Он сразу же согласился.

— Это еще не означает, что он отошлет мальчика именно в вашу семью, — заметил капитан.

— Так и будет, если леди Джиллиан не станет очень уж бурно возражать против отъезда сына.

— Кузен ни за что не поверит, что я согласилась отпустить Эдмунда с незнакомцами. Мне не удастся его обмануть.

— Вам и не придется. Вы отпустите мальчика с капитаном Гейтсом — навестить его жену в Эссексе. Мы «обманем» вас, заставив поверить, что это всего лишь на время. Ради безопасности Эдмунда. Потому что с прибытием принца начнется война. Вы согласитесь, но не без возражений, которых он ожидает от вас. Вы же не подозреваете, что мы с графом сговорились… А мой кузен Аргайл приедет и заберет ребенка. Сердце ваше будет разбито, но вы не станете винить в этом Девона.

— Граф и впрямь согласится на это. Кэмпбелл, ловкий же вы пройдоха… — пробормотал Гейтс. Он повернулся к Джиллиан. — Ваш кузен обязательно согласится. Эдмунд сможет беспрепятственно уехать отсюда.

Джиллиан кивнула и посмотрела на Колина.

— Почему я не могу отправиться вместе с сыном к вашим родственникам?

Колин понимал, как трудно ей примириться с мыслью о том, что придется расстаться с Эдмундом. Но так было нужно, и он хотел, чтобы она это поняла.

— Мои родичи не смогут пересечь всю Англию с большим войском, не вызвав удивленных взглядов. Поэтому их отряд будет небольшим. Они будут передвигаться незаметно и так же незаметно уедут. Если вы отправитесь вместе с ними, ваш кузен отправит в погоню за вами гарнизоны Дартмута и Кингсвера, а возможно — еще и вашего отца. В таком случае все было бы гораздо сложнее… — Колин помолчал, давая ей время осмыслить его слова, особенно в отношении Эдмунда. — Так будет безопаснее. Но вы вскоре воссоединитесь с сыном. Я клянусь вам в этом.

Он хотел бы сам отвезти ее к себе домой. Хотел бы наблюдать за ее лицом, когда она впервые увидит Кэмлохлин и восхитится его великолепием. Когда осознает, что ничто не сможет повредить ей или ее сыну за неприступными стенами твердыни его отца. Но как отвезти ее туда и успеть вернуться в Дартмут до того, как принц высадится на английский берег? Он ведь должен вернуться, чтобы сражаться, разве нет? Не важно, каким стал король Яков. Вильгельм Оранский гораздо опаснее для народа Шотландских гор.

— Джеффри не позволит мне уехать, когда Эдмунда здесь не станет.

Она была права, но он не мог рисковать, взяв с собой целую армию, чтобы сопровождать их обоих в Кэмлохлин. Придется подождать, когда Девон будет либо убит, либо захвачен в плен. А потом можно будет вывезти ее отсюда.

— У него не будет выбора, — сказал Колин. Он не хотел, чтобы Джиллиан задерживалась здесь хоть на мгновение дольше, чем необходимо. Но он что-нибудь потом придумает. А пока… По крайней мере, когда Эдмунда здесь не станет, она уже не будет бояться кузена. — И вам обоим предстоит сыграть важную роль в этом деле. Сможете справиться?

Джиллиан утвердительно кивнула. А Гейтс — нет.

— Что с ними станет в Аргайле? — спросил капитан, давая понять, что каждую деталь необходимо тщательно обсудить, прежде чем он согласится. Черт бы его взял! — Почему Кэмпбеллы будут защищать ее, когда Вильгельм станет королем? Вы обо всем этом подумали, Колин? Знаю, что вы заботитесь о них так же, как я, и я благодарен вам за это, но я не могу…

— Капитан, — перебил Колин, — мои родичи будут защищать ее независимо от того, кто сидит на троне.

— Но они — Кэмпбеллы, — заметил Гейтс. — В отличие от вас я им не доверяю.

Колин некоторое время молча разглядывал упрямца. Его отцу понравился бы этот человек.

— Мне нужно узнать больше, — продолжал капитан. — Вы сражаетесь как варвар, причем очень умелый варвар. То, что я увидел сегодня, не доступно простому наемнику, это нечто большее. Почему король Яков допустил, чтобы такой искусный воин перестал служить ему? Кто научил вас так сражаться? Я хочу получить ответы. Мне нужна правда.

Колин откинулся на спинку стула, жалея, что у него нет сейчас крепкого шотландского виски — чтобы угостить Гейтса и затуманить ему мозги. Но, черт побери, капитан исполнял свой долг, не более того. Колин не мог винить его за это. В особенности, когда дело касалось Джиллиан.

Он посмотрел на нее — страшно встревоженную, с нетерпением ожидавшую его ответа. Колин не хотел лгать ей прямо в лицо, но он никогда никому не открывал этой правды. В течение трех лет он жил под именем других людей… служа королю, которого перестал уважать. Но сегодня все изменилось. Если бы он не поехал с ними в Кингсвер…

Он не мог даже думать об этом. Но готов ли он открыть свое настоящее имя и рискнуть всем в обмен на безопасность Джиллиан и Эдмунда?

— Мой отец учил меня сражаться, а я… — Колин медлил, не решаясь раскрыть обман, к которому прибегал, чтобы выжить и стать одним из самых удачливых английских шпионов. Очень трудно выдавать такие секреты. Пожалуй, это самое трудное из всего, что ему доводилось делать. — Моя мать Кэмпбелл, а отец — нет.

В комнате воцарилась гробовая тишина, и Колин отчетливо слышал дыхание собеседников. Прошла минута-другая. Наконец Гейтс спросил:

— Тогда кто же он?

Колин шумно выдохнул и проговорил:

— Он Макгрегор.

У капитана отвалилась челюсть. Джиллиан, нахмурившись, вопросительно посмотрела на мужчин.

— Не понимаю… — сказала она. — Зачем же вы лгали, что вы…

— Макгрегор?! — воскликнул капитан; страх и изумление сменяли друг друга на его обычно невозмутимом лице. — Какого дьявола вы делаете здесь, Макгрегор?

Хороший вопрос. Колин опасался, что сам будет задавать его себе в ближайшее время. Он не мог сказать им правду, открыть, что он — генерал королевской армии. Одно дело — быть Макгрегором-наемником, совсем другое — предводителем армии короля-католика. Может, Гейтс и находился здесь только ради защиты Джиллиан, но станет ли он подставлять другую щеку, если узнает истинную цель его пребывания в Дартмуте? И сможет ли Джиллиан простить ему еще один обман?

Колин не мог рисковать, раскрывая всю правду.

— Я наемник, капитан. Мне нужны деньги. Но разве вы наняли бы меня, если бы знали мое настоящее имя?

— Я бы захотел поговорить с вами наедине.

— А я бы хотел, чтобы мои слова никогда не вышли за пределы этой комнаты. На моих родичей все еще смотрят косо, и если Девон узнает, что я — не Кэмпбелл…

— Боже праведный… — в растерянности прошептал капитан; он наконец-то кое-что понял.

И действительно, не так уж трудно было догадаться, что здесь делал Макгрегор, если знать, что Макгрегоры — католики, их заклятые враги. Взгляд Колина скользнул к Джиллиан. Он молил Всевышнего, чтобы она не знала, в каких отношениях с Богом шотландские горцы.

— Объясните мне, что происходит, — потребовала она, доказывая, что знает не особенно много.

Колин вздохнул с облегчением; он пока не хотел, чтобы она узнала всю правду о нем. Ведь он был змеем короля Якова, направленным сюда, чтобы обмануть их всех и убить человека, которого она ждала три года… человека, призванного разрешить все проблемы протестантов Англии. Возможно, она никогда больше ему не поверит, если узнает эту правду сейчас. Может, даже откажется принять его помощь.

— Кто такие Макгрегоры? — допытывалась Джиллиан.

Колин посмотрел на капитана, нервничая сильнее, чем когда-либо. О дьявол! Ведь сейчас он мог ее потерять.

— Это печально известный и самый необузданный клан в Шотландском нагорье, — ответил ей капитан.

Колин не знал, почему капитан это сказал, но, тем не менее, коротко кивнул ему в знак признательности.

— Насколько необузданный? — спросила Джиллиан, теребившая складки юбки на коленях.

— Достаточно для того, чтобы объявить их вне закона вплоть до полного уничтожения.

Вспомнив о силе и стойкости своего клана, Колин расправил плечи, испытывая гордость от того, что он — один из Макгрегоров.

— И вы собираетесь доверить Эдмунда этим людям? — с вызовом спросила Джиллиан, повернувшись к Колину.

— Но они не…

— Вы сказали мне, — перебил Гейтс, очевидно, не закончивший свой допрос, — что сможете защитить ее с помощью армии — самой грозной из всех в Англии и Голландии. В Глен-Орки осталось не слишком много Макгрегоров, да и те рассеяны по всей стране. О какой армии вы говорили?