— Я бы никогда так не сделал!

— Может быть, ты и не сделал бы, а может и сделал. Нет никаких гарантий, не так ли?

— Каролина!

Она отступила еще.

— Что ты чувствуешь… эти боль и унижение… вот на что было похоже, когда Сэм ушел. Он взял все мои мечты и растоптал их. Я отказалась от всего, чего хотела, ради него, а потом он просто ушел, — Коннор изо всех сил пытался освободиться. Пояс немного ослаб, но недостаточно. Если бы кто-то вышел на веранду…

— Унижения не прекратились после одной ночи. Я чувствовала его месяцами. Даже больше, год. Я никогда больше не хочу испытывать подобное!

Боль и мука в голосе Каролины пробились сквозь его гнев, и Коннор прекратил бороться на достаточное время, чтобы ее слова дошли до него. Она была права — он чувствовал себя униженным. Если таковым стало когда-то для Каролины предательство Сэма, принесшее ей столько страданий, то не удивительно, что она слишком боялась снова довериться кому-то. Дело в том, что Коннор все еще отказывался сдаваться.

— Каролина, взгляни на меня, — он подождал, пока она остановится и посмотрит на него. — Я понимаю, что Сэм заставил тебя чувствовать себя ужасно, но ты знаешь, что я испытывал минуту назад, когда ты опустилась на колени передо мной? Мои руки были связаны, и весь контроль оказался у тебя. И это было похоже на рай.

— Я была…

— Послушай, — короткий приказ остановил ее посреди фразы. — Вот как я всегда чувствую себя рядом с тобой. Мне не нужно контролировать тебя. Мне не нужно заставлять тебя думать о том, какой я хочу тебя видеть. И я чертовски уверен, что никогда не покину тебя. Я не Сэм, но, если ты не видишь этого, тогда ты права; ты должна уйти. Вот он я. Я могу сорвать, этот чертов ремень со своих рук в любое время, но вместо этого, я остаюсь прямо здесь, потому что хочу, чтобы ты чувствовала себя в безопасности, как и должно быть, рядом со мной. Я люблю тебя, Каролина. Я хочу жениться на тебе. Я хочу стать отцом твоего ребенка. Но ты тоже должна хотеть меня и хоть немного доверять.

— В этом-то и проблема, — воскликнула она. — Я слишком хочу тебя. Слишком сильно.

— Нет такого понятия.

— Ты меня подведешь.

— Никогда, — он мог сказать это не колеблясь. — Каролина, пожалуйста.

— Я не могу. Я хочу, но не могу, Коннор.

— Можешь. Доверься мне, Каролина.

После, казалось бы, бесконечного момента она приблизилась.

— Ты должен пообещать…

— Все что угодно, — он затаил дыхание и стал ждать того, что она сделает дальше. Когда Каролина шагнула еще ближе к нему, сердце Конора переполнили чувства.

— Обещай, что ты никогда не… — она прижала руки к его плечам и поднялась на носочки, чтобы поцеловать его.

— Я никогда не покину тебя, — Коннор поцеловал ее в ответ, вложив в поцелуй все, что чувствовал. Связаны были его руки или свободны, это не имело никакого значения. Каролина являлась единственной женщиной, которую он когда-либо хотел. Когда она скользнула ладонями вниз по его груди, он снова застыл, предчувствуя ее прикосновения. Губы Каролины проложили обжигающую дорожку по его шее, и когда она снова опустилась на колени, то продолжала, пока он…

— Я сейчас же займусь этим, сэр.

Каролина отстранилась и оглянулась на звук приближающихся голосов.

— Дерьмо! — она вскочила на ноги и дернула за ремень, удерживающий его запястья, пока не освободила Коннора. Пояс упал на пол с лязгом, но Коннор был слишком занят, поправляя свою одежду. Он натянул боксеры и брюки, заправил рубашку и застегнул ширинку, когда шаги приблизились. Каролина встала перед ним, чтобы прикрыть его последние неуклюжие движения. Понимая, что его ремень все еще лежал у ног, Коннор отбросил его назад к горшкам с растениями.

— Эй, вы двое! Что вы здесь делаете? — охранник зажег фонарик, свет которого ударил по глазам. Он засунул телефон в карман и подошел к ним.

— Просто искали немного уединения. Чтобы поговорить, — сказал Коннор. Он подошел к Каролине, защищая ее от яркого света.

— Ага, конечно же. Вы вышли за разрешенную территорию. Вечеринка внутри, — охранник открыл дверь и указал в помещение. Его телефон заиграл, и он поднес его к губам. — Я на восточной веранде с парой гостей. Будь здесь через минуту, чтобы выпроводить их.

— Мы находимся здесь по приглашению Роберта Дэйра, — Коннору не понравилось, что его собирались выпроводить. У входа могли оказаться репортеры. Если завтра он и Каролина окажутся в таблоидах, то она сбежит от него так быстро, что Коннор даже не успеет понять, что произошло.

— Гости Роберта Дэйра уважают его правила. Пойдем.

Прежде чем Коннор успел начать спор, Ян Дэйр вышел из зала. Выражение его лица было мрачным, и Коннор мог сказать, что вечер его друга тоже прошел не особо хорошо.

— Что тут происходит?

— Только что поймали двух ваших гостей, которые пробрались на веранду. Я выпроваживаю их.

Ян немного расслабился, а озорство сверкнуло в его глазах.

— Пробрались? Жаль, что я пропустил это шоу.

— Никакого шоу не было, — Коннор взглянул в глаза своего друга и попытался сообщить, что сейчас было не подходящее время для шуток.

— Почти что на глазах у всего города? По крайней мере, хоть какая-то аудитория у вас была.

— Им нечего было видеть.

— Слышал когда-нибудь выражение «Закажи комнату»?

Каролина напряглась. Коннор вспылил.

— У нас были разногласия, и нам нужно было разобраться с этим. А теперь мне нужно сопроводить леди домой.

Ян быстро успокоился.

— Понял. Извини, что задержал вас, — он развернулся к охраннику. — Все в порядке, Майк. Я знаю этих двоих. И дальше сам займусь этим.

— Вы уверены, босс? — Майк явно был разочарован.

Ян отпустил его, и охранник вернулся внутрь здания.

— Теперь с тобой все понятно. Надеюсь, оставшаяся часть твоего вечера пройдет гладко.

— Твоего тоже.

Настала очередь Яна чувствовать себя неловко.

— До скорой встречи, Коннор, — он помахал рукой и ушел.

Когда они вновь остались одни, Коннор повернулся к Каролине.

— И что теперь?

— Давай выбираться отсюда.


Правило Ричмонда № 9


Будь командным игроком.


Даже самой большой звезде, нужно кому-то передать мяч…


— Мы были близки к провалу, — Каролина прислонилась к Коннору, когда через полчаса он закрыл дверь своего дома и обнял ее.

— Уж мне можешь не говорить.

— Прости.

— Не нужно. Если бы ты не привязала меня, то мы бы не научились понимать друг друга.

Она усмехнулась.

— Ты удивительный. Большинство мужчин пришли бы в ярость.

— Я постоянно говорю тебе, что я не большинство мужчин, — Коннор поцеловал ее в макушку.

— Наверное, нет, — он определенно был особенным.

— Я, похож на большинство мужчин только в одном, — Коннор подхватил Каролину на руки и понес по коридору.

— И чем же? — она прижалась к его шее, наслаждаясь тем, что он нес ее на руках.

— Я чертовски возбужден. Давай закончим то, что начали.

— Хочешь, чтобы я снова тебя связала?

— Это то, чего ты хочешь? — Коннор повернулся боком, чтобы пройти через дверь своей спальни. Каролина с интересом оглядела нарочито мужской интерьер комнаты. Сдержано, но богато. Ей это нравилось.

— На самом деле нет, — призналась она и вскрикнула, когда Коннор бросил ее на кровать королевского размера.

— Почему нет? — он сел рядом с ней.

— Потому что я хочу, чтобы ты касался меня.

— Вот так? — он положил руку на ее талию, а затем скользнул ладонью на грудь, когда Каролина попыталась сесть. — Это платье сводило меня с ума всю ночь.

— Хорошо, — она приподнялась, прижимаясь к ласкающей ее руке, желая большего.

Коннор должно быть прочитал это в ее глазах. Он склонился и приподнял Каролину, чтобы она оседлала его колени.

— Ты должна надевать что-то такое чаще.

— Когда прихожу в раздевалку Громового Дома для интервью?

— Нет, — прорычал он ей в волосы. Коннор отодвинулся. — Насчет этого, — он заколебался. — Я хочу тебе кое-что рассказать.

— Давай угадаю, ты больше не хочешь видеть меня в раздевалке, — она поддразнивала, но в то же самое время в этом была и доля правды, и Каролина надеялась, что Коннор понял это.

Знающая улыбка изогнула его губы.

— Не волнуйся, Ричмонд. Теперь я не буду вести себя настолько собственнически, когда ты моя девушка.

— Твоя девушка?

Он усмехнулся.

— Моя удивительная, сексуальная, прекрасная женщина, — поправил он. — Но есть кое-что, что я должен сказать тебе. Меня больше не будет в раздевалке Грома. Я собираюсь уйти в отставку.

Каролина оттолкнула его.

— Ты серьезно?

— Пришло время перемен. Я планирую отправиться на запад, в местечко рядом с Колорадо. Я уже купил землю, — когда Каролина не ответила, он надавил. — Я вырос на ранчо, милая, и пришло время вернуться к корням. Я хочу воспитать семью так же, как был воспитан я, под огромным синим небом, трудясь на своей земле, окруженный атмосферой небольшого городка. Майами не то место, где воспитывают детей, — Коннор ждал, что она скажет хоть что-нибудь. — Ну, что ты думаешь?

— Думаю, что ты такой же, как и другие мужчины, — Каролина спрыгнула с его колен. — Отвези меня домой, Коннор. Мы закончили здесь.

— Черта с два, мы закончили. — Коннор не ожидал такой реакции и хотел ответов. — Как это делает меня таким же, как и другие мужчины?

— Только переспав со мной, ты уже готов бросить свою работу! — Каролина встала и заходила по комнате, ее платье обвивалось вокруг ног, точно алые всполохи огня. — И не только это, ты так же хочешь диктовать, где мне жить. А затем ты скажешь, сколько детей у нас будет и что мне делать в свободное время!

— О чем ты говоришь? Это снова из-за Сэма? — черт бы побрал этого мужика.

— Это из-за того, что я говорю «нет»! — Каролина уперла руки о бедра, н сводя с Коннора взгляда. Такая красивая и злая… смертельная комбинация.

— Ты, правда, полагаешь, что я сначала прошу тебя выйти за меня замуж, а затем заявлю, что принял решение уволиться всего за этот час?

— Я больше не знаю, чему верить!

— Черт, — Коннор подошел к своему столу и включил ноутбук.

— Что ты делаешь?

Коннор знал, что Каролина была близка к тому, чтобы начать скандал, но он так же знал, что должен показать ей насколько она была неправа. Разве фотографии не были сильнее тысячи слов? Он быстро вбил поиск и нашел то, что искал, взял ноутбук и потянул Каролину к кровати. — Присядь.

— Но…

— Сядь! — он посадил ее рядом и поставил ноутбук на ее колени. — Посмотри на это.

— Что это?

— Ранчо, которое я присмотрел. Посмотри на цену, — глаза Каролины расширились, когда она увидела ее. — Я собираюсь заплатить наличными, — сказал Коннор, довольный ее реакцией. — У меня будет достаточно средств, чтобы содержать жену и детей. Ранчо будет приносить еще больше дохода. Хочешь, можешь следующим посмотреть мои банковские счета? Я так же могу показать таблицу моих инвестиций.

Плечи Каролины задрожали, и сердце Коннора потяжелело. Он не собирался заставлять ее плакать.

— Эй, — тихо сказал он. — Каролина.

Девушка рассмеялась, и он отдернул руку, которой собирался приобнять ее.

— Прости, — произнесла она. — О боже, только посмотри на нас. Мы должны были заниматься диким сексом. А вместо этого смотрим на ранчо и электронные таблицы.

— Разве недвижимость не делает тебя еще более возбужденной? — он забрал у нее ноутбук и поставил на пол. — Я вот бесконечно возбужден, — Коннор опрокинул Каролину на кровать и поцеловал.

— Наверное, это немного сексуально, — она ответила на его поцелуй.

— Ты знаешь, что еще сексуальнее?

— Что?

— Стянуть это платье с тебя, — он скользнул руками, чтобы расстегнуть пуговицы на ее спине. Каролина позволила ему. Он это оценил. Коннор хотел бы запечатлеть на холсте этот момент, тот самый, когда они решили заняться любовью. Он желал наслаждаться каждой минутой, проведенной с Каролиной.

— Я согласна. — Каролина ослабила его галстук и стащила с шеи Коннора, а затем взялась за пуговицы на рубашке. Ему нравилось ощущение ее пальцев на коже, и еще больше нравилось, когда она прижималась поцелуем к его шее. Стоило Коннору стянуть ее платье до пояса, как он с восторгом увидел, что под ним было не столь уж многое. Сбившись на талии, алая ткань идеально оттеняла обнаженные груди Каролины.

Коннор наклонился, чтобы взять один из сосков в рот, и Каролина откинулась назад и закрыла глаза. Он дразнил и играл с ней, когда она запуталась пальцами в его волосах. Он знал, что ей нужно было почувствовать, как его твердая плоть прижимается к ней. Однако не только ее тело возбуждало его; а она вся. Даже недавняя гневная вспышка добавила огня. Каролина была сильной, обжигающей, страстной и упрямой, и он любил каждую черту ее личнсти. Она будет так же защищать их детей, как и свои собственные границы. Каролина была бы столь же страстной защитницей их брака и семьи, по причинам, которые она отстаивала.