Наверно меня это никогда особо и не волновало. Отец и два мальчика были убиты. Это все, что я знала. Жуткие детали были не нужны. Парень из их банды по имени Блейд из кожи вон лез, стараясь занять место Фелкона. Но я не дала. Держалась подальше. Ходила в школу и сразу домой. Вот и все. Друзей у меня не было, потому что единственными кандидатами были либо члены банды, либо наркоманы. Я перестала быть жизнерадостной девчушкой, полной жизни, энергии и счастья. Я с каждым днем все больше тонула в своем несчастье.

Мисс Портер была не лучше Фелкона, но она, по крайней мере, была безопасной. Всю свою жизнь без близняшки я изо всех сил пыталась ее забыть. Становилась все менее и менее общительной, осознавая всю ту ложь, что рассказывала мама. Нельзя было сбежать из реальности в лучший мир. Она всегда тебя нагонит. Стоит лишь открыть глаза. Реальность всегда там. Холодная и жестокая правда.

Глава 16

На завтрак я приготовила именно то, что попросил Пэкстон. Он проснулся под запах жирного бекона и яиц, ожидающих его на кухне. До того момента, как он вошёл на кухню, по радио играл Джастин Бибер, но потом я сразу переключила радиостанцию. По национальным новостям рассказывали о чиновнике, отвергшем лицензию на однополый брак, о смерти сына Джоя Бидена, о пропавшем семилетнем ребенке и о том, что ураган терял свою силу у берегов в Гавайях. Также упомянули о новой драме Дональда Трампа и упадке экономики.

— Ты не поешь со мной? — спросил Пэкстон со свисающим с уголка его рта волнистым беконом. Меня воротило от одного лишь вида.

— Это не обязательно, — сказала я, повернувшись к нему спиной. Я убирала жирный беспорядок, игнорируя своего мужа и его нездоровый завтрак.

— Какого хера, Габриэлла?

Мои волосы взметнулись вверх, прежде чем упасть мне на спину, когда я нахмуренная повернулась, чтобы посмотреть на него.

— А что, Пэкстон? Разве я сидела с тобой за завтраком до того, как потеряла память?

— Нет, но с тех пор это происходило каждый день. Сядь.

Если это был его вежливый способ сказать мне, что ему нравилось завтракать вместе со мной, он облажался. Тем не менее, я налила себе кофе и села, держа в руках маффин из отрубей и клюквы. Не произнося ни слова, я отщипнула кусочек и положила его себе в рот.

— Что с тобой и этой здоровой фигней? Мы не едим маффины. Мы едим нормальную еду. Типа этой, — произнёс он, переводя взгляд на тарелку с пропитанным соусом хлебом.

— Можешь питаться подобным образом. Я же не собираюсь.

— Раньше ты это ела.

Я опять погорячилась, но на этот раз не намеренно.

— Да, мне говорили. Есть ещё что-то, что мне необходимо знать, прежде чем я испоганю и этот день?

— Мне не нравится такое поведение. Откуда оно взялось, черт возьми?

Я встала, контролируя свои движения, чтобы не встретиться с ним взглядом.

— Неважно. Пойду готовить тебе обед. Хочешь бекон? Сэндвичи с беконом?

— Конечно, но ты не хочешь оставить его и для девочек?

— Нет, они это есть не будут.

— Ты не можешь заставлять их есть маффины каждое утро.

Я вытерла ещё жир, который блестел под лампочкой над плитой. Господи. Сколько же жира в половине килограмма бекона?

— Они не едят маффины каждый день. Они едят оладьи, яйца, тосты с корицей, хлопья, буррито с яйцами, сыр, шпинат и…

Пэкстон вымочил хлебом ещё больше подливки, положив сверху ломтик бекона.

— Я понял. Мне все равно. Избавься от этого поведения, прежде чем я вернусь домой сегодня вечером.

— Я никуда их сегодня не повезу. Утром они могут заняться игрой на фортепиано, но это всё.

— Не тебе решать это, но я поговорил с ними прошлым вечером. Они хотят заниматься лишь несколькими вещами. Я это понимаю, но им придется закончить сезон бейсбола. У них ещё осталось две игры.

Я промолчала о том, что игра была больше для него и его дружков. В принципе, я вообще ничего не сказала. Лишь пожала плечами и продолжила убирать жир.

Пэкстон ел свой завтрак, который доведет его до сердечного приступа, и проверял что-то в телефоне. Я упаковала его обед и толкнула его ему по стойке. Ничего полезного. Даже бутылка с водой, которую я туда положила, не была полезной. Газированная кола лучше подходила к его мясу. Я тайно надеялась, что ему от этого станет плохо. Это послужит ему уроком.

Как только он съел последний кусок и отодвинул от себя тарелку, то подошёл ко мне. Я скрестила руки и смотрела сквозь него, но лишь секунду. Пэкстон взял меня за подбородок, заставляя посмотреть на него. Я послушалась, но руки не опустила. Даже мой взгляд отстаивал свою позицию. Я смотрела на него, но в то же время сквозь него.

— Достаточно. Ты ведёшь себя, как стерва, а я терпеть этого не собираюсь, — предупредил он меня голосом едва громче шепота.

Я нагло выдохнула и закатила глаза. В этот раз я посмотрела на него. Прямо на него, пронзая невидимыми кинжалами его глаза. Мои губы встретились с его, прежде чем я успела подумать об этом. Один быстрый поцелуй, и я отступила.

— Твой обед готов, — сказала я, кивком указав на бело-зеленый ланч-бокс, стоя со всё ещё скрещенными на груди руками.

Весь день прошёл, как и планировалось. Почти. Мы с девочками собирались пойти поплавать в бассейне, когда зазвонил мой телефон.

— Да, чем я могу Вам помочь? — сказала я, используя профессиональный голос.

— Господи, Габриэлла. Ты все ещё продолжаешь? Я на объекте и не могу уйти. Мне в любую минуту могут привезти цемент. Привези мне что-нибудь от изжоги. Я сейчас сойду сума.

Я улыбнулась, услышав стук. Я знала, что Пэкстон бил себя в грудь кулаком, пытаясь избавиться от изжоги.

— Зачем? Ты же все равно собираешься есть бекон на обед.

— Не думаю. Можешь захватить мне те роллы, что ты делала на днях?

— О, ты имеешь в виду те, что были с медово-горчичным соусом, который тебе не понравился?

— Он мне не не понравился. Заткнись и привези мне что-то от изжоги. Я отправлю адрес на твой GPS.

Мой взгляд привлекла набирающая обороты ссора из-за голубой кухонной лопатки.

— Хорошо, но сейчас мне нужно успокоить кошачью драку. Скоро буду.

— Из-за чего они теперь ругаются?

— Кто знает? У Роуэн голубая лопаточка, а Офелия пытается выменять её на зелёную.

— Почему?

Я на пол секунды опустила телефон и засвистела, засунув два пальца между зубами.

— Прекратите, — сказала я, перекрикивая их мелкую ссору. Это не помогло. Они посмотрели на меня большими глазами, но лишь на пол секунды. Офелия выхватила голубую лопатку прямо из рук Роуэн, и последняя заверещала.

— Ахх. Мне пора, Пэкс. Скоро буду у тебя. — Я повесила трубку, прежде чем было произнесено еще хотя бы слово, и кинулась к орущим девочкам. Офелия завела обе руки себе за спину, когда я протянула ей раскрытую ладонь.

— Я встала на стул, чтобы первой достать голубую. Но Роуэн первая решила ее взять. Я об этом думала. Поэтому она не может получить ее. Я первая это сказала.

— Отдайте мне обе. Зачем они вам?

— Я первая ее взяла, — запищала Роуэн.

— Хватит. Достаточно этих склок. Идите к себе в комнаты, — сказала я, строго глядя на обеих.

— Но я…

— Ррр! Тшш. Обе идите в комнаты, пока я не разрешу выйти. Я приготовлю вашему отцу обед, и мы отвезем его ему. Если вы обе не перестанете ругаться, я оставлю вас там. С ним. А теперь идите и подумайте о том, как сильно вы любите друг друга. Шевелитесь, — сказала я и вдобавок шлепнула каждую из них по попке. Они ушли с надутыми губками, Роуэн все еще бормотала, что первая ее взяла. Причина ссоры осталась загадкой. Я понятия не имела, зачем им нужна была глупая лопатка или почему идентичная зеленая не подходила.

Пока готовила здоровый обед своему упрямому мужу, я, возможно, даже исполнила победный танец. Я громко подпевала Кети Пэрри, танцуя бедрами и радуясь недугу мужа. Говорила же.

Ко времени, как я пришла за девочками, они обе сидели в комнате Роуэн на полу и строили планы на зачарованный бал. Барби Офелии должна была пойти в ледяном платье, как в «Холодном сердце». Кукла Роуэн же собиралась надеть розовое платье с серебряными туфельками. Обе девочки расчесывали длинные волосы своим куклам, сидя в позе лотоса на полу.

— Так-то лучше. Поехали к папе.

Словно маленькие солдатики они встали и пошли за мной. Барби остались у каждой в руке. Боже, я их любила.

Когда мы доехали к месту работы Пэкстона, я немного уняла свою прыть. Я была поражена. Весь задний дворик превратился в красивое дополнение к пляжному домику. Бассейн, казалось, вливался в океан. Мягкие голубые огоньки сияли под водой. Я держала каждую девочку за руку, осматривая работу Пэкстона. Он делал гораздо больше, чем просто стриг газоны.

Вид был потрясающий, и я отчаянно желала подойти к каменному патио. Пэкстон стоял, согнувшись, замазывая цементом щели. Он поднял на нас взгляд и откинул скребок, прежде чем подойти к нам.

— Вау, Пэкстон. Это шикарно. Ты это сделал? — спросила я, снимая с плеча сумку и оглядываясь.

Он снял кепку и краем футболки вытер пот. Мой взгляд перескочил с летней кухни на его загорелый торс, затем на его глаза и ухмылку. Поймал.

— Оцениваете меня, миссис Пирс? — спросил он меня с полуулыбкой, приподняв правый уголок рта.

Я сунула ему в руку таблетки и сказала заткнуться. После перевела внимание на бутылку с холодной водой, которую принесла ему, пытаясь скрыть румянец на щеках.

— Выпей это. Кола не поможет избавиться от изжоги.

Пэкстон выпил полбутылки воды, вздыхая от облегчения, когда протягивал ее мне назад. Я смотрела на девочек, купающих своих Барби на краю бассейна, лишь бы не встречаться взглядом с ним.

— Я впечатлена. Ты делаешь хорошую работу, — сказала я, оглядываясь назад, чтобы уклониться от его изумрудных глаз. Результат действительно был хорош. Потрясающая работа, я была сверх впечатлена.

Пэкстон провел мини-экскурсию, пока девочки бегали по просторному двору. Я думала, у нас вид был красивый. Но от этого просто захватывало дух. Прямо над океаном, даже с незавершенными работами во дворике, он был шикарен. Мои пальцы слегка касались его, когда он в деталях рассказывал о водопаде из известняка, который он строит. Я давала ему возможность взять меня за руку, но Пэкстон этого не сделал. Он указывал на разные плоды своей работы, рассказывая с гордостью в голосе. Муж несколько раз коснулся меня, но за руку так и не взял.

— Нам пора. Им нужно обедать, — сказала я, когда его позвал какой-то молодой человек с другой стороны бассейна.

— Сейчас иду, — крикнул он в ответ. В этот раз мои губы изогнула улыбка. Мой взгляд не покидал его живот, когда он снова поднял футболку, чтобы вытереть пот. Его джинсы низко свисали, и из-под них выглядывала голубая с белыми полосами резинка нижнего белья. — Ты снова это делаешь, — сказал он. На мгновение мне показалось, что он упрекает меня в этом. Мне было все равно.

— Не могу сдержаться. Ты очень сексуальный, когда работаешь, — сказала я, признавая правду. Я сделала шаг к нему, но он остановил меня.

— Не делай этого, Габриэлла.

Я спросила бы его, чего мне не делать, но это не привело бы ни к чему хорошему. Не подходи ко мне. Вот, что он имел в виду. Он не хотел, чтобы я приближалась. Почему — оставалось вопросом. Иногда мне казалось, что это у него травма головы.

— Ладно, увидимся позже.

Так все продолжалось целую неделю. Мы ужинали вместе, я шла на вечернюю прогулку, мы трахались, он оставлял меня одну, мы завтракали вместе. Я, как могла, держала язык за зубами, и мы вели себя как нормальные муж и жена в присутствии девочек.

Изменения произошли только во время субботней игры в бейсбол. Я не сидела на скамье с Пэкстоном и его фальшивыми друзьями. С моими фальшивыми друзьями. Всю игру я простояла внизу, просунув пальцы с сетку забора.

Мы опоздали, потому что, как только мы сели в машину, Офелия вдруг захотела по-большому в туалет. Когда она закончила, я увидела, что Роуэн обула ковбойские сапоги. Пришлось вернуться за кроссовками.

Остальная часть компании была уже там. Возле горки питчера. Все мужчины сидели на трибунах, а девушки — возле палатки с едой.

— Я отведу девочек к тренеру и возьму что-то попить. Хочешь чего-нибудь? — спросила я Пэкстона, улыбающегося своим друзьям, которые уже были готовы спорить о победах детей. Ставить деньги на пяти- шестилеток было, как по мне, детским садом.

Пэкстон достал кошелек и протянул мне двадцатку.

— Принеси мне воды. Удачи девочки. Забейте для папочки пару хоум-ранов.