*

— Мне доложили, что ты перестарался, мой мальчик, — сурово сказал Альбус Дамблдор. — Риддл теперь выглядит моложе тебя, Северус.

Северус Снейп сидел в кабинете директора. Его голова раскалывалась от боли, контуры фигуры собеседника слегка расплывались.

— Это побочный эффект крови единорога, сэр.

— Я бы и сам не отказался от такого зелья, — вздохнул Дамблдор, — но процесс слишком рискован, — погладил бороду он. — Где Риддл сейчас?

— Остался в Малфой-Мэноре. Завтра праздник в честь его возрождения. Он собрался меня наградить, — Снейп потер виски. В голове лихие лепреконы размашисто выбивали породу из шахты.

— Я боялся, он наградит тебя Авадой, — задумчиво сказал директор.

Боялся. Не на это ли ты и рассчитывал, Альбус?

— Еще не вечер. Впереди праздник, — поморщился от боли Северус.

— Советую воспользоваться им для получения девятого компонента, Северус. Теперь, когда Риддл молод и красив, это не составит для тебя проблемы. Не так ли, мой мальчик? — недобрым мягким голосом спросил Дамблдор. — И восьмой компонент…

— Восьмой компонент у меня есть, — в глазах Северуса мелькнуло торжество.

Альбус Дамблдор перестал поглаживать бороду.

— Как тебе это удалось? Неужели девица Бернар вдруг расщедрилась…

— Нет. Кровь самого Риддла.

— Тебе удалось похитить его кровь при очистке? Молодец, мой мальчик, это облегчает нашу задачу.

Нашу. Чтоб тебя мантикора задавила.

Снейп снял с пальца золотой массивный перстень.

— Я как-то читал маггловскую историю о хитром изобретателе Борджиа. У него был целый набор колец со скользящими панелями, откуда можно было незаметно вылить яд в пищу дорогому гостю. Мне изготовили подобное кольцо. В него можно незаметным движением набрать любую жидкость.

— Ты полагаешь, этого количества достаточно?

— Вполне.

— Прекрасно, мой мальчик. Я тобой доволен, — сказал Альбус. — Ты заслужил награду. У тебя есть пожелания?

Северус перевел дух.

— Да, сэр. Могу я попросить вас не заглядывать сегодня ночью в карту Мародеров?

Дамблдор захихикал и стал похож на большого садового гнома.

— Так и быть, сегодня не загляну. А теперь иди. После Ступефая тебе следует отдохнуть. Но не слишком расслабляйся, Северус.

*

Северус Снейп налил зелье от головной боли в маггловскую чашку, купленную в сувенирной лавке, и поднес ее ближе к глазам, рассматривая рисунок. С картинки ему улыбался статный молодой рыцарь в красном плаще и серебряных доспехах.

Черная тонконогая лошадь рыла копытом небрежно нарисованную траву. У всадника были каштановые волосы и улыбчивые серые глаза.

Северус Снейп задумался. В сказки он не верил. Но и в случайности тоже. В любом случае, чай из этой чашки казался ему вкуснее, а лечебные зелья действовали эффективней. Самообман, с досадой подумал он.

Через минуту он почувствовал себя совершенно здоровым. Он щелкнул пальцами, призывая Рэндольфа.

— Праздничный стол к семи часам, Рэндольф. Лучшее, что у нас есть. Фрукты, овощи, мясо, все самое свежее и… Постарайтесь, Рэндольф, — почти умоляюще попросил он.

*

Большой Зал гудел как улей. Никогда еще у сов так нетерпеливо не рвали из лап и клювов газеты. Одна нетерпеливая слизеринка схватила сову за обе ноги и вместе с птицей грузно свалилась на пол между стульев. Две шестикурсницы уже дрались за газету. Никто не смотрел, что ест и пьет. Все взгляды были прикованы к «Ежедневному Пророку».

На первой полосе на весь разворот красовалась колдография сногсшибательного брюнета. Он улыбался, открывая в белоснежной улыбке идеальные зубы, сверкал глазами, полными непревзойденного магического обаяния и красиво отбрасывал со лба слегка вьющуюся темную челку.

«Темный Лорд вернул себе лицо», — гласил заголовок.

«Совершенно фантастическая новость повергла в шок весь магический мир. Тот-Кого-Мы-Не-Называем-Из-Почтения а также Кого-Нельзя-Назвать-Без-Невольного-Уважения-и-Восхищения, сегодня предстал пред нами в обновленном теле, еще раз демонстрируя всему магическому миру справедливое торжество силы и ума. История не знает магии подобного рода, и мы даже возьмем на себя смелость утверждать, что Темный Лорд, благодаря своим глубочайшим познаниям, силе магии и фантастической гениальности мысли, нашел секрет утраченного эликсира бессмертия, благодаря которому он будет возрождаться вновь и вновь. Темный Лорд невероятно красив, даже по меркам магического мира. Наши корреспонденты узнали, что завтра в Малфой–Мэноре будет устроен бал в честь триумфального возрождения Темного Лорда с церемонией награждения Короной Красоты Люцифера и Почетной Лентой Легиона.

На колдографии снизу: Темный Лорд раздает автографы в Малфой-Мэноре.

Репортаж подготовлен Р. Скитер, колдокорреспондент Бозо».

Гарри отшвырнул тарелку с картофелем и гусиным паштетом и вылетел из-за стола.

*

Северус Снейп быстро извинился и покинул стол, где обедали преподаватели. Он догнал Гарри в коридоре.

— Гарри, — он перевел дыхание. — Что случилось?

Гарри повернул к нему разгоряченное лицо.

— Тебе не надоело меня дурить? И это ты называешь секретным заданием?

Снейп шевельнул бровью.

— По-твоему, я где-то прокололся? — спросил он.

— Я не об этом! — рассердился Гарри. — Значит, ты мотался в Ватикан, чтобы поправить лицо своему бывшему? А я, идиот, переживал за тебя, чуть с ума не сошел!

— Гарри, я не знал, что будет такой эффект от кровоочищающего зелья. Я думаю, что кровь единорога…

— Мне все равно, что ты думаешь! Катись к своему красавцу, Которого-Нельзя-Называть, но С-Которым-Можно-Трахаться!

— Гарри, что ты несешь, — рассердился Снейп. — Я выполняю задание Дамблдора. Я рассчитывал только вернуть Риддлу кровь. Да он в два раза старше меня! Никто не предполагал, что он так омолодится! Гарри, ну ты как ребенок, честное слово! — Северус схватил мальчика за руки и с тревогой заглянул в глаза: — Ты должен мне верить, Гарри!

— Ты думаешь, я идиот? Я все время думал про твои стихи из Черной Книги. — Глаза Гарри подозрительно заблестели. — Скажи честно, теперь ты с удовольствием займешься сбором девятого компонента. Я сначала не сообразил, про чью сперму речь. А лицо ты ему подправил, чтоб не так противно было.

Снейп нахмурился. Он знал, что приготовление зелий настолько тонкий процесс, что на него влияют даже мысли. Возможно, Гарри в чем-то прав. Подсознательно он мог пожелать Риддлу привлекательности.

— Гарри, выслушай меня…

— Ты сделал только хуже! Весь Хогвартс влюблен в Волдеморта! За ним теперь ломанутся толпы!

— Гарри, ты меня выслушаешь когда-нибудь или нет, — Снейп начал сердиться. — Можно вставить слово?

— Ну, — нахмурился Гарри.

Снейп оглянулся. В коридоре никого не было.

— Эффект от крови единорога недолговечен. Через некоторое время он станет таким, как и положено в его возрасте… Вторая часть моего задания — превратить его в маггла. Кстати, нигде не сказано, что именно я должен добывать девятый компонент.

— О-о, так может мне этим заняться? Риддл такой милашка, — Гарри закатил глаза и облизал губы.

— Гарри, это не смешно, — вконец рассердился Северус. Разговоры о Риддле были ему неприятны.

— Почему? Может, к нему не придется месяцами обивать пороги, как к тебе, — с обидой сказал мальчик.

— Какие пороги, ты о чем? Гарри, — Снейп схватил мальчика за плечи и заглянул в глаза. Он хотел что-то сказать, но вдруг осекся. Он моргнул пару раз и замолчал.

— Что? — сурово спросил Гарри. Он чувствовал свою власть над учителем, и это чувство его безумно возбуждало.

— Я… забыл, что хотел сказать… — Снейп смотрел на губы Гарри странно затуманенными глазами.

— Так ты не против, если я пойду за девятым компонентом? — спросил Гарри, изо всех сил сохраняя серьезность.

— У меня тоже найдется этот компонент, — пробормотал Северус, пожирая взглядом глаза и губы Гарри. — Приходи сегодня вечером… Альбус сегодня не узнает…

— Северус, ты ненормальный?

— А? Да… — он наклонился к Гарри, взял в ладони его лицо и нежно вошел языком в его рот. Внутри у мальчика все сладко перевернулось. У него хватило сил оттолкнуть учителя.

— Перестань, ты вправду с ума сошел, — прошептал Гарри.

Декан враждебного Слизерина Северус Снейп целовал его посреди коридора у входа в Большой Зал.

Гарри нервно оглянулся. Две первокурсницы с косичками хихикнули и шмыгнули за угол.

*

— Гарри…

Он сошел с ума, успел подумать мальчик. Северус налетел на него, едва Гарри вошел в дверь. Его жадные губы обжигали поцелуями лицо, рот, шею мальчика, вдруг отчаянно целовали руки, и опять ловили губы…

Он прижался к Гарри, и был такой восхитительно твердый… Северус отрывался губами от рта Гарри только чтобы повторить зачем-то его имя и опять слиться с ним в поцелуе.

— Я тебя так ждал, — простонал он.

Гарри почувствовал, что его охватывает такое же безумие. Жар, сжигающий учителя, теперь сжигал и его. Гарри перестал понимать происходящее. Он весь растворился в желании, в предвкушении какого-то чуда. Он ощущал дыхание Северуса на своем лице, но не мог понять, дышит ли он сам. Он слышал краем уха треск разрываемой ткани, которую они срывали друг с друга, пока не остались абсолютно обнаженными, и острое возбуждение пронзило его от ощущения прикосновения их тел, голых, обостренно чувствующих, жаждущих, изголодавшихся друг по другу. Руки Северуса, казалось, были везде, его горячий член, прижавшийся к паху Гарри, сводил мальчика с ума. Внезапно Гарри почувствовал горячую влагу на своем животе, и услышал стон Северуса — стон досады, ему показалось.

— Прости, Гарри… я не понимаю, что ты со мной делаешь! Прости, прости, — он схватил руки мальчика и целовал ладони, пальцы, тоненькие синие венки на его запястьях.

— Северус, что ты, за что прости? — испугался Гарри, целуя любимого. — За что я тебя должен простить? — он заглянул в его глаза, отыскивая в них ответ.

— Я кончил, — расстроено сказал Северус.

— Так это ж хорошо, — радостно удивился Гарри. — Почему ты смотришь на меня… как побитая собака? — вдруг засмеялся он.

— Я так тебя хотел… я слишком быстро, прости меня, хороший мой, — прошептал Северус.

— Мне нравится, — сказал Гарри ему в ухо, — мне нравится, когда ты такой. А то ты сильно наглый и самоуверенный бываешь, — он сказал это таким сладким шепотом, что Снейп облизал губы. — И вообще, маленький Сева должен слушаться меня, а не тебя.

— Маленький?.. — расстроился Северус, бросив взгляд вниз. — Ну да, — огорчился он.

Гарри прижал его к себе. В его глазах светилась такая нежность, что Северусу показалось, что внутри у него все тает.

— Северус… Любимый мой, хороший. Тебя так легко обидеть, ты такой чувствительный весь… я бы никогда не подумал… Ты мне скажи, кто маленький, ОН??? Это ОН маленький? — возмутился Гарри. — У меня самого не маленький, я с детства сравниваю и в туалетах, и в душевых! А у тебя больше! Я этим не заморачиваюсь. И вообще, хочешь правду? — он заложил Северусу волосы за ухо и прошептал, касаясь его уха легкими поцелуями. — Я сказал «маленький», чтоб самому не страшно было. Он у тебя здоровенный. Вот, сам смотри.

«Маленький Сева» воспрял духом. Большой, впрочем, тоже. Он подхватил Гарри на руки и понес в ванну.

Они стали под теплые дразнящие струи душа. Северус взял с полки какое-то зелье, налил себе в ладонь и стал намазывать им тело мальчика. По ванной разнесся аромат весеннего цветения.

— Это ты сам сделал? — спросил Гарри, наслаждаясь прикосновениями рук учителя.

— Да. Нравится? — Северус просунул руку Гарри между ног и нежно намыливал промежность. Гарри тоже взял немного ароматного зелья и растер по телу любимого. Они стояли под струями воды, целуясь, закрыв глаза. Гарри вдруг на секунду показалось, что на улице весна, май, цветут абрикосы и яблони, и он стоит с Северусом под дождем…

Видение исчезло. Вода смыла странное зелье, но на теле остался его легкий запах — весны, цветов, надежды…

Северус принес его в спальню и осторожно опустил на кровать. Он накрыл его своим большим тяжелым телом, и это было сладко и немного страшно — быть в плену, в его власти, под ним. Гарри задрожал. Он не знал, почему дрожит.

— Не бойся, хороший мой, — Северус покрыл его нежными поцелуями. — Посмотри на меня, Гарри, — попросил он. — Я тебя позвал… я хотел сказать… Я тебя люблю, Гарри. Мерлин свидетель.

Гарри показалось, что кровать под ним разворачивается и левитирует в пространстве. Что он падает куда-то. Что его сердце перевернулось, описало какой-то кульбит по немыслимой орбите и вернулось на место, колотясь об ребра.

— Я люблю тебя, — повторил Северус. — Очень люблю, — совсем тихо прошептал он.