Мэдлин Бейкер - Полет орла

Они с Этаном коротко поговорили по дороге домой. Он ждал, что Синди станет критиковать жизнь в резервации, но она лишь восхищалась индейцами.

— Тебе нравится работать на ранчо? — спросила она. — Разве тебе никогда не хотелось стать доктором или адвокатом?

— Знаешь, я даже индейским вождем стать не мечтал, — сказал Этан с усмешкой. — Я просто радуюсь тому, что я — один из них.

— Но ты мог бы достичь гораздо большего.

— Когда-нибудь ранчо будет моим. Моей тете некому его оставить. Я никогда не стану богатым, но здесь я счастлив. Я люблю жизнь, мне нравится быть хозяином самому себе, и я не хочу рвать связи с резервацией.

Синди кивнула, но вслух ничего не сказала.

Этан поймал ее взгляд.

Она любит меня. Я не сомневаюсь в этом ни секунды. И я люблю ее, но, возможно, одной любви недостаточно, ведь мы такие разные!

— Я забыл тебе сказать, — произнес он. — Завтра я еду с группой. Поход двухдневный, ночуем в палатках, готовим на костре, ужинаем под звездами.

— Звучит ужасно, — откликнулась Синди. — Можно поехать с тобой?

— Увы, нет, — ответил Этан. — Все лошади заняты.

Они подъехали к домику Синди.

Этан обнял ее за плечи.

— Ты не зайдешь? — спросила она.

— Завтра очень рано вставать, а мне еще надо подготовиться. — Он поцеловал ее в кончик носа. — Всего два дня. Ты не долго будешь скучать без меня!

— Хорошо. Береги себя, Этан.

Он поцеловал Синди долгим нежным поцелуем.

Она неохотно вышла из грузовика и стояла на крылечке, пока машина не скрылась из виду. Он любит ее, она поняла это без слов.

На следующее утро Синди разбудил телефон. Она спала так сладко, что смогла проснуться и дотянуться до трубки лишь на четвертый звонок.

— Синтия?

Она присела на кровати.

— Мама?

— Немедленно приезжай домой! Твой отец…

— Что случилось?

— Он в больнице. У него плохо с сердцем…

— Мама, постарайся успокоиться, я срочно выезжаю.

— Пожалуйста, поторопись.

Синди повесила трубку и встала с кровати. Через двадцать минут она уже была одета. Отец в больнице. Синди с трудом могла в это поверить. Он всегда такой сильный, такой несгибаемый! Когда была маленькой девочкой, она идеализировала его и, как все девочки, собиралась выйти за него замуж, когда повзрослеет. В последний раз, разговаривая с ним по телефону, она хотела сказать ему, что любит его, но не сказала. А если ей больше не представится такая возможность?

Синди ехала в машине по шоссе, когда поняла: она не оставила Этану никакой записки.

К полудню Синди была дома. Взбежав по ступенькам, она позвала:

— Мама?

— Ее здесь нет.

Девушка повернулась и увидела Рину, пожилую экономку, стоящую в дверях кухни.

— А где же она?

— В госпитале. Вашему отцу сегодня утром стало хуже. Доктор…

Синди не дослушала ее. Схватив ключи от автомобиля, она выбежала на улицу.

Припарковавшись через десять минут возле больницы, Синди, стараясь взять себя в руки, сделала глубокий вдох, затем вышла из машины и направилась в приемный покой.

— Мистер Вагнер на третьем этаже, в отделении интенсивной терапии, — заглянув в журнал, сказала ей дежурная медсестра.

Синди поднялась на лифте, прошла по широкому гулкому коридору, наполненному запахом лекарств, и вдруг увидела свою мать, сидящую на стуле рядом с дверью.

— Мама?

— Синтия! — Мать встала и поспешила к ней. Синди обняла ее за плечи.

— Как он?

— Ему плохо. Они разрешают мне заходить к нему всего лишь на пять минут каждый час.

— Пойдем сядем. — Синди повела мать к ряду стульев, расставленных вдоль стены. Они сели рядом и взялись за руки. Мать выглядела измученной.

— Скоро сюда приедут Джимми и Ильза.

— Что случилось? Отец никогда не жаловался на здоровье.

Слезы потекли по щекам пожилой женщины.

— Мы смотрели телевизор… Он встал и пошел на кухню, принести что-нибудь выпить… — Она покачала головой. — Я услышала громкий стук, побежала на кухню. Он лежал на полу. Он разбил голову о край стола.

— Почему так произошло, мама?

— Доктор сказал, проблемы с сердцем у него возникли давно. Но ведь ты знаешь своего отца — он никогда не возьмет выходной, будет работать день и ночь и никогда не откажется от курения, хотя я ни раз умоляла его об этом. — Она крепко сжала ладони Синди. — Я так боюсь!

— Не волнуйся, мамочка, все будет хорошо. — Синди с усилием улыбнулась. — Он такой сильный, он не умрет.

Клер сквозь слезы улыбнулась ей в ответ.

— Я так рада, что ты приехала. Ты хорошо отдохнула на ранчо?

Синди кивнула.

— Он был там, мама.

— Пол? Да, я знаю, он звонил.

— Нет, не Пол. Этан.

— Этот индеец-танцор? Значит, поэтому ты туда поехала?

— Я все еще люблю его, мама.

— Синди, милая…

— Ни слова больше!

Это был длинный день. Они по очереди заходили к отцу. Синди испытала шок, когда его увидела. Выглядел он плохо. Кожа его была бледной, щеки впали.

Этан закинул руки за голову и стал смотреть на звезды. Стояла прекрасная ночь, теплая и ясная. Он слышал, как фыркнула лошадь, как вдали заухал филин.

Если бы Синди была сейчас рядом со мной!

Этан с трудом верил в то, что она снова вернулась в его жизнь. Ведь она по-прежнему — избалованная богатая девушка, а он — индеец, побывавший в полицейском участке.

Этан потряс головой, вспомнив ту ночь, когда его арестовали. Это случилось вскоре после их разрыва. Он сидел в баре вместе с друзьями, их девушками и хорошенькой блондинкой, которую ему пытались сосватать. Обычно он пил не больше двух кружек пива, но в ту ночь заказал себе виски, стараясь заглушить воспоминания о темноволосой девушке с небесно-голубыми глазами. Он был уже порядком пьян, когда один парень, в ковбойской шляпе и сапогах, стал резко высказываться об индейцах, ухаживающих за белыми женщинами. Этан терпел долго — насколько мог. Когда этот парень перешел к грубым выражениям, Этан велел ему заткнуться. Слова очень быстро перешли в действия, у Этана потемнело в глазах, и он опомнился лишь за решеткой. Через несколько дней пришла Дороти и вызволила его, но унижение, которое он испытал, навсегда осталось в его душе, хотя с тех пор он стал пить совсем мало.

Увидев падающую с неба звезду, Этан улыбнулся. Синди всегда закрывала глаза и загадывала желание. Он обычно подшучивал над ней, но сейчас сам зажмурился и загадал…

Руди направил свою лошадь к Этану.

— Куда ты повернул?

— Мы поедем короткой дорогой.

— Короткой? — Руди взглянул на часы. — Тогда мы вернемся на ранчо на три часа раньше, чем запланировано.

Этан кивнул. Группа должна была вернуться к вечеру, но он не мог больше ждать — ему не терпелось увидеть Синди.

— Некоторые гости могут пожаловаться, — отметил Руди.

— Сомневаюсь, — Этан взглянул через плечо на вереницу всадников. Многие из них уже явно устали.

— Ты главный, тебе решать, — сказал Руди. Этан незаметно усмехнулся и пришпорил Дакоту.

— Уехала? — Черт возьми, ему не надо было возить ее в резервацию, не надо было показывать, где он родился. — Что ты хочешь сказать? Уехала?

Дороти покачала головой.

— Успокойся, племянник.

— И куда она уехала?

— Откуда мне знать? — язвительно спросила тетя Этана. — Туристы редко оставляют свой адрес.

Он выругался про себя. Два дня он думал о том, что Синди его ждет. Он считал часы, оставшиеся до встречи, и вот — ее здесь нет.

— Увидимся позже, — бросил Этан.

Дороти помахала ему рукой, затем повернулась к зазвонившему телефону.

Этан уже взялся за ручку двери, когда Дороти его окликнула. Он обернулся и увидел: она протягивает ему трубку.

— Это она, — произнесла тетя.

Этан сделал глубокий вдох и подошел к телефону.

— Да?

— Привет, Этан.

— Привет.

— С тобой все в порядке? — спросила Синди. — У тебя голос невеселый.

— Разве? Может, это оттого, что я надеялся тебя увидеть. — Он горько рассмеялся. — Ты имеешь забавную привычку — внезапно сбегать.

— Вот, значит, какого ты обо мне мнения?

— А разве нет? — Этан услышал злость в своем голосе и возненавидел себя за это.

— Нет.

— Значит, ты не сбежала? Ну, надо же, а я почему-то не вижу тебя здесь!

— Этан, выслушай меня…

Он сдержал гнев.

— Продолжай, я слушаю.

— У моего отца случился сердечный приступ, — прошептала Синди, и Этан тихо выругался про себя. — Понимаю, я должна была оставить тебе записку, но я так спешила, что вспомнила об этом уже по дороге домой. И позвонить тебе я смогла только сейчас.

— Синди, милая моя, прости! Как себя чувствует твой папа?

— Он в плохом состоянии. Врачи многого недоговаривают, но в их голосах нет оптимизма.

Этан услышал слезы в голосе Синди, и ему так захотелось быть рядом с ней, обнять ее, поддержать…

Будь проклят мой гнев!

— Синди, послушай, я…

— Меня зовет мама. Мне надо идти. До свидания, Этан.

Он повесил трубку и долго смотрел на телефон.

— Все в порядке? — спросила Дороти.

— Нет, — пробормотал он, понимая, что, если он не вернет Синди, его жизнь будет разрушена. — Мне нужно на несколько дней уехать.

— Это невозможно! Ты сам знаешь, у нас сейчас очень много отдыхающих.

— К дьяволу все! — Этан ударил кулаком по столу.

— Ты мне можешь сказать, что случилось?

— У отца Синди сердечный приступ. Он в больнице.

— Она просила тебя приехать?

— Нет. Она хотела объяснить мне, почему она уехала, никого не предупредив, но я не дал ей сказать ни слова и обвинил в том, что она просто сбежала. И это в тот момент, когда ее отец при смерти!

— Возьми грузовик, — предложила Дороти. — Он более надежен, чем моя старая машина.

— А как же насчет…

Она махнула рукой.

— Не волнуйся, мы найдем выход из положения.

Перегнувшись через стол, Этан поцеловал тетю в щеку.

— Спасибо, Дори, — сказал он, назвав ее так, как называл в детстве. — Попроси Руди присмотреть за моей лошадью. А Волк сам о себе позаботится.

— Пожалуйста, не гони, — попросила Дороти, отдавая племяннику ключи от машины.

Синди вытерла слезы. В больнице уже собрались все ее родственники и деловые партнеры ее отца. Они сидели кучкой, тихо разговаривая.

Синди села возле матери. Если бы Этан был рядом с ней! Он помог бы ей справиться с тревогой, уверил бы ее, что все будет хорошо. Ей хотелось уткнуться в его плечо и выплакаться. Но его здесь нет, и после того, как он поговорил с ней по телефону, ей расхотелось просить его приехать.

К вечеру родственники разошлись, мать задремала в кресле.

Поднявшись, Синди распрямила затекшую спину, взяла пальто матери и накинула на себя. Она ненавидела больницы, ненавидела ожидание и неопределенность.

Синди пару раз прошлась по коридору, затем опустила голову и стала молиться.

Она не знала, сколько времени она так простояла. Внезапно она поняла: она здесь не одна. Подняв глаза, она увидела в черном стекле отражение высокого широкоплечего мужчины. Ее сердце замерло, и она медленно повернулась к нему.

— Этан. — Его имя соскользнуло с губ Синди. Ее охватило такое чувство радости, какое она никогда не испытывала.

Синди, не колеблясь, подошла к нему, закрыла глаза и почувствовала, как его руки ложатся ей на спину. Одна молитва, по крайней мере, услышана.

Этан обнимал Синди крепко, боясь, что не найдет в себе силы ее отпустить. Зарывшись лицом в ее пушистые волосы, он гладил ее по спине, чувствуя, как его рубашка намокает от ее слез.

— Все хорошо, — шептал Этан и прижимал Синди к себе еще крепче. — Все будет хорошо. Ш-ш-ш, девочка моя, не надо плакать.

Всхлипнув, она подняла голову.

— Я не могу поверить, что ты здесь.

Он замер.

— Ты хочешь, чтобы я ушел?

— Нет! — Синди вцепилась в его рубашку. — Не уходи! О, Этан, я так боюсь, что папа умрет! Но он не должен умереть! Не должен! — По ее телу прошла дрожь. — В последний раз мы наговорила друг другу много плохого.

Когда она снова заплакала, Этан еще крепче прижал ее к себе.

Именно в этот момент проснулась Клер Вагнер.